Русские фабрики сильно пострадали в этой войне, также как и бельгийские и голландские. Он, Черчилль, думает, что немцы будут обязаны возместить ущерб машинами. Встает вопрос, как разделить Германию. Может быть, Иден, Молотов и Гарриман обсудят между собой этот вопрос в деталях и представят маршалу Сталину, ему, Черчиллю, полную картину общих предложений?
Тов. Сталин соглашается с этим предложением и заявляет, что, по его мнению, Версальский договор был половинчатым. Он породил в Германии настроение реванша, но он не лишил Германию возможности осуществить реванш. Любые меры по обузданию Германии неизбежно вызовут настроение реванша в Германии. Задача состоит в том, чтобы предотвратить реванш. Для этого нужно до минимума сократить тяжелую промышленность Германии и все те отрасли Германии, из которых возникают военные отрасли промышленности. Если союзники не лишат Германию возможности для осуществления реванша, то войны с Германией будут неизбежны через каждые 25–30 лет.
Черчилль с этим соглашается, заявляя, что немцев, состоявших в фашистских отрядах, отрядах гестапо, и гитлеровскую молодежь нужно отправить на исправительные работы, чтобы показать им, что строить труднее, чем уничтожать. Он, Черчилль, может сказать, что в Англии не могли бы согласиться с массовым истреблением лиц этой категории. Нужно будет их перевоспитать.
Тов. Сталин отвечает, что никто массового истребления не предлагает, и что самым верным средством перевоспитания будет длительная оккупация Германии.
Черчилль заявляет, что американцы, вероятно, не намерены участвовать в длительной оккупации Германии.
Тов. Сталин заявляет, что к оккупации можно будет привлечь другие союзные страны, в том числе Францию.
Черчилль с этим соглашается.
Тов. Сталин заявляет, что к оккупации Германии можно будет привлечь также вооруженные силы мелких союзных государств.
Черчилль говорит, что он хотел бы, чтобы в оккупации Германии были использованы также войска единой Польши.
Тов. Сталин заявил, что поляки будут заниматься оккупацией Германии с большой охотой. Полякам нужно будет отдать Восточную Пруссию, Силезию, а район Кенигсберга с городом заберет Советский Союз.
Черчилль заявляет, что он считает это правильным, но полагает, что германское население из этих районов должно быть переселено в Германию. Теперь для немцев, после того как союзники истребили около 8 миллионов немцев, в Германии будет достаточно жизненного пространства.
Тов. Сталин отвечает, что он согласен с тем, чтобы немецкое население Силезии и Восточной Пруссии было переселено в Германию.
Черчилль говорит, что последний вопрос – это англо-американская война против Японии. Здесь огромную роль играет секретность. Показательно, что японцы до сих пор ничего не знают о заявлении, сделанном маршалом Сталиным в Тегеране. Он, Черчилль, просил Рузвельта сообщить об американских планах войны на Тихом океане на 1945 г. События развиваются очень быстро, и планы быстро меняются по мере того, как американцы захватывают один остров за другим. Но ему, Черчиллю, известно, что Рузвельт вручил Гарриману и генералу Дину краткое изложение американских планов, которое Гарриман и Дин должны будут нам показать, и которое должно быть обсуждено с советскими генералами.
Тов. Сталин заявляет, что по вопросу об американских планах должна была состояться встреча генерала Дина с ответственными советскими военными, но эта встреча не состоялась ввиду того, что с Дальнего Востока не были получены все необходимые детальные сведения. Американские планы ему, тов. Сталину, также неизвестны. Если встретятся три стороны, то это будет лучше.
Черчилль заявляет, что Гарриман и Дин уполномочены сообщить об этих планах маршалу Сталину и могут теперь рассказать о них в самых общих чертах.
Тов. Сталин говорит, что он готов иметь беседы по этому вопросу.
Черчилль заявляет, что он полагает, что эти планы должны быть обсуждены также с маршалом Бруком, который является членом американского объединенного штаба. Маршал Брук готов изучить эти планы, но он не считает себя вправе критиковать их.
В послании, которое спустя два дня, 11 октября, Черчилль отправил из Москвы Рузвельту, он весьма туманно информировал президента США о своем «процентном предложении». «Совершенно необходимо, писал Черчилль, – чтобы мы попытались достичь общей точки зрения относительно Балкан с тем, чтобы предотвратить гражданскую войну в ряде стран, при которой, видимо, Вы и я симпатизировали бы одной стороне, а Сталин – другой. Я буду держать Вас в курсе всего этого, и ничто не будет урегулировано, кроме как в порядке предварительной договоренности между Британией и Россией с тем, чтобы это было в дальнейшем обсуждено и урегулировано вместе с Вами. На этой основе, я уверен, Вы не будете возражать против нашей попытки добиться единого мнения с русскими». В совместной телеграмме Сталина и Черчилля, направленной Рузвельту несколькими часами ранее, об этом предложении также ничего не говорилось. Упоминалось лишь о том, что «мы должны договориться о согласованной политике по отношению к балканским странам».
