В составе 7‐й советской армии, оборонявшей Северную столицу, на начало октября было около 21 тыс. штыков, немногим более 1 тыс. сабель, 557 пулеметов и 157 орудий. Кроме того, 2433 штыков, 81 пулемет, 190 орудий насчитывалось в приданной 7‐й армии крепости Кронштадт, 17 093 штыка, 653 сабли, 261 пулемет и 213 орудий – в Петроградском укрепленном районе. Оборонявшие Петроград красные части, таким образом, превосходили ударную группу противника по количеству штыков и сабель. Однако они были растянуты на большом фронте, измотаны в предыдущих боях и испытывали недостаток в продовольствии и одежде. Осложнял положение заговор в штабе 7‐й армии, впрочем, своевременно ликвидированный[139]. 28 сентября по войскам 7‐й армии был нанесен отвлекающий удар, 4 октября белогвардейцы перерезали ж.-д. линию Петроград – Псков и заняли станцию Струги-Белая. Попытка 7‐й армии перейти в контрнаступление на Псковско-Лужском направлении успехом не увенчалась. 16 октября белые захватили Красное Село, 17 – Гатчину, 20 – Детское Село и Павловск, подойдя вплотную к Пулковским высотам – последнему оборонительному рубежу на подступах к Петрограду[140].
Еще 4 сентября, осознавая, что вот-вот начнется второе наступление Северо-Западной армии, Военный совет Петроградского укрепрайона принял решение об организации коммунистических отрядов особого назначения (ответственный организатор – Александр Яковлевич Клявс-Клявин). 13 октября Петербургский губернский комитет РКП(б) назначил на 15 октября пробную мобилизацию всех зачисленных в коммунистические отряды большевиков с их временным переводом на казарменное положение[141].
15 октября Политбюро ЦК РКП(б) в составе В.И. Ленина, Л.Д. Троцкого, И.В. Сталина, Льва Борисовича Каменева, Николая Николаевича Крестинского, а также цекиста Леонида Петровича Серебрякова, «признавая наличность самой грозной военной опасности», постановило «добиться действительного превращения Советской России в военный лагерь», для чего выработало целый ряд мер. В частности, приняло решение: «Петрограда не сдавать; снять с Беломорского фронта максимальное количество людей для обороны Петроградского района; помочь Петрограду посылкой некоторого количества кавалерии; вопрос о Северном и Западном фронтах рассматривать лишь под углом зрения безопасности Московско-Тульского района в первую очередь, Петрограда – во вторую очередь. […] Предложить Троцкому после проведения в Реввоенсовете [Республики] срочных мер съездить на сутки в Петроград»[142]. Кроме того, Политбюро направило Л.Д. Троцкого в колыбель революции для личной организации ее обороны, поставив на карту помимо судьбы города политический авторитет председателя Революционного военного совета Республики, и без того серьезно подорванный в конце 1918 г. – начале 1919 г. дискуссией по военному вопросу в РКП(б).
16 октября Л.Д. Троцкий опубликовал в своей поездной газете «В пути» статью «Петроград обороняется и внутри», в которой предложил позволить Юденичу «…прорваться в самые стены города, ибо Петроград нетрудно превратить в великую западню для белогвардейских войск»[143]. Председатель РВСР, видимо, искренне верил, что «несколько тысяч красных бойцов» могли за два-три дня «уличной борьбы» превратить белогвардейские части «…в запуганное, затравленное стадо трусов, которые группами или поодиночке сдавались бы безоружным прохожим и женщинам»[144].
В тот же день, 16 октября, В.И. Ленин в телеграмме Г.Е. Зиновьеву сообщил о направленных в Петроград подкреплениях и дал ценные указания о том, как их рациональнее использовать. В ночь на 17 октября состоялось внеочередное заседание Совета обороны, на котором обсуждался вопрос о тяжелом положении Петрограда. Совет обороны принял постановление о защите Северной столицы до подхода подкреплений и о подготовке воззвания к рабочим и красноармейцам Петрограда[145].
К вечеру 17 октября левый фланг 7‐й армии находился на расстоянии 15 верст от Николаевской железной дороги; перерыв этой дороги открывал Юденичу ворота в Петроград. (Генерал А.П. Родзянко поставил своим войскам соответствующую задачу 18 октября. Естественно, в бой со стороны Красной армии были брошены «лучшие коммунистические силы»[146].)
17 октября Л.Д. Троцкий прибыл в Петроград (что характерно – не на один день) и вечером принял участие в заседании Военного совета Петроградского укрепрайона, на котором присутствовали Г.Е. Зиновьев и другие видные партийные и военные деятели. Главным вопросом был первый – «Об общих задачах». Военсовет Петроградского укрепрайона утвердил предложенный председателем РВСР проект резолюции, ставивший следующие задачи по обороне Петрограда:
«Ввиду тяжелого положения на Петроградском фронте Военный совет считает необходимым наряду с самими энергичными мерами, которые предпринимаются для поднятия боеспособности [7‐й] армии и для привлечения на фронт наиболее новых боеспособных частей, принять немедленно меры, которые могли бы создать возможность успешной внутренней обороны Петрограда в случае, если бы белогвардейцам удалось проникнуть в его стены.
