Несмотря на дождь, я вижу слезы, блестящие в ее глазах.
Поскольку она не плачет, это должно означать, что мое сообщение дошло.
Я уже собираюсь отступить, когда маленькая рука отталкивает меня. Я не слышал, как она подошла — и это не из-за дождя.
Голубые глаза Эльзы остекленели.
Они чернеют и темнеют на Куинс.
Как и в прошлый раз, она тихая.
Такая чертовски тихая.
С детства я фокусировался на небольших шумах. Я не мог заснуть из-за тихих звуков, доносившихся из листвы деревьев.
Не может быть, что я не услышал, как она подошла.
Во второй раз.
Я все еще изучаю Эльзу и ее застывший язык тела, когда она ударяет в лицо Куинс.
Сильвер хватается за щеку, приоткрыв рот, когда Эльза бьет ее в грудь. Куинс вскрикивает и обхватывает себя обеими руками за живот.
Эльза хватает ее за воротник рубашки.
— Я говорила тебе держаться, блядь, подальше от того, что принадлежит мне!
А затем она снова собирается ударить ее.
Куинс пытается отбиться от нее, но похожа на беспомощного малыша перед силой Эльзы.
От грубой, подсознательной силой Эльзы.
Мое тело напрягается, когда я пристально смотрю на нее.
Эта поза. Та же самая поза.
Черный ореол окружает мою голову, и я ничего не вижу за ним.
Нет. Это ложь.
Я вижу маленького мальчика.
Рубцы на его коже.
Темноту в его окружении.
Страх в его глазах.
Тот же страх, который сейчас читается на лице Сильвер, когда она наклоняется перед нападением Эльзы.
Я хватаю ее за руку и тяну назад так резко, что она врезается мне прямо в грудь.
Она пытается отбиться от меня, ее руки все еще направлены в сторону Куинс. Последняя корчится на мокрой земле, кашляя и дрожа под дождем.
Эльза этого не видит. Она ничего не видит, кроме черной ярости, застилающей ее зрение.
Совсем как они.
Она такая же, как они.
Нет, не может быть.
Это Эльза. Моя Эльза.
И никто, блядь, не отнимет ее у меня. Даже она сама.
Я обнимаю ее за шею и сжимаю. Ее руки перестают размахивать. Она несколько раз моргает. Когда наконец она смотрит на меня — действительно смотрит на меня, — ее взгляд наполняется ужасом, словно она только что осознала, что сделала.
— Не погружайся туда больше, — шепчу я.
Если она это сделает, у меня не останется другого выбора, кроме как последовать за ней. Она возненавидит то, каким я стану, когда это сделаю.
Она кивает один раз, хотя ее глаза потеряны, я притягиваю ее к себе и обнимаю за спину, когда она прячет голову у меня на груди.
Несколько секунд мы стоим, пока дождь обрушивается на нас.
— Заставь ее уйти, — шепчет Эльза мне в грудь. — Заставь ее уйти.
— Уходи, — приказываю я Куинс.
Она встает и открывает рот, чтобы что-то сказать, но затем ее взгляд блуждает позади меня, и ее рот открывается.
Ее ярко-голубые глаза расширяются от страха.
В чистом, безумном страхе.
Все еще глядя мне за спину, она дрожащими руками открывает дверцу машины и проскальзывает внутрь. А потом на большой скорости уезжает с подъездной дорожки.
Все еще прижимая Эльзу к груди, я оглядываюсь назад.
Нэш стоит у входа, засунув руки в карманы.
Редкая жестокая ухмылка приподнимает его губы.
Глава 23
Эльза
Мои зубы стучат друг о друга.
Я дрожу и задыхаюсь от воздуха.
Сердце так сильно бьется в груди, что я удивляюсь, как оно не вырывается наружу.
Моя рубашка прилипает к коже, вся мокрая от дождя.
Не знаю, как я оказалась в комнате Эйдена, сидя в углу и подтягивая колени к груди.
Последнее, что я помню, это как Эйден сжимает мое горло и выводит меня из того тумана, в котором я находилась.
Я помню красное.
Точки крови пролились у меня в голове, как лужа из ночного кошмара. Следующее, что я помню, это то, что я била Сильвер.
Я хотела столкнуть ее в этот красный бассейн.
Я хотела, чтобы она ушла.
Если бы Эйден не остановил меня, что бы я сделала?
Слезы наполняют глаза, и я крепче обхватываю руками ноги, раскачиваясь взад и вперед у стены.
Со мной что-то не так.
Когда я стала таким человеком? Когда начала фантазировать о причинении боли?
— Эльза.
Передо мной приседает нечто большее, чем жизнь. Совсем как дядя Редж в том кошмаре.
Теперь это будет красный бассейн?
Я попала в ловушку своих бесконечных кошмаров?
Я смотрю вверх дикими глазами.
Рубашка Эйдена тоже промокла и теперь прозрачная, обрисовывая его твердые мышцы. Должно быть, он снял пиджак, потому что манжеты его рубашки закатаны до локтей. Татуировки со стрелками направлены прямо ему в сердце.
Он держит в руке полотенце и пристально смотрит на меня.
Мое дыхание немного замедляется, но этого недостаточно, чтобы избавиться от тревожных образов в голове.
Этого недостаточно, чтобы заставить меня перестать думать о том, чтобы я сделала с Сильвер, если бы его не было рядом.
