Стальное Сердце — Брендон Сандерсон — страница 5 читать онлайн бесплатно

23

Я кряхтя тащил веревку, перекладывая ее из одной руки в другую. Жалобный писк доносился из системы шкивов при каждом рывке, будто я привязал какую-то несчастную мышь к орудию пыток и веселился, мучая ее.

Конструкция была установлена около туннеля в логово Реконеров, который был одновременно и входом, и выходом. Прошло уже пять дней с момента нашей атаки на электростанцию, и большинство из них мы провели здесь, затаившись и планируя наш следующий ход — удар по Энергетику, чтобы ослабить Силовиков.

Абрахам только что вернулся из похода за припасами. Это означало, что я перестал быть одним из специалистов по тензорам и стал бесплатным источником подростковой рабочей силы.

Я продолжал тащить, пот капал с бровей и начинал пропитывать футболку. В конце концов ящик показался из глубины прохода, и Меган подтянула его, отцепила от роликов и втащила в комнату. Я отпустил веревку, отправляя ее и доску на роликах назад в туннель, чтобы Абрахам мог привязать следующий ящик с припасами.

— Сделаешь следующий? — спросил я Меган, вытирая лоб полотенцем.

— Нет, — непринужденно отозвалась она. Погрузила ящик на тележку и отвезла его, чтобы сложить вместе с остальными.

— Точно? — переспросил я. Руки уже болели.

— У тебя так хорошо получается, — сказала она. — Кроме того, это хорошее упражнение.

Она поставила ящик, потом села на стул, положив на стол ноги, и потягивая лимонад стала читать книгу на своем мобильнике.

Я покачал головой. Она была невыносима.

— Представь себе, что ты совершаешь рыцарский поступок, — рассеянно продолжила Меган, прокручивая пальцем текст на экране. — Ограждаешь беззащитную девушку от страданий и все такое.

— Беззащитную? — переспросил я, но тут позвал Абрахам. Я вздохнул и принялся снова тащить веревку.

Она кивнула.

— В абстрактном смысле.

— Как можно быть абстрактно беззащитной?

— Это требует много усилий, — ответила она, потягивая свой напиток. — Это только кажется так легко. Все равно, что абстрактное искусство.

Я фыркнул.

— Абстрактное искусство? — осведомился я, продолжая тащить веревку.

— Ну да. Знаешь, парень рисует на холсте черную линию, называет это метафорой и продает за миллионы.

— Да такого никогда не было.

Она с удивлением посмотрела на меня.

— Было конечно. Ты не проходил в школе абстрактное искусство?

— Я обучался на Фабрике, — напомнил я. — Основы математики, чтения, географии, истории. Больше ни на что времени не было.

— А раньше? До прихода Напасти?

— Мне было восемь, — ответил я. — И я жил в бедном квартале Чикаго, Меган. Мое образование в основном заключалось в том, чтобы научиться избегать банд и не высовываться в школе.

— Ты этому учился в восемь? В начальной школе?

Я пожал плечами и продолжал тянуть. Кажется, мои слова взволновали ее, хотя, признаюсь, ее слова тоже меня удивили. Неужели люди платили такую кучу денег за такие простые вещи? Это меня озадачило. Люди до прихода Напасти были довольно странные.

Я вытащил очередной ящик, и Меган снова спрыгнула со своего стула, чтобы забрать его. Не думаю, что она успевала много прочесть, но перерывы, кажется, ее не беспокоили. Я наблюдал за ней, делая большой глоток воды из своей кружки.

Между нами стало все… по-другому после ее признания в шахте лифта. Она во многих отношениях стала более расслабленной в моем присутствии, что было довольно странно. Разве Меган не должна была чувствовать себя более неловко? Я знал, что она не поддерживает нашу миссию. Для меня это имело большое значение.

Однако она действительно была профессионалом. Она была не согласна с тем, что Стальное Сердце следует убить, но не оставила Реконеров и даже не просила перевести ее в другую ячейку. Я не знал, сколько всего их было — об этом, вероятно, знали только Тиа и Проф — но была, как минимум, еще одна.

Так или иначе, Меган оставалась в команде и не позволяла своим чувствам отвлекать ее от работы. Она могла не соглашаться с тем, что Стальное Сердце должен умереть, но, насколько я смог выяснить, она верит, что с Эпиками надо сражаться. Она была как тот солдат, который считает, что конкретная битва не оправдана тактически, но поддерживает генералов настолько, чтобы все равно сражаться в ней.

Я уважал ее за это. Искры, она мне нравилась все больше и больше. И хотя она была со мной не особенно деликатной, но открытой неприязни и холодности больше не было. Это открывало возможность использовать какой-нибудь способ очарования. Жаль, что я не знал ни одного.

Она поставила ящик на место, и я ждал, что Абрахам крикнет, чтобы я тащил снова. Вместо этого он сам показался у входа в туннель и стал разбирать систему шкивов. Пулевое ранение на его плече вылечили с помощью регенератора, устройства Реконеров, помогающего чрезвычайно быстро заживлять плоть.

Я не многое знал об этом приборе, хотя и расспрашивал Коди — он называл его «последним из трех». Три образчика невероятных технологий, преподнесенные Профом движению Реконеров в те дни, когда он был ученым. Тензоры, куртки, регенератор. По словам Абрахама, Проф разработал эти технологии, а затем, намереваясь начать свою собственную войну против Эпиков, выкрал их из лаборатории, в которой работал.

Абрахам убрал последний шкив.

— Мы закончили? — поинтересовался я.

— Ну конечно.

— Мне казалось, там больше ящиков.

— Остальные слишком большие, через туннель не пройдут, — ответил Абрахам. — Коди собирается перевезти их в ангар.

Так они называли место, где держали свои авто. Я бывал там, это была большая камера, в которой стояли несколько автомобилей и фургон. Ангар был далеко не таким уютным, как это убежище — он имел выход в верхний город и не мог быть частью подземелья.

Абрахам подошел к штабелю из дюжины ящиков, которые мы перетащили в убежище, и потер подбородок, рассматривая их.

— Мы могли бы и разложить это, — сообщил он, — у меня в запасе есть еще час.

— А потом? — спросил я, присоединяясь к нему у ящиков.

Он не ответил.

— Ты часто уходишь последние несколько дней, — заметил я.

И снова он не ответил.

— Он не собирается рассказывать тебе, где бывает, Колено, — сказала Меган, сидя за столом в расслабленной позе. — И привыкни к этому. Проф часто посылает его на секретные задания.

— Но… — начал я, чувствуя обиду. Я думал, что уже заслужил свое место в команде.

— Не огорчайся, Дэвид, — проговорил Абрахам, беря лом, чтобы открыть один из ящиков. — Это не вопрос доверия. О некоторых вещах не нужно болтать даже внутри команды, на случай, если кого-то из нас поймают. У Стального Сердца есть свои методы, чтобы выяснить, что скрывает человек — никому кроме Профа не следует знать все, что мы делаем.

Это был разумный довод, и, может быть, поэтому я ничего не мог разузнать о других ячейках Реконеров, но это все равно раздражало. Пока Абрахам вскрывал следующий ящик, я полез в свою сумку на боку и вытащил тензор. С его помощью я испарил деревянные крышки нескольких ящиков.

Абрахам взглянул на меня и приподнял бровь.

— Что? — спросил я. — Коди велел мне продолжать тренироваться.

— У тебя получается достаточно хорошо, — ответил Абрахам. Он залез в один из открытых мною ящиков и выудил оттуда покрытое опилками яблоко. При этом опилки рассыпались по полу.

— Достаточно хорошо, — продолжил он. — Но иногда лом более эффективен, а? Кроме того, может понадобится использовать эти ящики снова.

Я вздохнул, но кивнул. Это было просто… просто тяжело. Ощущение силы, которое я испытал во время вылазки на электростанцию, было трудно забыть. Открывая проходы сквозь стены и создавая те захваты, я мог подчинять материю своей воле. Чем больше я использовал тензор, тем больше поражался его возможностям.

— Также важно, — сказал Абрахам, — не оставлять следов того, на что мы способны. Представь, если бы все знали об этих вещах, а? Это был бы другой мир, в котором нам было бы намного труднее.

Я кивнул, неохотно откладывая тензор в сторону.

— Очень жаль, что мы позволили Даймонду увидеть тот проход.

Абрахам задумался на мгновение.

— Да, — согласился он. — Очень жаль.

Я помогал ему раскладывать припасы, и Меган присоединилась к нам со свойственной ей деловитостью. В конечном итоге, она большую часть времени командовала, указывая, куда складывать различные продукты. Абрахам не протестовал против ее руководства, хотя она и была младшим членом команды.

Примерно в середине разгрузки Проф вышел из своей комнаты для планирования. Он подошел к нам, просматривая какие-то бумаги в папке.

— Что-нибудь раскопали, Проф? — спросил Абрахам.

— Слухи распространяются по запланированному нами сценарию. — ответил Проф, бросая папку на стол Тиа. — Город гудит новостями о новом Эпике, бросившем вызов Стальному Сердцу. Полгорода судачит об этом, остальные прячутся в подвалах, ожидая начала сражения.

— Это великолепно! — воскликнул я.

— Ну да, — Проф казался обеспокоенным.

— Что тогда не так? — спросил я.

Он постучал пальцем по папке.

— Тиа сказала тебе, что было на тех чипах, которые ты забрал с электростанции?

Я покачал головой, пытаясь скрыть свое любопытство. Собирался ли он рассказать мне? Возможно, это как-то подскажет мне, чем занимался Абрахам последние несколько дней.

— Это пропаганда, — сообщил Проф. — Мы думаем, что ты нашел скрытое крыло правительства Стального Сердца, отвечающее за манипуляцию общественным сознанием. Доставленные тобой файлы включали пресс-релизы, наброски слухов, которые планировалось запустить, и истории о деяниях, совершенных Стальным Сердцем. Насколько смогла определить Тиа, большинство этих историй и слухов вымышлены.

— Он был бы не первым правителем, придумавшим свою великую историю, — заметил Абрахам, складывая банки с консервированным цыпленком на полки, занимавшие всю стену задней комнаты.

— Но зачем Стальному Сердцу понадобилось это делать? — спросил я вытирая бровь. — Я имею в виду… он же практически неуязвим. Не похоже, что ему нужно выглядеть более могущественным, чем он есть.

— Он высокомерен, — ответил Абрахам. — Все это знают. Это видно по его глазам, по тому, как он говорит и что делает.

— Да, — согласился Проф. — Поэтому эти слухи так сбивают с толку. Эти истории предназначены не для того, чтобы его поддержать — а если и так, то это достаточно странный способ. Большинство историй о совершенных им зверствах. О людях, которых он убил, зданиях, даже маленьких городах, которые якобы уничтожил. Но ничего этого на самом деле не было.

— Он распространяет слухи об уничтожении целых городов с людьми? — обеспокоенно спросила Меган.

— Насколько мы можем судить, — сказал Проф и присоединился к нам, помогая раскладывать содержимое ящиков. Я заметил, что в его присутствии Меган перестала командовать. — По крайней мере, кто-то хочет, чтобы Стальное Сердце выглядел более устрашающим, чем есть на самом деле.

— Может, мы обнаружили что-то вроде группы революционеров? — спросил я с воодушевлением.

— Вряд ли, — ответил Проф. — Внутри одного из крупных правительственных зданий? С такой системой безопасности? Кроме того, исходя из рассказанного тобой, представляется вероятным, что охранники знали об этом месте. Так или иначе, многие из этих историй содержат документальное подтверждение того, что они были разработаны самим Стальным Сердцем. Это лишь подчеркивает, что они фальшивы и нуждаются в подтверждении с помощью выдуманных фактов.

— Он хвастался, — сказал Абрахам. — и выдумывал разные истории, а теперь его министерство должно сделать так, чтобы все его заявления звучали правдоподобно. Иначе он будет выглядеть идиотом.

Проф кивнул, и я упал духом. Я предполагал, что мы нашли что-то важное. Вместо этого, все, что я обнаружил — это департамент для придания Стальному Сердцу достойного вида. И более зловещего. Или что-то в этом роде.

— Получается, что Стальное Сердце не так ужасен, как хочет нам казаться, — заметил Абрахам.

— О, он достаточно ужасен, — произнес Проф. — Не так ли, Дэвид?

— На его совести более семнадцати тысяч подтвержденных смертей, — ответил я рассеянно. — Это есть в моих записях. Многие были невинны. Не может быть, что все они сфабрикованы.

— И они не сфабрикованы, — сказал Проф. — Он страшный, ужасный тип. Он просто хочет быть уверенным, что все мы об этом знаем.

— Как странно, — произнес Абрахам.

Я порылся в ящике с сыром, вытаскивая завернутые в бумагу бруски и складывая их в яму-холодильник в дальней части комнаты. Многое из того, что ели Реконеры, я никогда не мог себе позволить. Сыр, свежие фрукты. Из-за темноты большинство продуктов в Ньюкаго были привозными. Под открытым небом выращивать овощи и фрукты стало невозможно, и Стальное Сердце прилагал все усилия, чтобы удерживать прочный контроль над фермами, окружающими город.

Дорогие продукты. Я уже привык питаться ими. Странно, как быстро это произошло.

— Проф, — сказал я, укладывая круг сыра в яму, — ты когда-нибудь думал, что, может быть, для Ньюкаго было бы хуже без Стального Сердца, чем с ним?

На другом конце комнаты Меган резко повернулась, чтобы взглянуть на меня, но я на нее не смотрел. «Я не расскажу ему, о чем мы с тобой говорили, так что хватит пялиться на меня. Я просто хочу знать».

— Может быть, — ответил Проф. — На какой-то срок, по крайней мере. Городская инфраструктура, скорее всего, разрушится. Продукты питания иссякнут. Пока кто-то могущественный не займет место Стального Сердца и не возьмет Силовиков под свой контроль, будут продолжаться грабежи.

— Но…

— Ты хочешь отомстить, сынок? Что ж, такова цена. Я не буду приукрашивать. Мы стараемся не причинять вред невинным людям, но когда мы убьем Стальное Сердце, мы станем причиной страданий.

Я уселся рядом с ямой-холодильником.

