Принимавший активное участие в подготовке японцами агрессивных планов против Советского Союза Семенов, пользуясь большим влиянием на русскую эмиграцию, формировал вооруженные отряды белогвардейцев для участия на стороне японцев в предполагавшемся ими захвате советского Дальнего Востока.
Семенов показал, что еще в 1936 г. руководитель японской разведки в Маньчжурии японский генерал Андо, а затем и начальник штаба Квантунской армии генерал Окамура сообщили ему о планах Японии в ближайшее время осуществить вторжение своих войск в советское Приморье, создать там буферное государство по типу Маньчжоу-Го, во главе которого поставить его. Семенов показал, что в 1938 г. японский Генеральный штаб решил провести разведку боем сил Красной армии в районе озера Хасан. Из Токио в Дайрен специально прибыл офицер японского Генерального штаба майор Ямоока для информации и подготовки его к этим событиям. Тот предупредил, чтобы Семенов был готов действовать с частями белой эмиграции, т. к. в случае успешного развития операции в советское Приморье будут введены крупные силы японской армии, а белоэмигрантские части будут использованы для закрепления оккупированных территорий.
После поражения у озера Хасан и на р. Халхин-Голе японцы усилили разведывательную деятельность против Советского Союза. Находившаяся в Харбине ЯВМ стала центром организации шпионажа против СССР и МНР, развернула сеть разведывательно-диверсионных школ, отрядов и приграничных переправочных пунктов, через которые перебрасывала на территорию Советского Союза свою агентуру для шпионской и диверсионной деятельности.
Установлено, что против СССР и МНР действовало 15 японских военных миссий. При каждой миссии существовали специальные курсы по подготовке шпионов и диверсантов, и, кроме того, на территории Маньчжурии японцы создали 9 диверсионно-разведывательных отрядов для использования их в период военных действий в тылу Красной армии.
Для переброски агентуры японской разведкой вдоль границы с СССР и МНР было организовано 44 приграничных переправочных пункта, в т. ч. 33 – на границе с СССР, которые находились в ведении соответствующих ЯВМ.
Арестованный начальник центральной японской военной миссии в Харбине генерал-майор Акикуса рассказал, что за последнее время аппарат харбинской военной миссии настолько увеличился, что официальный штат его сотрудников составлял около 1000 человек. По его мнению, харбинская военная миссия представляла собой наиболее крупную и хорошо организованную разведывательную организацию во всей Японии из числа организаций, занимавшихся разведкой против СССР.
Следствием также было установлено, что ЯВМ направляли и контролировали антисоветскую деятельность Главного бюро по делам российских эмигрантов, его органов на местах, а также других вражеских Советскому Союзу организаций в Маньчжурии и Корее.
Как показали арестованные Власьевский, Бакшеев, Эпов, Нечаев и другие, Главное бюро по делам российских эмигрантов, районные бюро и отделения БРЭМ в городах и населенных пунктах, объединявшие свыше 60 000 русских эмигрантов, призывали их к вооруженной борьбе под руководством японцев с советской властью. С этой же целью оно издавало белогвардейские газеты и журналы: «Голос эмигрантов», «Харбинское время», «Русское слово», «Эмигрантский голос», «Время», «Луч Азии», «Рубеж», «Восточное обозрение», «Захинганский голос» и другие, листовки и разную литературу. Через эти газеты, журналы и листовки руководители белогвардейских организаций вели активную антисоветскую и прояпонскую пропаганду. Она велась также через радиостанцию ЯВМ в Харбине.
Для использования русской эмиграции как военной силы на стороне Японии руководители белой эмиграции по указанию японцев организовывали в русских школах, гимназиях, лицее и Северо-Маньчжурском университете строевую и военную подготовку учащейся молодежи. Помимо этого, на территории Маньчжурии были созданы три специальных отряда, где белоэмигранты под руководством японских офицеров проходили в течение года военное обучение, а затем зачислялись в созданный японцами Союз резервистов.
На северо-западе Маньчжурии, где проживающие белоэмигранты в основном занимались сельским хозяйством, подготовка к вооруженной борьбе против СССР велась путем военных сборов, по окончании которых они зачислялись в сформированной японцами т. н. Захинганский казачий корпус, командиром которого был бывший заместитель атамана Семенова, генерал-лейтенант Бакшеев.
О подготовке этих формирований Бакшеев показал, что он в 1940 г. от начальника хайларской ЯВМ подполковника Таки получил указание создать из числа белоэмигрантов сводный казачий корпус. Примерно, в августе 1940 г. закончилось его формирование и началось обучение казаков. Захинганский казачий корпус представлял из себя боевую единицу, предназначенную для вооруженной борьбы с Красной армией. Ежегодно в летний период устраивались лагерные сборы казаков, где они занимались строевой подготовкой, изучением устава царской армии, обучением молодых казаков рубке, джигитовке, стрельбе из винтовки, приемами борьбы с танками и т. д. Для пополнения казачьих подразделений в Харбине были созданы военные курсы, выпускавшие белоказачьих офицеров.
