Вражеские солдаты заметили группу Кириленко, когда она уже успела зацепиться за левый берег. Заработал «максим» Вано. Под его прикрытием Кириленко поднял группу в атаку. Атакующих поддержали кролевчане и партизаны Цимбала. В несколько минут застава врага была сметена.
Выполнив первую часть задачи, сводная группа Кудрявского пошла к Старой Шарповке, по дороге соединилась с Пятышкиным. При подходе к селу оккупанты встретили наших сильным огнем и, пользуясь численным превосходством, перешли в контратаку.
Обороной Старой Шарповки руководил, очевидно, опытный офицер. Перешедшая в контратаку группа солдат численностью до батальона вклинилась между Кролевецким отрядом и четвертой группой Пятышкина. Часть из них проникла в тыл наших боевых порядков и открыла огонь по партизанам. Создалось впечатление окружения.
Удар контратакующих с фронта принял на себя начальник штаба Кролевецкого отряда Мазуренко. Группа фашистов близко подползла к пулеметному расчету коммуниста Крусевича. Мазуренко забросал их гранатами, но сам оказался отрезанным от своих. Спасла его отвага бойцов, граничащая с самопожертвованием. Видя, что начальник штаба окружен гитлеровцами, кролевчане бросились в штыки. Никогда еще иноземные солдаты не выдерживали русского штыкового удара, не выдержали его и мадьяры. Откатились.
Тыл отряда прикрывали заменивший погибшего комиссара Григорий Семенович Иванько и два бойца. Они приостановили атаку взвода противника. Тем временем на помощь к ним подоспели пулеметчики расчета коммуниста сержанта Антона Кальсина. С удачно выбранной позиции они уничтожили поднявшийся в атаку вражеский взвод и прикрывавший его пулемет.
В эту ночь наши пулеметчики проявили чудеса храбрости, отваги и находчивости. Окруженные со всех сторон, Рехвиашвили и Корнилов не только задержали наступление роты противника, но и ухитрились взять в плен трех вражеских солдат с оружием. Свердловчанин Петр Шведов, ведя огонь из автомата, свалил девятнадцать фашистских солдат. Контратаку двух вражеских взводов, зашедших во фланг группы Кириленко, отбил расчет пулеметчика Владимира Кислова.
Напряжение боя нарастало с каждой минутой. Раненые оставались на своих местах. Отважный Кириленко получил сквозное ранение левого плеча. От потери крови кружилась голова, подгибались ноги, но он не оставил своих бойцов.
Раненный в предплечье командир взвода коммунист Иван Матвеевич Хоминич вместе с Николаем Ивановым подполз к пулеметной точке врага. Гранатами они уничтожили расчет и захватили станковый пулемет. Истекая кровью, дрались наравне со здоровыми Валентин Подоляко, Вано Рехвиашвили. Медсестры, сделав перевязки, брались за оружие. Двух фашистов убила медсестра четвертой группы Нина Ляпина. Исключительно смелая девушка!
В соответствии с общим планом наступления Кудрявский должен известить меня красной ракетой о начале атаки на Старую Шарповку. По этому сигналу мы должны были помочь ему артиллерийским огнем. До КП доносились отзвуки давно начавшегося боя. Мы с Рудневым очень волновались – почему так долго нет сигнала? Наконец прибежал от Кудрявского весь в поту летчик Борисов. Он рассказал о тяжелом положении сводной группы, а условленный сигнал они, оказывается, не могли дать потому, что в ходе боя потеряли ракетницу.
Наша батарея открыла огонь по противнику, расположенному в Старой Шарповке. Яков Михайлов буквально с первого снаряда накрыл окопы противника на окраине села против боевых порядков Кудрявского. Минометчики Ефима Кушнира ударили по дороге, ведущей из Яцина, и попали, как позже выяснилось, несколькими минами в толпу солдат противника, отступавших с Яцина на Старую Шарповку. Под прикрытием артиллерийского и минометного огня старший лейтенант Подгорный с группой бойцов, зайдя во фланг противнику со стороны Яцина, ворвался в село. За ним последовала вся четвертая группа Пятышкина. Дружно поднялись в атаку и кролевчане. Фашисты начали отходить. Отступали они организованно в сторону Путивля. Их группы прикрытия, укрепившись в центре села, оказывали упорное сопротивление. Особенно мешал партизанам станковый пулемет, бивший вдоль центральной улицы. Женя Устенко огородами подобрался к нему и метнул гранату. С помощью подоспевших товарищей он перетащил пулемет на другую сторону позиции и открыл огонь по отступающему противнику.
Бойцы отделения комсомольца Федора Павлюка ворвались в расположение противника у колхозного склада. В короткой рукопашной схватке был подавлен и этот очаг сопротивления. На складе хлопцы обнаружили пятьдесят велосипедов, которые тут же оседлали разведчики и стрелки.
Закрепляя успех на этом участке сражения, ударная группа Замулы успешно переправилась в Спащанский лес. Отсюда вместе с третьей группой Карпенко они двинулись в район Новой Шарповки. На подходах к селу Карпенко направил два отделения во главе с лейтенантом Цветковым к западной окраине, два отделения во главе с политруком Звездовым к юго-западной, а Ефима Федорова с пятью бойцами и пулеметом в обход к восточной околице, через которую проходит дорога на Путивль.
