«1. Для изживания дискуссии внутри ЦК не было сделано всего необходимого: большинство ЦК и ЦКК не только не вмешалось в этом смысле, но шло за Сталиным – Рыковым, хотевшим “вскрыть нарыв”.
2. Председатель ЦКК т. Куйбышев вел себя совершенно недопустимо, приняв личное участие в выработке резолюции Московской партконференции, направленной против К[аменева] и З[иновьева] персонально.
3. Эта резолюция явилась отправным моментом крайнего обостроения отношений: до той поры дело ограничивалось чисто аванпостной перестрелкой. Эта резолюция (не в пример Ленинградской), не была проведена предварительно чрез Политбюро, чем явно нарушено было соглашение с К[аменевым] и З[иновьевым].
4. На самом съезде большинство держалось слишком непримиримо, не согласившись на создание предварительной комиссии для выработки резолюции (это было серьезное обвинение, поскольку по старой революционной традиции деятели РСДРП – РКП(б) обязаны были на съезде попытаться найти компромисс в комиссиях. – С.В.).
5. Нападение К[аменева], З[иновьева] и Сокольникова на единоличный режим в партии имеет серьезные основания. Их требование: упразднение поста генсека – д[олжно] б[ыть] внимательно рассмотрено. Верно говорит Сокольников: нельзя, чтоб один член Политбюро имел пред остальными то преимущество, что как генсек мог бы организационно подавлять нежелательные ему мнения других членов Политбюро.
6. Указание оппозиции о необходимости развернутой партдемократии совершенно своевременно.
Именно сейчас этот вопрос должен быть положительно разрешен на практике. И только его разрешение предотвратит опасность развития оппозиции, отрыва партии от рабочих масс и ее закостенения.
7. Но доверять “демократизму” Новой оппозиции нет никаких оснований. Это песенка по нужде»[680].
15 января опросом секретарей ЦК ВКП(б) было принято решение, оформленное далее надлежащим образом, о снятии семи зиновьевцев с ответственных военно-политических должностей (в РВС Ленинградского военного округа и РВС Балтийского флота) и замене их лояльными, проверенными кадрами. В числе прочих отметим освобождение от занимаемой должности члена РВС ЛВО и «демобилизацию» И.П. Бакаева[681]. Когда-то, в далеком 1918 году, Бакаева по недоразумению предложил расстрелять Троцкий. Тогда его не удалось даже снять с должности. Теперь, в 1926 г., Бакаева без проблем «демобилизовали» Сталин со товарищи.
16 января 1926 г. С.М. Киров написал Г.К. Орджоникидзе: «Уже почти две недели, как я подвизаюсь в своей новой и очень трудной роли. Дело обстоит так: Выборгский р[айон], Петроградский, Городской, Володарский – сплошь с нами. Осталось несколько маленьких заводов. М[осковско] – Н[арвский] – в большинстве наш. Путилов[ский] – пока нет. Здесь все приходится брать с боя. И какие бои! Вчера были на Треугольнике, коллектив – 2200 чел[овек]. Драка была невероятная. Характер собрания такой, какого я с октябрьских дней не только не видел, но даже не представлял, что может быть такое собрание членов Партии. Временами в отдельных частях собрания дело доходило до настоящего мордобоя! Говорю, не преувеличивая. Словом, я попал в обстановочку. В других районах перелом большой. На днях удастся в трех районах произвести перевыборы бюро райкомов и избрать наших организаторов. Словом, кто любит скандалы, пожалуйте сюда. Собрания изводят. Две недели говорим, и все одно и то же. Каждый день на собрании, голова идет кругом»[682]. Судя по всему, Г.К. Орджоникидзе сообщил о настроениях С.М. Кирова И.В. Сталину, однако тот, не имея ни малейшего желания перерешать вопрос, телеграфировал 1 февраля Серго: «О Кирове поговорим по приезде его на Пленум ЦК в марте»[683].
18 января Президиум ЦКК утвердил предложение Комиссии ЦКК по делу Д.А. Саркиса:
«Саркис Даниэлян Антонович, г.р. 1898, член ВКП(б) (РСДРП. – С.В.) с 1917 г., п[арт]б[илет] № 95726, служащий, образование среднее, ответственный организатор Московско-Нарвского района.
