Для строительства жилого дома под квартиры духовенства указанных храмов-подворий и для других нужд Московской Патриархии в ведение Московской Патриархии передается пустующее здание по Телеграфному переулку дом № 15.
Данное здание можно теперь же принять от Мосгорисполкома…
Совет считал бы желательным теперь же официально уведомить Патриархов Антиохийской и Сербской Церквей и Экзарха Болгарской Церкви о предоставлении им Московской Патриархией церковных зданий, о разрешении на организацию в них храмов-подворий и разработать согласованное с ними положение о храмах-подворьях…
Таким образом, одним из конкретных результатов визита митрополита Илии в СССР в 1947 году стало возобновление в Москве Антиохийского подворья. В уже цитировавшемся нами слове в Патриаршем Богоявленском соборе в Москве митрополит Илия напомнил некоторые факты связей наших Церквей в недавнее время. Напомнил он, в частности, о пребывании в 1913 году в России Антиохийского Патриарха Григория IV, принимавшего участие в торжествах по случаю 300-летия Дома Романовых, в ходе которых состоялось прославление священномученика Гермогена.
Об обстоятельствах визита митрополит Илия, по условиям времени, разумеется, умолчал; зато не преминул подчеркнуть, что Антиохийский Патриарх именно «во время своего пребывания возвел в епископский сан Господина моего Святейшего Патриарха Алексия. Великую радость имел наш и поныне здравствующий Блаженнейший Патриарх Александр III, ибо он участвовал в интронизации Его Святейшества Алексия, Патриарха Московского и всея Руси. Таким образом, Его Святейшество Патриарх Алексий дважды является сыном нашей Церкви – как по хиротонии его во епископа, так и по интронизации на Престол великой Российской Церкви». К этому бы стоило прибавить, что духовником нашего Всероссийского батюшки, св. праведного о. Иоанна Кронштадтского, был православный араб архимандрит Игнатий.
Но имела ли все-таки место личная встреча митрополита Илии с И. В. Сталиным, о которой просил владыка? Недавняя публикация «Журналов записи лиц, принятых И. В. Сталиным в 1924–1953 гг.», свидетельствует о том, что такой встречи, по крайней мере в кремлевском кабинете, не было. Это подтверждает, собственно, и история с барельефом И. В. Сталина, сведения о котором сохранились в нескольких письмах 1948 года Патриарха Алексия Г. Г. Карпову и его заместителю С. К. Арапову.
10 января 1948 года Патриарх Алексий писал Г. Г. Карпову:
«Меня несколько смущает следующее обстоятельство: как-то неудобно, что барельеф И[осифа] Вис[сарионовича] на Ливанском кедре до сего времени не передан по назначению, между тем как прошло уже без малого 4 недели со дня отъезда м[итрополита] Ильи Карама. Как поступить с этим делом?» Резолюция Г.Г. Карпова на полях: Переслать Поскребышеву. Ка[рпов]».
Письмо от 9 февраля 1948 года
«Дорогой Георгий Григорьевич! Посылаю Вам накопившиеся бумаги: 1. Проект письма моего И[осифу] В[иссарионовичу], который я посылал Вам 3 II. – (Барельеф у нас.)».
Письмо от 4 марта 1948 года
«Глубокоуважаемый Сергей Константинович… Я всё еще не писал Караму о судьбе его подношения И[осифу] В[иссарионович]у. А между тем мы условились с ним, что я ему пришлю т[елегра]мму о том, что его барельеф вручен по назначению, и он конечно ждет благодарности от И[осифа] В[иссарионовича]. Конечно, он имеет намерение эту телеграмму использовать в духе его заявлений или интервью. И вот, он, бедный, ждет этой телеграммы и всё ее не получает. Я бы думал так: Вы бы позвонили ген. Поскребышеву и сказали бы ему, что мне необходимо известить Карама, и могу ли я ему сообщить, что И[осиф] В[иссарионович] поручил мне благодарить его за подношение… Очень бы желательно мне с этим развязаться поскорее».
Поверх письма карандашом, видимо, рукой С. К. Арапова: «10 III позвонил т. Поскребышев и просил передать П[атриар]ху Алексию, что подарок м[итрополита] Ильи вручен тов. Сталину, который выразил благодарность. Об этом мною сообщено П[атриар]ху Алексию».
Несомненно, если бы встреча митрополита Илии с И. В. Сталиным имела место, владыка не преминул бы вручить лично свой подарок.
В письмах Патриарха Алексия Г. Г. Карпову, как мы помним, шла речь и о политике США по отношению к Православным Церквам, за которой легко угадывается основная цель американцев – Россия, существовавшая в описываемое время под личиной СССР.
Достаточно точно эту политику характеризует информационный доклад берлинского протоиерея Аркадия Закидальского Управлению информации Советской военной администрации в Германии от 5 июля 1948 года. В ней передается содержание беседы с архимандритом Зарубежной Церкви Гермогеном (Кивачуком), состоявшейся 14 июня на квартире последнего в пригороде Мюнхена – Мюнхен-Зольн.