— Ты никогда не задумывался об этом? — спросил Абрахам. Он достал свой медальон из-под рубашки и потирал его пальцем. — За все эти годы, пока ты планировал убийство того, кого ненавидишь, задумывался ли ты когда-нибудь о том, что произойдет с Ньюкаго?

Я покраснел, но потом потряс головой. Я не задумывался.

— Так… что же нам делать?

— Продолжать действовать, — сказал Проф. — Наша работа — отсечь пораженную плоть. Только после этого тело сможет начать излечение, но сначала будет очень больно.

— Но…

Проф повернулся ко мне, и в выражении его лица я кое-что увидел. Глубокое изнеможение, усталость человека, сражавшегося долгие, долгие годы.

— Хорошо бы тебе подумать над этим. Размышляй. Беспокойся. Просыпайся ночами, испугавшись жертв своей идеологии. Это поможет тебе осознать цену борьбы.

— Как бы то ни было, я должен тебя предупредить. На эти вопросы нет ответов. Нет правильного выбора — покорность тирану или хаос и страдания. В итоге я выбрал второе, хотя это и разрывает мое сердце. Если мы не станем бороться, человечеству конец. Постепенно мы станем овцами Эпиков, рабами и слугами — бездеятельными.

— Дело не только в мести и расплате. Дело в выживании нашей расы. В том, чтобы быть хозяевами своей судьбы. Я выбираю страдания и неопределенность, а не жизнь комнатной собачки.

— Это все хорошо и правильно, — заговорила Меган. — делать свой выбор. Но, Проф, ты делаешь выбор не только за себя. Ты делаешь выбор за каждого жителя города.

— Так и есть, — он плавно поставил несколько консервных банок на полку.

— В итоге, — продолжила Меган, — они не станут хозяевами своих судеб. Они будут подчинены Стальному Сердцу или вынуждены сами о себе заботиться. По крайней мере, пока другой Эпик не появится, чтобы подчинить их снова.

— Тогда мы его тоже убьем, — тихо произнес Проф.

— Скольких ты сможешь убить? — спросила Меган. — Ты не можешь остановить всех Эпиков, Проф. В конце концов какой-то Эпик утвердится здесь. Ты думаешь, он будет лучше, чем Стальное Сердце?

— Достаточно, Меган, — прервал Проф. — Мы уже говорили об этом, и я принял решение.

— Ньюкаго — одно из лучших мест для жизни в Разъединенных Штатах, — продолжила Меган, проигнорировав замечание Профа. — Нам следовало бы сосредоточиться на Эпиках, которые не в состоянии нормально управлять, на местах, где условия жизни хуже.

— Нет, — сердито сказал Проф.

— Почему нет?

— Потому что это и есть проблема! — отрезал он. — Все только и говорят, как великолепен Ньюкаго. Но это не так, Меган. Он хорош только в сравнении! Да, есть места и похуже, но до тех пор, пока эта чертова дыра считается идеалом, мы не сдвинемся с места. Мы не можем позволить им убедить нас, что это нормально!

Комната погрузилась в тишину, Меган, казалось, была ошеломлена вспышкой Профа. Я сел, мои плечи опустились.

Все было совсем не так, как я себе представлял. Прославленные Реконеры, несущие правосудие Эпикам. Я ни разу не задумывался о чувстве вины, которое они испытывали, о спорах, о неуверенности. Я мог видеть это в них, тот же страх, что я испытал на электростанции. Они беспокоились, что мы можем ухудшить положение, можем в итоге оказаться такими же, как Эпики.

Проф зашагал прочь, расстроенно махнув рукой. Я услышал шуршание занавески, когда он вернулся в свою комнату для раздумий. Меган с красным от гнева лицом наблюдала, как он уходит.

— Все не так плохо, Меган, — произнес Абрахам тихо. Он до сих пор казался спокойным. — Все будет в порядке.

— Как ты можешь так говорить? — спросила она.

— Видишь ли, нам нет нужды ликвидировать всех Эпиков, — напомнил Абрахам. Он держал цепочку с маленьким свисающим кулоном в своей темнокожей руке. — Нам нужно только продержаться достаточно долго.

— Я не собираюсь выслушивать твои глупости, Абрахам, — заявила она. — Только не сейчас.

С этими словами она повернулась и вышла из хранилища, затем залезла в туннель, ведущий в стальные катакомбы, и исчезла.

Абрахам вздохнул, потом повернулся ко мне.

— Ты неважно выглядишь, Дэвид.

— Мне тошно, — честно ответил я. — Я думал… ну, уж если кто и знает ответы, то это Реконеры.

— Ты заблуждаешься насчет нас, — сказал Абрахам, подходя ко мне. — Ты не правильно понял Профа. Не спрашивай палача, почему его лезвие опускается. А Проф — это общественный палач, воин человечества. Чтобы отстраивать, придут другие.

— Но разве тебя это не беспокоит? — поинтересовался я.

— Не очень, — просто ответил Абрахам, пряча цепочку с кулоном. — Но у меня есть надежда, которой нет у других.

Теперь я смог рассмотреть кулон, который он носил. Он был маленьким, серебряным, со стилизованным символом S. Я подумал, что где-то его уже видел. Он напомнил мне об отце.

— Ты один из Верующих, — догадался я. Я слышал о них, хотя никогда не встречал. Фабрика воспитывала реалистов, не мечтателей, а чтобы быть Верующим, нужно было быть мечтателем.

Абрахам кивнул.

— Как ты можешь до сих пор верить, что придут добрые Эпики? — спросил я. — Ведь прошло уже больше десяти лет.

— Десять лет — не так уж и много, — ответил Абрахам. — Не много для общей картины вещей. Да и человечество — не такой уж древний вид в сравнении с картиной в целом! Герои появятся. Когда-нибудь у нас будут Эпики, которые не будут убивать, не будут ненавидеть, не будут подчинять. Мы будем защищены.

«Идиот», — подумал я. Это была подсознательная реакция, и я тут же пожалел о ней. Абрахам не был идиотом. Он был мудрым человеком или казался таковым до этого момента. Но… как он мог действительно думать, что появятся хорошие Эпики? Из-за таких же рассуждений погиб мой отец.

«Хотя, по крайней мере, ему было на что надеяться», — размышлял я. Было ли это так плохо — желать появления мифических Эпиков-героев, ждать, что они придут и спасут нас?

Абрахам сжал мое плечо и улыбнулся, потом ушел. Я встал и увидел, что он последовал за Профом в комнату для раздумий. Я никогда не видел, чтобы это делал кто-то другой. Вскоре я услышал тихий разговор.

Я помотал головой. Подумал было продолжить разгрузку припасов, но понял, что сердце к этому не лежит. Я посмотрел на спускающийся в катакомбы туннель. Что-то толкнуло меня полезть туда и попытаться отыскать Меган.

24

Меган не ушла далеко. Я нашел ее в начале туннеля, сидящей на куче старых ящиков прямо у выхода из убежища. Я нерешительно подошел, и она подозрительно на меня глянула. Через мгновение выражение ее лица смягчилось, и Меган отвернулась, продолжив изучать темноту перед собой. Ее мобильный, повернутый экраном кверху, служил источником света.

Я взобрался на ящики и молча сел рядом с ней. Хотелось сказать что-нибудь правильное и подходящее, но ничего на ум не приходило. Загвоздка в том, что я, в принципе, был полностью согласен с Профом, отчего чувствовал себя виноватым. Откуда мне, с моим-то образованием, было знать, что могло случиться с Ньюкаго, умри вдруг его глава. Но одно я точно знал: Стальное Сердце — зло. Ни один суд не решился бы сейчас судить его. И все же, у меня было полное право требовать справедливости за все сделанное им мне и моим близким.

Так что я просто сидел, пытаясь сформулировать что-то такое, что не обидело бы ее, но в то же время прозвучало убедительно. Это тяжелее, чем кажется. Возможно, поэтому я почти всегда говорю первое, что приходит в голову. Когда начинаю думать, не выходит ничего путного.

— Он действительно чудовище, — в конце концов сказала Меган. — Я знаю это. Ненавижу, когда кажется, что я его защищаю. Я просто не уверена, что его убийство принесет пользу тем самым людям, которых мы стараемся защитить.

Я кивнул. Я понял ее мысль, действительно понял. Мы опять погрузились в тишину. Пока мы сидели, я мог слышать искаженные причудливым расположением и акустикой стальных катакомб отдаленные звуки из коридоров. Иногда слышался звук бурлящей воды, так как городские канализационные трубы проходили неподалеку. Иногда, клянусь, я слышал крыс, хотя всегда недоумевал, чем они здесь питаются. Иногда казалось, что земля тихонько стонет.

— Кто они такие, Меган? — поинтересовался я. — Ты когда-нибудь задумывалась над этим?

— Ты имеешь в виду Эпиков? — спросила она. — Разные есть теории.

— Я знаю. Но что думаешь ты?

Она ответила не сразу. Многие имели на этот счет свои теории, и большинство с радостью поделилось бы ими. Например, что Эпики — это следующая ступень в человеческой эволюции, или наказание, посланное тем или иным богом, или инопланетянами. Или они были результатом секретного правительственного эксперимента. Или все это было обманом, и они использовали какие-то технологии, притворяясь, что имеют сверхспособности.

Большинство теорий не могло устоять перед фактами. Обычные люди обретали суперспособности и становились Эпиками, они не были инопланетянами или чем-то в этом роде. Существовало достаточно правдивых историй о том, как у кого-нибудь в семье обнаруживались способности. Ученые заявляли, что поставлены в тупик генетическими особенностями Эпиков, но я мало знал о таких вещах. К тому же, большинство ученых или пропали, или работали на одного из могущественных Эпиков.

Так или иначе, многие слухи были глупыми, но это никогда не мешало и, наверное, не помешает им распространяться.

— Я думаю, что они — испытание в некотором роде, — ответила Меган.

Я нахмурился:

— Ты имеешь в виду, в религиозном смысле?

— Нет, не испытание веры или что-то подобное, — ответила Меган. — Я имею в виду, испытание — что мы будем делать, если у нас появится сила. Огромная сила. Что она сделает с нами? Как мы справимся с ней?

Я хмыкнул.

— Если Эпики — пример того, что мы сделаем получив власть, то будет лучше, если мы никогда ее не получим.

Она замолчала. Несколько мгновений спустя я услышал довольно странный звук. Свист.

Я обернулся и к своему удивлению обнаружил шедшего по коридору Коди. Он был один и шел пешком, значит складской транспортер, с помощью которого перевозил ящики с припасами, он оставил в ангаре. Винтовка висела через плечо, на голове была бейсболка с предполагаемым гербом его шотландского клана, которую он приподнял, увидев нас.

— Так… у нас вечеринка? — спросил Коди и проверил свой мобильный. — Время чая?

— Чая? — переспросил я. — Я никогда не видел, чтобы ты пил чай.

— Обычно я предпочитаю рыбные палочки и порцию жареной картошки, — ответил Коди. — Это британская фишка. Вы, янки, не поймете.

Что-то казалось не так с этим заявлением, но я знал недостаточно, чтобы возразить.

— А почему такие кислые лица? — спросил Коди, прыгая к нам на ящики. — Вы двое выглядите, как пара охотников на енотов в дождливый день.

«Ого, — подумал я. — Почему мне не удается придумывать такие метафоры?»

— Я с Профом поругалась, — со вздохом произнесла Меган.

— Опять? Я думал, вы уже прошли через это. Что было на этот раз?

— Ничего, о чем хотелось бы говорить.

— Ладно, ладно. — Коди достал свой длинный охотничий нож и стал подрезать ногти. — Мрак выходил в город. Люди говорят, он был везде, проходил через стены, заглядывал в убежища разных негодяев и меньших Эпиков. Весь город уже на пределе.

— Это хорошо, — произнес я. — Значит, Стальное Сердце воспринял угрозу всерьез.

— Может быть, — сказал Коди. — Может быть. Он до сих пор ничего не ответил на вызов, который мы ему бросили, и Мрак проверяет множество обычного народу. Стальное Сердце может подозревать, что кто-то пытается поджарить ему пятки.

— Может, нам следует ударить по Мраку, — предложил я. — Теперь мы знаем его слабость.

— Может и так, — сказал Коди, выуживая длинное, тонкое устройство из своей набедренной сумки. Он бросил его мне.

— Что это такое?

— Ультрафиолетовый фонарь, — ответил он. — Я смог найти место, где они продаются, ну, или по крайней мере, лампочки, которые я вставил в фонари, и припас еще несколько. Лучше быть наготове, если Мрак решит нас удивить.

— Думаешь, он появится здесь? — поинтересовался я.

— Когда-нибудь он примется за стальные катакомбы, — ответил Коди. — Может, уже начал. Защищенная база ничего не значит, если Мрак решит просто пройти сквозь стены и задушить нас во сне.

Веселенькие мысли. Я поежился.

— По крайней мере, теперь мы можем с ним сражаться, — сообщил Коди, выуживая еще один фонарь для Меган. — Но я думаю, мы плохо подготовлены. Мы до сих пор не имеем представления, в чем слабость Стального Сердца. Что, если он примет вызов Сияющего?

— Тиа найдет ответ, — сказал я. — У нее много зацепок насчет того, что было в банковском хранилище.

— А Пламя? — спросил Коди. — Мы еще даже не начали планировать, как разобраться с ним.

Пламя, второй из сильных Эпиков-телохранителей Стального Сердца. Меган посмотрела на меня с очевидным любопытством, ожидая, что я скажу дальше.

— С Пламенем не возникнет проблем, — заявил я.

— Это ты уже говорил, когда выплеснул на нас этот свой план. Но до сих пор не рассказал почему.

— Я обсуждал это с Тиа, — ответил я. — Пламя — не то, что вы думаете. — В этом я был более-менее уверен. — Пойдемте, я вам покажу.

Коди приподнял бровь, но последовал за мной вверх по туннелю. Проф уже был в курсе, о чем говорилось в моих записях, хотя я не был уверен, что он поверил. Я знал, что он собирался провести собрание, чтобы обсудить Пламя и Мрака, но я также знал, что Проф ожидает Тиа, прежде чем двигаться дальше по плану. Если она не выяснит, как убить Стальное Сердце, все остальное не будет иметь значения.

