– Да я шучу, не обижайся. Скажи лучше, куда нас прибор ведет?
– К бывшей секретной лаборатории. Если твое наблюдение насчет мутантов ничего не значит, то мы немного времени потеряем, а если верно подметил – как раз отсидимся за бетонными стенами.
– Надеюсь, не впустую тебе на мозги накапал.
– Лично я на девяносто процентов уверен, что ты прав. Зверье и монстры – они по-своему чуют приближение искусственных катаклизмов. Ведь излучатели всех видов, будь то электромагнитные, психотропные или атомные, не выходят на полную мощность за секунду, как лазерная установка. Там есть несколько предварительных режимов – разогревающих, если угодно, когда операторы сначала тестируют все системы, а потом постепенно раскручивают установку. Думаю, принцип тебе понятен: это как нельзя заигрывать с мощностью реактора АЭС или остановить его нажатием кнопки – разнесет все на хрен! Правда, супостаты наловчились перенаправлять энергию при помощи тех же накопителей, но какие-то минуты у нас все равно будут.
– Даже неловко спрашивать: откуда такие познания об атомных излучателях? Я несколько лет в Дальневосточной Зоне сектантам жизнь портил, а об этих установках и принципах их работы, к сожалению, не густо информации собрал.
– Не расстраивайся, я тоже больше по вершкам. Но однажды повезло, поймали мы двух приятелей – Шурупа и Зухеля, которые поставляли несчастных в Чернобыльскую Зону для опытов. Это тебе не зачурбаненные сектанты, а персонажи, занимавшиеся уничтожением людей по зову сердца и при полной вменяемости! Шестерки, конечно, но кое-что они знали, и после допроса, проведенного военно-полевыми методами, с нами поделились.
– Понятно.
– Ты, кстати, как себя чувствуешь? Не появилось никаких новых ощущений?
– Нет, а почему спрашиваешь? У тебя непонятные проявления в организме?
– Нет, просто я после того, как попал под выброс, в Зоне не был, и могу с опозданием распознать предостерегающие знаки, а ты – совсем иное дело!
– Почему?
– Потому что ты уже давно не обычный человек, по чутью ближе к зверю.
– Хах! Игорь, я сейчас не понял шутки юмора! Ты меня, никак, в мутанты записал?
– Речь не об этом. Должен признаться – я читал твое личное дело. Когда человек пережил радиоактивный всплеск и чуть не скопытился под излучением «Дуги», то можно ожидать, что его тело, ощущая на соматическом уровне внешнее воздействие, схожее по симптомам с той ситуацией, когда едва не наступила смерть, начнет, так или иначе, сигнализировать мозгу об опасности.
– И как она должна ощущаться, эта скрытая опасность?
– Вариантов очень много: учащенное сердцебиение, потливость, возникшая ни с того, ни с сего, прилив крови к ушам, ломота в позвоночнике, тошнота, покалывание в руках и ногах, ускорение мыслей или невозможность сосредоточиться – всего, боюсь, не перечислю.
– У меня тело реагирует на радиацию, но только на сильный фон. Не уверен, что я способен почувствовать начало радиоактивного всплеска.
– Там не просто излучение, как на зараженной местности. Нарастает поток частиц, и вопрос даже не в том, почувствуешь ли ты его, а сможешь ли распознать сигналы.
– Серьезно?
– Вполне. Представь, что нормального человека напоили сверх меры на гулянке, и он чуть не умер. Ему потом поднеси стопку водки – его организм при одном запахе начнет корежить! Здесь так однозначно это не будет проявляться, но какая-то защитная реакция последует.
– Не хочу тебя расстраивать, но абсолютно ничего не чувствую.
– На нет и суда нет.
– Игорь, хоть официально ты и бывший офицер, но, кажется, я знаю, благодаря кому все украинские аномалии занесены в базу датчика.
Стрелок посмотрел на Меткого, хмыкнул и покачал головой, то ли с сомнением, то ли все отрицая. Впрочем, отвечать он ничего не стал.
Сталкеры прошли буквально метров двадцать, как вдруг Праведников спросил:
– Слушай, а если уши подзаложило, это может считаться симптомом?
Проводник резко остановился.
– Попробуй зажать нос и продуться, как при нырянии.
Меткий дважды попробовал выполнить совет товарища, но вскоре покачал головой.
– Не помогает!
– Значит все же выброс!
– Тогда нам срочно нужно найти укрытие! На Дальнем Востоке они в последнее время начинались стремительно – всего пара минут перед тем, как полыхнуть!
– Сейчас у нас будет чуть больше времени благодаря твоим ушам! Группа, внимание! – громко объявил Стрелок, сверившись с электронной картой. – Примерно через четыреста метров к востоку заброшенный бункер! Поспешаем, но соблюдаем боевой порядок!
Если кто-то в армии, выполняя норматив, при свете дня преодолевал малую полосу препятствий – обычные четыре по сто без всяких неожиданностей, то он может себе представить, на что похож бег в ночи по пересеченной местности, где любой шаг в сторону равносилен смерти. Неслись, не таясь, понимая, что страшнее выброса только аномалии. Темп определялся тем, с какой скоростью мог бежать Меткий, одновременно глядя на экран детектора и выкрикивая предупреждения для Стрелка о располагающихся впереди опасностях. Остальные следовали по одному строго за ними.
