– Я шуток не понимаю.
– Эй, тунеядцы, а ну по своим постам! Проверка закончена! – сержант выпрямился, поправляя ремень игольника. – Слышали, что я сказал, бегом!
Гвардейцы подчинились приказу мгновенно – видимо, кое-какая выучка у них все же была. Сержант обернулся к Би.
– Ты это… не нужно так. У нас не пустыня тут, и не все сплошь убийцы и насильники. Не нужно за глупости в людей стрелять.
– А разве я стреляю?
– Ты бы свои глаза видела бешеные. Ее б сейчас по заднице хлопнули, и ты б шмальнула, да? А потом что? Весь пост покрошила?
– За руками следить надо, – медленно сказала Би.
– Кто спорит. Только не так ведь, мы же не дикие.
– Ты всем приезжим лекции читаешь, сержант?
– Да нет, только девицам посимпатичнее, – Клив рассмеялся. – Ладно, езжай, а то правда меня пристрелишь, а потом жалеть будешь.
– Не пристрелю. Спасибо за новости, – Би запрыгнула в кабину. – Берегите себя, рейдеры рядом.
– Да уж бережем – дальше некуда. Скоро совсем все за стены спрячемся и выглядывать не будем.
– А все поместятся?
– Так в том-то и вопрос…
Их прервал грохот – над дорогой на небольшой высоте в сторону Хокса пронесся стреловидный силуэт. Звуковой удар был таким сильным, что железо сторожки еще некоторое время гудело ему в ответ.
– А вот и барон, – сказал сержант, – с облета вернулся. Сейчас опять кого повесят.
– У барона джет? – спросила Би.
– А ты не знала? Это ж Красный Ястреб, его так и прозвали, барона нашего. И есть отчего его бояться, я тебе скажу.
– Верю, – сказала Би. – Теперь верю.
II
Хокс не изменился.
Мириам запомнила его почти таким же – блеск металла, белые росчерки улиц, двух– и даже трехэтажные дома, теснящиеся на верхушках двух холмов, тонкие шпили ветряных вышек, увенчанные яркими красными пропеллерами, нагромождение разбегающихся вокруг светлых пятен площадей коробок и коробочек, которые даже невозможно сосчитать… Они смотрели на Хокс издалека, от самого въезда в долину, и видели только часть его, окруженную серыми бетонными стенами и аккуратными стоянками множества каров. Снаружи, за стенами города, дома стояли реже, а по долине расползались оросительные каналы и квадраты возделанных полей. Люди на улицах казались разноцветными точками, а на самом высоком шпиле – тонкой ажурной башне, возвышавшейся на правом холме, – билось красное знамя Хокса.
– Ух ты! – выдохнул Рок.
– Какой маленький, – неожиданно сказала Би, удивив Мириам, которой Хокс казался огромным, даже несмотря на воспоминания о покинутом древнем городе.
– Да, если только сравнивать с крепостями, – отозвался Кейн. – Но для самостоятельного города он довольно велик.
– Наверное. Тебе разве можно заходить в города, монах?
– Да, конечно, кто мог мне запретить? Добрый стражник, которого ты так напугала, сказал об этом прямо.
– Я его не пугала.
– А как по мне, он, хотя и старался скрыть это, испугался. Да так, что даже забыл нас ограбить.
– ?!!
– Привилегией постов, окружающих горы, являются поборы, которыми они обкладывают приезжих. Ты не знала?
– Нет.
– И он ни словом не упомянул о въездной пошлине?
– Нет.
Кейн рассмеялся.
– Путешествие в тени прайма имеет свои преимущества. Но советовал бы тебе задуматься – почему он так тебя боится? Ведь в пустыне о сущности праймов узнают немногие – и большинство из них просто не успевают никому об этом рассказать. А наш добрый стражник знал, кто ты и что ты можешь, очень хорошо знал.
– Ты тоже знаешь, и что из того?
– Я только скромный странствующий монах.
– Ага. Ты используешь стрим-ган третьего поколения с восемнадцатикратной электронной оптикой и голыми руками избиваешь двух мужчин с ружьями.
– Они всего лишь фермеры…
– Ты такой же обычный монах, как я – весенняя бабочка.
– Какая красивая аналогия. Но я монах, и, следовательно, ты – бабочка.
– С тобой невозможно разговаривать. Мириам!
– Что?
– Ты нас слушаешь?
– Да, хотя и не очень понимаю.
– Где здесь можно остановиться на ночь?
Мириам вгляделась в стоянки под стенами города.
– Обычно машины оставляют за стенами, но если внутрь нас все равно не пустят, то этого, наверное, не нужно делать.
– Да, нам посоветовали остановиться в долине.
– Вон справа на холмах пустые выгоны. Мы можем остановиться там, если никто не будет против.
– А кто может быть против?
– Так ведь рядом ферма.
– Тогда мы расположимся подальше от нее, на песке.
– Да, там все равно не растет трава.
Они свернули с основной дороги и двинулись вдоль ирригационного канала – одного из многих, разрезавших окрестные холмы тонкими блестящими полосами. В канале стояла мутная зеленоватая вода, и в окна проникал ее запах – незнакомый Мириам, сырой и неприятный.
Грузовики Эймоса и Бена увязались за ними. Их присутствие раздражало Мириам, но что с этим делать, она не знала.
– Может, избавиться от них? – Би словно подслушала ее мысли.
