Гитлеризм был несравненно более прагматичным. Нельзя согласиться с ранним тезисом о нем как «революции нигилизма». Он стремился утилизировать то, что могло оказаться полезным. Так, широко использовал он патриотизм зарубежных немцев. Сталинизм же объявил вне закона даже тех советских граждан, которые имели родственников за границей. Весьма различным было отношение Сталина и Гитлера к церкви. Гитлеризм в отличие от сталинизма осуществлял более гибкую внутреннюю политику. Власти, учитывая непопулярность войны, опасались новой революции (синдром Ноября 1918 г.). В фашистской Германии допускались забастовки, привлекались к ответственности отдельные предприниматели за отступление от кодекса «народной общности». Права трудящихся были урезаны, но уровень их жизни оставался и до, и во время войны сравнительно высоким.
Представление о широком взаимопроникновении и взаимодействии сталинизма и фашизма не подтверждается доступными источниками. Сведения об этом отрывочны. Различно время существования режимов, их влияние на развитие СССР, Германии и других стран. Роль преемников гитлеризма после 1945 г. незначительна, открытые же преемники сталинизма в СССР вплоть до рубежа 80—90-х гг. занимали господствующие позиции. Его последствия до сих пор не преодолены. Огромное влияние оказал исход войны. Разгром, полная дискредитация гитлеризма не только реабилитировали сталинизм в глазах обывателей, но и небывало подняли его авторитет. Гитлеризм не пустил таких глубоких корней, не оказал такого разрушительного воздействия на общество. Порожденный империализмом, он не посягал на устои буржуазного строя и, в конечном счете, способствовал укреплению в ФРГ государственно-монополистического капитализма. Социальное партнерство, будучи освобожденным от фашистской идеологии, способствовало позитивным изменениям. Опираясь на неразрушенные экономические и социальные структуры, при сравнительно небольших военных расходах, руководство ФРГ обеспечило ее успешную интеграцию в мировое сообщество.
Конституируя некоторые общие черты сталинизма и гитлеризма, мы не можем говорить о совпадении этих систем. Их различия настолько значительны, что о «тоталитаризме» может идти речь лишь как о ложном идеологическом построении, но не о реальном явлении. Созданная «антикоммунистами» сугубо спекулятивная схема рассыпается при конкретно-историческом исследовании. За семь десятилетий существования доктрины ее создатели и их преемники не сумели выделить ни одного признака «тоталитаризма», который не был бы опровергнут. То, что предлагалось в качестве родовых признаков, на поверку оказывалось присущим многим другим социальным явлениям. Перенесенная в СССР — РФ доктрина отнюдь не усилит политические и тем более научные позиции ее новых приверженцев. Она лишь на время прикроет тот непреложный факт, что наиболее опасные последствия сталинизма в стране сохранились не только и, очевидно, не столько в так называемых «красных» и «коричневых» движениях.
Некоторые авторы полагают, что сталинизм — это не теория, а практика. С этим совершенно нельзя согласиться. Многие в СССР — РФ до сих пор представляют, что теория, методология могут быть лишь научными, прогрессивными. И это вопреки тому, что даже Сталин повторял давно известную истину о старых и новых, передовых идеях и теориях[36]. Он и его окружение, несомненно, создали теорию. Другое дело, что она была ненаучной, по своей политической сущности — реакционной, что Сталин нередко с циничным прагматизмом отвергал те или иные положения этой теории, если они не отвечали его сиюминутным политическим интересам.
Особо о термине «сталинщина». Отрицательные эмоции его авторов вполне оправданы. Но негативные общественные явления, обычно обозначаемые словами с таким суффиксом (например, аракчеевщина, колчаковщина, хлестаковщина), не обладают социальной устойчивостью, не имеют собственной развитой системы, охватывающей все сферы общества. Сталинизм — это разновидность автократии, паразитирующая на переходе от старого капиталистического к новому социалистическому строю. Сталинизм широко эксплуатировал энтузиазм народных масс, активно включившихся в социальное творчество, их приверженность к идеям социализма. Он искусно прикрывал себя девизом «Сталин — это Ленин сегодня», различными тезисами об ученике, соратнике, последователе Ленина. Небезуспешны непрекращающиеся попытки выдать корыстные интересы диктатора и его группы за классовые, государственные, их преступления — за историческую необходимость и даже закономерность. Эффективно внедрялся в умы и сердца миллионов миф о «великом стратеге» и «страже порядка», будто бы спасшем народы от фашизма и обеспечившем их счастье. Сталинизм держался на страхе и иллюзиях. Тотальная пропаганда использовала не только реальные успехи страны, но и осуществляемые в демагогических целях парады и зрелища, наземные и подземные дворцы и парки — при сохранении общего низкого жизненного уровня, нищеты и бедствий миллионов людей.
