– Каким образом? Ведь поселок блокирован русскими частями…
– Видите ли, уважаемый Лев Осипович, я вам до этого не говорил. Вы понимаете, пока все было слишком засекречено, и кое-что даже от меня. Шейх Абдулкарим вполне оправданно опасается малейшей утечки информации и поэтому просил меня поначалу не слишком по этому поводу распространяться. Ведь достаточно одного слова…
– Я понимаю опасения уважаемого шейха, – кивнул Лев Осипович.
– Видите ли, в горе, которая стоит позади поселка и очень выгодно прикрывает его с тыла, существует тайный ход, который выводит на другую сторону горы, в лес. О его существовании знали давно, но только избранные члены местного тейпа, поскольку он обладает колоссальным стратегическим значением при военных действиях…
– Что вы говорите? – оживился Лев Осипович, потирая руки. – И русские до сих пор о нем ничего не знают? Это интересно…
– Нет, русские о нем не знают. Я же говорю, существование хода строго засекречено, а вы знаете, как горцы умеют хранить свои тайны. Им пользовались нечасто, только в крайних случаях и только самые доверенные воины. Сейчас из поселка к нему подведен специальный тоннель, благодаря чему в поселок незаметно можно переправлять любое переносное оружие и неограниченное количество людей.
– И так же незаметно вывести всех в случае поражения…
– Надеюсь, этого не произойдет, – с апломбом сказал Магомед. – Если все пройдет по плану, наши люди так просто не сдадутся. Весь поселок превращен в настоящую крепость, и выбить их оттуда невозможно.
– Да, – немного подумав, согласился Лев Осипович. – При таких явных преимуществах можно диктовать любые условия. Но скажите, уважаемый Магомед, зачем тогда собирать людей – я имею в виду бойцов – в Заречный такими сложными и весьма дорогостоящими способами, если есть столь удобный и тайный путь? Зачем делать им фальшивые паспорта, перевозить через различные границы, подвергать досмотру на блокпостах, когда они следуют по территории Чечни? Не проще ли и, главное, безопаснее было бы сразу проводить их через гору, минуя многие сложности?
– Нет, не проще. Здесь есть несколько нюансов, не учтя которые мы можем сорвать всю операцию. В поселке должно идти строительство, за этим федералы следят внимательно. А мы не можем позволить приезд туда большого числа строителей со стороны. Кто знает, чего от них можно ожидать и кто их послал? Поэтому все строители должны быть нашими людьми. К тому же по мере поступления все бойцы для полного к ним доверия и для выявления их боеготовности должны проходить предварительную проверку различной степени сложности, а как мы сможем это осуществить, если сразу введем их через гору в Заречный в день начала операции? Есть и другой момент: довольно проблематично скопить такое количество людей с другой стороны горы и держать их там много дней. Кроме не слишком густого леса, другого укрытия там нет, и рано или поздно их могут засечь федералы и напасть на них, практически безоружных. В этом случае в руках у русских окажется большая группа пленных, и кто-то из них может проговориться о том, что готовится в Заречном… А так они все находятся на месте, под надежным присмотром десятков глаз, – ведь они все шпионят друг за другом, делают вид, что усердно строят дома, и ждут условленного дня. К тому же под улицами строятся тоннели-переходы, что, как вы сами понимаете, нельзя доверить посторонним людям. Так что необходимость столь долгих, как вам кажется, шагов всесторонне оправдана.
Лев Осипович немного помолчал, признавая правоту собеседника. Да, действительно, здесь было все рассчитано с математической точностью. Далекий шейх Абдулкарим мыслил как многоопытный стратег.
– А как идет операция по освобождению Руслана Мадуева?
– Все по графику, – уверенно улыбнулся Магомед. – Группа людей уже находится в Верхнеозерске. Это высококлассные специалисты, и они готовы к выполнению задания любой сложности. Пока они очень тихо живут под Верхнеозерском, проводят разведку и ждут указаний.
– Те списки, которые удалось похитить у фельдъегеря, содержат нужную информацию? – поинтересовался Лев Осипович.
– Более чем, – ответил Магомед. – В них указано точное название тюрьмы, в которой содержится Руслан, номер его камеры и имена тех надзирателей и конвойных, которые с ним контактируют.
– Насколько я понимаю, – вставил Лев Осипович, – они-то вам и нужны.
– Именно, – подтвердил Магомед. – Мы освободим Руслана руками тех, кто так тщательно его охраняет. Они сами привезут его к нашим людям и еще будут следить за тем, чтобы ни один волос не упал с его головы. В противном случае их семьям будет… – и Магомед красноречивым жестом головореза чиркнул пальцем себе по горлу.
Бирчина передернуло. Готовя заговор в своем уютном особняке в тихом районе цивилизованнейшего Лондона, он как-то меньше всего думал о крови, которая будет неизбежно пролита в этой многообещающей операции. Он вообще не любил крови, и даже порезанный палец надолго выбивал его из колеи. Поэтому грубое напоминание Магомеда о том, что без жестоких убийств тут не обойдется, на секунду смутило его.
– Надо думать, – с некоторым усилием продолжил он, – ФСБ не сумеет раскусить ваши намерения. Ведь если они поймут, что речь идет об освобождении Руслана Мадуева, они предпримут контрмеры. И кто знает, если ваши люди попадутся им в руки в Верхнеозерске, не проговорятся ли они под пытками о готовящемся восстании?
– Наши люди не проговорятся, – отрезал Магомед. – Это специально обученные агенты, прошедшие сверхсложную подготовку, в которую входила в том числе и стойкость при любого вида пытках.
