- Это должность или имя? - спросил я.
- И то и другое. - Он пустил к потолку голубое колечко. - Я взял вас в плен, потому что не хотел подвергнуться нападению. И не хотел говорить с вами при посторонних. - Он дотронулся до кнопки на столе и взглянул на мерцающую фиолетовую лампочку. - Теперь можно не бояться подслушивания.
- Вы, наверное, собираетесь рассказать, кто вы и ваши приятели, откуда вы тут взялись, и все такое прочее?
- Безусловно. Мы - выживисты.
- Кажется, я что-то слыхал об этой компании.
- Наверняка. В годы Раскола это название присваивали себе самые разные общины, потому что оно многим нравилось. Но только мы по-настоящему заслужили его, ибо только нам удалось выжить.
- Выживисты, - раздумчиво протянул Флойд и добавил скороговоркой: - «Группы людей, считавшие войну неизбежной и не верившие в способность властей защитить их. Они покинули свои жилища и укрылись в подземных бункерах с запасами пищи, воды, амуниции - всего необходимого, чтобы переждать любую катастрофу»… Не выжил никто.
- Великолепно. Ты процитировал…
- Карманный справочник по истории психов, культов и спасителей человечества.
- Великолепно. Конечно, это не относится к названию книги и последней фразе цитаты. Мы постарались - и выжили.
- Вы даже малость перестарались. Войны Раскола давным-давно закончились, в Галактике - мир.
- Отрадно слышать. Только другим этого не говори.
- А почему? Нет, постой, дай самому догадаться. Чтобы они до скончания века оставались стрижеными болванами - ведь это полностью тебя устраивает. Пока идет война или пока сохраняется ее угроза, власти держатся. В нашем случае власти - это ты и тебе подобные.
- Прекрасная логика, Джим. Надо сказать, не всем по вкусу такой порядок…
- Мы встречались с теми, кому он не по вкусу. Это сопливые мальчишки, ну, может, и кто-то из взрослых. Их не устраивает милитаристский статус-кво и вечная война. Вероятно, им больше по нраву мирная жизнь в окружении родных и близких. Но это - если допустить, что у вас есть семьи.
- Конечно, есть. В тишине и покое надежных жилых пещер. Мы их охраняем и защищаем…
- Но главным образом тратите время на игру в солдатики и постановку командных голосов.
- Ты слишком придирчив. Мне это начинает надоедать.
Командир с усмешкой посмотрел на сигарный пепел и стряхнул его в пепельницу, изготовленную, разумеется, из снарядной гильзы. Каким-то боковым зрением я заметил шевеление чего-то черного, но не обернулся в ту сторону. Самое время выйти на сцену Бобику.
- Зачем мы тебе понадобились? - спросил Флойд.
- Я думал, это понятно. Надо выяснить, кто вы такие и много ли знаете о нас.
Из-под стола к моим ногам метнулась тень, но Командир не мог этого видеть. Тень, должно быть, поднялась по спинке кресла - голос ИРИНы прошептал мне на ухо:
- Я проанализировала голоса участников прерванного совещания. Восстановила обертоны, снятые искажателем речи, и теперь могу сказать, кто называет себя Альфамегой…
- Я уже знаю.
- Что ты знаешь? - осведомился Командир. - С кем разговариваешь?
- Да так, мысли вслух. Мысли о том, что ты не такой хитрец, каким себя возомнил. Назвал меня по имени, а ведь мы еще не представились. Но если ты присутствовал на собрании юных диссидентов, то, конечно, должен знать, кто я такой. А я теперь знаю, кто ты. - Я улыбнулся и спросил, выдержав долгую паузу: - Командир? Или Альфамега? Какое имя тебе больше нравится? Ведешь двойную игру, не правда ли?
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
- Я могу тебя прикончить, - холодно вымолвил Командир. - Глазом моргнуть не успеешь. - С этими словами он очень даже нервно раздавил окурок в пепельнице.
- Спокойствие, спокойствие, - сказал я. - Ведь ты притащил нас сюда явно не с бухты-барахты. Почему бы не довести дело до конца и не объяснить, какая помощь от нас требуется?
Командир хмурился; он выглядел сердитым и опасным. Как говаривала моя матушка - почему я все время ее вспоминаю? - «свинобразы липнут на мед, а не на уксус». Помягче надо, помягче.
- Командир, ну что вы, право, - залебезил я. - Мы же за вас, только мы, больше вам не на кого рассчитывать. Вы отлично знаете, чего хотите, а из солдат никто не представляет себе истинной картины. Вы тут не единственный начальник, но, похоже, только вас осенила идея устроить небольшой заговор. Устроить по-своему. Вы потрудились на славу - не знаю, кому еще под силу такое. Мы готовы помочь… если, конечно, вы не против.
Хмурое выражение на лице Командира исчезло. Флойд, подражая мне, улыбнулся и кивнул, но не сказал ни слова. Зажглась вторая сигара. Вверх потянулся дымок. Курильщик благодушно кивнул.
- Конечно, Джим, ты прав. Невероятная ответственность, постоянная нагрузка на психику… А кругом - одни болваны! Stulteguloj! Kretenoj! Вековое кровосмешение и прозябание в норах не слишком хорошо отражаются на умственных способностях. Поражаюсь, как мне самому хватило рассудка, чтобы это заметить. Я так не похож на них, будто родился на другой планете - этакое дитя гомо сапиенс в пещере неандертальцев.