Я не хотел думать об этом. Сдаться сейчас, потому что мы не знаем, в чем его слабость… это было все равно, что тянуть на Фабрике жребий из-за десерта и выяснить, что ты оказался вторым. Только это не имело значения, потому что Пит уже пробрался и украл десерт, так что никто не смог бы его получить — даже Пит, потому что, оказывается, никакого десерта никогда и не было. Ну, как-то так. Эта метафора еще в стадии разработки.

Наверху я провел Коди к коробке, в которой хранил свои записи. Я полистал их несколько минут, заметив, что Меган последовала за нами наверх. На ее лице было непроницаемое выражение.

Я взял папку, посвященную Пламени, и принес за стол, раздав несколько фотографий.

— Что вы знаете о Пламени?

— Огненный Эпик, — ответил Коди, показывая на фото. На нем был изображен человек, состоящий из языков пламени, жар был настолько сильным, что воздух вокруг деформировался. Ни на одной фотографии нельзя было разглядеть черты лица Пламени, оно все состояло из сплошного огня. Фактически, каждая фотография, которую я достал, изображала его светящимся так ярко, что картинка искажалась.

— У него стандартные способности огненного Эпика, — добавила Меган. — Он может превращаться в пламя, вообще-то он всегда остается в этой форме. Он может летать, метать из рук огонь и управлять уже существующим пламенем. Он создает вокруг себя интенсивное огненное поле, способное плавить пули, хотя они, скорее всего, не могли бы повредить ему, даже если бы не расплавились. Это общий набор огненного Эпика.

— Слишком общий, — заметил я. — У каждого Эпика есть свои индивидуальные особенности. Не бывает двух Эпиков с абсолютно одинаковыми способностями. Это первое, на что я обратил внимание. Вот еще одна зацепка. — Я дотронулся до нескольких снимков. На каждом был Пламя, и все снимки были сняты в разные дни, обычно вместе со Стальным Сердцем и его свитой. Хотя Мрак часто отправлялся на задания, Пламя обычно оставался рядом со Стальным Сердцем в роли ближайшего телохранителя.

— Ты это видишь? — спросил я.

— Вижу что? — уточнил Коди.

— Вот здесь, — подсказал я, указывая на мужчину, стоявшего среди охранников Стального Сердца на одной из картинок. Он был стройным и гладко выбритым, одетым в строгий костюм, в темных очках и широкополой шляпе, скрывающей лицо.

Я показал другую фотографию. Снова он. И на следующей фотографии. И на следующей. И точно также на этих снимках его лица было не разобрать. Так получалось, что фокус был постоянно не на нем. К тому же, черты его лица все время скрывали тени и шляпа.

— Этот человек всегда рядом, когда появляется Пламя, — продолжил я. — Выглядит подозрительно. Кто он и что там делает?

Меган нахмурилась.

— Ты на что намекаешь?

— Вот, — произнес я. — Взгляните сюда.

Я вынул пять фотографий, выполненных в режиме быстрой непрерывной съемки. На них был изображен Стальное Сердце, летящий через город вместе со своей свитой. Иногда он проделывал такое. Всегда казалось, будто он летит куда-то по делу, однако я подозревал, что он таким образом устраивает что-то вроде парада.

С ним были Мрак и Пламя, они летели примерно в десяти футах над землей. Внизу за ними следовала похожая на военный конвой кавалькада машин. Я не мог различить лиц, хотя и предполагал, что тот подозрительный тип был среди них.

Пять фотографий. Четыре из них изображали трио летящих бок о бок Эпиков. А на одной — прямо в середине последовательности — форма Пламени затуманилась и стала полупрозрачной.

— Пламя может быть бесплотным, как Мрак? — предположил Коди.

— Нет, — ответил я, — Пламя в реальности не существует.

Коди моргнул.

— Что?

— Он не настоящий. По крайней мере, не такой, как мы считаем. Пламя — это невероятно сложная — и невероятно хитрая — иллюзия. Я подозреваю, что человек, которого мы видим на этих фотографиях, тот, что в костюме и шляпе, — настоящий Эпик. Он иллюзионист, способный манипулировать светом, создавая изображения во многом подобно Мерцающей, только на гораздо более мощном уровне. Настоящий Пламя и Стальное Сердце вместе выдумали идею фальшивого Эпика так же, как мы выдумали Сияющего. На этих фотографиях пойман момент потери концентрации, когда настоящий Эпик не был сосредоточен на создании иллюзии, и она задрожала и практически исчезла.

— Фальшивый Эпик? — сказала Меган недоверчиво. — Какой в этом смысл? Стальному Сердцу это ни к чему.

— У Стального Сердца странная психология, — ответил я. — Поверьте мне. Готов поспорить, я знаю его лучше, чем кто-либо еще, кроме его ближайших сторонников. Он высокомерен, как сказал Абрахам, но также параноик. Большая часть того, что он делает, направлена на удержание власти, на то, чтобы всех построить. Он меняет местоположение своей спальни. Зачем ему это делать? Он ведь неуязвим, так? Он параноик, боится, что кто-то обнаружит его слабость. Он уничтожил целый банк, потому что мы могли получить подсказку, как он был ранен.

— Многие Эпики сделали бы то же самое, — заметил Коди.

— Это потому, что большинство Эпиков такие же параноики. Подумай сам, это же прекрасный трюк: наемные убийцы тратят уйму времени, планируют как его убрать, а в реальности его даже не существует. И когда придет время настоящей атаки, они вдруг наткнутся на иллюзиониста. Это застигнет их врасплох.

— То же самое будет и с нами, если ты прав, — подметил Коди. — Трудно сражаться с иллюзионистами. Я ненавижу, когда не могу доверять своим глазам.

— Но Эпик-иллюзионист не объясняет всего, — сказала Меган. — Есть записи случаев, когда Пламя расплавлял пули.

— Пламя заставлял пули исчезнуть, когда они попадали в иллюзию, затем создавал иллюзорные расплавленные пули, падающие на землю. Позже кто-то из подручных Стального Сердца появлялся и разбрасывал несколько настоящих расплавленных пуль, имитируя доказательство. — Я вынул еще пару фотографий. — У меня есть доказательство, что они это проделывают. У меня куча документации на эту тему, Меган. Ты всегда можешь прочитать все это. Тиа со мной согласна.

Я достал еще несколько фотографий из папки.

— Возьми это. Здесь у нас фотографии, когда Пламя сжег здание. Я сам их снимал. Видишь, как он мечет огонь? Если ты сравнишь подпалины на стенах с фотографией, сделанной на следующий день, то увидишь, что они отличаются от взрывов, вызванных Пламенем. Настоящие подпалины были сделаны командой рабочих ночью. Они всех убрали с места происшествия, так что я не смог их сфотографировать, но свидетельства на следующий день однозначны.

Меган выглядела всерьез обеспокоенной.

— Что? — спросил Коди.

— Это насчет того, что ты сказал, — ответила она. — Иллюзионисты. Я просто надеюсь, что нам не придется встречаться с одним из них.

— Не думаю, что нам это предстоит, — сообщил я. — Я думал над этим, и несмотря на репутацию Пламени, он не кажется крайне опасным. Я не могу приписать ему напрямую ни одной смерти, и он редко сражается. Это, должно быть, из-за того, что он хочет быть осторожным и не выдать, кто он есть на самом деле. В этих папках собраны факты. Как только появится Пламя, все, что нам нужно сделать — это застрелить того, кто создает иллюзию — того человека на фотографиях — и все его иллюзии исчезнут. Это не должно быть слишком сложно.

— Может быть, ты и прав насчет иллюзий, — сказал Коди, просматривая другую пачку фотографий. — Но я не уверен по поводу того человека, который, как ты думаешь, их создает. Если бы Пламя соображал, он бы создал иллюзию, а потом сделал себя невидимым.

— Есть вероятность, что он не может, — ответил я. — Не все иллюзионисты способны на это, даже самые мощные. — Я на миг задумался. — Но ты прав. Мы не можем знать наверняка, кто создает фальшивое Пламя, но я по-прежнему считаю, что с Пламенем проблем не возникнет. Все, что нам нужно, это испугать его — заманить в ловушку, которая раскроет его фальшивую иллюзию. Когда возникнет угроза разоблачения, готов поспорить — он сбежит. Из того, что мне удалось установить, он кажется довольно трусоват.

Коди задумчиво кивнул.

Меган помотала головой.

— Мне кажется, ты подошел к этому слишком легкомысленно. — Ее голос звучал сердито. — Если Стальное Сердце действительно всех дурачил все это время, то, скорее всего, Пламя еще более опасен, чем мы думали. Что-то здесь меня настораживает. Я не думаю, что мы к этому готовы.

— Просто ты ищешь повод отменить миссию, — подметил я раздраженно.

— Я никогда этого не говорила.

— Тебе и не нужно было. Это…

Услышав какое-то движение в туннеле, ведущем в убежище, я прервался. И повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть забирающуюся к нам Тиа, одетую в старые джинсы и реконерскую куртку. Ее колени были запачканы. Она поднялась и улыбнулась.

— Мы нашли его.

Мое сердце подпрыгнуло в груди, будто электрический разряд, встряхнувший тело.

— Уязвимое место Стального Сердца? Ты выяснила, что это?

— Нет, — ответила она со светящимися от возбуждения глазами. — Но это должно привести нас к ответам. Я нашла его.

— Что, Тиа? — спросил Коди.

— Банковское хранилище.

25

— Я стала рассматривать эту возможность после того, как ты рассказал свою историю, Дэвид, — объяснила Тиа. Вся команда Реконеров следовала за ней по туннелю в стальных катакомбах. — И чем больше я изучала банк, тем любопытнее становилось. В этом деле есть странности.

— Странности? — переспросил я. Мы двигалась плотной группой, Коди шел впереди, Абрахам прикрывал тыл. Он сменил свой очень хороший пулемет на такой же, только без множества наворотов.

Я чувствовал себя в безопасности, когда он прикрывал тыл. Эти узкие проходы делали тяжелый пулемет особо смертоносным оружием для любого, кто попытается приблизиться к нам. Стены сработают как бамперы по бокам дорожки для боулинга, и Абрахаму даже не придется особо целиться.

— Диггеры, — произнес Проф. Он шел сбоку от меня. — У них был полный запрет на любые работы в районе, где находился банк.

— Да, — горячо проговорила Тиа. — Это было очень необычно. Стальное Сердце разрешил им действовать практически в любом направлении. Хаос подземных катакомб подтверждает это, их помешательство затруднило контроль над ними. Но один приказ был нерушимым: область под банком не трогать. Я бы и не задумалась над этим вопросом, если бы он не касался описанных тобою деталей, что к полудню, когда прибыла Бездна, Стальное Сердце почти весь главный зал банка превратил в сталь. Сила Бездны состояла из двух частей, она…

— Да, — произнес я, слишком возбужденный, чтобы не перебивать. Бездна — женщина, которую Стальное Сердце привел, чтобы закопать банк после того, как я сбежал. — Я знаю. Двойственная сила — соединение двух способностей второй категории дает одну первой категории.

Тиа улыбнулась.

— Ты читал заметки по моей системе классификации.

— Подумал, что мы можем использовать одинаковую терминологию. — Я пожал плечами. — Мне нетрудно переключиться с одной на другую.

Меган взглянула на меня, намек на улыбку затаился в уголках ее губ.

— Что? — спросил я.

— Ботан.

— Я не…

— Не отвлекайся, сынок, — сказал Проф, бросив сердитый взгляд на Меган, глаза которой светились весельем. — У меня, оказывается, слабость к ботанам.

— Я никогда не говорила, что у меня ее нет, — мягко ответила Меган. — Мне просто всегда становится интересно, когда кто-то притворяется тем, кем не является.

«Неважно», — подумал я. По классификации Тиа Бездна была Эпиком первой категории, без способности к бессмертию. Это делало ее могущественной, но уязвимой. Ей следовало помнить об этом, когда несколько лет назад она пытаясь захватить власть в Ньюкаго. У нее не было ни единого шанса.

В любом случае, она была Эпиком, несколько более слабых сил которого, объединившись, казались одной, более внушительной силой. В ее случае она могла сдвигать землю — но только если та была не слишком твердой. Однако, у нее также была способность превращать обычные камни и землю в подобие песчаной пыли.

То, что выглядело как созданное ею землетрясение, на самом деле оказывалось превращением и перемещением земли. Существовали Эпики, способные по-настоящему вызвать землетрясения, но, по иронии, менее могущественные, или, по крайней мере, менее полезные. Самые сильные из них могли уничтожить город с помощью своей силы, но не могли похоронить под землей по своему желанию конкретное здание или группу людей. Просто платформенные тектоники работали со слишком большими масштабами, неспособные добиться ювелирной точности.

— Смотрите, — спросила Тиа, — Стальное Сердце превратил главный зал банка — стены, большую часть потолка, пол — в сталь. Затем Бездна размягчила грунт под банком и позволила зданию погрузиться под землю. Я подумала, что может существовать шанс…

— … что он все еще там, — закончил я тихо. Мы повернули за угол, и Тиа выступила вперед, убирая куски хлама, чтобы открыть вход в туннель. Я уже был достаточно опытен, чтобы утверждать — по всей видимости, он был создан с помощью тензора. Тензоры, если их строго не контролировать, всегда создавали круглые туннели, тогда как у Диггеров получались квадратные или прямоугольные коридоры.

Туннель был прорыт в стали под небольшим уклоном. Коди полез внутрь, освещая его фонариком.

— Теперь, я думаю, мы знаем, чем вы, Тиа, занимались с Абрахамом последние несколько недель.

— Нам пришлось перепробовать несколько разных путей, чтобы приблизиться к цели, — объяснила Тиа. — Трудно было сказать, насколько глубоко погрузился банковский зал и даже сохранил ли он структурную целостность.

— Значит, сохранил? — спросил я, внезапно почувствовав странное оцепенение.

— Целиком! — ответила Тиа. — Это удивительно. Пойдемте посмотрим. — Она пошла вниз по туннелю, который имел достаточно высокий потолок, хотя Абрахаму придется нагибаться.

Я замер в нерешительности. Все ждали, пока я последую за ней, так что я заставил себя пойти вперед, присоединившись к Тиа. Остальные двинулись следом, наши мобильные были единственным источником света.

