И вот еще о чем. «Телячий восторг» у всех «адвокатов» Тухачевского вызывает якобы проявленная им гениальность в подсчете необходимого гитлеровцам количества дивизий для успешного нападения на Советский Союз. Что-де он, оказывается, предвидел, какими силами Гитлер нападет на СССР в 1941 г.! В 1936 г. Тухачевский действительно выдвинул идею о том, что-де немцы смогут выставить до 200 дивизий. И это в то время, когда даже по скорректированным планам германского командования армия военного времени должна была насчитывать примерно 102 дивизии!? Да и то не ранее начала 1940-х годов. С какого потолка он взял цифру до 200 дивизий — вроде бы трудно понять. Но Тухачевский эту задачку умудрился решить так, что во время апрельских игр рассматривался вариант нападения объединенными германо-польскими силами — примерно 160 германских дивизий, 30 — польских. Откровенно говоря, автору неведомо, кто и как в германском генералитете воспринял эту подсказку Тухачевского. Однако в 1941 г. в ход была пущена принципиальная схема именно этого варианта, правда, без польских дивизий, которые вермахт вдребезги разнес еще в первой половине сентября 1939 г. Были использованы дивизии других фашиствовавших холуев-союзничков Германии. Но в 1936 г. до 1941 г. было еще далеко — целых пять лет. А вот необходимые для командования вермахта выкладки наши генералы-предатели уже выдали на-гора…
Ну и, наконец, о самом смешном в «реабилитансе» Н. Черушева. «Ни одна из жен арестованных командиров не показала против мужа. А это значит, что они ничего не знали о "преступной деятельности" своих мужей». Понимая исключительную двусмысленность последней фразы, «реабилитатор» добавил, очевидно, на всякий случай, что «не знали потому, что такой деятельности просто не было»!? Если уж Н. Черушев получил доступ в архивы ГВП, то хотя бы разок почитал показания этих жен, ну, к примеру, жены маршала Егорова — очень интересные показания. Вполне возможно, что половина бодрого оптимизма насчет жен улетучилась бы. А вторую половину такого неуместно бодрого оптимизма «улетучит» вдова «невинной жертвы» сталинизма — Галина Блюхер. В период горбачевской гласности она ляпнула такое, что, по сути дела, полностью подтвердила, что ее муж был участвовавшим в заговоре Тухачевского предателем и шпионом, вынашивавшим изменнические, в том числе и сепаратистские, настроения. К слову сказать, со ссылкой на японские источники в сообщении от 14 декабря 1937 г. о них информировал Центр даже Р. Зорге — «перестроечники» опубликовали выдержки из этой телеграммы «Рамзая» в журнале «Известия ЦК КПСС». Вот что она рассказала. Говоря об имевшей место в 1936 г. встрече своего мужа В. Блюхера с начальником ГЛАВПУРа Я. Гамарником, вдова заявила, что после муженек ей «рассказал, что с Гамарником (встреча состоялась на ст. Бочкарево — Чита) был продолжительный разговор, в котором Я.Б. Гамарник предложил Василию Константиновичу убрать меня как лицо подставное. "Объявим ее замешанной в шпионаже, тем самым обелим вас… молодая жена…" На что Василий Константинович ответил (привожу его слова дословно): "Она не только моя жена, но и мать моего ребенка, и пока я жив, ни один волос не упадет с ее головы"».
Ну, и как теперь должен поживать неуместно бодрый оптимизм и уверенность в женах красных командиров?! Кстати говоря, что касается жен руководителей заговора, то их показания в принципе-то и не были нужны, хотя их для порядка и спрашивали об этом во время допросов. Дело в том, что в самом центре заговора был хорошо информированный агент НКВД — переспавшая едва ли не со всем высшим генералитетом знаменитая Лиля Брик (Коган), жена комкора В. Примакова — командующего Ленинградским военным округом.
В книге «Ненаписанные романы» известный советский писатель, ныне покойный Юлиан Семенов рассказывал о своем разговоре с Л. Брик, которая вспоминала о том времени следующими словами: «Весь тридцать шестой год я прожила в Ленинграде… И все это время я — чем дальше, тем больше — замечала, что по вечерам к Примакову приходили военные, запирались в его кабинете и сидели там допоздна. Может быть, они действительно хотели свалить тирана». Конечно, Л. Брик не рассказала охочему до сенсаций Ю. Семенову, что обо всем, что происходило в доме Примакова, она исправно докладывала органам госбезопасности. Она не могла это сделать в то время. Но она не рассказала и куда более важное и интересное. Что летом 1936 г. под предлогом навестить умиравшего в то время М. Горького к ней приехали ее родная сестра — Эльза Триоле (урожденная Коган) и ее муж — известный французский писатель Луи Арагон. Несмотря на серьезный официальный предлог визита в СССР — кстати, его попросили приехать по личной просьбе самого Горького, — Луи Арагон вовсе и не стремился поскорее попасть к умиравшему «буревестнику революции». Вместо этого он практически десять дней провел в политических беседах с каждый день собиравшимися в доме у Примакова вояками. По «странному» стечению обстоятельств именно в это время туда прибыл и Тухачевский. И Л. Арагон имел длительные беседы с ним, о чем потом написал в своих мемуарах.