Когда сталкеры преодолели две трети пути, жирная молния расколола небо и ударила в холм впереди. Самое неприятное, что подсвеченные ею тучи оказались уже не черного цвета, а кораллового – выброс стремительно набирал силу. Спокойствия такая картина не добавляла: карта картой, но на самом деле никто в отряде не мог сказать, что их ждет у старой лаборатории. Смогут ли они быстро найти вход, или он уже скрыт под слоем грунта и зарос травой? Открыта ли дверь?
– Еще семьдесят метров! – крикнул Стрелок.
– Последний отрезок чистый! – тут же среагировал Меткий. – Живее парни, живее!
Тут уж все ускорились, кто насколько смог, тем более, земля под ногами начала трястись, и даже в воздухе чувствовалась вибрация.
Сталкерам повезло дважды. Во-первых, в том самом холме, куда ударила молния (как выяснилось вблизи – в громоотвод), они без проблем нашли огромную, массивную дверь, ведущую в шлюзовую камеру, а во-вторых, она была настежь распахнута. Люди забежали внутрь, не обращая внимания на то, что ее сестрица валяется, вырванная с мясом, и в этот радостный момент фортуна отлучилась.
Меткий, заскочивший в помещение первым, чертыхнулся и резко остановился: перед ним стоял толстый, матерый карлик, уставившийся на людей своими уродливыми глазами. Мутант отнюдь не собирался шокировать нежданных гостей своей наготой. Длинный черный плащ с капюшоном, снятый с какого-то нефартового бандюка, не смущал гнома своей несоразмерностью и, как следствие, нелепым видом. Полы одежды, волочившиеся за ним, подобно шлейфу, его вполне устраивали.
После секундного замешательства сталкеры вскинули автоматы и открыли огонь, однако карлик, ощерив страшные зубы, еще быстрее поднял свои короткие лапы. Пули отлетали от невидимого щита, выбивая сполохи и круги на его поверхности, но не могли причинить ни малейшего вреда мутанту.
«Стоит ему от обороны перейти к атаке – и нам придется туго!» – подумал Жердев, выхватил «лимонку» и катнул ее за спину врага.
Пусть у гнома и нет образования, но абстрактное мышление у него точно имеется, как и понимание, что такое граната. Кое-как продолжая укрываться щитом, он попробовал сбежать в коридор слева, однако капитан уже забежал с правой стороны и выстрелом в затылок уничтожил одного из самых опасных монстров Зоны.
– Назад! – крикнул Толкай, а его приятель, понимая, что оставшейся пары секунд маловато для бегства, рухнул на пол, закрыв голову руками.
– Стоять! – скомандовал Меткий и рассмеялся. – Он же чеку не выдергивал!
– Ага, – подтвердил Николай, – я только пугануть его хотел. Иначе в замкнутом пространстве нам всем хана пришла бы!
– Ну, пипец, Толкай! – произнес Тяни, стремительно краснея. – Теперь они нас застебут!
– Не переживайте, я вот из-за стрельбы тоже не просек фишку, – успокоил эмчеэсовцев Стрелок. – Думал, Коля нас угробить решил!
Признание человека, за короткое время заслужившего серьезный авторитет в группе, разрядило обстановку. Впрочем, проводник быстро вернул группе тонус.
– Меткий, проверь коридор! Кто последним забежал в бункер – почему дверь не закрыли? Не в трамвае же родились! Выброс через несколько секунд начнется!
Уперевшись изо всех сил, эмчеэсовцы почти закрыли уцелевшую дверь шлюза – справиться с задачей на сто процентов им не дала коррозия.
– У меня чисто, – доложил Праведников.
– Идем вглубь, – объявил Стрелок, – нечего лишние рентгены ловить!
В отличие от секретных объектов на Дальнем Востоке, где почти в любых руинах найдется электричество, конкретно эта лаборатория была мертва. Причем, как в прямом, так и в переносном смысле. Миновав с десяток помещений и несколько коридоров, сталкеры, подсвечивавшие себе путь фонариками, практически везде обнаружили человеческие останки. Целых скелетов не попадалось – обглоданные острыми зубами, разрозненные кости валялись вперемешку с изорванной одеждой и лабораторными халатами по всей площади помещений, так что оценить примерное число погибших не представлялось возможным. Очевидное решение посчитать по черепам в данном случае не подходило, поскольку большую их часть явно унесли в неизвестном направлении. Даже спустя годы, картина трагедии не оставляла сомнений в том, что погибших растерзали мутанты на рабочем месте, и ответа не нашлось лишь на один вопрос: «Почему это вообще произошло?».
– Это не лаборатория, – сказал Жердев, – это самый настоящий склеп!
Снаружи бушевал выброс, и, хотя бункер вздрагивал всей своей тысячетонной конструкцией, чем ближе к выходу стоял человек, тем сильнее ощущались вибрации, пронизывающие воздух, словно техногенная стихия стремилась невидимыми лапами-вихрями через приоткрытую дверь достать ускользнувших. Дружно завибрировали дозиметры, реагируя на растущий фон, а у Тяни прибор даже пронзительно запищал.
– Что ж ты, сиволапый! – шикнул на него Толкай.