Хотя нет. Впереди виднелся свет. За спиной Тиа и отбрасываемыми тенями, его, правда, было трудно разглядеть. И вот мы подошли к концу туннеля. Я сделал шаг и попал в мир своих воспоминаний.

По углам зала и на столах Тиа поставила фонари, но в таком большом помещении, в полной темноте, они давали очень скудное, будто призрачное, освещение. Зал при погружении слегка накренило на бок, отчего пол располагался под уклоном. Скошенная перспектива только усиливала сюрреалистичность восприятия этого места.

Я застыл на выходе из туннеля. Комната была такой, как я ее помнил, потрясающе хорошо сохранившейся. Высокие колонны — теперь стальные — и разбросанные столы, стойки, мусор. Я по-прежнему мог различить плиточную мозаику на полу, хотя только общую форму. Вместо мрамора и камня теперь был сплошной металлический блеск, нарушаемый неровностями и трещинами.

Здесь почти не было пыли, хотя пылинки лениво кружились в воздухе, создавая маленькие ореолы вокруг установленных Тиа белых фонарей.

Сообразив, что все еще стою на выходе из туннеля, я ступил в комнату. «О, искры…» — подумал я со сжимающимся сердцем. Я почувствовал, как пальцы сжимают винтовку, хотя знал, что нет никакой опасности. Воспоминания хлынули потоком.

— Оглядываясь назад, — объясняла Тиа — я слушал вполуха. — Я не должна была удивляться, найдя его настолько хорошо сохранившимся. Сила Бездны создала что-то наподобие земляной подушки, когда комната погружалась под землю, а Стальное Сердце превратил ее почти целиком в сталь. Остальные помещения банка были уничтожены во время нападения или разрушены, когда здание опускалось вниз. Но эта комната и соседнее хранилище, по иронии, были сохранены силами самого Стального Сердца.

Так получилось, что мы вошли через главный вход банка. Когда-то здесь были широкие красивые стеклянные двери. После выстрелов и взрывов от них ничего не осталось. По обе стороны от входа среди мусора лежали кости жертв Смертоносного, теперь стальные. Сейчас я шел тем же путем, что и Стальное Сердце в тот день.

«Вот стойки, — подумал я, глядя прямо перед собой. — Здесь работали кассиры». Одна секция была уничтожена, ребенком я прополз через этот пролом, прежде чем забраться в хранилище. Потолок поблизости был разрушен и деформирован, но хранилище было само по себе стальным еще до вмешательства Стального Сердца. Теперь, понимая, как работают его способности преобразования, я думаю, что именно это помогло сохранить его содержимое.

— Большая часть мусора здесь от обвалившегося потолка, — сообщила Тиа из задней части комнаты, ее голос отдавался эхом в просторном зале. — Мы с Абрахамом расчистили, сколько смогли. Большое количество грязи попало через разрушенные стены и потолок, заполнив часть зала рядом с хранилищем. Мы использовали тензоры, испарив эту кучу, затем в углу возле пола проделали дыру — она выходит в воздушный карман под зданием — и смели туда пыль.

Я спустился на три ступени, к более низкой части пола. Здесь, в центре комнаты, Стальное Сердце встретился со Смертоносным. «Эти люди — мои». Инстинктивно я повернулся налево. В груде возле колонны нашел тело женщины, чей ребенок был убит у нее на руках. Я вздрогнул. Теперь это была стальная статуя. Когда она умерла? Как? Я не помню. Шальная пуля, может быть? Она не превратилась бы в сталь, не будучи уже мертвой.

— Что действительно сохранило это место, — продолжила Тиа, — так это Великая Трансформация, когда Стальное Сердце превратил все в городе в сталь. Если бы он этого не сделал, грязь заполнила бы эту комнату полностью. Кроме того, проседание грунта, скорее всего, проломило бы потолок. Тем не менее, преобразование коснулось оставшихся в комнате предметов так же, как и грунта вокруг нее. В итоге, он заблокировал комнату в этом месте, сохранив ее, как пузырь воздуха в центре замерзшего пруда.

Я пошел дальше, пока не увидел безжизненную ипотечную кабинку, в которой прятался. Стекла ее окон теперь были непрозрачны, но через открытую переднюю часть можно было заглянуть внутрь. Я вошел и пробежался пальцами по столу. Кабинка казалась меньше, чем сохранила моя память.

— Страховые ведомости оказались бесполезными, — продолжала Тиа. — Но был иск, касающийся самого здания, иск по землетрясению. Интересно, действительно ли банкиры думали, что страховая компания заплатит за это. Сейчас, конечно же, это кажется нелепым, но в те дни все, что касалось Эпиков, было очень неопределенно. В общем, тогда я и решила просмотреть все документы по разрушенному зданию.

— И это привело тебя сюда? — осведомился Коди, его голос доносился из темноты, так как он шарил по периметру комнаты.

— Вообще-то нет. Это привело меня к кое-чему любопытному. К сокрытию улик. Причина, по которой я не смогла ничего найти в страховых записях и почему не смогла обнаружить никаких списков с содержимым хранилища, заключалась в том, что люди Стального Сердца уже собрали и спрятали эту информацию. Я поняла, что из-за его целенаправленной попытки скрыть все это, от бумаг не будет никакой пользы. Наш единственный шанс был добраться до банка, который, как полагал Стальное Сердце, был похоронен под землей вне досягаемости.

— Хорошее предположение, — задумчиво сказал Коди. — Без тензоров или каких-либо эпических способностей, которыми обладали Диггеры, попасть сюда было бы практически невозможно. Пробиться через пятьдесят футов сплошной стали? Диггеры начинали как обычные люди, а их странные способности были переданы им Эпиком по прозвищу Забойщик, который был дарителем, как Энергетик. Это… не пошло им на пользу. Оказывается, не все эпические способности предназначены для использования смертными.

Я так и стоял посреди кабинки. Из мусора торчали разбросанные по полу вокруг стола кости ипотечного служащего. Все это теперь было металлическим.

Я не хотел это видеть, но должен был. Должен.

Я обернулся. На мгновение прошлое и настоящее смешалось. Мой отец стоял там, решительный, с пистолетом, поднятым чтобы защитить монстра. Взрывы, крики, пыл, скрежет, огонь.

Страх.

Я моргнул, задрожал и оперся рукой о холодную сталь кабинки. Комната пахла пылью и затхлостью, но мне показалось, что я чувствовал запах крови. Показалось, что чувствовал запах ужаса.

Я вышел из кабинки и прошел к тому месту, где стоял Стальное Сердце. В вытянутой руке он держал обычный пистолет, направленный на моего отца. Бум. Один выстрел. Я помнил, что слышал его, хотя не знал, не выдумал ли это мой разум. К тому времени я уже оглох от взрывов.

Возле колонны я опустился на колени. Гора серебристых обломков закрывала все передо мной, но у меня был тензор. Остальные продолжали разговаривать, но я перестал обращать внимание, и их слова слились в тихое жужжание на заднем плане. Я надел тензор, подался вперед и очень осторожно начал выпаривать обломки.

Это не заняло много времени, основную их часть составлял один большой кусок потолочной панели. Я уничтожил его и замер.

Это был он.

Мой отец лежал прислонившись к колонне, голова свесилась набок. Рана от пули застыла в стальных складках рубашки. Его глаза оставались открыты. Он выглядел, как отлитая с потрясающей точностью статуя — даже поры на коже были отчетливо видны.

Я смотрел, не в силах пошевелиться, не в состоянии даже опустить руку. Спустя десять лет родное лицо вновь всколыхнуло прежнюю боль. У меня не было ни одной фотографии его или матери, после спасения я не посмел пойти домой, хотя Стальное Сердце не мог знать о моем существовании. Я был подавлен и пугался собственной тени.

Все это вернулось, стоило мне увидеть его лицо. Он выглядел таким… естественным. Естественным в том мире, который мы потеряли… и который больше не заслуживаем.

Я обхватил себя руками, продолжая смотреть в лицо своего отца, не в силах отвести взгляда.

— Дэвид? — раздался голос Профа. Он присел рядом со мной на колени.

— Мой отец… — прошептал я. — Он умер сражаясь, умер, защищая Стальное Сердце. И вот теперь я здесь, пытаюсь убить того, кого он спас. Забавно, да?

Проф не ответил.

— В каком-то смысле, — продолжал я, — это все его вина. Смертоносный собирался убить Стальное Сердце ударом в спину.

— Это не сработало бы, — заметил Проф. — Смертоносный не знал, насколько силен Стальное Сердце. Никто тогда не знал.

— Думаю да. Но каким же он был глупцом. Он не мог поверить, что Стальное Сердце — зло.

— Твой отец думал о людях лучше, — ответил Проф. — Ты можешь называть это глупостью, но я никогда не считал это ошибкой. Он был героем, сынок. Он противостоял Смертоносному и убил его — Эпика, который устроил бессмысленную бойню. Если при этом он спас жизнь Стальному Сердцу… ну что ж, Стальное Сердце на тот момент еще не сделал ничего ужасного. Твой отец не мог знать будущего. Страх возможных последствий не должен делать тебя нерешительным.

Я смотрел в мертвые глаза отца и понял, что киваю.

— Это ответ, — прошептал я. — Ответ на то, о чем вы с Меган спорили.

— Для нее нет, — ответил Проф. — Для меня да. Может, и для тебя тоже.

Он пожал мое плечо, а потом подошел к остальным Реконерам, стоявшим около хранилища.

Я никогда не думал, что снова увижу лицо своего отца. В тот день я оставил его, чувствуя себя трусом, увидев, как он беззвучно умоляет меня бежать и спасаться. Я прожил десять лет с единственным всепоглощающим чувством — жаждой мести. Необходимостью доказать, что я не был трусом.

И вот он здесь. Я заглянул в эти стальные глаза и понял, что он не стал бы убивать Стальное Сердце из чувства мести. Но убил бы, будь у него шанс предотвратить гибель людей. Потому что настоящим героям иногда нужно помогать.

Я поднялся. В этот момент я понял, что ни банковское хранилище, ни его содержимое не имеют к уязвимости Стального Сердца никакого отношения. Дело в моем отце или в чем-то, с ним связанном.

Тогда я отошел от трупа и присоединился к остальным.

— … очень осторожны, когда открываем ящики хранилища, — говорила Тиа, — чтобы не повредить то, что может быть внутри.

— Не думаю, что это поможет, — заявил я, привлекая всеобщее внимание. — Не думаю, что причина в содержимом хранилища.

— Ты сказал, что Стальное Сердце взглянул на хранилище после того, как вход в него взорвала ракета, — напомнила Тиа. — И его агенты тщательно поработали, чтобы раздобыть и спрятать любые списки того, что здесь хранилось.

— Скорее всего, он не знал, почему его ранило, — ответил я. — Многие Эпики поначалу не знают своих слабостей. Поэтому сбор и анализ описей проходил в секретности. Он искал ответ на свой вопрос.

— Так возможно, он нашел ответ, — сказал Коди, пожимая плечами.

Я приподнял бровь.

— Если бы он решил, что хранилище содержит нечто, делающее его уязвимым, вы думаете, это место все еще было бы здесь?

Остальные замолчали. Нет, его бы здесь уже не было. Если бы дело было в этом, Стальное Сердце добрался бы сюда и уничтожил все, неважно, какие бы усилия для этого потребовались. Во мне все больше росла уверенность, что не какая-то вещь делала его слабым, это было что-то в самой ситуации.

Лицо Тиа помрачнело, возможно ей бы хотелось, чтобы я упомянул об этом до того, как она потратит несколько дней на раскопки. Я ничем не мог ей помочь, ведь мне не говорили, чем она занимается.

— Что ж, — произнес Проф. — Мы обыщем это хранилище. В теории Дэвида есть резон, но так же он есть и в предположении, что какая-то вещь отсюда ослабила его.

— Нам вообще удастся хоть что-то найти? — поинтересовался Коди. — Все превратилось в сталь. Не знаю, смогу ли хоть что-нибудь разобрать — так все сплавилось.

— Некоторые предметы могли сохраниться в своей первоначальной форме, — сказала Меган. — На самом деле, вероятность высока. Преобразующая сила Стального Сердца изолируется металлами.

— Она что? — спросил Коди.

— Изолируется металлами, — повторил я. — Стальное Сердце вызывает что-то наподобие… волны преобразования, которая расходится и изменяет неметаллическое вещество, так же, как звук распространяется в воздухе или волны по бассейну. Если волна встречается с металлом, особенно железом или сталью, она останавливается. Он может оказывать воздействие на другие металлы, но волна начинает двигаться медленнее. Сталь останавливает ее полностью.

— Так эти стальные сейфы… — проговорил Коди, заходя в хранилище.

— Могли сохранить в неприкосновенности свое содержимое, — закончила за него Меган, входя следом. — Что-то будет преобразовано, волна была необычайно сильной. Я думаю, мы все равно что-нибудь найдем, потому что хранилище само по себе было металлическим и сработало в качестве главного изолятора. — Она взглянула через плечо и увидела, что я на нее смотрю.

— Что? — спросила она.

— Ботан, — произнес я.

Она сильно покраснела, что было ей несвойственно.

— Я уделяю внимание Стальному Сердцу. Хотела ближе познакомиться с его способностями, когда мы собрались в этот город.

— Я не говорил, что это плохо, — сказал я тихо, ступая в хранилище и поднимая тензор. — Просто обратил внимание.

Никогда еще не получал столько удовольствия от пристальных взглядов.

Проф усмехнулся.

— Ладно, — произнес он. — Коди, Абрахам, Дэвид, испаряйте дверцы сейфов, но не уничтожьте содержимое. Тиа, Меган и я будем извлекать его и искать что-нибудь интересное. За работу, это займет какое-то время…

26

— Так, — сказал Коди, разглядывая груду драгоценных камней и украшений, — если все это нам никак не поможет, то, по крайней мере, оно сделает меня богатым. С такой неудачей я могу смириться.

Тиа фыркнула, разбирая драгоценности. Мы вчетвером, включая Профа, сидели за большим столом в одной из кабинок. Меган и Абрахам были на страже, присматривая за туннелем в банковское хранилище.

