2 марта 1928 года Президиум СНХ создал строительную организацию – Уралмашинострой во главе с Александром Петровичем Банниковым, членом Центрального Исполнительного Комитета СССР, членом бюро Уральского обкома ВКП(б).
Банников выдвинул план строительства, сходный в общих чертах с планом Винтера на Днепрострое. Сначала нужно будет возвести столовые, магазины и жилье для рабочих. Следом начинается строительство кирпичного завода, песчаного карьера, известкового завода, каменного карьера, чтобы стройка не зависела от других в снабжении стройматериалами. Затем начинается незамедлительное строительство цеха металлоконструкций и строительство вспомогательных цехов завода. На основе этих построенных и пущенных цехов, которые составят техническую базу стройки, можно будет приступить к строительству основных и главных цехов нового завода. То есть замысел состоял в том, чтобы подойти к большим цехам, опираясь на уже построенные и пущенные вспомогательные цеха, могущие обеспечить крупномасштабные работы по монтажу металлоконструкций и оборудования. Отдельное внимание было уделено расчистке территории строительной площадки. В отличие от остальных стройплощадок, территория будущего Уралмаша густо поросла лесом. Пришлось организовать специальные бригады рабочих для вырубки леса и корчеванию пней. Некоторые пни были настолько большими и крепкими, что их приходилось взрывать динамитом. Эти работы, начавшись в мае 1928 года, окончились к сентябрю. Осенью площадка будущего завода была очищена от леса и кустарника. На ней начались планировочные работы: срывались бугры, возвышения и засыпались выемки.
15 июля 1928 года был заложен Уралмашзавод. Первый камень лег в основание цеха металлоизделий. В августе 1928 года был построен каменный карьер, в котором началась разработка бутового камня. В сентябре 1928 года было завершено строительство собственного кирпичного завода. 20 сентября 1928 года закладываются ремонтно-строительный цех и здание центральной лаборатории, в которую Банников предполагал временно переселить управление Уралмашстроя и заводоуправление до тех пор, пока для него не будет построено отдельное здание.
1-й Государственный шарикоподшипниковый завод
До революции в России производства подшипников не было. Точнее было вообще-то, но в таких размерах, которые совсем не удовлетворяли даже те скромные потребности в этом изделии, которые уже тогда были в России. Производством подшипников занимался небольшой заводик в пригородах Москвы, принадлежащий шведской фирме «СКФ». Всю остальную потребность в этом изделии удовлетворяли импортом.
После революции, когда ВСНХ приступил к развитию своего машиностроения, появилась необходимость налаживать свое производство подшипников. Опыта и оборудования не было, и потому ВСНХ начал переговоры с той же фирмой «СКФ» на открытие в РСФСР концессионного предприятия. Дело было настолько важным, что советская сторона отказалась от участия в прибылях фирмы, лишь бы было поставлено оборудование и начато производство. В 1923 году в РСФСР использовалось 22,7 тысячи штук подшипников, а производилось всего 4 тысячи штук. Остальное ввозилось из-за границы.
В дальнейшем потребности росли, а производство все больше и больше отставало. Если в 1923 году советское производство занимало 17 % от числа использованных подшипников, то в 1928 году при потреблении 764 тысяч штук и производстве 150 тысяч штук – 19 %[182].
Вставала необходимость строительства собственных мощностей по производству подшипников. 14 марта 1929 года Президиум ВСНХ СССР принял решение строить новый подшипниковый завод. Место строительства завода было определено в г. Москве, в месте со своеобразным названием Сукино болото, бывшее в то время местом свалки бытовых отходов.
В мае 1929 года был образован «Шарикоподшипникстрой» во главе с И.Р. Вишневецким. Управление его разместилось в Москве, в бывшей гостинице «Националь» на Тверской. 29 июля 1929 года Президиум ВСНХ СССР утвердил задание по выпуску подшипников в размере 1 млн. 300 тысяч штук в год. Гипромезом был разработан проект завода, однако уже в октябре было принято решение разрабатывать проект за границей с помощью тех фирм, который освоили выпуск шарикоподшипников.
Так разворачивались события на основных строительных площадках первой пятилетки. «Век земли» на стройках заводов-гигантов летом 1929 года не закончился. Кое-где, правда, уже приступили к бетонным работам, но на большинстве строек земляные работы, рытье котлованов под фундаменты еще продолжались. Более того, в 1930 году приступили к постройке других крупных заводов, построенных в первую пятилетку. Но там «век земли» оказался совсем коротким и сразу же перешел в «век бетона». Сказался накопленный опыт первых приступов и первых крупных ошибок.