По сигналу Цветков и Звездов одновременно ворвались в село. Противник сразу же начал откатываться на восток, где попал под огонь группы Федорова. После непродолжительного сопротивления солдаты побросали оружие и бежали в направлении Путивля. Преследуя отступающих, разведчик Василий Желябовский отбил обоз из пятнадцати подвод и пленил командира вражеской роты.
Начался дождь. Продолжая выполнять боевую задачу, группы Замулы и Карпенко скрытно подошли к селу Спащине, в котором держали оборону рота венгерского батальона и шестьдесят саперов.
Высланный вперед разведчик Владимир Фетисов с двумя бойцами незаметно проникли в село. Во дворе под навесом крестьянской усадьбы, куда они попали впотьмах, увидели накрытую рядом человеческую фигуру. Тихонько подошли. Из-под рядна показалась лысая голова и всклокоченная борода. Старик не спал, он хорошо видел бойцов, но лежал не шевелясь и не подавая признаков жизни.
– Слухайтэ, диду, вы ж нэ спыте. Розкажить кращэ, дэ у вас тут фашисты ночують и дэ йх посты стоять, – спросил Микола Дьяченко.
– А хто вы е, звидкы, будытэ? – ответил дед вопросом на вопрос.
– Свойи мы, партызаны-ковпакивци, можэ чулы, а як що бойитэсь, то и нэ пытайтэ.
Цэ ти ковпакивци, про якых нимци галасують, що трычи вас розыскивалы и вже не памятаю скилькы разив зныщувалы, а вашего командыра-цыгана повисылы?
Дед привстал и, как старый опытный солдат, толково рассказал, сколько и где расположилось на ночлег вражеских солдат, где находится штаб, где выставлены посты, когда сменяются часовые.
Дальнейшее произошло быстро. Получив исчерпывающие сведения о расположении спащанского гарнизона, Замула и Карпенко скрытно подвели свои группы вплотную к хатам колхозников и одновременным ударом с двух сторон выбили фашистов из села. Таким образом, наш оперативный план был выполнен: из всех населенных пунктов враг был выбит, его разрозненные небольшие группы, бросая оружие, бежали по дороге на Путивль.
Хорошо выполнил поставленную задачу Глуховский отряд. Он прошел Зазирки, свернул на Уздицу, побывал в Викторове, Баничах, Ховзовке и на рассвете взял Берюх. Этот рейд полностью себя оправдал. Глуховчане, разгромив вражеские гарнизоны в этих селах, не только прикрыли тыл соединения, но и дезориентировали врага. Дело в том, что некоторым оккупантам и их прислужникам удалось удрать в Глухов и Кролевец. Там они рассказали о налетах партизан. Недобитые вояки создали впечатление у немецкого командования, будто в район между Глуховом, Кролевцом и Путивлем прорвались большие массы партизан.
К утру группы Сатанюка, Бордашенко, Лысенко, Замулы и Карпенко продвинулись далеко вперед, а центральная группа Кудрявского, встретив сильное сопротивление, остановилась в Старой Шарповке. Фронт наших отрядов приобрел вид большой подковы, охватившей своими концами прилегающую к Путивлю северо-западную и северную местность протяженностью 45 километров.
В Путивле началась паника. Гитлеровцы бросились через реку Сейм на юг, в Бурынь. К вечеру в городе не осталось ни одного вражеского солдата.
В боях за села Вязенку, Ротовку, Стрельники, Литвиновичи, Черепово, Старую и Новую Шарповку, Яцино и Спащину противник потерял убитыми 370 солдат и офицеров. Захвачены солидные трофеи: 11 пулеметов, свыше сотни винтовок, 2 миномета, 3 рации, 19 кавалерийских лошадей, 96 велосипедов, около 350 противотанковых и противопехотных мин и другое военное имущество.
Радость победы омрачает тяжесть понесенных потерь. Не стало комиссара Онопченко и трех его друзей: Карнаухова, Хайдарова и Резника. Погибли Ерофеев, Кадыров, Сапач, Мустафин…
Увеличился обоз санитарной части. На попечении Дины Маевской и ее подруг-медичек находятся Кириленко, Подоляко, Ощепков, Усачев, Халитиу и другие.
26 мая. Боевые группы путивлян устремились в родной город. Остальные отряды стали заслонами, перекрыв шалыгинскую, глуховскую и кролевецкую дороги. Бойцы хорошо понимали: заняв Путивль, мы дадим почувствовать врагу, что ему никогда не удастся покорить советских людей, что на оккупированной территории советская власть существует. На берегу Сейма хлопцы нашли много немецкого обмундирования. Оккупанты побросали не только оружие, но и свои мундиры с железными крестами и медалями. В нагрудном кармане мундира гестаповца разведчики обнаружили ведомость с фамилиями и адресами. Выяснилось, что это список тайных агентов Путивльской комендатуры. Некоторых из них мы знали. Это были люди с темным прошлым – казнокрады, кулаки. А вот один был из хорошей семьи, но оказался трусом. Отца его – председателя комитета бедноты – кулаки убили во время коллективизации. Младший брат на фронте, летчик-герой, сестренка в партизанах, а он —тайный агент гестапо. До войны этот тип одно время подвизался в райисполкоме. Всем старался быть приятным, с равными был обходителен, перед старшими лебезил, наушничал, только делал это хитро, будто подлость совершает не он, а кто-то другой. Тогда его разоблачили, выгнали как интригана. Но и этот урок не изменил его подлую душонку.