Подведем итоги?
И снова расхождение в биографиях. Один вел себя как классический поп-идол, отрицая на публике саму возможность брака, ибо его «невестой» была вся Германия, использовал энергию сексуальности в, как это ни смешно звучит, целях пропаганды. И при этом был в общественном восприятии чистым, как аскет, подвижником идеи, недоступным для простых смертных женщин, но от того не менее желанным. Другой просто находился «над темой», не играл на этом поле вовсе, но был личностью настолько мифологизированной, настолько вознесенной силами пропаганды в божественный статус, что о его любовных похождениях слагались легенды. Ему приписывались некие безумные постельные подвиги просто потому, что он был выше простого смертного. Вспомните пассаж о «такой крепкой водке, что в ней не тонет дробь», и вам станет понятно происхождение частушки о том, что
Говорят, товарищ Сталин
Посетил три тыщи спален…
Но тут же – и сходство. И тот и другой не были счастливы в личной жизни. Или, как минимум, счастливы подолгу. Как будто судьба компенсировала их успех в политической сфере неуспехом во всех остальных областях. Причем женщины, с которыми им доводилось иметь дело, оканчивали свои дни трагичнейшим образом, внезапно умирали, кончали с собой и т. д. Вполне вероятно, что речь идет о склонности и того и другого нашего персонажа к женщинам определенного типа. Тогда и становится понятно, отчего любимая племянница Гитлера и любимая супруга Сталина – обе, кстати, здорово младше, чем их мужчины, – ушли из жизни одинаковым образом.
VIIНевенчанные императоры
Красный трон
Смелый, но осторожный, легко впадающий в гнев и подозрительный, но терпеливый и настойчивый в достижении своих целей. Способный действовать с большой решительностью или выжидательно и скрытно – в зависимости от обстоятельств, внешне скромный и простой, но ревниво относящийся к престижу и достоинству государства. Принципиальный и беспощадно реалистичный, решительный в своих требованиях в отношении лояльности, уважения и подчинения. Остро и несентиментально изучающий людей – Сталин мог быть, как настоящий грузинский герой, большим и хорошим другом или непримиримым, опасным врагом. Для него трудно было быть где-то посередине между тем и другим.
На дворе стояли 30-е годы. За спиной остались дни Гражданской войны, коллективизация и массовые раскулачивания со всеми характерными для того времени «перегибами», повлекшими много тысяч «лишних» смертей. В руках у Иосифа Сталина был мощнейший репрессивный аппарат – ведомство, объединившее НКВД и ОГПУ, система трудовых лагерей, войска НКВД, тайная полиция, которой позавидовало бы и гестапо, – сильная армия. И вдруг он берется все перестраивать, ломать, направляя удар на ключевые точки. Со стороны все это выглядело как змея, кусающая свой хвост. Как пишет Саймон Монтефиоре, «… нет никаких сомнений, что именно он являлся главным распорядителем террора. «Ассенизаторы» действовали по его прямому указанию. Сталин ежедневно следил за их черной работой. Ни одна мелочь не ускользала от его внимания. Он собственноручно, например, писал обвинительные речи для громких судебных процессов. Теперь мы знаем, что печально известный прокурор Вышинский писал свои выступления под его диктовку и был всего лишь рупором вождя. Мы нашли сотни записок, сделанных рукой Сталина, в которых он требовал от чекистов убивать все больше и больше. Во время великого террора 1937–1938 годов Сталину представляли на рассмотрение «альбомы», иначе говоря, списки потенциальных жертв, где кроме фамилий были также и фотографии. Сталин лично решал судьбу каждого. Этих альбомов, содержащих 44 тысячи имен, было 383! Он просмотрел их все. Приговор он выносил красным карандашом. Напротив некоторых имен писал: «Бейте еще». Внизу многочисленных страниц стояло: «Всех расстрелять». В некоторые дни Сталин приговаривал к казни более 3 тысяч так называемых врагов народа»[104]. Чем же это объяснить?