— Ч-что со мной не так? — рыдание вырывается из горла. — Она даже не напала на меня, а я собиралась убить ее.
Он медленно кладет полотенце мне на голову, словно не желает меня пугать. Аккуратными руками он вытирает влажные пряди.
— Она действительно напала на тебя.
— Нет, она этого не делала. Она просто стояла беззащитная.
— Она спровоцировала тебя.
— Спровоцировала меня?
Он продолжает вытирать мне волосы.
— Это накапливалось в течение некоторого времени. Куинс не только угрожает тебе, но и провоцирует.
— Думаешь, я ударила ее из-за этого?
— Да. Ты не нападаешь на людей без всякой причины. Ты преследуешь только тех, кто провоцирует или представляет для тебя угрозу.
— Откуда ты это знаешь?
Он берет меня за руку и притягивает ближе к себе. Я перестаю раскачиваться, когда он усаживает меня к себе на колени.
— Всего лишь теория.
Я смотрю на него сквозь затуманенное зрение.
— Ты что, психоаналитически анализировал меня или что-то в этом роде?
— Возможно. — он продолжает вытирать мои волосы. — Тебе больше не нужно беспокоиться о Куинс. Теперь она знает свое место и больше не будет тебя провоцировать.
— Почему?
— Я заставил ее.
— Как ты ее заставил?
— Менее жестокими методами? — он ухмыляется, а я морщусь.
Он кладет палец мне под подбородок и приподнимает так, чтобы я оказалась лицом к нему.
— Тебе не нужно стыдиться того, кто ты есть со мной, Эльза. Ты можешь стать сумасшедшей, а я все равно тебя не отпущу.
Вау. Это удивительно мило с его стороны.
Как будто он принимает меня целиком. Эйдена интересуют не только части меня, он хочет все полностью.
И мое сердце чуть не разрывается от его принятия.
Словно я всю свою жизнь ждала, что кто-то примет меня такой, какая я есть, и я наконец нашла его.
Он видит меня.
И не боится этого.
Черт, я напугана больше, чем он.
Мои слезящиеся глаза ищут в его затуманенных какие-либо признаки манипуляции, но все, что я нахожу, это принятие.
Безоговорочное принятие.
Он не должен принимать эту часть меня.
Я сама этого не принимаю.
— Ты не должен шутить об этом, — шепчу я.
— Я не шучу. Мне все равно, кто или что ты, пока ты моя.
Моя нижняя губа дрожит, и волна истерики, поднявшаяся ранее, грозит обрушиться.
— Что, если... что, если я причиню кому-нибудь боль?
— Почему ты так думаешь?
— Мне постоянно снятся кошмары о лужах крови. Нормальному человеку не снилось бы подробное. Я д-должно быть, причинила кому-то боль раньше.. верно?
— Возможно, ты была той, кто пострадал.
Я отстраняюсь.
Он делает паузу, вытирая мои волосы.
— Ты знаешь, не так ли? — я задыхаюсь от слов.
В его чертах происходит небольшое изменение, прежде чем снова появляется это бесстрастное лицо.
— Я знаю что?
— Скажи мне, Эйден, пожалуйста. — я двигаюсь на его эрекции. — Я сделаю все, что угодно.
— Остановись. — он крепко сжимает мою руку, заставляя всхлипнуть. — Я не стану трахать тебя, когда ты в таком состоянии.
— В каком? — разочарование и страх перед неизвестной хваткой в моей груди вспыхивает, и я просто срываюсь. — В беспорядке? Что я как чертова маньячка? Я причинила боль своей тете в больнице, Эйден! Рана, которую я оставила на ее запястье, настолько глубокая, что я не могу смотреть ей в глаза, не ощущая себя монстром. Я поцарапала тебя в тот раз и только что чуть не разбила Сильвер голову об асфальт. Я продолжаю нагнетать обстановку, не имея возможности остановить это, а ты, блядь, отказываешься рассказать мне, о случившемся!
Резкие вздохи вырываются из меня после вспышки. Я пытаюсь оттолкнуть его, но он хватает меня за плечо и прижимает к своим коленям.
— Как думаешь, тебе станет лучше, если ты узнаешь правду? — он выговаривает каждое слово.
— Конечно!
— Поверь мне, милая, все станет намного, блядь, хуже.
— Позволь мне решить. Это моя жизнь, Эйден. Моя! Я устала от людей, которые принимают решения за меня. Позволь мне облажаться самой! Я возьму на себя ответственность.
Он отбрасывает полотенце, крепко обнимает меня за талию и встает.
Меня кидают на кровать, прежде чем я успеваю подумать о том, что происходит. Эйден бросается на меня и разрывает мою рубашку. Я ахаю, когда пуговицы разлетаются во все стороны. Звук замирает у меня в горле, когда я смотрю на его безумное выражение лица.
Он вот вот сорвется.
И я та, кто довела его до крайности.
— Хочешь знать, да?
Он хватает лифчик за середину и расстегивает его.
Я вскрикиваю, но не только от неожиданности. Нет. Его грубая сила всегда сводила меня с ума, нравится мне это признавать или нет.
Он нависает надо мной, оседлав мой живот коленями, и хватает меня за грудь своей жесткой рукой. Его пальцы впиваются в плоть, а мои конечности дрожат.
Как будто это возможно, его глаза темнеют еще больше.