Мириам молча кивнула и ушла к костру. Би некоторое время наблюдала за тем, как она на сидит, поджав ноги и упершись подбородком в колени, потом выпрыгнула из кабины и подошла.
– Что-то не так?
Мириам промолчала, а потом с силой запустила сухую ветку в костер, взметнув фонтан искр:
– Я не дура! – почти выкрикнула она. – Я просто… просто еще многого не знаю. Но я не дура!
– Я не считаю тебя дурой. – Би села рядом с ней. Некоторое время они сидели молча.
– Я долго жила в пустыне, – наконец заговорила Мириам. – Я много путешествовала… со своей второй семьей, давно. Я видела очень много всяких вещей, плохих и хороших. У моих приемных родителей была таверна, а затем – постоялый двор. Это были самые лучшие места, какие я знала. И больше у меня ничего не было… никогда. Только дом. Ты… видела, что с ним стало. И я понимаю… понимаю, что еще очень много чего не видела и не знаю, но я хочу узнать… потому что больше мне нечего делать, у меня есть только я, и мой трейлер, и все…
Ее голос пресекся.
– Прости.
– Прости? – Мириам взглянула на Би сквозь слезы. – Ты же спасла меня, а я даже спасибо тебе не сказала. Если бы не ты, меня бы сейчас… меня… Я глупая, но я не неблагодарная… Я могу готовить, шить, стирать, я могу возить твои вещи, я могу…
Мириам расплакалась. Би некоторое время смотрела на нее, потом осторожно дотронулась до ее руки.
– Ты не одна такая… – в ее голосе, искаженном маской, прозвучала такая горечь, что Мириам задержала дыхание. – Не только у тебя нет ничего, кроме себя и кара. И не только у тебя был… дом.
Би вскочила, как подброшенная пружиной, и ушла к своей машине. От неожиданности Мириам прекратила плакать.
– Но что… теперь? – наконец прошептала она, но Би услышала.
– Ложись спать, – прозвучал из темноты ровный механический голос. – Мы выезжаем с рассветом.
Глава III
Интермедия III
Ночь упала на развалины неожиданно, как молот на наковальню, в считанные минуты окутав темнотой посадочное поле и город. Утонули во мраке пилоны с просвечивающей синеватой арматурой и стекла в далеких башнях погасли. Корабль, скрытый маскировочной сетью, возвышался в темноте, как сломанная арка огромного несуществующего моста, соединяющего город с пустыней.
Одинокому ангелу, стоящему у корабля, было не по себе. Темнота не мешала ему видеть вокруг дальше и глубже, чем позволяли человеческие глаза, но для спокойствия этого было недостаточно.
Пустыня дышала. Слабая и почти неощутимая пульсация исходила откуда-то снизу, из-под бетонного поля, из-за дюн, окружавших его, – и броня не была ей помехой, она билась прямо в сознание, наполняя его тоской и чуждыми непонятными образами.
Кровь давно впиталась в песок, а останки рейдеров растащили звери, но сейчас коричневые пятна, оставшиеся на месте их гибели, искрились слабым синеватым светом, словно в них частично отражались звезды.
– Кто-то смотрит, – неуверенно сказал ангел.
– Кто? – ожил коммуникатор.
– Не знаю, просто есть такое ощущение.
– Откуда?
– Со стороны города или, может, из пустыни, не знаю…
– Датчики?
– Молчат. Ничего нет. В инфра вижу людей в развалинах, в четырех тысячах метров. Еще мелкие звери, но больше ничего.
– Возвращайся, выставим автоматику.
– Очень сильное… ощущение.
– Нервы. Радиационный фон в десять раз выше нормы, звери, пустыня – и ничего больше.
– А что под нами? Мой радар показывает пустоты, и там шумы.
– Старая военная база, входы взорваны. Там тоже никого быть не может.
– Я знаю, – ангел сделал несколько шагов по направлению к темной громаде города и присел. – Я тоже никого не вижу, но кто же тогда смотрит?
– Возвращайся, тебе нужно отдохнуть.
– Хорошо, еще немного, – ангел отключил коммуникатор и снял с крепления на спине узкий пластиковый контейнер. В темноте вокруг него множество маленьких существ замерли с его приближением и теперь наблюдали за тем, как он сдвигает крышку и ставит контейнер перед собой.
Ангел замер, стараясь даже не дышать. Во мраке он различал только яркие тепловые пятна созданий, двигающихся вокруг него.
Первым решилось существо, похожее на белку, с узким голым хвостом и большими ушами – оно вспрыгнуло на край контейнера, нырнуло вниз, и через несколько секунд выскочило наружу с куском шоколадного батончика в передних лапах. За ним с некоторым колебанием последовало еще несколько зверьков.
Они растаскивали батончики, с хрустом вгрызаясь в них и унося куски куда-то в пустыню, а ангел наблюдал за их возней.
Темнота и термическая броня надежно скрывали его улыбку.
I
Мириам снился древний город. Ей снилось, что она идет по его улицам, широким и чистым, и в многоэтажных домах, закрывающих небо, блестят целые стекла. Она знала, что где-то в этом городе – Би, и ее нужно найти, и что-то сказать ей… что-то очень важное. Она побежала, но улицы были бесконечными – одна переходила в другую, и здания поднимались над ней, как скалы. Никого не было вокруг… Мириам остановилась, оглядываясь, – и вдруг вспомнила, почему на улицах никого нет.