В комнате царило благоговение, будто мне нужно было каким-то образом выказать свое почтение погибшим, и, думаю, остальные тоже, наверняка, это чувствовали. Все разговаривали тихими, приглушенными голосами. Все, кроме Коди. Он пытался качаться на своем стуле, держа в руке огромный рубин, но ножки стула, конечно же, были вплавлены в стальной пол.

— Однажды это может сделать тебя богатым, Коди, — заметила Тиа, — но продав это сейчас, ты можешь нарваться на неприятности.

Это было правдой. В эти дни ювелирные изделия практически ничего не стоили. Существовала пара Эпиков, способных создавать драгоценные камни.

— Может и так, — ответил Коди, — но золото остается эталоном. — Он почесал в затылке. — Хотя и не знаю, почему. Золото не съешь, а еда сейчас для большинства людей вопрос номер один.

— К нему привыкли, — ответил Проф. — Оно не ржавеет, его легко обрабатывать и трудно подделать. Нет ни одного Эпика, кто мог бы его создавать. Пока что. Людям нужен способ торговать, особенно между королевствами или городами. — Он потрогал золотую цепочку. — Коди вообще-то прав.

— Я прав? — Коди выглядел удивленным.

Проф кивнул.

— Независимо от того, доберемся мы до Стального Сердца или нет, золото, которое мы здесь нашли, позволит финансировать Реконеров в течение нескольких лет.

Тиа положила на стол свой блокнот, рассеянно постукивая по нему авторучкой. На столах в других ипотечных кабинках мы разложили то, что нашли в хранилище. Примерно три четверти содержимого сейфов было извлечено неповрежденным.

— По большей части мы имеем кучу завещаний, — сообщила Тиа, открывая банку колы, — сертификатов акций, паспортов, копий водительских удостоверений…

— При желании мы могли бы заполнить целый город фальшивыми людьми, — подметил Коди. — Представьте, как было бы весело.

— Вторая по величине группа, — продолжила Тиа, — это вышеупомянутые драгоценности, как ценные, так и ничего не стоящие. Если что-то оказало влияние на Стальное Сердце, то, исходя из объема, это наиболее вероятная группа.

— Но это не так, — сказал я.

Проф вздохнул.

— Дэвид, я знаю, что ты…

— Я имею в виду, — перебил я, — что дело не в драгоценностях. Стальное Сердце не нападал на другие банки и не сделал ничего, ни прямо, ни косвенно, чтобы запретить людям носить в его присутствии ювелирные изделия. Драгоценности достаточно распространены среди Эпиков, так что ему пришлось бы принимать меры.

— Согласна, — ответила Тиа, — но только отчасти. Возможно, мы упустили что-то. В прошлом Стальное Сердце доказал свою проницательность. Может быть, он наложил тайный запрет на определенные драгоценные камни. Я займусь этим, но полагаю, что Дэвид прав. Если что и повлияло на Стальное Сердце, то это, скорее всего, какая-то случайная вещь.

— Сколько их здесь? — спросил Проф.

— Более трех сотен, — ответила Тиа с гримасой. — В основном памятные подарки или сувениры, не составляющие никакой ценности. Теоретически любой из них может быть нашим подозреваемым. Но также существует вероятность, что это было на ком-то из людей в комнате. Или, как думает Дэвид, дело в самой ситуации.

— Очень редко слабость Эпика связана с какой-то обычной вещью, — проговорил я пожимая плечами. — Если только предмет в хранилище не излучал радиацию, или свет, или звук — что-то, что действительно достигло места, где стоял Стальное Сердце — шансы невелики, что он и есть искомый.

— В любом случае проверь их, Тиа, — сказал Проф. — Может быть, мы сумеем найти связь с чем-то, что Стальное Сердце сделал в городе.

— Что насчет темноты? — спросил Коди.

— Темноты, создаваемой Мраком?

— Ну да, — согласился Коди. — Мне всегда казалось странным, что он держит город в темноте.

— Возможно, это из-за самого Мрака, — ответил я. — Он не хочет, чтобы на него попадал солнечный свет, делая его материальным. Я не удивлюсь, если это часть сделки между ними, одна из причин, почему Мрак служит Стальному Сердцу. Правительство Стального Сердца обеспечивает инфраструктуру — еду, электричество, правопорядок — в качестве компенсации за вечную темноту.

— Похоже на правду, — согласился Коди. — Мрак не может без темноты, а для постоянной поддержки его способности нужен нормально функционирующий город с постоянными ресурсами. Как тот волынщик — играет с городского холма днями напролет, а город его за это кормит.

— Волынщик? — переспросил я.

— О, пожалуйста, только не снова, — взмолилась Тиа, хватаясь руками за голову.

— Волынщик, — произнес Коди.

Я беспомощно посмотрел на него.

— Никогда не слышал о волынках? — спросил Коди ошеломленно. — Это такая же шотландская вещь, как килт или рыжие волосы под мышкой!

— Эээ… да? — только и смог произнести я.

— Ну все, — заявил Коди. — Стальное Сердце должен быть свергнут, чтобы мы снова могли давать нашим детям нормальное образование. Это оскорбление достоинства моей родины.

— Великолепно, — произнес Проф. — Рад, что теперь у нас появилась подходящая мотивация. — Он рассеянно побарабанил по столу.

— Ты обеспокоен, — сказала Тиа. Казалось, она хорошо разбирается в настроениях Профа.

— Сражение уже близко. Если ничего не поменяется, то на Стальное Сердце мы выйдем с пустыми руками.

Сидевшие за столом замерли. Я перевел взгляд на высокий потолок, стерильные белые лампы в зале давали недостаточно света, чтобы осветить самые дальние уголки. В этой комнате было холодно и тихо.

— В какой момент еще не поздно будет отступить?

— Ну, — сказал Проф, — мы могли бы вызвать его на битву с Сияющим, а затем не появиться.

— Это само по себе может быть довольно забавным, — заметил Коди. — Сомневаюсь, что Стальное Сердце часто поднимает свой зад со стула.

— Он плохо отреагирует на унижение, — продолжил говорить Проф. — Сейчас Реконеры, как заноза — раздражитель. В его городе мы нанесли только три удара и не убили никого, кто имел бы жизненно важное значение для его организации. Если мы сбежим, то наши действия откроются. Мы с Абрахамом оставили доказательства, подтверждающие, что за всем этим стоят Реконеры — это единственный способ быть уверенными, что победу, если мы ее одержим, не припишут какому-то Эпику вместо обычных людей.

— Значит, если мы сбежим… — начал Коди.

— Стальное Сердце поймет, что Сияющий был ловушкой и Реконеры искали способ его убить, — закончила Тиа.

— Что ж, — произнес Коди. — Большинство Эпиков уже хотят убить многих из нас. Может, ничего и не изменится.

— На этот раз будет хуже, — сказал я, продолжая глядеть в потолок. — Он убил спасателей, Коди. Он параноик и будет настойчиво охотиться за нами, если обнаружит, что мы замышляли. Мысль, что мы пытались добраться до него… что мы пытались выяснить его слабость… он не станет воспринимать это спокойно.

Тени дрогнули, и опустив глаза я увидел входящего в кабинку Абрахама.

— Проф, ты просил предупредить, когда пройдет час.

Проф сверился с мобильным, потом кивнул.

— Нам нужно возвращаться в убежище. Каждый берет мешок и заполняет его найденными вещами. Мы рассортируем их позже, в более спокойной обстановке.

Мы встали со своих мест, Коди похлопал по голове мертвого, превращенного в сталь, богатого клиента, который свалился у стены этой кабинки. Когда все вышли, Абрахам положил что-то на стол.

— Это для тебя.

Это был пистолет.

— Я не очень хорошо управляюсь с… — я умолк. Он выглядел знакомым. «Пистолет… тот самый, что подобрал мой отец».

— Я нашел его среди обломков рядом с твоим отцом, — сказал Абрахам. — Преобразование превратило рукоять и рамку в металл, но большинство деталей и так были стальными. Я вынул магазин и очистил патронник, спусковой крючок и курок по-прежнему работают как положено. Я бы не доверялся ему полностью, пока не произвел тщательный осмотр на базе, но есть хороший шанс, что он будет работать надежно.

Я поднял пистолет. Это было оружие, из которого убили моего отца. Казалось неправильным, что я держу его в руке.

Но также это было единственное, насколько я знал, оружие, что когда-либо ранило Стальное Сердце.

— Мы не знаем, было ли ранение Стального Сердца связано с пистолетом, — сказал Абрахам, — но мне показалось, что стоит его откопать. Я разберу и почищу его для тебя, проверю патроны. Они должны быть в порядке, хотя, может быть, придется заменить порох, если гильзы не остановили преобразование. Если все будет исправно — сможешь им пользоваться. И, если представится возможность, можешь попробовать застрелить его из этого пистолета.

Я кивнул с благодарностью, потом побежал за мешком и забрал свою часть найденного.

— Звук волынки — самый совершенный звук, который вы когда-либо слышали, — объяснял Коди сильно жестикулируя, когда мы вошли в коридор, ведущий к убежищу. — Звучная смесь силы, хрупкости и чуда.

— Звучит так, будто полудохлых кошек запихнули в блендер, — сказала мне Тиа.

Взгляд Коди стал задумчивым.

— Да, и это прекраснейшая мелодия, подруга.

— Ну-ка погоди, — сказал я, поднимая палец. — Эти волынки. Чтобы их изготовить, нужно… что ты там говорил? «Нужно убить маленького дракона, которые, безусловно, реальные и ни капельки не сказочные, они до сих пор живут в северо-шотландском нагорье».

— Все верно, — ответил Коди. — Важно выбрать именно маленького. Видишь ли, большие слишком опасны, и из их мочевых пузырей не получаются хорошие волынки. Но ты должен убить его собственноручно. Волынщик должен лишить жизни своего собственного дракона. Это часть кодекса.

— После этого, — продолжил я, — нужно вырезать мочевой пузырь и вставить в него… что там было?

— Резные рога единорога, чтобы сделать трубки, — ответил Коди. — Я имею в виду, можно использовать и что-то менее редкое, например, слоновую кость. Но, если ты хочешь быть настоящим волынщиком, это должны быть рога единорога.

— Как он меня задолбал, — сказала Тиа.

— Отлично сказано, — ответил Коди. — У этого слова кстати тоже шотландские корни. Долбить, происходит от Dál Riata, очень древнего и величественного шотландского королевства. Подтверждением тому может служить, одна из наиболее известных песен волынщиков того времени. Abharsair e d’a chois e na Dùn Èideann.

— Аб… ха… что? — спросил я.

— Abharsair e d’a chois e na Dùn Èideann, — повторил Коди. — Это сладкозвучное поэтичное название, которое на самом деле не переводится на английский…

— Это означает «Дьявол спустился в Эдинбург» на гэльском языке, — сказала Тиа, наклоняясь ко мне, но достаточно громко, чтобы услышал Коди.

На этот раз Коди сбился с шага.

— Ты говоришь на гэльском, подруга?

— Нет, — ответила Тиа. — Но я поискала информацию после того, как ты очередной раз рассказал эту байку.

— Эээ… поискала, да?

— Да. Так что твой перевод вызывает сомнения.

— Что ж. Я всегда говорил, что тебе мозгов не занимать, подруга. И это именно так. — Он покашлял в ладонь. — О, смотри-ка. Мы на базе. Я продолжу историю позже. — Остальные подошли к убежищу сразу за нами, и Коди поспешил их встретить, а затем полез в туннель следом за Меган.

Тиа покачала головой, затем вместе со мной прошла в туннель. Я вошел последним, убедившись, что прикрывающие вход провода и кабели на месте. Я включил скрытые датчики движения, которые предупредили бы нас о нежелательных гостях, затем полез дальше.

— … просто не знаю, Проф, — говорил Абрахам тихим голосом. — Я просто не знаю. — Они вдвоем возвращались по туннелю, тихо беседуя. Я попытался затаиться на выходе, чтобы подслушать, но Тиа многозначительно положила руку мне на плечо и потянула назад.

— Итак? — спросила Меган, скрещивая руки на груди, когда мы все собрались за главным столом. — Что происходит?

— Абрахаму не нравится, какие ходят слухи, — сообщил Проф.

— Широкая публика, кажется, поверила в нашу историю о Сияющем, — сказал Абрахам. — Они напуганы, и наш удар по электростанции дал эффект — по всему городу каскадные отключения электричества. Однако я не вижу подтверждений, что Стальное Сердце тоже поверил в это. Силовики прочесывают нижние улицы. Мрак шерстит город. Все, что я узнал от информаторов — что Стальное Сердце разыскивает группу мятежников, а не соперника Эпика.

— Значит мы снова нанесем яростный удар, — заявил Коди, скрещивая руки и прислоняясь спиной к стене рядом с туннелем. — Убьем еще несколько Эпиков.

— Нет, — сказал я, вспомнив наш разговор с Профом. — Нам нужно быть более сконцентрированными. Мы не можем просто убирать случайных Эпиков. Мы должны думать так, как думал бы желающий захватить город.

Проф кивнул.

— Каждый удар, который мы нанесем без появления Сияющего на публике, только усилит подозрения Стального Сердца.

— Так мы отказываемся от этой затеи? — спросила Меган с долей радости в голосе, хотя она явно пыталась ее скрыть.

— Совсем нет, — ответил Проф. — Возможно, я еще решу, что нам нужно отступить — если мы не будем уверены насчет слабости Стального Сердца, я, может быть, так и сделаю. Но пока до этого не дошло. Мы продолжим действовать по плану, но нужно что-то серьезное, желательно с появлением Сияющего. Мы должны прижать Стальное Сердце как можно сильнее, разозлить как следует. Выманить его.

— И как мы это сделаем? — спросила Тиа.

— Пришло время убить Энергетика, — ответил Проф. — И обезвредить Силовиков.

27

Энергетик.

Во многих отношениях он являлся столпом правления Стального Сердца. Таинственная фигура даже по сравнению с Мраком и Пламенем.

У меня не было хороших снимков Энергетика. А те несколько, за которые мне пришлось дорого заплатить, были размытыми и невыразительными. Я даже не был уверен, действительно ли это был он.