Сталину сообщалось, что другие существовавшие в Маньчжурии и Корее организации: Монархическое объединение, Союз мушкетеров, Национальная организация русских разведчиков (НОРР), Союз казаков на Дальнем Востоке, Русский общевоинский союз, Национально-трудовой союз нового поколения, Украинская национальная колония, Грузинское национальное общество и тюрко-татарская организация «Идель-Урал» также проводили активную антисоветскую деятельность и ставили своей задачей под руководством японцев вести вооруженную борьбу против Советского Союза.
Арестованный начальник Главного бюро по делам российских эмигрантов генерал белой армии Власьевский показал, что разведывательная и контрразведывательная работа осуществлялась 3-м отделом БРЭМ под непосредственным руководством японцев.
Существовавшая на территории Маньчжурии военно-фашистская организация «Кио-Ва-Кай», которая была создана японцами для упрочения своей власти в Маньчжурии, также создавала из числа своих членов диверсионно-террористические группы для подрывной деятельности против войск Красной армии.
Из общего числа арестованных в Маньчжурии и Корее 7810 чел. было разоблачено 5484 сотрудника и агента японской разведки, которые в период наступления Красной армии имели задание от японских разведывательных органов собирать шпионские сведения о численности, вооружении и расположении советских войск, взрывать мосты, железнодорожное полотно и важные военные объекты, а также убивать офицеров и рядовых Красной армии. Многие японские агенты также имели задание осесть в тылу наших войск для проведения подрывной работы.
У арестованных изъято большое количество оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ, антисоветской литературы и листовок, а также документов, изобличающих их в активной вражеской деятельности против Советского Союза.
Следствие в отношении арестованных органами контрразведки продолжалось. Особое внимание было направлено на выявление агентуры японской разведки, заброшенной на территорию СССР со шпионско-диверсионными заданиями еще до войны с Германией и возникновения военных действий с Японией365.
13 апреля 1946 г. Абакумов направил Сталину протоколы допросов арестованных: Г. М. Семенова и К. В. Родзаевского, которые показали, что возглавлявшиеся ими антисоветские организации руководились японцами, а они лично были связаны с рядом видных японских государственных и политических деятелей, как то: бароном Танака, графом Мацудайра, Араки, Тояма, Кайсо, Канаи, генералами Окамуро, Уэда, Хата, Дои и др.
От этих лиц Семенов и Родзаевский знали, что японское правительство и Генеральный штаб на протяжении многих лет ведут активную подготовку к нападению на СССР с целью отторжения советского Приморья и территории до Байкала включительно, планируя создать на этой территории буферное государство во главе с Семеновым.
В этих целях японцы, захватив Маньчжурию, превратили ее в плацдарм для нападения на СССР и проводили идеологическую и военную подготовку населения Маньчжурии, в том числе и белогвардейцев, для использования их на стороне японцев в войне против Советского Союза. Особенно активно японское правительство и японский Генеральный штаб вели подготовку вторжения на советскую территорию после нападения Германии на СССР планируя свое выступление к моменту захвата немцами Москвы366.
В своих показаниях от 11 апреля 1946 г. Г. М. Семенов рассказал, что в период Гражданской войны в России и в последующие годы пребывания за границей он вел активную борьбу против советской власти. В 1918–1920 гг. финансировали эту деятельность премьер-министр Японии граф Тераучи и военный министр барон Танака. Сам Семенов непосредственно был связан с генеральным консулом Японии в Харбине Сато, начальником харбинской военной миссии полковником Курасаи и представителем японского Генерального штаба майором Куроки.
Он был информирован о японских планах, предусматривавших захват территории советского Дальнего Востока. В 1918 г. 12 японских дивизий вторглись на русскую территорию и полностью оккупировали Приморье и восточную часть Амурской области. Одновременно японцы начали переговоры с Колчаком и Семеновым, обещая поддержать их силой своей экспедиционной армии. Все сводилось к тому, чтобы добиться отторжения от России территории Приморья и присоединить ее к Японии.
Осенью 1919 г. в г. Чите Семенов имел встречу с особоуполномоченным японского правительства, впоследствии вице-министром иностранных дел Японии Като, который заявил Семенову, что японское правительство хочет договориться с Колчаком о том, чтобы он предоставил Японии возможность оккупировать территорию Сибири вплоть до Урала. Этим самым тыл колчаковской армии будет охраняться японцами, взамен Колчак должен был дать согласие на признание за Японией права колонизации Приморья.