Обвиняется: в участии в группировке, образовавшейся в верхушке Ленинградск[ой] организации, имеющей целью – до XIVсъезда подорвать авторитет ЦК партии и организовать борьбу против ЦК, а после XIVсъезда затруднить проведение в жизнь принятых съездом решений – для чего т. Саркис, пользуясь положением ответорганизатора района: а) всячески содействовал распространению влияния своей группы на партийную массу и соответственно организовал подготовку к [XXII] губернской партийной конференции и XIV партсъезду; б) в своих выступлениях в резкой форме противопоставлял линии ЦК партии взгляды своей группы, извращая и окорачивая суждения ответственных представителей ЦК ВКП(б), стремясь этим подорвать авторитет ЦК; в) вопреки заявлениям о подчинении решениям XIV съезда, всячески противодействовал правильному разъяснению и проведению в жизнь решений съезда, стремясь рядом организационных мероприятий закрепить влияние своей группы на партийную массу; г) активно участвовал в преследованиях и травле товарищей, стоящих на платформе решений XIV съезда, и поощрял сотрудников, практикующих эти преследования в Московско-Нарвском районе, возводя через них гонения на сторонников съезда в систему»[684]. Обвинения были признаны доказанными – Саркис получил строгий выговор, был снят с работы в Ленинградской парторганизации и откомандирован «в распоряжение ЦК ВКП(б)»[685]. Как водится, решение было утверждено Секретариатом, который 22 января постановил «согласиться с постановлением Президиума ЦКК по делу…»[686] 8 февраля Оргбюро рассмотрело заявление Саркиса, просившегося на работу в Коммунистическую академию. Как и следовало ожидать, «узкий состав» ЦК, опасаясь растления молодых большевиков еретиком-ленинградцем, просьбу отклонил, удовлетворив «просьбу т. Микояна об откомандировании т. Саркиса в распоряжение Севкавкрайкома»[687].
27 января 1926 г. Секретариат ЦК ВКП(б) рассмотрел важный для судьбы Зиновьева со товарищи вопрос: «Постановление Секретариата ЛК, утвержденное Севзапбюро ЦК, о созыве Ленинградской губпартконференции, а также уездных и районных партконференций в Ленинградской губернии»[688]. Сперва Секретариат ЦК утвердил постановление меньшинства Бюро ЛК и меньшинства Пленума Ленинградского губкома о созыве районных, уездных и XXIII губернской конференций Ленинградской организации ВКП(б) для обсуждения вопроса об итогах XIV съезда[689]. Однако 1 февраля Секретариат ЦК пошел на дальнейшее «обострение классовой борьбы», приняв постановление для его последующего внесения «на утверждение Бюро ЛК и Пленума губкома»[690].
Приложение к документу – «Проект постановления Пленума губкома» – не оставляло от зиновьевцев камня на камне:
«1. В настоящее время коллективы всех районов и все уездные организации, за самым незначительным исключением, выразили свое отношение к дискуссии, развернувшейся на XIV съезде партии и нашедшей себе место в Ленинграде после партийного съезда.
2. Во время прошедшей отчетной кампании все районные организации в своем подавляющем большинстве (95,9 % всех присутствовавших против 3,6 % и при 0,5 % воздержавшихся), вся партийная организация армии и флота (99 % против 0,5 % при 0,5 % воздержавшихся) и уездные организации решительно отмежевались от поведения и позиции ленинградской делегации на съезде и осудили ее точку зрения по вопросам, вызвавшим разногласия, присоединившись целиком и полностью к линии большинства XIV съезда и избранного им Центрального Комитета.
3. Одновременно подавляющее большинство всей организации Ленинградской губернии выразило недоверие своим руководящим партийным органам, кои в большинстве своего состава продолжают стоять на точке зрения ленинградской делегации.
4. Все это создает такое положение внутри Ленинградской организации, которое исключает сколько-нибудь нормальное существование ее, а также правильное руководство организацией.
5. [В связи с этим,] в трех районах Ленинграда уже теперь произведены перевыборы организаторов и бюро райкомов, в коллективах почти везде переизбраны бюро, а в уездных организациях переизбраны бюро уездных комитетов партии.
6. Для того чтобы окончательно привести в соответствие организацию с ее руководящими органами, создать такое положение, при котором без каких-либо трений была бы обеспечена возможность проведения в жизнь всех решений XIV съезда партии и Центрального Комитета и чтобы вся организация в этой работе могла объединиться вокруг своих руководящих органов, – пленум губкома постановляет:
А. Безотлагательно, а именно – не позднее 10 февраля с.г. созвать XXIII чрезвычайную губернскую конференцию.
Б. В промежуток времени с 4 по 8 февраля с.г. созвать районные и уездные конференции.
В. Норма представительства на губернской, районных и уездных конференциях та же, что и на последней XXII губернской конференции.
Г. Порядок дня губпартконференции: 1) итоги XIV съезда партии и 2) доклад о промышленности СССР и выборы партийных и контрольных органов.
Д. Вопрос в целом внести на утверждение ЦК ВКП(б)»[691], то есть на утверждение инициаторов постановления.
3 февраля Оргбюро ЦК ВКП(б) постановило командировать на XXIII чрезвычайную Ленинградскую губпартконференцию (она начала свою работу 10 февраля, а закрылась 12‐го) для доклада об итогах XIV съезда Н.И. Бухарина, М.И. Калинина и В.М. Молотова и для доклада о промышленности – Ф.Э. Дзержинского как председателя ВСНХ СССР. На следующий день пост