Фургон подпрыгивал на ухабах, двигаясь по темным улицам Ньюкаго, внутри было душно. Я сидел на пассажирском сидении, за рулем была Меган. Коди и Абрахам расположились сзади. Проф следовал к позиции в другой машине, а Тиа обеспечивала поддержку с базы, наблюдая за городскими улицами с помощью шпионских видеокамер. День выдался холодным, а обогреватель в фургоне не работал — Абрахам так и не собрался его починить.

Слова Профа крутились у меня в голове: «Мы раньше уже обсуждали устранение Энергетика, но отказались от этой идеи, признав ее слишком опасной. План действий оставили прежним. Сейчас он не менее опасен, но мы уже зашли слишком далеко. Пути назад больше нет».

Был ли Энергетик настоящим? Мое нутро подсказывало, что да. Во многом так же, как наши догадки указывали, что Пламя фальшивка, догадки относительно Энергетика приводили к тому, что он реален. Могущественный, но уязвимый Эпик.

«Стальное Сердце перемещает Энергетика по городу, — как сказал Проф, — никогда не позволяя ему долго оставаться на месте. Но существует определенная схема этих перемещений. Он часто использует бронированный лимузин с шестью охранниками и эскорт из двух мотоциклов. Если мы будем караулить такой конвой и дождемся его появления, то сможем ударить по нему на улицах во время движения».

Догадки. Электростанции не давали необходимого количества электроэнергии, чтобы город мог нормально функционировать. И несмотря на это, у Стального Сердца откуда-то были эти энергетические элементы. Механические броневики не комплектовались источниками питания, как и многие вертолеты. Факт, что они заряжались напрямую высокопоставленными членами организации Силовиков, не был большим секретом. Все знали об этом.

Он был там. Даритель, который мог производить энергию в виде, пригодном для питания транспортных средств, зарядки топливных элементов, даже для освещения большой части города. Такой уровень мощи потрясал, но не больше, чем Мрак или Стальное Сердце. Самые могущественные Эпики установили свою собственную шкалу силы.

Фургон тряхнуло, и я схватился за винтовку, не поднимая ее, ствол опущен и направлен к двери, предохранитель не снят. Не на виду, но под рукой. На всякий случай.

Сегодня Тиа засекла лимузин с конвоем, и мы начали действовать. Меган вела фургон к точке, где наш путь пересечется с лимузином Энергетика. Ее глаза были характерно напряжены, и чувствовалась какая-то жесткость. Не страх. Может быть, просто… волнение?

— Ты думаешь, нам не следует этого делать, да? — спросил я.

— Думаю, я ясно выразила свою позицию, — откликнулась Меган ровным голосом, не глядя на меня. — Нельзя сейчас свергать Стальное Сердце.

— Сейчас я говорю об Энергетике, — сказал я. — Ты нервничаешь. Обычно ты спокойна.

— Я просто думаю, что мы недостаточно знаем о нем, — ответила она. — Разве можно атаковать Эпика, когда у нас даже нет его фотографий?

— Но ты нервничаешь.

Она вела машину, глаза смотрят прямо, руки сжимают руль.

— Да все нормально, — сказал я. — Я вот чувствую себя, как кирпич из каши.

Она посмотрела на меня сдвинув брови. Кабина фургона погрузилась в тишину. Затем Меган принялась хохотать.

— Нет, нет, — сказал я. — Это же понятно! Смотри. Кирпичи должны быть крепкими, так? Но, если один из них незаметно изготовили из каши и всем остальным кирпичам это неизвестно, он будет сидеть и переживать, что слаб, в то время как остальные крепкие. Ну там, что его раздавят, если вставят в стену, может быть его каша смешается с той ерундой, которую заливают между кирпичами.

Меган расхохоталась еще сильнее, она чуть ли не задыхалась. Я пытался продолжать объяснение, но поймал себя на том, что улыбаюсь. Я подумал, что никогда не слышал, как она смеется по-настоящему. Не усмехается, не кривит губы в презрительной ухмылке, а от души смеется. Она была практически в слезах к тому моменту, когда смогла себя контролировать. Думаю, нам повезло, что она не врезалась в столб или что-нибудь еще.

— Дэвид, — проговорила она между шумными вдохами. — Такой нелепости я еще никогда не слышала. Это самая несуразная, откровенная нелепость.

— Ну…

— Искры, — сказала она с выдохом. — Это как раз то, что мне было нужно.

— Нужно?

Она кивнула.

— Тогда мы ведь можем… притвориться, что поэтому я это и сказал?

Она улыбаясь посмотрела на меня, глаза сверкали. Напряжение осталось, но как-то отступило.

— Конечно, — согласилась она. — Я имею в виду, плохой каламбур — своего рода искусство, верно? Так почему не могут быть искусством неудачные метафоры?

— Точно.

— И если это искусство, то ты — профессиональный художник.

— Ну, видишь ли, — ответил я, — вообще-то, это не совсем так, потому что в метафоре слишком много смысла. Я бы лучше был, как пилот-ас или что-то в этом роде. — Я наклонил голову. — Фактически, здесь тоже присутствует смысл. — Искры, намеренно делать это плохо тоже было трудно. Я решил, что это определенно несправедливо.

— Вы там в порядке? — спросил Коди в наушнике. Задняя часть фургона была отделена от кабины металлической перегородкой, как в служебном автомобиле. Там было маленькое окошко, но Коди предпочитал для общения использовать мобильник.

— С нами все нормально, — отозвалась Меган. — У нас просто абстрактный диалог о лингвистической параллельности.

— Тебе будет неинтересно, — поддержал я. — Это не касается шотландцев.

— Ну вообще-то, — начал Коди, — родной язык моей родины…

Мы с Меган переглянулись, затем оба потянулись к мобильникам и отключили Коди.

— Абрахам, дай знать, когда он закончит, — сказал я в свой.

Абрахам на другом конце линии вздохнул:

— Хочешь поменяться местами? Сейчас я бы и сам не прочь отключить у Коди звук. К сожалению, это трудно, когда он сидит рядом.

Я усмехнулся, затем взглянул на Меган. Она все еще улыбалась. Эта улыбка заставляла меня чувствовать себя так, будто я совершил что-то грандиозное.

— Меган, — сказала Тиа в наушнике, — держись прямо, как сейчас. Конвой продвигается по дороге без отклонений. Вы должны будете встретиться через пятнадцать минут или около того.

— Принято.

Снаружи мигали уличные фонари, так же как и освещенные окна многоэтажек, мимо которых мы проезжали. Еще один фактор экономии электроэнергии.

Никакого мародерства не было. Улицы патрулировались Силовиками, да и люди были слишком напуганы. Когда мы пересекли перекресток, я увидел даже большого механического броневика, громыхающего вдоль боковой улицы. Механизированный доспех двенадцати футов высотой, с руками, которые были чем-то вроде пулеметных стволов, сопровождался Ядром Силовиков из пяти человек. Один из солдат нес особое энергетическое оружие, выкрашенное для предупреждения в ярко-красный цвет. Несколько выстрелов из такого оружия могли сравнять с землей здание.

— Всегда хотел поуправлять одним из таких доспехов, — заметил я, когда мы проехали.

— Ничего особенного, — ответила Меган.

— Ты управляла? — спросил я шокировано.

— Да. Внутри душно, и они очень медлительны. — Она помолчала. — Хотя нужно признать, что стрельба из двух роторных пулеметов одновременно с их дикой энергией может доставить что-то вроде первобытного удовольствия.

— Тогда мы пока что будем держать тебя подальше от пистолетов.

— Ни в коем случае, — сказала она, похлопав по своей кобуре под мышкой. — Что, если я окажусь припертой к стенке?

— Тогда ударишь их прикладом, — ответил я. — А если они окажутся слишком далеко для этого, всегда лучше иметь при себе оружие, из которого действительно можно нормально стрелять.

Она одарила меня ничего не выражающим взглядом, продолжая вести машину.

— Винтовка отнимает слишком много времени. Она недостаточно… спонтанна.

— И это говорит женщина, которая жалуется, когда люди импровизируют.

— Я жалуюсь, когда ты импровизируешь, — ответила она. — Когда импровизирую я сама — другое дело. Кроме того, не все пистолеты неточные. Ты когда-нибудь стрелял из МТ 318?

— Да, хороший пистолет, — признал я. — Если бы мне нужно было носить пистолет, я бы подумал об МТ. Но есть проблема, он такой слабый, что с тем же успехом можно просто бросать в кого-нибудь пули. Урон будет примерно такой же.

— Если ты хороший стрелок, то неважно, какая поражающая сила у пистолета.

— Если ты хороший стрелок, — торжественно произнес я, поднимая руку к своей груди, — то, наверное, ты уже пользуешься винтовкой.

Она фыркнула.

— А ты бы какой пистолет выбрал?

— Дженнингс 44-го калибра.

— Спитфаер? — недоверчиво спросила она. — У них же точность выстрела, будто пули горстями бросают в костер.

— Конечно. Но если я использую пистолет, значит цель прямо передо мной. Для повторного выстрела шанса может и не представиться, поэтому завалить противника надо быстро. В таком случае, раз уж цель все равно так близко, точность не имеет значения.

Меган просто закатила глаза и покачала головой.

— Ты безнадежен. Ты покупаешься на предположения. Можно так же метко стрелять из пистолета, как и из винтовки. И ты можешь использовать его на более близких расстояниях до цели. В каком-то смысле, именно потому, что пистолетом пользоваться сложнее, настоящие профессионалы его и выбирают. Любой слонце может выстрелить из винтовки.

— Только не надо мне рассказывать.

— Надо, и я за рулем, так что я решаю, когда спор окончен.

— Но… но это полная ерунда!

— Не ерунда, — возразила она. — Это как кирпич из каши.

— Знаете, — сказала Тиа у нас в наушниках, — каждый из вас мог бы носить и винтовку, и пистолет.

— Дело не в этом, — произнесли мы с Меган одновременно. — Ты не понимаешь.

— Неважно, — ответила Тиа. Мне было слышно, как она пьет колу. — Десять минут. — Тон ее голоса говорил о том, что она устала от наших споров. Но она не видела, что мы оба ухмыляемся.

«Искры, мне нравится эта девчонка», — подумал я взглянув на Меган. Которая, похоже, думала, что выиграла спор.

Я отключил связь со всеми членами команды на своем мобильнике.

— Извини, — услышал я свой голос.

Меган приподняла на меня бровь.

— За то, что вышло с Реконерами, — продолжил я. — Что все пошло не так, как тебе хотелось. Что я втянул тебя во все это.

Она пожала плечами, затем сама отключила связь.

— Да мне уже все равно.

— Что изменилось?

— Похоже, ты мне слишком нравишься, чтобы ненавидеть тебя, Колено, — она посмотрела на меня. — Не вздумай вбить это себе в голову.

По поводу своей головы я не волновался. Но вот сердце было совсем другим делом. Меня окатила волна шока. Она действительно это сказала?

Однако не успел я размякнуть окончательно, как засветился мой мобильник. Проф пытался связаться с нами. Я быстро нажал кнопку.

— Будьте наготове, вы двое, — скомандовал он нам. Его голос звучал подозрительно. — Связь не отключать.

— Да, сэр, — тут же ответил я.

— Восемь минут, — сказала Тиа. — Конвой повернул налево, на Фревонтон. На следующем перекрестке поворачивайте направо, чтобы не сбиться с курса перехвата.

Меган сосредоточилась на дороге, поэтому — чтобы не слишком о ней думать — я мысленно несколько раз прошелся по плану.

Как сказал Проф: «Мы все сделаем очень просто. Ничего заумного. Энергетик уязвим. Он интриган, организатор, закулисный деятель, но он не обладает способностями, которые бы его защитили.

Мы подбираемся к кортежу, и Абрахам использует даузер, чтобы определить, действительно ли в машине находится могущественный Эпик. Фургон обгоняет конвой, мы распахиваем задние двери, и там стоит Коди в костюме.

Коди поднимает руки, Абрахам из-за его спины стреляет из гаусс-пушки. В неразберихе, как мы надеемся, это будет выглядеть, будто Коди выпустил энергию из руки. Мы уничтожаем лимузин целиком и, оставив за собой выжженное пятно, смываемся. Оставшиеся в живых мотоциклисты помогут распространить историю».

Это должно сработать. Надеюсь. Без Энергетика, передающего свои способности высокопоставленным членам Силовиков, механизированные доспехи, энергетическое оружие и вертолеты будут выведены из строя. Топливные элементы исчерпают себя, и город останется без энергии.

— Мы уже близко, — тихо проговорила Тиа в наушнике. — Лимузин поворачивает направо на Бигл. Проф, используй позицию бета, я почти уверена, что они направляются к окраине города, а это означает, что они повернут на улицу Фингер. Меган, ты по-прежнему следуешь к цели.

— Понял, — сказал Проф. — Я туда и направлялся.

Мы проехали мимо заброшенного парка старых времен. О том, что это когда-то был парк, говорили застывшая трава и упавшие, превращенные в сталь скамейки. Трансформировались только неживые объекты — Стальное Сердце не мог повлиять на живую материю. Фактически, его импульсы не действовали на то, что находилось очень близко к живому телу. Одежда человека часто не трансформировалась, а земля вокруг него превращалась в сталь.

Такого рода странности были присущи способностям Эпиков, это была одна из тех вещей, которые не имели научного объяснения. С научной точки зрения мертвые и живые тела были во многом схожи. Но на одно из них действовали странные силы Эпиков, а на другое — нет.

Окно кабины затуманилось от моего дыхания, когда мы проезжали детскую площадку, которая больше не была безопасным местом для игр. Трава превратилась в металлические зазубрины. Сталь Стального Сердца не ржавела, но могла ломаться, оставляя острые края.

— Так, — произнес Проф несколько минут спустя. — Я на месте. Лезу вверх по стене здания. Меган, хочу, чтобы ты повторила наши действия на случай, если что-то пойдет не по плану.

— Вроде ничего не собирается идти не по плану, — ответила Меган, ее голос звучал одновременно и рядом со мной, и в наушнике.

— Всегда что-то идет не по плану, — сказал Проф. Мне было слышно, как он тяжело дышит, карабкаясь наверх, хотя у него и был гравитационный ремень, облегчающий подъем. — Непредвиденные обстоятельства.