Мне это показалось знакомым. Не родился еще «сильная рука», диктатор, военачальник, который не считал бы себя венцом творения.
- Да, сэр, вы не такой, как все, - подхватил Флойд чуть ли не застенчиво. - Я это понял, едва вы заговорили.
Похоже, мы с Флойдом учились в одной школе. Правда, раньше мне казалось, он лишь скользит по верхам. Выходит, ошибочка.
- Так вы заметили? Впрочем, для Внешних разница, надо думать, очевидна. Поверьте, мне было нелегко. Я даже к начальству обращался, выявлял некоторые проблемы, предлагал решения… Как об стенку горох, честное слово. И ведь молодежь не лучше. Хотя надо ей отдать должное - она волнуется. Особенно когда до нее доходит, как мало радости в простом выживании. Поначалу это, конечно, занятно - вызов обществу и все такое. Но через денек-другой удовольствие сходит на нет.
- Уж не беспокойство ли молодых навело вас на мысль о необходимости вождя? - спросил я.
- Не сразу. Но я все чаще замечал, как младшие теряют уважение к старшим. Только к ученым они пока относятся благосклонно. С их точки зрения, одни лишь ученые делают что-то новое и нужное. Потому-то я и стал Альфамегой. Меня считают молодым ученым. Мятежником, не способным идти в одиночку наперекор ветхим идеям, наперекор устоям, а посему вынужденным искать сочувствия среди людей его возраста и склада ума.
- У меня руки затекли, - улыбнулся Флойд. - Нельзя ли ненадолго снять железки?
- Нельзя. Вы нужны мне там, где находитесь.
А ты переменчив, дружище. Куда девалась твоя теплота, и почему ты вдруг затянулся с такой силой, что сигара затрещала и заискрилась?
- Мы, выживисты, очень внимательно следим за событиями. На всей этой планете. Создали наблюдательную сеть еще до того, как здесь опустился первый ваш корабль. С тех пор мы ее расширяем и совершенствуем. Ни одна птичья свара, ни одно падение полпеттона не ускользает от наших глаз. От моих глаз! Потому что я наблюдаю за наблюдателями. Я наблюдал и заметил, что на поиски археологической находки тратится уйма ресурсов и сил. За этим скрывается что-то важное, и мне захотелось узнать, что именно. Я послал отряд похитить ее и взорвать здание, чтобы замести следы. Мои люди справились великолепно, преследования не должно было быть. И все-таки вы здесь. Меня интересует и то, как вам это удалось. Поэтому рассказывайте, и побыстрей.
- С удовольствием, - откликнулся я. - Мой друг Флойд и слыхом не слыхивал ни о какой находке. Зато мне известно все. Ведь это я нашел ее первым, а затем проник сюда по ее следу. Только я могу открыть принцип ее действия, показать, какие удивительные чудеса она способна вытворять. Если отведете меня туда, где она лежит, я с удовольствием продемонстрирую ее в работе.
- Почему бы и нет? Пойдешь со мной. Друг останется здесь в качестве гарантии. Ты не против?
Он встал и положил ладонь на рукоять грозного оружия, висевшего у него на боку.
- Ну, конечно. Флойд, ты уж извини. - Я повернул голову к коллеге, подмигнул левым - не видимым Командиру - глазом. - Я знаю, ты бы охотно пошел со мной и подсобил, но - увы! Так что жди здесь и ничего не бойся. Никто тебя не тронет, можешь положиться на слово Джеймса Бобика диГриза.
- Все будет в норме, Джим. Позаботься лучше о себе.
Оставалось лишь мысленно скрестить пальцы и надеяться, что из смеси туманных и прозрачных намеков Флойд сумеет вычленить суть. Отворилась дверь, за моей спиной зашипело, залязгало, заклацало. Кресло разомкнуло оковы. Я помассировал затекшие руки и медленно, осторожно поднялся. Смертомат, злобно полыхая оранжевыми глазками, махнул в сторону двери закопченным раструбом огнемета.
Я вышел из зала за Командиром Альфамегой, оставив Флойда в плену у кресла. Уповая, что ненадолго. Все будет зависеть от того, правильно ли Бобик-ИРИНа расшифрует мою прощальную речь. Мы с Командиром прошли по широкому коридору, украшенному портретами героев. Дружелюбно улыбаясь, спутник приподнял над кобурой пистолет, а затем позволил ему скользнуть обратно.
- Если хоть словом обмолвишься о нашем разговоре, от тебя останется мокрое место. Уяснил?
- Вполне, спасибо. Не произнесу ни звука, сэр, можете на меня положиться. Только взгляну на находку и объясню принцип действия. И все.
Может, я и улыбался, но в душе был мрачнее тучи. Джим, сказал я себе, ты увяз, что твой свинобраз в яме с кагалом. Прискорбно, однако выбирать не из чего.
Идти пришлось долго; я снова притомился. И клятвенно пообещал себе уйти в длительный отпуск, как только все закончится. Если закончится.
Отворилась последняя дверь, и мы вошли в лабораторию - из тех, которые ни с чем не спутаешь. Кругом пульты, провода, скворчащие реторты и престарелые ученые мужи в белых халатах. При виде начальства они верноподданно лупили себя в грудь - это напоминало барабанную дробь - и почтительно расступались, пропуская нас к лабораторному столу. На нем, все в проводах и «крокодилах» тестеров, возлежало творение иной расы. Я хлопнул себя по лбу и пошатнулся.