.
Немного позже, в числе официальных сотрудников японских полицейских органов в Маньчжурии органами «Смерш» были арестованы: начальник особого отдела фугдинской уездной полиции – Д. Хироно238; начальник особого отдела департамента полиции – Т. Масаока239; начальник особого отдела департамента полиции провинции Хэйхэ – С. Иосимару; начальник особого отдела полицейского управления г. Цзямусы – Х. Хидака240 и др. Они несколько дополнили вышеизложенную информацию.
Согласно их показаниям, на особые отделы полиции возлагалось обеспечение государственной безопасности и поддержание общественного порядка, ведение контрразведывательной деятельности против иностранных разведорганов и в первую очередь против советских, а также карательные мероприятия против партизан и патриотически настроенного китайского населения. Кроме того, возлагалась задача организации ведения активной разведывательной деятельности против СССР. Особые отделы полиции имели широкую сеть агентуры. Она главным образом насаждалась в местах наиболее вероятного появления подозрительных лиц: на постоялых дворах, в харчевнях, ресторанах, парикмахерских, публичных домах. В прикордонах создавались заградительные резидентуры под видом рыболовецких бригад, макосеяльщиков, лесорубов, углеобжигальщиков, дорожных рабочих и др.
Следствием по делам сотрудников жандармских органов было установлено, что жандармерия создавалась для ведения контрразведывательной работы внутри армии и среди гражданского населения в местах расквартирования воинских частей и соединений. В задачу жандармерии входило: выявление и разоблачение агентуры иностранных государств; изучение морально-политического состояния личного состава армии; наблюдение за сохранением военнослужащими военной тайны и правил хранения секретных документов; ведение следствия по делам лиц, арестованных за политические преступления, и расследование всех без исключения видов уголовных преступлений, совершенных военнослужащими и гражданскими лицами, имеющими отношение к армии; наблюдение за поведением военнослужащих в период их нахождения в части.
Жандармерии были подконтрольны все без исключения военнослужащие, находившиеся на территории Маньчжурии. Даже работники ЯВМ, несмотря на свое обособленное положение среди армейских частей, оперативно обслуживались жандармерией, для чего к каждой существовавшей в Маньчжурии ЯВМ прикомандировывался жандарм.
За всеми без исключения жандармскими отрядами закреплялись не воинские части, а определенная территория Маньчжурии, и обслуживались те воинские части и соединения, которые дислоцировались на ней. В случаях передислокации каких-либо воинских частей или даже соединений в целом обслуживавший их жандармский отряд оставался на месте, а выбывшие соединения поступали в обслуживание жандармского отряда по новому месту дислокации.
Жандармские чиновники постоянно закрепленных за собой объектов также не имели и вели работу в каждом отдельном случае по указанию вышестоящих начальников.
Арестованные сотрудники жандармерии: начальник жандармерии 8-го Маньчжурского военного округа подполковник Хараока, начальник жандармского отряда 123-й с. д. поручик Х. Хато241, начальник жандармского отряда в Сахаляне поручик Т. Яги242 и др. утверждали, что иметь агентуру из числа военнослужащих им не разрешалось, и такой категории агентуры они не имели.
Изучение морально-политического состояния военнослужащих осуществлялось главным образом через командный состав воинских частей. Каждый офицер независимо от чинов и занимаемой должности обязан был повседневно изучать своих подчиненных. С этой целью жизнь и быт всех военнослужащих и особенно низших чинов были организованы так, что никто из них не мог избежать постоянного контроля своего начальника. За молодыми солдатами следили солдаты старших возрастов и обо всем замеченном докладывали офицеру. За теми и другими следили унтер-офицеры. Каждый офицер еженедельно должен был полностью проводить одни сутки вместе с солдатами на казарменном положении, что делалось с целью более близкого изучения солдата.
Все письма солдат в обязательном порядке просматривались офицером. Каждый, получивший краткосрочный отпуск, в обязательном порядке при уходе из части и возвращении обыскивался. Лица, находившиеся по каким-либо причинам на подозрении у офицера, по одному в город не отпускались.
Для выявления и задержания на территории Маньчжурии агентуры советских разведорганов жандармерия имела агентуру из числа гражданского населения, преимущественно китайцев и русских. Указанная категория агентуры никакой специальной подготовки не проходила и ей давались общие задания доносить в жандармерию обо всех подозрительных лицах, появившихся в том районе, где проживал агент.
Как способ выявления подозрительных лиц, применявшийся жандармерией, следует отметить постоянное дежурство жандармов на вокзалах, пристанях, с целью проверки документов и задержания лиц, не имеющих установленной формы документов на право проезда по ж. д. или водным путем243.