Каковы основные черты сталинизма? Политика — главная его функция. Сталин и его приверженцы использовали в своих узкокорыстных целях известное положение марксизма-ленинизма о роли сознательного в становлении социалистического строя. За фасадом диктатуры пролетариата был вполне целенаправленно создан режим личного неограниченного господства. Политика, преимущественно в самых грубых насильственных ее формах, пронизывала всю страну. Были огосударствлены общество и человек, сформирован административный аппарат, подвластный лишь диктатору и служивший ему главной опорой. Режим отличался противоправным характером. Наиболее резко это проявлялось в массовых репрессиях, осуществляемых карательными органами в целях установления и упрочения единовластия, а также в большой степени — для пополнения трудовых ресурсов ГУЛАГа, чьи производственные предприятия занимали видное место в экономике. Массовый террор, обесценение человеческой жизни были непременным свойством режима 30-х — начала 50-х гг., а не «трагическим апогеем сталинизма», как полагают иные авторы. Для сталинской политики характерны разрыв с наукой и нравственностью, авантюризм, дегуманизация.
Политизации неизменно сопутствовали примитивное идеологизирование всех сторон общественной жизни — от экономики до культуры и брачных отношений, в том числе вульгарный атеизм, уничтожение исторической памяти народов, полная нетерпимость к инакомыслящим, губительная система монополий в промышленности, сельском хозяйстве, науке, духовной жизни. Гипертрофированная идеологизация, культ личности обусловили многочисленные отступления от здравого смысла, абсурдные ситуации в народном хозяйстве, общественных отношениях. Процветали обскурантизм, воинствующая некомпетентность, гонения на интеллигенцию под видом «усиления классовой борьбы», невежественное вмешательство «вождя», его окружения, их преемников в различные отрасли науки, после чего последние на долгие годы прекращали свое развитие. Сталинизм обусловил чрезвычайно противоречивое развитие культуры, ее «усреднение», по существу — упадок.
Сталинизм деформировал партию, профсоюзы, другие общественные организации. Основополагающий принцип деятельности ВКП(б) — демократический централизм — был превращен в бюрократический централизм, ее организации и члены — в простых исполнителей. Это во многом относится и к коммунистам-руководителям. «Вождю» не нужны были соратники. Партийная номенклатура в довольно короткий срок превратилась фактически в составную часть и орудие командно-репрессивной системы.
В области экономической было осуществлено отчуждение тружеников от собственности и результатов труда, насаждены архаичные, исторически бесперспективные, преимущественно принудительные методы хозяйствования. Формирование предельно централизованной, бюрократической собственности подавило интерес к эффективному труду, породило расхищение людских и иных ресурсов, социальное иждивенчество — привычку получать не создавая, социальную несправедливость — уравниловку и одновременно привилегии, хищения и коррупцию. Экономика носила экстенсивный характер, что в первые годы Советской власти, может быть, в определенной мере было оправдано, однако Сталин и позднее не искал разумной альтернативы.
Сталинизм — это попрание ленинской национальной политики. Режим игнорировал насущные потребности развития и специфику различных наций, народностей, национальных групп. Под флагом общегосударственных интересов возобладал унитаризм. К резкому обострению национальных противоречий привели репрессии. Росту национального самосознания мешали сталинские теоретические установки на форсированное сближение наций, полную и окончательную решенность национального вопроса[37].
Сталинизм — это атмосфера все усиливающегося духовного закрепощения человека, подчинение его воле диктатора, воспитание трусости, подозрительности, доносительства, угодничества, лицемерия, уничтожение человеческого достоинства, воровство и пьянство. Сталинизм — это обман на государственном уровне (фабрикация «изменников родины», искажение итогов пятилетних планов, переписи населения, фальсификации истории и пр.).
Сталинизм на международной арене — это игнорирование общечеловеческих интересов и вульгаризация классового подхода; неадекватная оценка мирового развития, в частности, непонимание фашистской формы империализма, ложное представление о средних слоях как главных врагах коммунизма, вредная посылка о неизбежности мировой войны и утрата перспективы предотвратить ее. Это — политическая самоизоляция и автаркия, гегемонизм и имперские тенденции, экспорт насилия и террора. Сталинизм в мировом освободительном движении — это упущенные возможности создания единого народного фронта против фашизма и войны, стремление установить диктат над Коминтерном и «братскими партиями», вредная абсолютизация советского опыта, неумное восхваление всего своего и принижение всего «чужого».
Сталинизм, что особенно важно для изучаемой темы, означает отказ от научной методологии обществоведения вообще и историографии в частности; лишение ее главной социальной функции: изучать опыт прошлого, извлекать уроки. При сталинизме она в значительной мере становится служанкой пропаганды, лишенной научной основы. Наконец, сталинизм — это своеобразный метод руководства войной.