Архимандрит Гермоген, сообщал протоиерей Аркадий, «пришел ко мне в спальную и, прежде всего, сказал, чтобы я был очень осторожен. Сейчас все помешаны на советской шпиономании. За малейшее подозрение американцы сажают. Далее сообщил, что он числится у американцев на черной доске. Все его письма контролируются и подслушиваются телефонные разговоры… Поводом к этому он считает свое открытое высказывание своих симпатий московскому Патриарху, мое посещение его два года тому назад и получение «Журнала Московской Патриархии». Что это не выдумки, он мне показал бумажку, на которой значилось, что ему отказали на въезд в Англию для окончания Кембриджского университета…
По его словам, американцам не так страшен коммунизм, как Россия. Они считаются с тем, что в данное время это самая могучая держава, которая стоит им на пути. Уверяю тебя, сказал он, что будь на месте Сталина сегодня Николай II, положение нисколько не изменилось бы. Коммунизм это только ширма. Им, прежде всего, нужно уничтожить Россию, как таковую, и тогда они смогут считать себя господами Mipa. Сейчас они больше всего боятся объединения эмиграции. Всеми силами стараются разбить ее на партии. Каких только партий они не создали и все пользуются их поддержкой. То же самое наблюдается и в церковном Mipe. С одной стороны, всех поддерживают, а, с другой, стараются перессорить. В каждом лагере «Ди-Пи» создают двадцать национальностей и столько же религий.
Большинство эмиграции, особенно новой, политику Америки раскусили, но, к сожалению, слишком поздно.
Во главе всей эмиграции, как новой, так и старой, фактически стоит митрополит Анастасий. У американцев он пользуется очень большой популярностью и поддержкой… Всеми делами у американцев от имени Синода заведует протоиерей граф Граббе».
«Никогда они не смирятся с тем, чтобы такое пространство было красным – никогда, никогда!», – вспоминал югославский государственный деятель М. Джилас слова И. В. Сталина, сказанные им перед картой Mipa в адрес американцев и англичан. С этой шестой части Mipa, закрашенной красной краской, уже была совлечена кровавая хламида III Интернационала.
Во второй раз в СССР митрополит Илия приехал через полгода, в июле 1948 года, в составе делегации Антиохийского Патриархата на Совещание Глав и представителей Поместных Православных Церквей, приуроченное к 500-летию автокефалии Русской Православной Церкви.
В слове на праздничном обеде, устроенном Советом по делам Русской Православной Церкви в честь участников Совещания 15 июля 1948 года, митрополит Илия «подчеркнул, что Православие должно быть сильным и единым, таким, как говорил Сталин, заявивший, что он хочет «сильного Православия». (Разговоры гостей слушал, а позже записал в своем отчете чиновник МИДа С. М. Кудрявцев.) Потом владыка подумал и сказал, что, может, Сталин и не говорил этих слов. Но он, Илия, лично считает, что только благодаря Сталину обезпечено процветание Русской Православной Церкви и Православия во всем Mipe».
Третий визит митрополита Илии состоялся с 17 августа по 12 сентября 1954 года. Владыка приехал опять-таки в составе делегации, возглавлявшейся Патриархом Антиохийским и всего Востока Александром III, по случаю 100-летнего юбилея Антиохийского подворья в Москве. Кроме Москвы гости побывали в Ленинграде, Киеве и Одессе, а также в Псково-Печерском монастыре.
Чем же был обусловлен такой длительный разрыв между вторым и третьим приездом? Возможно, ответ на этот вопрос содержится в архивном документе – записи беседы Г. Н. Карпова с архиепископом Краснодарским и Кубанским Гермогеном (Кожиным), принятым в Совете по делам Русской Православной Церкви 14 июля 1950 года после поездки его, митрополита Лениградского и Новгородского Григория (Чукова) и протоиерея Н. Колчицкого на Ближний Восток.
Владыка Гермоген, в частности, рассказал: «Митрополит Илья Карам, хотя и считается твердым сторонником Московской Патриархии, однако и он принимает у себя «анастасьевцев» и прочих белогвардейских эмигрантов. Жили у него монахини [из Иерусалима]: англичанка Робертсон, Варвара, приезжала б[ывшая] Княжна Татьяна Константиновна. Будучи помещен в одну из комнат, в которой жила одна из этих гостей Карама, по словам архиепископа Гермогена, он, отодвинув один из столиков, обнаружил записку религиозного содержания, «пророчествующую» о приходе с гор Царя, который принесет освобождение. Такие записки используются монашками для монархической пропаганды.
Когда митрополит Григорий, указывая на эти факты, сказал Караму, что это не соответствует его заверениям приверженности Московской Патриархии, тот стал оправдывать свои поступки христианской любовью и намерением перевоспитать этих заядлых врагов. Карам выражал готовность поехать по поручению Московской Патриархии к митрополиту Анастасию и уговорить его вернуться из раскола в подчинение Патриарха.
Наивный простачок, невежа, – как характеризуют Карама, – он своими чрезмерно восторженно-преувеличенными отзывами о Русской Церкви делает их похожими на ложь. Прот[оиерей] Казанский рассказывал, что Карам завязал связь с папским нунцием по управлению Восточными церквами, у которого он бывает».
Что касается монархических убеждений митрополита Илии, то они были известны и ранее. Летом 1937 года он, например, благословил древней иконой Божией Матери Российский Императорский Дом. Благословил в лице Великого Князя Владимира Кирилловича, сына считавшегося в то время частью эмиграции Главой этого Дома, Великого Князя Кирилла Владимировича.