Однако вернемся к беседе Сталина с Черчиллем. Советская сторона поставила вопрос о политике Турции и Черноморских проливах, имея в виду получить право свободного прохода советских судов через проливы и добиться пересмотра в этой связи конвенции в Монтрё. «Британию, сказал Сталин, – интересует Средиземное море, Россию, соответственно, Черное море». Черчилль же выразил беспокойство растущим влиянием коммунистов в Италии и Болгарии. Сталин, в свою очередь, высказал пожелание, чтобы по Болгарии соотношение 75 % и 25 % было пересмотрено в пользу Советского Союза. Так был намечен основной круг вопросов на переговорах. Отметим сразу, что точка зрения авторов труда «История внешней политики СССР 1917–1945» о том, что «Советское правительство во время переговоров с Черчиллем отвергло английское предложение о «распределении влияния» между Англией и СССР в Югославии и других балканских странах», не соответствует действительности. Об этом, в частности, свидетельствует беседа В.М. Молотова с А. Иденом, которая состоялась на следующий день.
Прием А. Идена 10 октября 1944 года в 19 часов
(из дневника В.М. Молотова)
Присутствовали: т. Вышинский, Гусев, Керр и Берс.
Молотов заявляет, что вчера маршал Сталин говорил, что ввиду тех тяжелых жертв, которые в настоящее время несут советские войска в боях на территории Венгрии, следовало бы в случае с Венгрией изменить соотношения, предложенные Черчиллем, на 75:25. Кроме того, нужно учитывать, что Венгрия является пограничной с Советским Союзом страной, и что заинтересованность Советского Союза в Венгрии понятна. У Советского Союза нет территориальных претензий к Венгрии.
Иден заявляет, что он хотел бы подумать об этом. Он, Иден, весьма удручен общим положением на Балканах. Британское правительство было поставлено перед рядом совершившихся фактов, о которых оно не было уведомлено. Несколько месяцев назад Тито нашел убежище на острове Вис и находился под охраной британского флота и авиации. Британское правительство вооружало и поддерживало Тито и спасло его от гибели. Однако Тито, не уведомив британское правительство, выехал с острова Вис в Москву и заключил соглашение о болгарских войсках в Югославии. Между тем болгары обращались с англичанами и американцами так, как будто бы союзники проиграли войну, а болгары ее выиграли. Британские офицеры, находящиеся в Северной Греции, были взяты под стражу болгарскими властями. Он, Иден, должен просить русских друзей о том, чтобы такому положению был положен конец. Он, Иден, готов обсуждать условия перемирия для Болгарии, но он хотел бы попросить о том, чтобы болгарским властям в Греции были даны указания с уважением относиться к британским офицерам.
Молотов заявляет, что в Болгарии необходимо навести порядок, и, хотя в Болгарии к власти пришло новое правительство, с Болгарии не может быть снята ответственность за участие в войне на стороне Германии. Он, Молотов, думает, что должны быть предприняты практические шаги для того, чтобы болгарские власти должным образом относились к британским офицерам.
Иден отвечает, что непорядки имеют место не там, где расположены русские войска. Они имеют место в Северной Греции. Он, Иден, хотел бы просить Молотова, чтобы маршалу Толбухину были даны указания о том, чтобы он приказал болгарам прекратить безобразное отношение к британским офицерам в Греции. Британское правительство посылает в Грецию еще несколько офицеров, и он, Иден, не хочет, чтобы, прибыв туда, они попали в тюрьму.
Молотов отвечает, что с самого начала между британским и советским правительствами было достигнуто соглашение о том, чтобы потребовать от Болгарии в качестве предварительного условия вывода болгарских войск из Греции и Югославии. Но советское правительство до сих пор ни через Толбухина, ни иначе не вмешивалось в события, которые имеют место за пределами Болгарии.
Иден заявляет, что он это понимает, и еще раз повторяет свою просьбу относительно британских офицеров в Греции.
Молотов заявляет, что, как он думает, об этом можно было бы договориться.
Иден заявляет, что он готов обсудить с Молотовым условия перемирия для Болгарии. Все вопросы, конечно, могут быть окончательно разрешены только в ЕКК, где представлены американцы. Но он, Иден, думает, что если в Москве будет достигнуто соглашение, то об этом можно будет телеграфировать в Лондон советскому и британскому представителям, которые договорятся с американскими представителями в ЕКК. Он, Иден, хотел бы знать, где, по мнению советского правительства, должны состояться переговоры с болгарами. Британское правительство согласно с тем, чтобы они состоялись в Москве.
Молотов отвечает, что переговоры лучше вести там, где они пойдут быстрее. Можно и в Лондоне.
Иден говорит, что переговоры могут состояться там, где предпочитает советское правительство.