Одновременно усиливалась и сеть ВНОС. Она надежно связывалась с аэродромами истребительной авиации и зенитной артиллерией, что до минимума уменьшало время на оповещение активных средств борьбы с транспортной авиацией противника.
Я остановился так подробно на этих мероприятиях с тем, чтобы показать, насколько серьезно готовилось командование фронта к решению предстоящей задачи по ликвидации окруженных (с затратой минимально необходимых сил и времени). Мы вместе с тем стремились к тому, чтобы наши решительные действия заставили командование окруженных принять условия капитуляции.
Общая атака против окруженных войск противника намечалась на 6 января 1943 года. Ледяной покров на Волге позволял уже передвинуть тяжелую артиллерию и зенитную артиллерию из-за реки.
Однако в разгар наших подготовительных мероприятий стало известно, что ликвидация окруженной группировки возложена на Донской фронт, в состав которого было приказано передать три сталинградские армии (62, 64 и 57‑ю). Сталинградский же фронт преобразовывался в Южный.
Это решение было для нас полной неожиданностью. Обычно подобные решения (изменение основной задачи фронта, его реорганизация) согласовывались с командованием фронта; во всяком случае, запрашивалось мнение командующего фронтом и члена Военного совета. На этот раз проект реорганизации держался в строгой тайне, а затем был сразу предъявлен к исполнению соответствующий приказ Верховного Главнокомандующего.
Подобное решение в корне противоречило элементарным оперативно-стратегическим условиям того момента.
К началу января 1943 года стратегическая обстановка требовала нанесения стремительного удара из района Калач, Тормосин, Котельниково в направлении Шахты – Ростов вдоль правого берега Дона. От скорости развития удара зависел его успех, что, в свою очередь, отразилось бы на усилении наступления Юго-Западного фронта, начатого еще 16 декабря. Кроме того, быстрый выход наших войск в указанные районы ставил под угрозу всю северокавказскую группировку войск противника. Не случайно Гитлер так боялся прорыва наших войск на Ростов.
Правомерно спросить: какой из фронтов сталинградского направления имел возможность с наименьшей затратой драгоценного времени выполнить эту важнейшую задачу? Ставка ответила по-своему, возложив ее реализацию на Сталинградский фронт, переименовав в Южный. Это была серьезная ошибка, и вот почему.
Повторю, что успех современной наступательной операции обусловлен организацией снабжения войск всеми видами довольствия, и прежде всего горючим, поскольку решающую роль играют механизированные войска с их танками, самоходной артиллерией, бронемашинами, автотранспортом и массой других моторов, машин, агрегатов. Боеспособность механизированных войск, их подвижность, маневренность всецело зависят от бесперебойного снабжения горючим. Отсюда – требование исключительно четкой, напряженной и организованной работы тыла по обеспечению горючим, в противном случае вся боевая работа мехвойск, а следовательно, и успех наступления будут сорваны.
Что же касается условий работы конкретно Сталинградского (Южного) фронта, то его тылы с базами и головными станциями снабжения располагались далеко за Волгой и были отрезаны от боевых частей большим расстоянием и широкой рекой, на которой продолжался ледоход, что было, по существу, непреодолимой преградой для любого вида транспорта. К тому же наши тыловые железнодорожные станции выгрузки оказались в сотнях километров от действующих войск. Все это было проигнорировано при разработке решения о наступлении Сталинградского (Южного) фронта на Ростов.
Естественно, что, узнав о принятом решении Ставки, я вынужден был протестовать и предоставил свой вариант. Я предлагал передать в состав Донского фронта 2‑ю гвардейскую и 5‑ю ударную армии, совсем недавно вошедшие в подчинение Сталинградского фронта, а также 7‑й танковый и 6‑й механизированный корпуса, т. е. те соединения, которые ранее были связаны с Донским фронтом, а в составе нашего фронта пробыли не более одной недели. В Донской фронт следовало также передать 51‑ю армию.
Сталинградскому фронту – принять из состава Донского фронта несколько армий, которые до сентября подчинялись мне, я прекрасно знал и эти армии, и их командный состав.
Донской фронт, получив такое пополнение, занял бы исключительно выгодное положение по отношению к противнику, он мог немедленно приступить к выполнению задачи по организации и осуществлению удара на Ростов. Не только тылы всех войск (за исключением 51‑й армии) находились целиком в полосе Донского фронта, но и его штаб, и управление, линии связи, командный пункт – все здесь, все под рукой, только «бери и действуй». Поэтому намеченную операцию можно было начинать на 5–6 дней раньше и еще раньше (дней на 8—10) освободить Ростов. Это было бы катастрофой для всех гитлеровских войск на юге нашей страны, как на Кавказе, так и на Украине, поскольку выводило наши войска не только на самый уязвимый фланг врага, но и на его глубокий тыл.