С этой целью Петроградская организация [РКП(б)] немедленно приступает к организации внутренней обороны. Во главе всей внутренней обороны становится начальник внутренней обороны.
В районах учреждаются районные начальники внутренней обороны. Районы разбиваются на секторы в зависимости от тактических соображений со своими начальниками обороны каждого сектора.
Из среды рабочих и работниц Петрограда выделяются дружины, команды и отряды, которым ставится цель – под общим централизованным руководством встретить огнем и мечом белогвардейцев на улицах и площадях Петрограда.
Такие дружины вооружаются винтовками, наганами, ручными гранатами, пулеметами и располагаются в узловых пунктах обороны в соответствии с организацией инженерной обороны (проволочные заграждения). Вся оборона строится на тесной связи рабочих и работниц с условиями и обстановкой районов и кварталов. Помимо отдельных мелких отрядов создаются главный резерв и главные резервы в распоряжении начальников внутренней обороны. Организуются аппараты связи, общегородской и районный, разведка, авиасвязь, перевозочные средства, санитарная часть и т. п.
Если даже белогвардейцы прорвутся в город, то они окажутся в чуждой им обстановке и вынуждены будут разбиваться на отдельные группы, их положение станет гибельным при условии боевой организации внутренней обороны. Условием успешной обороны является железная дисциплина и беспощадная расправа над всеми теми, кто прямо или косвенно подрывает интересы народной обороны. Борьба с дезертирами, шкурниками, распространителями панических слухов является обязанностью всех учреждений, организаций и отдельных работников»[147]. Мало того, что речь шла об организации вместо частей Красной армии отрядов рабочих – так еще и работниц! Неудивительно, что старые большевики восприняли приказ председателя РВСР, мягко говоря, неоднозначно.
Петросовет, заслушав Л.Д. Троцкого, постановил: «Положение Петрограда грозное. Не может быть никакого места беспечности. Опасность велика. Надо бить в набат. Надо указать всем трудящимся, как велика опасность. Надо поднять на ноги все рабочее население. Надо всем вооружиться. Надо готовиться отстаивать каждую пядь нашей земли, каждый дом и каждую улицу в самом Петрограде. Петроградский совет одобряет учреждение Совета внутренней обороны Петрограда, к которому внутри Петрограда должна перейти вся военная власть»[148]. Естественно, не обошлось без поручения Совету «…учредить специальный трибунал на железных дорогах и всех виновных в затягивании перебросок предавать немедленно суду этого трибунала»[149].
18 октября в приказе по 7‐й армии Л.Д. Троцкий, справедливо отметив численное преимущество Красной армии, разъяснил командному составу, что последнему не следует опасаться обхода частей противником: «Как только наши командиры [7‐й армии] перестанут бояться обхода, армия Юденича перестанет для нас существовать. Каждый его мелкий отряд, нахально оторвавшийся от остальных отрядов, будет раздавлен, ибо наши крупные части будут не уходить от отрядов, а идти на [них]»[150]. Председатель РВСР настаивал на переходе частей в наступление, указав напоследок: «В этом […] залог победы!»[151]
19 октября Л.Д. Троцкий взял на себя смелость повторить заявление, сделанное им в поездной газете, на заседании Петросовета: «…город-лабиринт […] может создать одну сплошную западню»[152].
Естественно, в столь сомнительных условиях Л.Д. Троцкий не забыл предварительно пропеть гимн Г.Е. Зиновьеву, который-де «…лихорадочно работал и лихорадочно будет работать эту ночь, завтра днем и в следующую ночь, и во все эти наиболее критические для него часы, над тем, чтобы свои районы и части этих районов превратить в ряд неприступных фортов, которые по совокупности дадут мощную организацию внутренней обороне Петрограда»[153].
Несмотря на то, что воспоминания – источник ненадежный, приведем все же перед тем, как дать краткую выжимку из доклада о подготовке города ко внутренней обороне, коротенький фрагмент из очерка «Всесокрушающий натиск» помощника командира коммунистических отрядов особого назначения при Петроградском губернском комитете РКП(б) С.С. Терехова: в 1919 г., в рамках всеобщего военного обучения, он находился в постоянной связи с ответственными сотрудниками Смольного. Терехов привел по памяти заявление члена ЦК большевиков, деятеля Оргбюро ЦК Елены Дмитриевны Стасовой: «Надо спешить, спешить с подготовкой. Может быть, нам придется драться на улицах!»