Все жители города мертвы, все – до последнего человека.
Миллионы мертвецов смотрели на нее из сверкающих окон древнего города… Смотрели молча и страшно. Мириам чувствовала на себе их взгляды, физически ощущала давление, пронизывающее до костей, выворачивающее наизнанку… словно она была букашкой, проколотой миллионами иголок, – и эти иглы двигались, изучая ее и в то же время меняя, придавая ей форму, складываясь глубоко внутри в угловатое, колкое и странно знакомое имя: Иштар.
Это ощущение прекратилось внезапно – а вместе с ним прервался и сон, превратившись в мелькание бессмысленных фрагментов. Она снова бежала по городу, но он уже был разрушен. В конце улицы, заросшей кривыми желтыми деревьями, за каменным столом сидела Би, а напротив нее – дикий человек, совсем голый, с черной блестящей кожей и длинными черными волосами. Би говорила с ним… но Мириам не могла понять, о чем. Она глубоко вздохнула, чтобы окрикнуть Би, – и проснулась.
Костер все еще ярко горел… как-то слишком ярко, так что даже укрывшись с головой, Мириам продолжала видеть его свет.
И Би действительно говорила с кем-то, ее механический голос звучал приглушенно, но все равно очень громко.
– Четыре, – сказала Би.
Молчание.
– Восемь, – сказала Би.
Скребущие звуки – по дереву или по камню.
– Двенадцать, я выиграла.
Мириам отбросила одеяло и села. За каменным столом в свете единственной фары своего кара на плоском обломке бетона сидела Би и говорила с диким человеком. Тот был совсем не таким, каким видела его Мириам во сне – длинноволосый и бородатый, он походил скорее на одетого в шкуры рейдера, чем на дикаря. Рядом с ним из песка торчало длинное копье с блестящим металлическим наконечником.
Мириам стало холодно… Она легла спать не переодеваясь, в шортах и майке. Костер едва тлел… Мириам раздула угли и бросила на них несколько толстых веток, потом завернулась в одеяло и подошла к столу. Дикарь следил за ней глазами, ярко блестящими в свете фары. Вблизи оказалось, что в его светлые волосы и бороду вплетено множество мелких вещиц вроде бутылочных крышек и колес от игрушечных машинок, а на широкую тунику из шкур нашиты полосы прозрачного пластика.
– Привет, – сонно сказала Мириам.
– Ложись спать, – сказала Би. Она трясла небольшой деревянный стаканчик, и именно он издавал скребущие звуки.
– Что вы делаете?
– Играем в кости, – Би опрокинула стаканчик на стол, и оттуда вылетело два маленьких желтых кубика. Дикарь смотрел на Мириам светлыми, почти белыми глазами, и она ничего не могла прочесть в его взгляде. Рядом с ним, по другую сторону стола, лежала тушка какого-то небольшого животного – незнакомого, не похожего ни на что, виденное раньше.
– И кто выигрывает?
– Ложись спать. – Би не повысила голос, но на этот раз ее слова прозвучали как приказ. Мириам сонно кивнула, пошла к своему месту, свернулась калачиком и почти сразу же уснула под стук костей.
Второй раз она проснулась от резких хлопков – кто-то стрелял из игольника. Еще не успев открыть глаза, она засунула руку в узел, лежащий под головой, нащупала рукоять пистолета, подаренного Би.
И выглянула из-под одеяла, поводя стволом направо и налево.
Фара еще горела… В ее синеватом свете рядом со столом стояла Би с игольником в одной руке и раскрытой навахой в другой. Перед ней, словно кучи тряпья, лежали тела – одно, второе, третье.
Мириам села, держа под прицелом темный прямоугольник входа в убежище. Би обернулась на ее движение.
– Не бойся, больше никого нет, их было только трое.
– Я не боюсь… просто спать очень хочется… – Мириам била мелкая дрожь, но страха она действительно не чувствовала, словно сон все еще продолжался.
– Спи, я покараулю, – Би сложила наваху и села на край стола.
Мириам снова свернулась калачиком, сжимая в руке игольник. Металл был холодным, а одеяло – теплым, и дрожь почти сразу прошла.
В третий раз она проснулась от очень знакомого чувства: кто-то пристально смотрел на нее. Неяркие звезды уже почти исчезли на предрассветном небе, но их света было достаточно, чтобы Мириам могла рассмотреть несколько существ у входа. Узкие морды, острые уши – они были бы похожи на собак, которых она видела раньше, если бы не слишком длинные лапы.
Существа сидели неподвижно. Время от времени одно из них придвигалось ближе ко входу, потом отходило назад.
Би, сидящая на столе, так же молча наблюдала за ними.
– Что им нужно? – шепотом спросила Мириам.
Би медленно опустила ноги на землю, потом взяла наваху. Лезвие вылетело с сухим щелчком, и существа отпрянули от входа.
– Берите, – громко сказала Би, навахой указывая на трупы. – Берите!
Она отошла назад, под прикрытие стола, и три существа нерешительно вышли из тени. Двое из них тут же потащили трупы назад – не по-собачьи, а вцепившись в одежду когтями. Третье вспрыгнуло на стол перед Би. В его передних лапах было зажато копье одного из дикарей – с длинным металлическим наконечником.