– Как?
– Прогнать.
– Я не знаю, они, по-моему, просто боятся. Если их прогнать…
– Не нужно, – сказал Кейн. – Это обычные люди, они будут вести себя тихо, и ничем нам не помешают.
– Думаешь?
– Я это гарантирую.
Вдоль канала тянулись яблоневые сады. Сухие ветви нависали над дорогой, задевая кабину, их ровные ряды уходили вверх и вниз по склонам холмов, прочерченные узкими дорожками и тропинками. Мириам знала, что с приходом осени все изменится – яблони снова зазеленеют и зацветут, и к зиме здесь опять будет пахнуть яблоками, а не стоялой водой. Рок высунулся в окно почти по пояс, и Таня ухватила его за куртку, чтобы не выпал.
Они миновали несколько ферм. На небольших выгонах, покрытых желтой травой, паслись коровы, собаки лаем провожали кавалькаду грузовиков. Над трубами домиков из серого кирпича поднимался дым, а хозяева, работавшие в поле, рассматривали незваных гостей.
– Эти никуда не ушли, – сказала Би.
– И не уйдут, – ответила Мириам. – Это их дом. Посмотри, как тут хорошо.
– Им его не защитить.
– Они все равно останутся.
Би не ответила. Они миновали фермы и приблизились к участку, который заметили издалека. Он представлял собой длинный песчаный язык, треугольник пустыни, вторгающийся на холм, аккуратно засаженный яблонями. К нему вела узкая объездная дорога, ведущая через металлический мостик, переброшенный над каналом. Кар Би проехал по нему первым, мостик заскрипел, но выдержал. Мириам заехала на него осторожно, но ее грузовик, даже вместе с трейлером, был легче, и прошел без проблем.
Они остановились у трех невысоких черных скал, торчащих, как зубы великана, в сторону Хокса. Би, как обычно, вылезла первой и огляделась.
– Тут чисто, – она проследила взглядом за грузовиками Эймоса и Бена, которые не решились подъехать к ним близко и остановились поодаль, за скалами. – Разве что вот они…
– Я не боюсь их, – сказала Мириам, закрепила переговорник на шлейке майки и выпрыгнула из кабины. – Кейн прав: они просто бедные фермеры.
Би оглянулась.
– Как знаете, мне они не нравятся.
– Мне тоже, – Кейн выбрался из трейлера одновременно с Мириам и теперь потягивался, разминая затекшие плечи. – Они несчастные, глупые, неспособные себя защитить… Как они вообще могут нравиться?
Би выключила переговорник и отвернулась. Мириам помогла Тони спрыгнуть с подножки и толкнула дверь машины. С другой стороны кабины хлопнула дверцей Таня.
– Красиво, правда? – спросил Кейн и уселся возле трейлера прямо на песок. Мириам молча кивнула.
Песчаный склон, на котором они остановились, растекался среди черных яблонь, убегающих вниз по холму ровными рядами. Здания из красного и желтого кирпича тут и там поднимались между деревьев, увенчанные вращающимися лопастями ветряных генераторов. Среди садов кое-где просвечивала зеленая вода, каналы разбегались по холмам во всех направлениях, деля долину перед ними на неровные прямоугольники. Хокс, над которым застыло послеполуденное солнце, лежал на холмах озером жидкого серебра, искрясь и сверкая металлом крыш и ветряных генераторов. Тонкие струйки дыма поднимались над ним, чтобы мгновенно растаять в волнах летнего жара и стать частью серебристой облачной шапки, висящей над центром долины.
Ближайшая ферма располагалась метрах в трехстах ниже по склону, и Мириам могла рассмотреть фигурки людей, стоящих на плоской крыше.
– Они на нас смотрят?
– Да, – подтвердила Би. – Может, они хозяева этого места?
– Нужно с ними поздороваться, – предложил Кейн.
– Если они не против.
– Я схожу, – Кейн поднялся, отряхивая песок. – У меня получается ладить с людьми.
– А мы пока разведем костер, – кивнула Мириам. – Сегодня Танина очередь готовить ужин.
– Правда?
– Ну да, в прошлый раз готовила я.
Огонь развели под самой большой из трех скал. Солнце медленно опускалось слева от Хокса, то и дело скрываясь за облаками. В качестве дров использовали ветки старой сухой яблони, которую молча притащила Би откуда-то с самого края песчаного языка. Мириам оставалось только надеяться, что та не вырвала ее с корнем, дерево было сухим и таким толстым, что его не смогли бы поднять, наверное, и четверо мужчин. Обрубив ветви, Би оставила ствол рядом с костром, чем тут же воспользовался Рок, принявшийся бегать по нему и прыгать в песок.
Тане, как выяснилось, почти не требовались инструкции Мириам – варить кашу она умела сама. Они вместе порезали сухое мясо на металлической пластине и стали ждать, когда костер немного прогорит и можно будет повесить котелок. Би сидела неподалеку, на крыле своей машины, глядя в долину.
Кейн вернулся, когда каша уже вовсю бурлила, и поставил на древесный ствол маленькую плетенку с яблоками. Пахло от них так, что рот Мириам непроизвольно наполнился слюной – в последний раз она слышала этот запах больше года назад.
– Это подарок, – Кейн протянул яблоко Мириам, та сжала его в ладонях и передала Тане. – Хозяева не против, что мы постоим на бесплодной земле.