— По твоей команде или команде Тиа, — заговорила Меган, — мы отступаем и разделяемся. Ты позаботишься об отвлекающем маневре. Мы вчетвером разделимся на две команды и двинемся в противоположных направлениях, направляясь к точке сбора гамма.

— Вот это мне непонятно, — вмешался я. — Как конкретно мы двинемся в противоположных направлениях? У нас только один фургон.

— О, у нас тут сзади небольшой сюрприз, парень, — сообщил Коди, я включил его канал одновременно с Профом и остальными. — На самом деле, я даже надеюсь, что у нас что-то пойдет не так. Я вроде даже хочу этот сюрприз испытать.

— Никогда не надейся, что у нас что-то пойдет не так, — сказала Тиа.

— Но всегда ожидай этого, — добавил Проф.

— Да ты параноик, старина, — заметила Тиа.

— Верно, черт побери, — проговорил Проф приглушенно, возможно из-за того, что устраивался поудобнее с пусковой ракетной установкой. Я полагал, что на этой позиции будет находиться Коди со снайперской винтовкой, но Проф заявил, что лучше иметь что-то помощнее, когда связываешься с Силовиками. Даймонд мог бы гордиться.

— Ты уже близко, Меган, — сказала Тиа. — Увидишь их через несколько минут. Поддерживай скорость, лимузин движется быстрее чем обычно.

— Они что-нибудь подозревают? — поинтересовался Коди.

— Были бы дураками, если бы не подозревали, — тихо проговорил Абрахам. — Думаю, в эти дни Энергетик примет дополнительные меры предосторожности.

— Риск того стоит, — сказал Проф. — Просто будьте осторожны.

Я кивнул. Продолжение перебоев с энергоснабжением города и вывод из игры Силовиков должны привести к хаосу. Это заставит Стальное Сердце показаться и взять ситуацию под контроль, предотвращая мародерство и массовые беспорядки. Это означает, что он, так или иначе, проявит себя.

— Он никогда не боялся сражаться с другими Эпиками, — отметил я.

— О чем это ты? — спросил Проф.

— Стальное Сердце. Он без проблем встречается лицом к лицу с другими Эпиками. Но не любит собственноручно подавлять массовые беспорядки. Всегда использует Силовиков. Мы полагали, что ему просто лень возиться, но что, если за этим стоит нечто большее? Что, если он боится попасть под перекрестный огонь?

— Чей это? — спросил Абрахам.

— Нет, не Эпика. Мне только что пришло в голову — что, если Стальное Сердце боится пострадать случайно? Что, если это и есть его слабость? Его ранил мой отец, но он целился не в него. Что, если он может пострадать только от пули, предназначенной для кого-то другого?

— Возможно, — сказала Тиа.

— Нам нужно сосредоточиться, — ответил Проф. — Дэвид, отложи пока эту идею. Мы вернемся к ней позже.

Он был прав. Я позволил себе отвлечься, как кролик, занявшийся математикой вместо того, чтобы высматривать лисиц.

И все-таки… «Если я прав, то в схватке один на один ему ничто не угрожает. Он без последствий может противостоять другим Эпикам. А вот чего он, кажется, опасается, это большой схватки, когда вокруг свистят пули». В этом был смысл. Это было просто, но большинство слабостей Эпиков были простыми.

— Немножко притормози, — тихо скомандовала Тиа.

Меган послушалась.

— А вот и они…

Блестящий черный автомобиль вывернул на темную улицу перед нами, двигаясь в том же направлении, что и мы. Его сопровождала пара мотоциклов — хорошая охрана, но не первоклассная. Из первоначальных планов Реконеров, касающихся Энергетика, мы знали, что это мог быть его конвой. В любом случае, для уверенности мы используем даузер.

Мы продолжали держаться за лимузином. Я был впечатлен, даже не зная, куда направляется лимузин, Тиа и Меган спланировали все так, что он вывернул на нашу улицу. Так мы выглядели менее подозрительно.

Моя задача заключалась в том, чтобы смотреть по сторонам, и, если что-то пойдет не так, открыть ответный огонь, чтобы Меган могла вести фургон. Я вытащил из кармана маленький бинокль, сел пониже и стал наблюдать за лимузином перед нами.

— Ну как там? — спросил Проф у меня в наушнике.

— Выглядит неплохо, — ответил я.

— Я собираюсь поравняться с ними на следующем светофоре, — сообщила Меган. — Это будет выглядеть естественно. Абрахам, приготовься.

Я вернул бинокль в карман и попытался выглядеть невозмутимым. Следующий светофор оказался зеленым, когда мы подъехали, так что Меган продолжала держаться за лимузином на безопасном расстоянии. Тем не менее, следующий светофор загорелся красным до того, как лимузин его миновал.

Мы медленно остановились рядом с лимузином с левой стороны.

— Без сомнения, рядом с нами находится Эпик, — отчитался Абрахам из задней части фургона. Он тихонько присвистнул. — Могущественный. Очень могущественный. Даузер обрабатывает информацию. Смогу сказать больше через пару секунд.

Один из мотоциклистов окинул нас взглядом. Он носил шлем Силовика и пистолет-пулемет, пристегнутый на спине. Я попытался сквозь стекла лимузина разглядеть Энергетика. Мне всегда было интересно, как он выглядит.

Через задние тонированные стекла ничего не было видно. Но когда мы двинулись вперед, я уловил очертания кого-то, сидящего на пассажирском сидении. Женщина, которая казалась смутно знакомой. Она встретилась со мной глазами, но затем отвернулась.

Деловой костюм, черные волосы, коротко подстриженные за ушами. Она была помощницей Мрака, той, которую я видел у Даймонда. Возможно, она отвечала за связь с Силовиками, это оправдывало ее присутствие в лимузине.

Меня не покидали смутные подозрения. Она встретилась со мной взглядом, она должна была меня узнать. Может быть… она узнала меня, но не удивилась, увидев.

Мы двинулись вперед на зеленый свет, и я почувствовал укол тревоги.

— Проф, я думаю, это ловушка.

В этот момент Мрак собственной персоной просочился сквозь крышу лимузина, руки широко раскинуты, щупальца тьмы устремились из его пальцев в ночь.

28

Большинство людей никогда не видело Высшего Эпика на пике триумфа. Так мы называем момент, когда они по-настоящему мобилизуют свои силы, когда они возвышаются в своем могуществе, когда их эмоции вспыхивают в ярости и неистовстве.

Вокруг них появляется свечение. Воздух становится колючим, будто насыщенным электричеством. Сердце замирает. Ветер сдерживает свое дыхание. Появление Мрака стало третьим случаем, когда я видел нечто подобное.

Он был одет в ночь, и вокруг него извивалась и клубилась чернота. Лицо было бледным, полупрозрачным, но глаза горели, а губы растянулись в ухмылке ненависти. Это была усмешка божества, которое не пощадило бы даже своих последователей. Он пришел уничтожать.

Глядя на него снизу вверх я понял, что боюсь.

— Напасть! — выругалась Меган, вдавливая газ и отворачивая фургон в сторону, когда тени от Мрака скакнули к нам. Они двигались, словно призрачные пальцы.

— Отбой! — просигналила Тиа. — Выбирайтесь оттуда!

На раздумья времени не оставалось. Мрак двигался по воздуху, игнорируя такие вещи, как ветер и гравитация. Он словно фантом промчался от своей машины к нам. Однако не он был настоящей опасностью. Истинной опасностью были эти извивающиеся щупальца черноты. Фургон не мог от них увернуться. Их были десятки.

Подавляя страх, я поднял винтовку. Фургон дребезжал и трясся вокруг меня. Клочки темноты двинулись вверх, обхватывая машину.

«Идиот», — подумал я, бросил винтовку и полез в карман куртки. Фонарь! Из-за моих панических движений он кувыркнулся у меня в руках, и свет попал прямо в лицо Мраку, парящему рядом с окном. Он летел лицом вперед, будто плыл по воздуху.

Реакция была мгновенная. Хотя фонарь давал не много света, который я мог видеть, лицо Мрака тотчас утратило бестелесность. Его глаза перестали светиться, тени вокруг головы исчезли. Лучи невидимого света проходили сквозь щупальца темноты, как лазер сквозь овечью шерсть.

В этом ультрафиолетовом свете лицо Мрака больше не выглядело божественным. Оно выглядело хрупким, человеческим и очень, очень удивленным. Я бросился за оружием, чтобы выстрелить в него, но винтовка была слишком громоздкой, а отцовский пистолет был прикреплен под мышкой, откуда я не мог его достать пока держал фонарик.

В течение одного удара сердца Мрак смотрел на меня широко раскрытыми в ужасе глазами. Затем в мгновение ока исчез, юркнув в сторону от фургона. Я не был уверен, но показалось, что, когда я направил на него свет, он потерял высоту, будто все его способности ослабли.

Он растворился в боковой улице, и тени вокруг фургона отступили вместе с ним. У меня было ощущение, что вернется он нескоро, так я его напугал.

На нас обрушился автоматный огонь, пули с металлическим звоном ударялись о стенку фургона. Я выругался, ныряя вниз, когда мое стекло разлетелось вдребезги. Мотоциклисты открыли огонь. Хотя я сидел на корточках, мне была видна страшная картина — блестящий черный вертолет Силовиков поднимался из-за торговых центров перед нами.

— Напасть, Тиа! — воскликнула Меган, крутя руль. — Как ты могла такое пропустить?

— Я не знаю, — ответила Тиа. — Я…

Шар света, толкаемый длинным дымным хвостом, извиваясь пересек небосвод и взорвался, врезавшись в бок вертолета. Тот накренился в воздухе, пламя пожирало борт, кусочки обломков парили в небе.

Вращение лопастей замедлилось, он начал падать.

«Пусковая ракетная установка, — понял я. — Проф».

— Без паники, — прозвучал твердый голос Профа. — Мы можем с этим справиться. Коди, Абрахам, приготовьтесь разделиться.

— Проф! — обратился Абрахам. — Я думаю, ты…

— Приближаются еще четыре вертолета, — вклинилась Тиа. — Похоже, они были укрыты на складах вдоль всего пути следования лимузина. Они не знали, где мы нанесем удар. Этот был просто ближе всех. Я… Меган, что ты делаешь?

Вертолет потерял управление. Из него валил дым, он, вращаясь по изогнутой дуге, падал на дорогу прямо перед нами. Меган не сворачивала. Склонившись над рулем, она выжала скорость и бешено, ненормально погнала фургон прямо туда, где должен был упасть вертолет.

Я напрягся, вдавливаясь в сидение и хватаясь в панике за дверь с моей стороны. Она сошла с ума!

Возражать не было времени. В нас летели пули, улицы по бокам смазались, Меган провела фургон прямо под вертолетом, когда он врезался в грунт с силой, заставившей задрожать землю под нами.

С жутким скрежетом металла о металл что-то чиркнуло по крыше фургона, и нас развернуло боком, ударив о кирпичную стену и размазывая по ней мою сторону фургона. Шум, хаос, искры. Моя дверь отвалилась. Скрежет кирпичей о сталь всего в дюймах от меня. Казалось, это будет длиться вечно.

Затем, спустя секунду, фургон остановился, покачиваясь. Весь дрожа я сделал глубокий вдох. Я был покрыт крошкой небьющегося стекла. Ветровое стекло разлетелось на мелкие осколки.

Меган тяжело дышала в водительском кресле — на лице сумасшедшая ухмылка, глаза широко раскрыты. Она посмотрела на меня.

— Напасть! — воскликнул я, глядя в зеркало заднего вида со стороны Меган на горящий вертолет. Он ударился о землю прямо за нами, отрезая мотоциклистов и преследование. — Напасть, Меган! Это было что-то!

Ухмылка Меган стала шире.

— Вы двое, там сзади, в порядке? — прокричала она, заглядывая через маленькое окошко в задней стенке кабины фургона.

— Я чувствую себя так, будто побывал в центрифуге, — пожаловался, застонав, Коди. — Думаю, шотландское ушло в пятки, а американское поднялось к ушам.

— Проф, — сказал Абрахам, — когда Мрак сбежал, даузер был еще включен и наведен на Эпиков. У меня странные данные, но в лимузине есть еще один Эпик. Может быть и третий. Ничего не понимаю…

— Да все здесь понятно, — заявила Меган, в спешке толкая свою дверь и выпрыгивая на улицу. — Они действительно перевозили Энергетика, они не знали, нападем мы или нет. Просто приготовились на всякий случай. Это и показал прибор, Абрахам. Возможно третий, меньший Эпик — еще одна мера предосторожности.

Я кинулся отстегивать ремень безопасности, но сообразил, что правая его часть оторвалась, когда мы тормозили о стену. Я поежился и выбрался из фургона через дверцу Меган.

— Эй вы там, вчетвером, поторопитесь, — сказал Проф. Я услышал усиливающийся шум двигателя на его стороне линии. — Остальные вертолеты почти над вами, а мотоциклы направились в объезд.

— Я наблюдаю за ними, — сообщила Тиа. — У вас есть, может быть, минута.

— Где Мрак? — спросил Проф.

— Дэвид отпугнул его фонарем, — ответила Меган, добравшись до задней части фургона и распахивая двери.

— Молодец, — похвалил Проф.

Я удовлетворенно ухмыльнулся, подходя к задней части фургона, и подоспел как раз вовремя, чтобы увидеть, как Коди и Абрахам снимают заднюю крышку огромного ящика внутри. Я не присутствовал при загрузке фургона, это было в ангаре.

На Коди был темно-зеленый пиджак и очки — униформа, придуманная нами для Сияющего. Мое внимание привлекли предметы в ящике — три блестящих зеленых мотоцикла.

— Мотоциклы из магазина Даймонда! — воскликнул я, показывая на них пальцем. — Вы их все-таки купили!

— Конечно, купили, — сказал Абрахам, проводя рукой по гладкому темно-зеленому боку одного из мотоциклов. — Нельзя было упустить такие машины.

— Но… вы сказали мне нет!

Абрахам рассмеялся.

— Я слышал, как ты водишь, Дэвид. — Он спустил пандус и скатил один из мотоциклов для Меган. Она взобралась на него, включая зажигание. Маленькие овальные индикаторы по бокам мотоцикла зажглись ярким зеленым светом. Я заметил их еще у Даймонда.