В общем и целом, картина на строительстве была похожей. Совершенно голые площадки, рядом с которыми в лучшем случае находились небольшие деревеньки. Огромные трудности со снабжением стройки, острейшая нехватка материалов. Огромный фронт работ – от необходимых планировочных земляных до строительства целых городов для рабочих и заводов для производства стройматериалов. Особенно это было заметно в Сибири и на Урале, где город численностью 10–20 тысяч человек уже считался крупным.
Глава пятаяГод Великого перелома
«Истекший год был годом великого перелома на всех фронтах социалистического строительства. Перелом этот шел и продолжает идти под знаком решительного наступления социализма на капиталистические элементы города и деревни. Характерная особенность этого наступления состоит в том, что оно уже дало нам ряд решающих успехов в основных областях социалистической реконструкции нашего народного хозяйства».
«Год великого перелома» – так называлась статья Сталина, написанная им к 12-й годовщине Октября, в ноябре 1929 года. Этой статьей он отчеркивал период борьбы и подготовки к индустриализации. Сомнения и споры были позади, и теперь только оставалось тверже выдержать намеченный курс индустриализации страны.
Этому предшествовало несколько крупных событий, оказавших очень большое влияние на дальнейший ход выполнения пятилетнего плана и на всю политику партии в области хозяйства. Во-первых, Сталин окончательно размежевался с Бухариным, причислив его самого и его сторонников к правому уклону в партии. После этого политика перестройки промышленности и сельского хозяйства велась уже только по сталинскому плану и под сталинским руководством. В партии уже больше не было крупных и авторитетных вождей, которые могли бы оспорить и повернуть в другое русло партийную политику. С этого момента альтернативные варианты стали невозможными. Страна все больше и больше утрачивала нэповские черты и становилась все больше и больше специфически сталинской.
Во-вторых, пятилетний план подвергся очень существенному уточнению. Было увеличено задание по выплавке чугуна и стали, что повернуло всю работу по выполнению плана в совершенно новое русло. Строительство новых заводов существенно ускорилось, и стали пускаться производства на еще недостроенных объектах. Некоторое время такие гиганты, как Магнитка и Кузнецк, одновременно строились и одновременно начали выплавлять чугун. Вокруг уже работающих домен достраивались помещения над механизмами и агрегатами, достраивались другие цеха и инженерные сооружения.
Ускорение строительства заводов потребовало совершенно нового отношения к кадрам промышленности. Ребром встали вопросы подготовки огромного количества, буквально в миллионы человек, специалистов: металлургов, станочников, инженеров, техников. В распоряжении был только очень «сырой» и негодный человеческий «материал» – массы малограмотных крестьян, из которых требовалось в кратчайшие сроки сделать образованных и дисциплинированных индустриальных рабочих.
Из-за резкого увеличения планового задания по выпуску чугуна и стали, новых машин и тракторов резко увеличились мощности заводов, которые потребовали для себя самой мощной, самой современной техники, которая только была в мире. Советские хозяйственники разворачивают лихорадочную активность в деле изучения и перенимания зарубежного опыта.
В-третьих, изменяется политика в деревне. Сталин, убедившись в эффективности испытанного в 1928–1929 годах метода организации крупных специализированных хозяйств, колхозов и совхозов, поворачивает всю политику в деревне в этом направлении и объявляет политику коллективизации в самые кратчайшие сроки.
«Едва ли можно сомневаться в том, что одним из самых важных фактов нашего строительства за последний год является тот факт, что нам удалось добиться решительного перелома в области производительности труда. Перелом этот выразился в развертывании творческой инициативы и могучего трудового подъема миллионных масс рабочего класса на фронте социалистического строительства. В этом наше первое и основное достижение за истекший год»[183].
Так Сталин охарактеризовал первый из достигнутых к 1929 году успехов в строительстве индустриальной державы. Этот отмеченный Сталиным трудовой энтузиазм и инициатива масс дорогого стоят. В любом производстве всегда есть закоулки, узкие места, которые сдерживают работу и не дают в полную мощь использовать машины. С этими узкими местами боролись все крупнейшие индустриализаторы, начиная с отца индустриального метода производства Генри Форда. Он в своей книге «Моя жизнь, мои достижения»[184], в которой описывал свой путь к поточному производству автомобилей, много места посвятил именно борьбе за улучшение производства. Кстати, и сам поточный метод производства тоже родился из борьбы за улучшение призводства.