В Северной Африке германо-итальянские войска (4 немецкие и 8 итальянских дивизий) под командованием фельдмаршала Э. Роммеля развивали наступление. Сражение носило ожесточенный характер. К середине июля все передовые линии опорных пунктов в Западной пустыне от Эль-Газалы до Бир-Хакейма были захвачены противником. Особенно болезненной была потеря Тобрука – важной приморской крепости и символа британского сопротивления в Северной Африке, что произошло практически одновременно с падением Севастополя и воспринималось как взаимосвязанная цепь неудач и поражений союзников. Возникла реальная угроза прорыва армии Роммеля от границ Египта к дельте Нила и Суэцкому каналу. Потери английских войск в Тобруке только пленными составили около 35 тыс. человек. Последним препятствием для противника оставались оборонительные рубежи у Эль-Аламейна. В Европе британские ВВС постепенно усиливали воздушное наступление на Германию, но его результаты еще были ограниченны. В акватории Средиземного моря фактически господствовал противник. 10–13 августа 1942 г. силы британского флота потерпели серьезное поражение от итало-немецких сил при проводке конвоев. Снабжение войск в Северной Африке осуществлялось в основном по обводному маршруту вокруг Африки.
На путях конвоев в Атлантике продолжалась ожесточенная борьба с «волчьими стаями» подводного флота противника. Германские подводные лодки все активнее действовали в водах Американского побережья. За первые шесть с половиной месяцев 1942 г. немецкие подводные лодки потопили у берегов США 360 американских, британских и канадских судов общим тоннажем 2,25 млн тонн, потеряв при этом 8 подводных лодок.
На Азиатско-Тихоокеанском ТВД стратегическая инициатива постепенно переходила к вооруженным силам США и их союзников. Президент США Ф. Рузвельт, выступая на заседании конгресса 7 января 1943 г., расценил сражение у атолла Мидуэй и бои за Гуадалканал «как часть стратегии сдерживания, которая характеризовала эту фазу войны». Безраздельному господству Японии на Тихом океане пришел конец.
На Азиатском материке после захвата Бирмы и тяжелых боев японцев с британскими и китайскими войсками стороны готовились к новым операциям.
Можно сказать, что положение на фронтах – важнейший показатель хода войны и ее перспектив – не давало исходного преимущества в переговорах ни одной из сторон, ни Сталину, ни Черчиллю. В Москве готовились к приему гостей. В распоряжение Черчилля предоставлялась дача № 7 («Ближняя»), сопровождающие лица размещались в гостинице «Националь». На НКВД возлагалось обеспечение безопасности делегации силами оперативного наряда (120 человек). Усиливалась охрана Кремля. Было подготовлено бомбоубежище на случай воздушной тревоги, организовано снабжение делегации и участников предстоящего приема в Кремле лабораторно проверенными продуктами. Для почетного караула на аэродроме выделялась рота Отдельной мотострелковой дивизии особого назначения (ОМСДОН).
Во второй половине дня 12 августа самолет с английской делегацией приземлился на Центральном аэродроме в Москве. У. Черчилля встречали заместитель председателя Совнаркома и нарком иностранных дел В.М. Молотов, начальник Генерального штаба РККА маршал Б. А. Шапошников, другие официальные лица, представители дипкорпуса, прессы и радио. Был выстроен почетный караул, исполнены гимны Великобритании, США и СССР.
В.М. Молотов и У. Черчилль на аэродроме
В тот же день состоялась первая встреча и беседа У. Черчилля с И.В. Сталиным, которая продолжалась около четырех часов. На беседе присутствовали В.М. Молотов, К.Е. Ворошилов, британский посол в Москве А.К. Керр, посол США А. Гарриман, переводчики В.Н. Павлов и Денлоп.
Предваряя свой монолог о втором фронте, У. Черчилль выразил надежду, что он и Сталин будут разговаривать «как друзья», и что Сталин также «выскажется откровенно о том, что он считает полезным предпринять в настоящее время». Далее премьер напомнил, что его договоренности о втором фронте с Молотовым в мае 1942 г. были лимитированы словами о том, что он, Черчилль, не может дать Советскому Союзу «никакого обещания на этот год». Американцы и англичане, продолжал он, «не в состоянии предпринять операции в сентябре месяце, который является последним месяцем с благоприятной погодой… Но, как известно Сталину, Англия и США готовятся к большим операциям в 1943 г.». Черчилль говорил о недостатке десантных средств, о пока малом количестве американских дивизий на Британских островах, о том, что было бы просто неразумным начать высадку в этом году без всякой гарантии на успех, прервав тем самым большие приготовления к операциям в 1943 г. Сталин задал Черчиллю вопрос, «правильно ли он понимает, что второго фронта в этом году не будет, что английское правительство также отказывается от операции по высадке 6–8 дивизий на Французском побережье в этом году». Черчилль переспросил Сталина, что советский лидер «понимает под вторым фронтом», и получил ожидаемый ответ – «вторжение большими силами в Европу в этом году». Специальный представитель президента США Гарриман добавил в этой связи, что он полностью присоединяется к высказыванию Черчилля.