Трудно представить размеры того успеха, который нас ожидал в случае одновременного нанесения концентрических ударов по южной фашистской группировке со стороны таких двух мощных фронтов, какими были Юго-Западный и Донской, да еще усиленные указанными выше войсками.
При организации же удара со стороны Сталинградского (Южного) фронта не было возможности, особенно поначалу, выдержать наиболее выгодное направление, противник не столько окружался нами, сколько выталкивался. Конечно, в ходе дальнейших действий направление было бы изменено, что опять-таки потребовало бы дополнительного времени.
Эти свои соображения военно-оперативного порядка, делового, так сказать, характера, которые, по моему мнению, играли главную роль к с которым нельзя не считаться, я подкрепил нравственными, моральными доводами. Надо принимать во внимание человеческий фактор, ведь на войне все делают люди.
Без всякого сомнения, Сталинградский фронт сыграл главную роль в оборонительный период сражения, сталинградцы выдержали и отбили 700 ожесточенных атак противника, три с половиной месяца они с железной стойкостью переносили все тяготы и невзгоды этой беспримерной обороны и остановили врага, нанеся ему колоссальные потери.
Сталинградцы приняли самое активное участие в подготовке и осуществлении контрнаступления и сыграли решающую роль в ликвидации попыток врага восстановить связь с окруженными, разомкнуть кольцо нашего окружения. Немало потрудились воины фронта и над организацией непроницаемой воздушной блокады, чтобы пресечь попытки Гитлера и Геринга обеспечить окруженных с воздуха. (При этом было уничтожено несколько сотен вражеских самолетов.) Говоря о роли Сталинградского фронта, я нисколько не хочу умалить значение других фронтов в деле разгрома врага у стен Сталинграда, но бесспорен факт, что именно Сталинградскому фронту пришлось вынести основную тяжесть вражеских ударов как в период обороны, так и выполнить наиболее ответственные задачи в период контрнаступления. Это справедливо, недаром фронт был назван Сталинградским. Естественно, что именно бойцы-сталинградцы и их командиры надеялись довести славно начатое дело до окончательной развязки в составе Сталинградского фронта и вынудить окруженных к капитуляции, а при отказе от нее разгромить их.
Сталинградский фронт начал Сталинградскую битву, он должен был победоносно завершить ее.
Несправедливое решение Ставки взволновало меня до глубины души. Я написал Сталину письмо с изложением тех своих соображений по вопросу реорганизации фронта, о которых говорилось выше. Ответа я не получил.
Всю свою энергию мы обратили на подготовку решения новой сложной задачи, поставленной войскам Южного фронта.
Глава XVIIЛиквидация Сталинградской группировки Паулюса
Берлин в отчаянье, в смятенье —
Надежд лишен он навсегда,
Чтобы сидящих в окруженье
Спасти от страшного суда.
Как уже знает читатель из предыдущей главы, командование Сталинградского фронта не смогло принять непосредственного участия в заключительном этапе Сталинградского сражения. Тем не менее оно проявляло к нему естественный интерес. С армиями Сталинградского фронта, с которыми мы пережили самые тяжелые дни сталинградской страды и которые теперь вошли в состав Донского фронта, у нас сохранилась самая живая связь.
Боевые действия по ликвидации окруженной группировки составляли десятый, заключительный, этап Сталинградской битвы. Здесь уместно напомнить, что успех этого последнего этапа операции был не только подготовлен, но, по существу, предопределен всем ходом сражения в предыдущие периоды, а также начатой еще в ноябре воздушной блокадой, сыгравшей важную роль в истощении войск противника. С момента разгрома котельниковской группировки Гота – Манштейна судьба окруженных была предрешена. Последняя надежда Гитлера исправить положение закончилась полным провалом. Окруженным войскам уже никто и ничто не могло помочь: деблокирующая группировка врага разгромлена, ее остатки далеко отброшены в направлении Ростова, поток продовольствия прекратился, среди солдат свирепствуют тиф и голод.
К январю 1943 года боевые условия в районе Сталинграда вполне сложились для того, чтобы покончить с фашистскими войсками в окружении. Боеспособность окруженных немецко-фашистских войск к январю была сильно ослаблена. Лишенные почти всякой связи с внешним миром, вражеские солдаты и офицеры были в своем большинстве не только морально подавлены, но и физически крайне истощены. Окруженные испытывали также нехватку боеприпасов и горючего. Немецкое командование, прежде всего генерал-полковник Паулюс, не могло не видеть бесперспективность дальнейшей борьбы.
Причинами продолжавшегося сопротивления немцев были либо фанатизм, либо ложно понятое чувство долга перед Германией, либо, в подавляющем большинстве, чувство обреченности людей, отравленных геббельсовской пропагандой, либо, н