Джонатан Бэстейбл в своих «Голосах из Сталинграда» писал: «Тяжелая ситуация, в которой оказался Людников, по сути, представляла собой уменьшенное подобие всей Сталинградской битвы. Русские видели сопротивление 138-й дивизии, и это сопротивление обрело символичное значение, подобно боям за Дом Павлова и «гвоздильный завод», оно разжигало их мужество и подчеркивало суровую справедливость их борьбы. Как и на других важных участках боев, солдаты дали имя этому месту. Они окрестили его «Островом Людникова», и под этим названием он вошел в современную географию и последующую мифологию Сталинграда».
Георгий Иванов был командиром взвода в 138-й дивизии. Он вспоминает: «Мы несли страшные потери. Немцы все время теснили нас. Один за другим нас бомбили немецкие самолеты. Мы старались удержаться позади завода «Баррикады», наш командный пункт находился прямо на волжской набережной. Немцы сбрасывали на нас листовки, где была изображена схема нашей позиции. Занимаемый нами клочок земли становился все меньше. Везде вокруг были вражеские танки, они призывали нас: «Вы окружены, сдавайтесь!» Нас оттесняли все ближе к Волге, но мы решили стоять насмерть».
Сопротивление 138-й дивизии было невероятным. 13 ноября немцы прорвались через линии обороны, но были отброшены назад в рукопашном бою Людниковым и составом его КП. На следующий день было перекрыто обеспечение остатков дивизии, но ее бойцы продолжали сражаться, используя боеприпасы, захваченные у врага. Людников направил на передовую все находившиеся в его распоряжении заградотряды НКВД и даже роту охраны – сражался каждый.
После советской контратаки обеспечение осажденной дивизии наконец возобновилось, и ее бойцы начали пробиваться к остальной армии. Однако их силы были серьезно истощены, и продвижение шло болезненно медленно. Численность 62-й армии к этому периоду сократилась настолько, что штурмовые группы стали в ней основными боевыми единицами. 18 декабря Людников, стремясь прорваться через немецкие линии обороны к 95-й дивизии Горишного, реорганизовал свои войска. Он создал одну большую штурмовую группу, состоявшую из штурмовых отрядов, групп огневой поддержки и резервных групп. Впоследствии это стало классическим боевым порядком в боях штурмовых групп.
Однако стойкость русских в Сталинграде невозможно объяснить одними тактическими реорганизациями, как бы важны они ни были. 22 декабря 1942 года, когда связь была наконец восстановлена, Людников отправился на армейский КП. Его ожидал простой, но волнующий прием. Чуйков, Крылов и Гуров собрались вместе со всеми дивизионными командирами. Чуйков пригласил Людникова к столу. Когда водка была налита, командарм провозгласил тост: «За храбрых солдат 138-й дивизии!»
Затем Чуйков повернулся к нему и сказал: «А теперь расскажи нам, как вы жили и сражались». Людников выстоял, когда это казалось невозможным, и «немецкие войска разбивались о его позицию, словно волны о скалу», как было поэтично записано в журнале боев. Однако сам Людников ответил без лирики: «Меня окружали опытные командиры, которые преодолевали любые трудности, не моргнув глазом». Его слова прозвучали немного обескураживающе. «Я сказал им только, что 138-я дивизия без передышки отражала атаки врага, и из-за этого мы даже не заметили, как осень сменилась зимой, – вспоминал Людников. – Мой рассказ не вызвал восторгов у слушателей». Чуйков пристально посмотрел на Людникова, и в его глазах читалось едва ли не осуждение, но, оглядевшись по сторонам, он вдруг захохотал: «До чего легко они выкрутились!»
Пуленепробиваемый Батюк
В декабре 1942 года руководство 62-й армии решило выровнять линию обороны и задействовало штурмовые группы, чтобы отбить у врага ряд небольших сегментов городской территории. 13-я гвардейская дивизия Родимцева захватила немецкие бастионы вдоль Волги: Дом железнодорожников, Г-образный дом и Дом специалистов. 45-я дивизия Соколова прорвалась через завод «Красный Октябрь». 284-я дивизия Батюка начала медленно отвоевывать Мамаев курган.
Окруженная немецкая армия оказалась в ужасном положении. Ее зимняя униформа совершенно не соответствовала условиям русской зимы, ей не хватало провианта, боеприпасов и топлива. Манштейн предпринимал попытки прорваться к окруженной армии со свежими войсками Вермахта, но был отброшен назад 24 декабря 1942 года. Немецкие войска в пределах Сталинграда и вокруг него получали грузы по воздуху, ресурсы были уже истощены, и к ним поступало все меньше и меньше обеспечения.
10 января 1943 года стало особым днем для защитников города. Близлежащие советские армии начали операцию «Кольцо», направленную на то, чтобы разбить 6-ю немецкую армию в битве на уничтожение. Угроза окружения и уничтожения, которая столь долго нависала над защитниками Сталинграда, теперь коснулась их противника. К 11 января 1943 года 62-й армией были отбиты два самых значимых символа сталинградского сопротивления. Завод «Красный Октябрь» был полностью очищен от немцев, и красный флаг снова победно взмыл над вершиной Мамаева кургана. 284-я дивизия полковника Батюка, державшаяся на северо-восточном откосе холма большую часть битвы, снова овладела вершиной.