Но и это еще не главное. Главное состоит в том, что Л. Арагон прибыл в Советский Союз с серьезной разведывательной миссией, целью которой было дотошное выяснение истинного положения дел в высшей советской военной иерархии, особенно, в части, касавшейся подготавливавшегося ею в координации с германскими генералами заговора с целью переворота в СССР и захвата власти в стране. Это особенно интересовало в то время высшее французское военное руководство. Это тем более не удивительно, если учесть, что после подписания франко-советского договора о взаимопомощи в отражении агрессии от 2 мая 1935 г. у 2-го Бюро ГШ Франции появился упоминавшийся выше меморандум со сведениями о готовящемся советскими генералами в координации с германскими «коллегами» заговоре против центральной власти. И вся суть его сводилась к тому, что именно в координации с германскими «коллегами»-заговорщиками советские генералы-заговорщики организуют военное поражение своей армии в войне с Германией, а затем на пораженческой волне устроят государственный переворот, захватят власть и заключат соглашение с Германией.
Заполучив такие данные в ситуации, когда уже подписан договор о взаимопомощи в отражении агрессии с государством, высшие представители военной иерархии которого замышляют подобное против своей центральной власти, руководство любого государства и тем более руководство любой разведслужбу, исходя из соображений собственной безопасности, увы, априори обязаны досконально проверить такую информацию. Собственно говоря, именно этим-то, очевидно, и была вызвана почти годовая затяжка с ратификацией этого договора Францией, а также устроенная французскими военными руководителями волынка с переговорами на уровне генеральных штабов, которые были предусмотрены еще в момент подписания договора. Но ведь надо было знать еще глубже, еще точнее — ведь речь-то шла о безопасности государства, в данном случае Франции.
И вот Луи Арагона приглашают к предсмертному ложу Горького. Ну, куда более чем удобный случай в деталях все разведать. Луи Арагон хорошо был известен в СССР как якобы прогрессивный писатель и «друг» Советского Союза — кто его заподозрит. Предлог побывать в Ленинграде — вообще отменный: родная сестра жены там проживает со своим мужем, командующим Ленинградским военным округом. Просто идеальнейшая для любой разведки ситуация (советская, к слову сказать, поступила бы точно так же). И Луи Арагон оправдал возлагавшиеся на его разведывательную миссию надежды. Потому что именно после его визита в СССР французский генералитет стал демонстративно воротить нос при одном только упоминании идеи о франко-советских переговорах на уровне генеральных штабов, а далее и вовсе о военном сотрудничестве с РККА! Потому и стал брехать о «кажущейся сильной, но недостаточно подготовленной к войне с крупной европейской державой» РККА. Причем с акцентом на то, что-де РККА не под силу осуществить длительное наступление. Потому как оказание помощи Франции (и Чехословакии) в отражении агрессии Германии явилось бы для Красной Армии длительной наступательной операцией! Попутно генералы еще и попугали высшее руководство Франции тем, что-де СССР якобы делает ставку на войну между Францией и Германией, предпочитая, чтобы «гроза разразилась над Францией».
А чуть позже, уже в начале 1937 г., французский генералитет вообще отбросил всякие стратегические выверты и открытым текстом заговорил о том, что политически не доверяет советскому генералитету! Вот так была разрушена едва только начавшая складываться европейская система безопасности и взаимопомощи в отражении гитлеровской агрессии. Вслед за Францией от мысли о военном сотрудничестве с Советским Союзом отказалась и Великобритания, а затем и Чехословакия. И уже в 1938 г. из-за сговора Запада с Гитлером СССР оказался в тупике Мюнхенской изоляции. Противопоставить гитлеровской экспансии на Восток коллективный отпор стало невозможно.
Вот во что обходятся безумные интриги заговорщиков! Они и без всяких "паролей и явок" так приблизили гитлеровскую агрессию как по времени, так и территориально, что им и ста смертных приговоров было бы мало!
Миф № 74. Заговор военных был, но сложился спонтанно. Военные случайно узнали «факт о сотрудничестве Сталина» с царской охранкой и потому решили свергнуть его, но он их опередил.
Этот миф (повторно) был запущен в пропагандистский оборот в апреле 1956 г. со страниц известного в те времена американского журнала «Л а й ф». «Запуск» происходил в обстановке дикого приступа зоологического антисталинизма на Западе. Инициатором этой глупой подлости явился — причем именно же «в том числе», — длительное время скрывавшийся на нелегальном положении в США бывший резидент разведки НКВД в Испании, беглый предатель Александр Михайлович Орлов — он же Лейба Лазаревич Фельдбин. Согласно его идиотским утверждениям выходило, что-де один его знакомый по НКВД, некто Штейн, обнаружил в бывшем кабинете В.Р. Менжинского папку агентурных донесений И.В. Сталина, адресованных вице-директору Департамента полиции С.Е. Виссарионову. Якобы Штейн ознакомил с этим «открытием» своего бывшего начальника В. А. Балицкого, являвшегося в то время наркомом внутренних дел Украины, тот — командующего Киевским военным округом И.Э. Якира, последний — первого заместителя наркома обороны М.Н. Тухачевского и начальника Главного Политического управления РККА Я.Б. Гамарника. И потому военная верхушка и начала готовить заговор по свержению Сталина, который был раскрыт, что-де и явилось причиной возникновения «дела Тухачевского».