2 октября 1945 года органами «Смерш» в г. Хайлар был арестован переводчик городской жандармерии Т. Уракава, 1897 г. р., японец. Материалами следствия было установлено, что в качестве переводчика при городской жандармерии г. Хайлар он работал с 1943 г. За время работы принимал участие в допросах советских граждан и русских эмигрантов, арестованных городской жандармерией по подозрению в связях с советскими разведывательными органами, причем каждый допрос сопровождался зверскими пытками арестованных.
На следствии по этому вопросу он показал:
«Арестованный в январе 1944 года советский гражданин Литвин на допросы вызвался 9-10 раз. Так как Литвин не давал показаний, я лично бил его бамбуковой палкой, кулаками наносил удары по лицу, выливал горячий чай на лицо, вырывал волосы из головы, ставил на колени беспрерывно в течение суток под охраной солдата.
Арестованный летом 1944 г. сов. гражданин Оникул на допросы вызывался 5–6 раз. К Оникул я применял пытку, прижигая руки сигаретами. Потеряв сознание, Оникул был облит водой и снова подвергался допросам…
Арестованный Твардовский на допросах подвешивался за руки к потолку, я при этом бил его бамбуковыми палками по рукам и верхним частям тела».
В результате применения зверских пыток при допросах арестованные не выдерживали и умирали в тюрьме. На допросах арестованных советских граждан неоднократно присутствовал начальник городской жандармерии г. Хайлар – капитан Инами, который давал Уракаве указания применять более жестокие пытки.
Допрошенный по делу свидетель Литвин показал:
«…допрашивал меня жандарм Цудзи, а Уракава являлся переводчиком и применял ко мне пытки. Причем эти пытки доходили до такого момента, что Цудзи унимал Уракава в его зверствах. Уракава на всех допросах заставлял стоять меня на коленях и при этом бил бамбуковыми палками… Голова у меня распухла до неузнаваемых размеров, отовсюду сочилась кровь. Несколько раз Уракава бил меня сапогами по лицу, прижигал тело папиросами, выливал горячий кипяток на лицо, вырывал у меня из головы волосы целыми пучками…»
Работая переводчиком при городской жандармерии, Уракава одновременно через имеющихся у него на связи агентов выявлял лиц, подозреваемых в связях с советскими разведорганами, которые впоследствии арестовывались японскими властями244.
Т. Уракава 1 октября 1945 г. рассказал, что в истязаниях Литвина, кроме него, «такое же активное участие принимал Цудзи и 1–2 жандарма, унтер-офицеры по званию, назначенные по составленному графику из числа свободных в помощь допрашивающему Цудзи. В результате этих пыток Литвин терял сознание и рассудок. Допрос на этом заканчивался, Цудзи вызывал врача, который делал укол, чтобы привести Литвина в сознание.
Говердовский вызывался на допросы также 5–6 раз. В причастности к советским разведорганам не признался. Пытки Г. сопровождались при каждом допросе теми же лицами и при моем участии. Дополнительно Цудзи 1–2 раза организовал подвешивание Г. за руки к потолку, я при этом бил Г. палками по рукам. До ареста Г. был здоровый мужчина. При рассмотрении дела в военном суде Г. умер».
Из десяти человек, допрашивающихся жандармами при участии Уракавы, пять умерли до суда245.
Главное полицейское охранное управление при ЮМЖД
В процессе проведения агентурно-оперативных мероприятий по выявлению официальных сотрудников японских контрразведывательных органов и их агентуры установлено, что при Управлении Южно-Маньчжурской ж. д. существовал разветвленный контрразведывательный орган – т. н. главное полицейское охранное управление, которое возглавлял генерал-лейтенант Аото. Оно входило в непосредственное подчинение главного жандармского управления КГВ. Полицейское охранное управление ЮМЖД руководило шестью управлениями, примерно областного масштаба, которые находились в г. Мукдене, Харбине, Чахаре, Цзиньчжоу, Муданьцзяне, каждое из которых, в свою очередь, руководило несколькими районными отделами. Каждый районный отдел объединял по несколько охранных отделений, существовавших при ж.-д. станциях.
В состав главного полицейского управления входили: охранный, вспомогательный, общий и финансовый отделы, причем контрразведывательной работой руководил охранный отдел, состоящий из полицейского, охранного и вспомогательного отделений. Такие же отделения были и в каждом районном отделении.
Из официальных сотрудников были задержаны: Х. Муто246 – помощник начальника главного полицейского охранного управления ЮМЖД; С. Ямомото