Сталин в 1936 году
А объяснение лежит на поверхности: к 1937 году система власти, о которой Сталин думал как об инструменте для воплощения идей учителя, была выстроена полностью. Оставалось навести на нее последний лоск, отшлифовать механизмы, избавиться от чужеродных элементов, так или иначе способных препятствовать осуществлению его планов. И в систему был запущен «антивирус» – закрутилось колесо энкавэдешных репрессий. Их главной мишенью должны были стать в первую очередь старые большевики: у Сталина не было в распоряжении пресловутых сорока лет, чтобы ждать смены поколений. Это только в изложении пропаганды он был бессмертен, а сам он свою смертность и, так сказать, конечность ощущал более чем обостренно. Кроме этих людей, так или иначе сталкивавшихся с Лениным и способных усомниться в правильности трактовки идей учителя его преданным учеником, репрессиям подверглись те, кто «слишком много знал». Например, помнил юного Джугашвили по Тбилиси и Баку. И наплевать, что это были подчас старинные друзья и знакомые. К этому времени Сталин ожесточился душой настолько, что такие детали и мелочи его уже не интересовали. Он, по-хорошему, уже не был тем человеком, которого мы знаем по предыдущим главам. Характерна в этом плане его собственная фраза, оброненная несколько позже, уже в годы войны. Распекая своего сына Василия за неуместное барство и склонность к пьянству, доставшуюся ему, судя по всему, по наследству от деда, Иосиф ткнул пальцем в собственный портрет, висевший на стене в Кремле, и прошипел: «Ты думаешь, что ты – Сталин? Нет! И я – тоже не Сталин. Это вот он – Сталин!» Он и правда превратился в собственный портрет. В некоего голема, знающего лишь одну поставленную перед ним цель. И использующего лишь два доступных средства, испытанных в годы Гражданской, – устрашение масс и физическая ликвидация всех, кто стоит или может стоять на пути. В этом плане, скажем, я был бы вовсе не удивлен, если бы оказалось, что слухи о причастности Сталина к убийству Сергея Кирова не столь беспочвенны, как принято думать, и в знаменитой частушке
Эх, огурчики-помидорчики,
Сталин Кирова убил в коридорчике!
есть определенная сермяжная правда. Впрочем, говоря об этой версии, не стоит забывать, что исходит она первоначально от Хрущева, а о его резонах в описании сталинской эпохи мы уже говорили выше. Да и Сталин, если верить воспоминаниям окружающих его, смерть соратника по партии переживал очень тяжело, как серьезную утрату.
Киров Сергей Миронович (настоящая фамилия Костриков) (1886–1934), политический деятель. С 1921 года – первый секретарь ЦК КП Азербайджана. С 1926 года – первый секретарь Ленинградского губкома (обкома) и горкома партии и Северо-Западного бюро ЦК ВКП (б); одновременно в 1934 г. секретарь ЦК ВКП(б). Член Политбюро ЦК с 1930 года. В партийных кругах рассматривался в качестве кандидата на пост генерального секретаря ВКП(б) (вместо И. В. Сталина). Убит в Смольном Л. В. Николаевым. Сталин и его окружение использовали убийство Кирова как повод для начала массовых репрессий.
Впрочем, «компетентными органами» убийство Кирова было использовано, как говорится, на полную катушку: оно дало формальный повод для проведения очередной партийной чистки, очередного поиска и устранения реальных или потенциальных противников установившегося режима. В конце концов, от былых союзников, ставших теперь ненужными и даже мешающими – Зиновьева, Каменева и других «левых», от более или менее явных сторонников Троцкого Сталину удалось избавиться именно под эту марку. Все они оказались разбросаны по тюрьмам на разные немалые сроки, хотя, как выяснилось, «судебное следствие не установило фактов, которые бы давали основания квалифицировать преступления зиновьевцев как подстрекательство к убийству С. М. Кирова». Может быть, речь идет не о сталинском умысле, а о чрезмерном усердии Генриха Ягоды? В конце концов, на ту пору в ведомстве Ягоды работали не профессионалы сыска, а «кристально честные большевики», гораздые принимать «в интересах партии» абсолютно шальные, необдуманные решения. Впрочем, это тема для отдельного разговора, к нашему персонажу имеющая отношение лишь отчасти.
Ягода Генрих Григорьевич (настоящее имя – Енох Гершенович) (18911938) – политический и государственный деятель. С 1920 года – член Президиума ВЧК, с 1924 года – заместитель председателя ОГПУ при Совнаркоме СССР, генеральный комиссар госбезопасности (1935). В 1934–1936 годах – нарком внутренних дел СССР. В 1936–1937 годах – нарком связи СССР. Возглавляя органы внутренних дел, был одним из главных исполнителей массовых репрессий. Расстрелян.
Отдельно стоит сказать о репрессиях в армии. В конце концов, эта чистка, в отличие от предыдущих витков репрессий, ударила по обороноспособности страны. На самом деле это едва ли не единственный момент во всей истории СССР при Сталине, когда репрессии были оправданны. Дело в том, что пресловутый «заговор Тухачевского», судя по всему, существовал на самом деле. По крайней мере, в руки внешней разведки попали документы, свидетельствующие о попытках Тухачевского сотоварищи наладить контакт с Германией и отстранить Сталина от власти, опираясь на поддержку из-за рубежа. Причем «слили» эту информацию сами немецкие партнеры, крепко перемешав при этом настоящие документы и фальсифицированные. А результат лучше всего описать цитатой из газеты «Известия» от 12 июня 1937 года: «Шпионы Тухачевский, Якир, Уборевич, Корк, Эйдеман, Фельдман, Примаков и Путна, продавшиеся заклятым врагам социализма, дерзнули поднять кровавую руку на жизнь и счастье стасемидесятимиллионного народа, создавшего Сталинскую конституцию, построившего общество, где нет больше эксплуататорских классов, где уничтожены волчьи законы капитализма. Приговор суда – акт гуманности, защищающий нашу Родину и передовое человечество от кровавых извергов буржуазной разведки. Страна, еди