Батюк был особенно любим в армии. Будучи жестким и грамотным командиром, он много требовал от своих людей, но еще больше – от себя.
«Наши солдаты прозвали его пуленепробиваемым Батюком, потому что он совершенно презирал опасность, – рассказывает Сергей Захаров. – Он был удивительно отважным человеком, подобно Чуйкову, инстинктивно понимал городские бои». Запись в журнале боев 284-й дивизии от 11 января гласит: «Наш командир и его штаб присоединились к передовым полкам, смешавшись с их бойцами и помогая им практическими советами и выполняя те же обязанности, что и они». Все эти полки, значительно сократившиеся в численности, были преобразованы в штурмовые группы, и Батюк лично направил их на врага. «Командир нашей дивизии появился на поле боя, ободряя собранные войска личным смелым руководством», – с гордостью отмечал журнал боев. Такой была настоящая история Сталинграда.
Немецкая капитуляция
Операция «Кольцо» вскоре достигла своей кульминации. Свежие русские армии продвигались к Сталинграду с запада, прорвав последние немецкие линии обороны в степи. 26 января эти свежие силы соединились с защитниками Сталинграда. В начале сентября 1942 года немцы отрезали 62-ю армию, оставив ее одну противостоять всей мощи их натиска. Через пять страшных месяцев изоляции 62-й армии был положен конец.
31 января 1943 года Паулюс сдался русским, однако не 62-й армии, которой он противостоял почти все время городских боев, а находившейся к югу от нее 64-й армии. Это может показаться нам несущественной деталью, но происшедшее было очень значимым для защитников Сталинграда. Они несли на себе основное бремя обороны города и теперь ощущали себя лишенными заслуженной награды. «Наши бойцы очень расстраивались, что Паулюс не сдался Чуйкову, – рассказывает Мережко. – Последний КП Паулюса располагался в здании универмага в центральном Сталинграде, который входил в нашу зону влияния. Но нам пришлось направить войска на север, чтобы отбить немецкие опорные пункты в Промышленном районе. И когда 64-я армия переместилась с юга в верхнюю часть города, центральный Сталинград стал представлять собою нечто вроде нейтральной территории между двумя армиями, и солдатам 64-й армии удалось первыми достигнуть командного пункта 6-й армии».
2 февраля немецкие войска, оставшиеся на севере города, были окружены. Чуйков лично прибыл, чтобы наблюдать за массированным артобстрелом их позиций, и даже сам помогал стрелять из одного из русских орудий, что было глубоко символично. Враг сдался в полдень, и акт о капитуляции ознаменовал конец Сталинградской битвы.
Мережко вспоминает: «Неожиданная тишина была оглушающей, и некоторые наши солдаты, привыкшие к постоянному грохоту боев, не могли ее выносить. Во время битвы тишина наступала только перед вражеской атакой. Бойцы стреляли из винтовок и бросали гранаты, просто чтобы снять напряжение».
Во второй половине дня толпы деморализованных немецких военнопленных маршировали к Волге. Марк Славин был свидетелем этого зрелища: «Мы знали, что враг намеревался устроить победный парад на берегах Волги сразу после захвата города. Они были уверены, что им это удастся, у них были детально разработанные планы. И мы решили сделать им такое одолжение. Мы выстроили их в парадные колонны, и многие наши солдаты собрались посмотреть. На несколько секунд повисла абсолютная тишина».
Александр Фортов вспоминает этот момент: «На льду выстроились тысячи немцев, а надзирало за ними лишь около десяти наших солдат. Мы не могли поверить, что столь огромное боевое формирование превратилось в оборванную толпу. Они уже не были похожи на людей».
Изнуренным остаткам немецкой армии была отдана команда «Марш!». Как только поверженная армия начала двигаться, спотыкаясь и скользя по льду, стали раздаваться смех и свист.
«Затем, – вспоминает Марк Славин, – наши солдаты начали петь. Мы пели русские песни, которые помогли нам выстоять, когда все казалось безнадежным. Я достал свой блокнот: мне было поручено написать небольшую заметку для нашей дивизионной газеты. Но я не смог описать происходящее передо мной. Вместо этого я вдруг заметил, что снова и снова пишу одно и то же предложение: «Знаменитый Сталинград освобожден!»
Заключение. Мамаев курган
Через два месяца после победы в Сталинграде остатки 62-й армии были переформированы в 8-ю гвардейскую армию. Она продолжала сражаться с немцами под командованием Чуйкова и дошла до Берлина. 2 мая 1945-го ее бойцы достигли Рейхстага, который был символом гитлеровского режима. «Мы упустили сдачу Паулюса, поэтому было крайне важно, чтобы наша армия успела к сдаче Берлина», – рассказывает Анатолий Мережко. Он присутствовал в зале, где фашисты подписали капитуляцию.
Сталинград был рубежом испытаний для выдающейся армии. Ра