Сталин заявил, что «тот, кто не хочет рисковать, никогда не выиграет войны», что «не надо только бояться немцев». Этот упрек вызвал раздражение Черчилля, который напомнил Сталину, что в 1940 г. Англия сражалась с Гитлером практически один на один, и немцы не решились осуществить высадку на Британские острова.
Далее Черчилль заявил, что «второй фронт в Европе – это не единственный второй фронт». «Американцы и англичане приняли решение о проведении другой операции», и он, Черчилль, имеет полномочия сообщить о ней Сталину под строжайшим секретом. Британский премьер вкратце пояснил, что речь идет об операции «Факел» – захвате северного побережья Французской Африки. Для этой цели будет использовано 250 тыс. американских и английских войск. Президент США Рузвельт установил 30 октября самым поздним сроком для начала этой операции.
Сталин сказал, что «вполне понимает операцию по захвату побережья Северной Африки с военной точки зрения», и отметил ее основные достоинства, а именно – открытие коммуникаций в Средиземное море, получение баз для бомбардировки Италии, выход союзников в тыл Роммеля и закрытие странам «оси» пути на Дакар.
Беседа завершилась обсуждением вопроса о возможной помощи английской авиацией южному флангу советско-германского фронта и создании «ширмы» для высадки в Северной Африке, которой могли бы стать демонстрационные военные приготовления в районе Па-де-Кале и в Норвегии.
13 августа 1942 г. состоялась вторая беседа Сталина и Черчилля. Сталина сопровождали Молотов и Павлов, Черчилля – Гарриман, а также переводчик Денлоп и прибывшие с запозданием в Москву Брук, Кадоган, Уэйвелл, Теддер, полковник И. Джекоб.
В ходе этой беседы ключевые вопросы первой встречи получили дальнейшее развитие. Сталин отметил, что расхождения между западными союзниками и СССР состоят в том, что «англичане и американцы оценивают русский фронт как второстепенный, а он, Сталин, считает его первостепенным», и что западные союзники не выполняют своих обязательств по поставкам в СССР оружия и других материалов, «дают не то, что обещано», но в то же время выразил благодарность за эти поставки. Черчилль привел конкретные данные о количестве судов, готовых к отправке в СССР. В срыве поставок, по его мнению, виноват только Гитлер. «Мы, – заявил Сталин, – теряем ежедневно 10 тыс. человек. Мы имеем против себя 280 дивизий противника, из них 25 танковых…» Черчилль ответил, что океаны, моря и транспорт – это факторы, в которых нельзя обвинять западных союзников, и они докажут, что тоже «не лишены храбрости», что «в настоящее время на стороне Англии две могучие страны – США и Россия. И поэтому впереди верная победа».
Далее Сталин и Черчилль обсудили вопрос о возможной совместной операции в Северной Норвегии, обмене образцами новых видов вооружения и боевой техники. При этом Сталин предложил английским военным, если они изъявят желание, ознакомиться с советскими реактивными установками залпового огня (знаменитыми «катюшами»), что и было организовано на следующий день. Стороны также договорились, что детали политических и дипломатических вопросов, включая итоговое коммюнике, обсудят между собой Молотов и Кадоган, а вопросы вооруженной борьбы – военные представители. Сталин заявил, что тезисы коммюнике не должны содержать «невыполнимых обещаний». Черчилль, в свою очередь, подчеркнул, что нельзя противнику давать повод думать, «что между союзниками имеются разногласия». В заключение Черчилль попросил Сталина в общих чертах рассказать о советских планах защиты Кавказа, на что получил обстоятельный ответ. В целом вторая беседа внешне носила более примирительный характер, и Черчилль принял приглашение Сталина на обед 14 августа.
В тот же день состоялась беседа Черчилля с Молотовым.
И. Сталин и У. Черчилль. 1942 год
Запись беседы с Черчиллем 13 августа 1942 года
(из дневника В.М. Молотова)
Черчилль говорит, что он получил несколько телеграмм о сражении в Средиземном море. Черчилль говорит, что англичане понесли значительные потери, но надо полагать, что военно-воздушным силам противника также причинены значительнее потери. Черчилль говорит, что англичане предполагают, что потоплены 3 подводные лодки противника. Сами англичане имеют следующие потери: потоплен 1 авианосец, поврежден 1 авианосец, 3 крейсера и 1 эсминец. Из состава конвоя потоплено 5 транспортов. Сегодня конвой должен находиться под защитой авиации, действующей с острова Мальта. Сражение, вероятно, продолжалось еще сегодня утром. В течение сегодняшнего дня он, Черчилль, получит сообщение о том, какая часть конвоя благополучно достигнет острова Мальты. Черчилль говорит, что английское правительство было готово заплатить известную цену за доставку снабжения на остров Мальта. Далее Черчилль сообщает о том, что в ночь с 11 на 12 в операциях против Германии принимало участие 427 бомбардировщиков, 220 самолетов бомбардировали Майнц, а 154 – Гавр. Черчилль просит тов. Молотова передать тов. Сталину письменную информацию об этих действиях английской авиации и о результатах боев в Средиземном море, о которых он сообщал тов. Молотову.