– Введут им «сыворотку правды», и никакой стойкости не потребуется, – пробормотал Лев Осипович. – Методы ФСБ хорошо известны…
– Во-первых, – внушительно сказал Магомед, – даже если им и введут натрий пенетол, или «сыворотку правды», как вы ее назвали, то много рассказать они не смогут. По той простой причине, что они не посвящены в план по подготовке восстания. Они знают лишь то, что должны освободить Руслана Мадуева и доставить его туда, куда им укажут непосредственно в день освобождения. Так что здесь мы застрахованы.
– А во-вторых? – спросил Лев Осипович, когда Магомед умолк и потянулся за бутылкой, чтобы налить себе вина.
– А во-вторых, – сказал Магомед, поднимая бокал с вином, – эти люди имеют установку живыми не сдаваться, и, будьте уверены, они выполнят ее без колебаний. Они будут только рады погибнуть во имя Аллаха и отправить в ад столько неверных, сколько за ними придет.
– Будем все же надеяться, что ФСБ не сумеет в ближайшее время установить, с какой целью похищены списки, – вздохнул Лев Осипович.
– Я вас уверяю, что не сумеет, – отозвался Магомед, отпив вина и закрывая глаза от удовольствия. – Ведь в кейсе фельдъегеря находились пакеты для других адресатов, так что этот ребус им не разгадать.
– А что за пакеты? – живо спросил Лев Осипович. – Что-то стоящее?
– И очень хорошо стоящее, – усмехнулся Магомед. – Хотите купить?
– Если это того стоит, почему бы не купить, – осторожно сказал Лев Осипович. – Хотя, учитывая, что пакеты попали в ваши руки с моей помощью, вы могли бы предложить мне их в приоритетном порядке…
– То есть отдать даром, – брякнул Магомед. – Это вы хотите сказать?
– Ну почему же… – замялся Бирчин. – Все имеет свою цену, и я еще никогда не отказывался от уплаты по счету. Но прежде всего надо все-таки взглянуть на товар, чтобы его оценить. Возможно, он мне не нужен вовсе, или же он не имеет большого коммерческого значения…
– Поговорим об этом в другой раз, – холодно прервал его Магомед.
– Хорошо, – торопливо согласился Лев Осипович. – Согласен. Но вы мне все-таки дадите возможность ознакомиться с ними.
Важным наклонением головы Магомед выразил свое согласие, хоть его и раздражало ничем не прикрытое корыстолюбие собеседника.
– А что тот человек, который работает в архиве? – легко сменив тему и тон, спросил Лев Осипович. – За него служба безопасности не взялась?
– Они его не смогли вычислить, – покачал головой Магомед. – Наши люди следят за ним неотрывно, но ничего подозрительного не заметили. Служба безопасности задержала, само собой, фельдъегеря и водителя, которые ничего не знают, проводила допросы в архиве среди офицеров, начальников отделов, но на этого человека не вышла и не выйдет. Все было сработано чисто, никаких следов. Сейчас служба безопасности будет вести поиск в Думе и по тем адресам, куда не дошли пакеты. Но это все равно что искать иголку в стоге сена.
– Да, здесь им, похоже, ничего не светит, – согласился Лев Осипович. – Не зная, какой именно пакет интересовал тех, кто напал на фельдъегеря, они попросту закопаются в обилии версий.
– О чем я вам и говорю. Кстати, вы беседовали с депутатом Травкиным по поводу предоставления своего самолета в Верхнеозерск?
– Одиннадцатого июля он навестит меня и любезно задержится на денек-другой, – сказал Лев Осипович. – Думаю, что с договоренностью относительно самолета проблем не будет. Иван Петрович, как мой старый и верный друг, не сможет мне отказать. Мы обсудим с ним его предвыборную поездку, в которую в том числе входит и посещение Верхнеозерска. Все будет выглядеть благопристойно и вполне легально. Нечего и говорить, что дата его посещения Верхнеозерска совпадет с приездом комиссии ОБСЕ в поселок Заречный.
– С вами приятно иметь дело, уважаемый Лев Осипович, – искренно признал Магомед. – Вы все продумываете на три хода вперед.
Польщенный Лев Осипович улыбнулся в знак благодарности.
– Желаете еще вина, дорогой Магомед? Или подать завтрак?
– И то, и другое, – потягиваясь сильными плечами, сказал Магомед.
Лев Осипович нажал кнопочку под столом. Сейчас же из дверей вышел Стивен и неслышно подошел к хозяину. Выслушав распоряжение, он важно кивнул и столь же бесшумно удалился.
9 июля 2003 г., Заречный
Прошло несколько дней после ночной вылазки. За это время мало что изменилось в жизни Джелала. После утреннего намаза и завтрака он вместе с другими наемниками получал распределение на работы. На самое настоящее строительство домов, где будущие грозные воины, раздевшись по пояс, трудились как обычные строители. Многие были этим сильно недовольны, но приходилось терпеть, ибо работа на стройке была одним из условий их вербовки. Утешало то, что, по словам одного из командиров, восстание должно было начаться не позже первого августа. Что ж, три недели можно было пожить в шкуре простого работяги. К тому же наемники, само собой, не слишком надрывались и, хоть все они и владели строительными специальностями, возводили дома крайне медленно, усердствуя для вида лишь тогда, когда к мосту подъезжал БТР с русскими десантниками и, переехав на эту сторону, медленно катил улицами поселка. Весело замешивая бетон или ловко кладя кирпич, наемники исподлобья смотрели на ненавистную машину, усаженную здоровыми розовощекими славянами, и больше всего мечтали о том, чтобы влепить ей в борт заряд из гранатомета…