«Гравитоны, — подумал я. — Для уменьшения веса мотоцикла, наверное?» Гравитоны не могли заставить предметы летать, они использовались для того, чтобы просто уменьшить отдачу или упростить перемещение тяжелых вещей.

Абрахам скатил вниз следующий мотоцикл.

— Ты должен был вести один из них, Дэвид, — сказал Коди, быстро собирая вещи в фургоне, в том числе и даузер. — Но кое-кто разбил машину.

— Все равно, она ни за что не смогла бы опередить вертолеты, — заметила Меган. — Двоим из нас придется ехать вместе.

— Я возьму Дэвида к себе, — сказал Коди. — Хватай эту сумку, парень. Где шлемы?

— Поторопитесь! — воскликнула Тиа не терпящим возражений голосом.

Я кинулся за сумкой, на которую показывал Коди. Она была тяжелой.

— Я могу вести! — выпалил я.

Меган взглянула на меня, надевая шлем.

— Ты сбил два знака, пытаясь обогнуть угол.

— Они были маленькие! — сказал я, забрасывая сумку на плечо и спеша к мотоциклу Коди. — И я был на взводе.

— Правда? — поинтересовалась Меган. — Прямо как мы сейчас?

Я заколебался. «Вау. Попался на собственный аргумент, да?»

Коди и Абрахам завели свои мотоциклы. Было только три шлема. Я не стал просить один для себя, надеясь, что моей реконерской куртки будет достаточно.

Прежде, чем успел добраться до Коди, я услышал гул вертолета над головой. Бронеавтомобиль Силовиков появился из боковой улицы. На крыше, за пулеметом-турелью, сидел стрелок. Он открыл огонь.

— Напасть! — воскликнул Коди, рывком бросая свой мотоцикл вперед, когда пули ударились в землю около него. Я упал рядом с остатками фургона.

— Залезай! — крикнула Меган, она была ближе всех. — Быстро!

Я пригнулся и побежал к ее мотоциклу, вскочив позади Меган и хватаясь за ее талию, когда она запустила мотор на полные обороты. Виляя, мы понеслись по узкому проулку, когда ревущие мотоциклы Силовиков показались с другой боковой улицы.

Мы мгновенно потеряли Коди и Абрахама. Я крепко держался за Меган — признаюсь, мне хотелось бы это сделать в менее безумных обстоятельствах. Сумка Коди била меня по спине.

С замиранием сердца я понял, что оставил винтовку в фургоне. Я забыл ее, в панике хватая сумку Коди и добираясь до мотоцикла.

Я почувствовал себя ужасно, будто потерял друга.

Мы выскочили из переулка, и Меган свернула на темную городскую улицу, увеличивая скорость до, как мне показалось, почти абсурдной отметки. Ветер хлестал в лицо с такой силой, что пришлось сжаться у нее за спиной как можно сильнее.

— Куда мы едем? — прокричал я.

К счастью, у нас остались наши мобильники с наушниками. Хотя я не мог услышать ее натуральный голос, он прозвучал у меня в ухе.

— Все по плану! Мы едем в разных направлениях и потом встречаемся!

— За исключением того, что вы едете не в ту сторону, — рассерженно заметила Тиа. — Так же, как и Абрахам!

— Где лимузин? — спросил Абрахам. Из-за ветра его голос даже в наушнике было плохо слышно.

— Забудь о нем, — приказал Проф.

— Я все еще могу добраться до Энергетика, — промолвил Абрахам.

— Это уже не имеет значения, — отрезал Проф.

— Но…

— Операция окончена, — твердо произнес Проф. — Мы уходим.

Мы отступали.

Меган налетела на кочку, и меня подбросило, но я вцепился крепко. Мой разум заметался, когда я осознал, что имел в виду Проф. Эпик, пытавшийся действительно свергнуть Стальное Сердце, не стал бы убегать от Силовиков, он был бы способен самостоятельно разобраться с несколькими отделениями.

Бегство покажет, кто мы есть на самом деле. Теперь Стальное Сердце никогда не захочет встретиться с нами лицом к лицу.

— Тогда я хочу кое-что сделать, — сказал Абрахам, — причинить ему вред прежде, чем мы покинем город. Половина Силовиков отвлечена погоней за нами. Лимузин не охраняется, а у меня есть гранаты.

— Джон, позволь ему попробовать, — попросила Тиа. — Это уже катастрофа. По крайней мере, мы можем заставить Стальное Сердце заплатить.

Уличные огни смазались. Я слышал шум мотоциклов позади нас и рискнул взглянуть на них через плечо. «Напасть!» — подумал я. Они были близко, их фары освещали улицу.

— Ты не сможешь этого сделать, — сказал Проф Абрахаму. — На тебе висят Силовики.

— Мы отвлечем их на себя, — заявил я.

— Погоди, — сказала Меган. — Мы что?

— Спасибо, — отблагодарил Абрахам. — Встретимся на пересечении Четвертой и Ноделл. Посмотрим, сможете ли убрать их у меня с хвоста.

Меган попыталась обернуться и посмотреть на меня сквозь щиток шлема.

— Смотри на дорогу! — быстро произнес я.

— Слонце, — сказала она, затем свернула на следующем повороте. Не снижая скорости.

Я вскрикнул в полной уверенности, что мы уже покойники. Мотоцикл понесло юзом по улице почти параллельно земле, но гравитоны сбоку ярко засветились, предохраняя нас от падения. Мы наполовину проехали, наполовину проскользили, огибая угол, будто были к нему привязаны.

Мы выровнялись, и мой вскрик замер.

За нами раздался взрыв, и стальная улица задрожала. Я оглянулся через плечо, волосы трепал ветер. Один из черных мотоциклов Силовиков не вписался на скорости в поворот и теперь дымился кучей обломков около стального здания. Их гравитоны оказались не такими хорошими, как наши, если они у них вообще были.

— Сколько их? — спросила Меган.

— Теперь три. Нет, погоди, еще два. Пять. Искры!

— Великолепно, — пробормотала Меган. — Как конкретно, ты думаешь, мы можем помочь Абрахаму?

— Я не знаю. Импровизируй!

— Они устанавливают дорожные заставы на соседних улицах, — предупредила нас Тиа в наушниках. — Джон, вертолет на Семнадцатой.

— Понял, занимаюсь.

— Что ты делаешь? — спросил я.

— Пытаюсь сохранить вам жизнь, детки, — сказал Проф.

— Искры, — выругался Коди. — Застава на Восьмой. Поворачиваю в переулок к Марстон.

— Нет, — сказала Тиа. — Они пытаются направить тебя этой дорогой. Развернись назад. Ты можешь выбраться на подземные улицы на Маултон.

— Хорошо, — согласился Коди.

Мы с Меган выскочили на широкое шоссе, а через секунду из боковой улицы перед нами выскользнул почти стелющийся по земле мотоцикл Абрахама, гравитоны не дали ему окончательно перевернуться. Это было впечатляюще — мотоцикл, из-под которого сыплются искры, скользит практически на боку, колеса крутятся в воздухе. Гравитационные механизмы сглаживали момент, поэтому колеса могли поймать сцепление с дорогой и мотоцикл поворачивал, но только после продолжительного скольжения.

«Держу пари, я мог бы вести такой, — сказал я себе. — Выглядит не так уж сложно». Будто огибаешь угол, скользя на банановой кожуре на скорости восемьдесят миль в час. Проще простого.

Я глянул через плечо. Позади нас теперь было около дюжины черных мотоциклов, хотя ехали мы слишком быстро и они не осмеливались стрелять. Всем нужно было сосредоточиться на управлении. Возможно, в первую очередь для этого мы и неслись так быстро.

— Бронедоспех, — воскликнула Тиа. — Прямо перед вами!

Едва мы успели среагировать, как огромный механизированный бронедоспех высотой пятнадцать футов, неуклюже ступая на двух ногах, вышел на улицу и открыл огонь из обоих роторных пулеметов. Пули ударили в стену стального здания рядом с нами, высекая фонтаны искр. Я втянул голову в плечи и сжал челюсти, когда Меган ногой толкнула рычаг мотоцикла, посылая нас в длинное скольжение на гравитонах, почти параллельно земле, чтобы пройти под пулями.

Ветер рвал мою куртку, искры слепили. Я едва смог различить две огромные стальные ступни по обе стороны, когда мы проскальзывали между ногами робота. Меган пустила мотоцикл по широкой дуге, поворачивая за угол. Абрахам обошел боевого робота сбоку, но его мотоцикл дымил.

— Я ранен, — доложил Абрахам.

— С тобой все в порядке? — встревоженно спросила Тиа.

— Куртка не дает мне развалиться, — проворчал Абрахам.

— Меган, — тихо сказал я. — Он выглядит неважно.

Абрахам замедлился, держась одной рукой за бок.

Меган глянула на него, затем быстро отвернулась обратно на дорогу.

— Абрахам, когда мы пройдем следующий поворот, сворачивай в ближайший переулок направо. Они достаточно далеко, может не заметят. Я поеду прямо и уведу их.

— Они сразу заметят, что я пропал, — ответил Абрахам. — Это…

— Выполняй! — резко скомандовала Меган.

Больше он не возражал. Мы прошли следующий поворот, но пришлось притормозить, чтобы не опережать Абрахама. Я видел, что у него шла кровь, а его мотоцикл был весь в пулевых отверстиях. Было удивительно, что он еще продолжал двигаться.

Мы свернули, и Абрахам рванул направо. Меган поднажала так, что ветер завыл, когда мы помчались по темной улице. Я рискнул оглянуться и почти потерял сумку Коди, которая соскользнула с моего плеча. Пришлось на мгновение отпустить Меган, чтобы одной рукой придержать сумку, из-за чего я потерял равновесие и чуть было не свалился на землю.

— Осторожнее, — крикнула Меган, выругавшись.

— Хорошо, — сконфуженно ответил я. В этот сумбурный момент мне показалось, что я увидел другой, такой же как наш, зеленый мотоцикл, следующий прямо за нами.

Я оглянулся снова. Кажется, мотоциклы Силовиков заглотили наживку и последовали за нами, а не за Абрахамом. Их фары на улице слились в волну света, а шлемы отражали огни уличных фонарей. Не было и следа того призрачного мотоцикла, который, как мне показалось, я видел.

— Искры, — произнесла Тиа. — Меган, они блокируют все проезды вокруг вас, особенно в тех местах, которые ведут на подземные улицы. Кажется, они догадались, что туда мы и пытаемся сбежать.

Вдалеке в небе я увидел отблеск взрыва, и еще один вертолет задымился. Однако был еще один, направляющийся в нашу сторону — черный силуэт с мигающими огнями на фоне темного неба.

Меган ускорилась.

— Меган? — промолвила Тиа напряженным голосом. — Ты направляешься прямо на блокаду.

Меган не ответила. Я чувствовал, как ее тело под моими руками все больше напрягается. Она наклонилась вперед, и энергия, казалось, вырывается из нее.

— Меган! — воскликнул я, замечая огни впереди, где Силовики блокировали дорогу. Машины, фургоны, грузовики. С дюжину или больше солдат, механический бронедоспех.

— МЕГАН! — закричал я.

Казалось, она встряхнулась, потом выругалась и резко увела мотоцикл в сторону, в то время как артиллерийский огонь обрушился на улицу вокруг нас. Мы рванули в переулок — стена пронеслась в дюйме от моего локтя — добрались до следующей улицы, свернули на нее по широкой дуге, высекая искры на повороте.

— Я выбрался, — тихо пробурчал Абрахам. — Мотоцикл бросил. Могу добраться до одного из убежищ. Меня не засекли, но после того как я прошел, на лестнице расположились несколько солдат.

— Искры, — пробормотал Коди. — Ты отслеживаешь переговоры Силовиков, Тиа?

— Да, — ответила Тиа. — Они в замешательстве. Думают, это полномасштабный штурм города. Проф продолжает отстреливать вертолеты, и мы все ушли в разных направлениях. Силовики, кажется, думают, что сражаются с несколькими дюжинами, а может и сотнями мятежников.

— Хорошо, — сказал Проф. — Коди, ты чист?

— Я еще отрываюсь от нескольких мотоциклов, — ответил он. — Ну все, закончил петлять. — Он поколебался. — Тиа, а где лимузин? Он все еще на улицах?

— Он рванул к резиденции Стального Сердца, — сообщила она.

— Направляюсь туда же, — заявил Коди. — По какой улице?

— Коди… — произнес Проф.

Стрельба позади отвлекла меня от дальнейших переговоров. Я бросил взгляд на мотоциклы, их седоки достали пистолет-пулеметы и открыли огонь. Мы замедлились, Меган завезла нас в трущобы с узкими улочками и теперь много петляла и поворачивала.

— Меган, это опасно, — предупредила Тиа. — Здесь много тупиков.

— А там везде тупики, — парировала Меган. Кажется, она оправилась от того помрачения, или что это было, которое чуть не заставило ее привезти нас прямо на заградительный пост.

— У меня будут сложности с вашим сопровождением, — отметила Тиа. — Попробуйте сейчас свернуть вправо.

Меган стала прорываться в том направлении, но приближающийся мотоцикл отрезал нам путь, солдат одной рукой держал пистолет-пулемет и осыпал нас пулями. Меган выругалась и притормозила, пропуская солдата вперед, а затем свернула в переулок слева. Мы почти врезались в большой мусорный контейнер, но она сумела увернуться. Думаю, мы едва выжимали двадцать.

«Едва выжимали двадцать», — подумал я. Двадцать миль в час по узким улочкам, находясь под обстрелом. Это по-прежнему было безумством, но другого рода.

На такой скорости я мог бы и одной рукой достаточно хорошо держаться, сумка Коди колотила меня по спине. Может, следовало давно ее бросить. Я даже не знал, что там…

Ощупав сумку, я кое о чем догадался. Затем осторожно передвинул ее вперед, расположив между собой и Меган. Зажал мотоцикл коленями, отпустил Меган и расстегнул застежку.

Внутри лежала гаусс-пушка, выполненная в виде обычной штурмовой винтовки, может быть чуть подлиннее. Сбоку был подключен один из тех энергетических элементов, что мы достали. Я вынул ее. С энергетическим элементом она была тяжелой, но я все же мог с ней управляться.

— Меган! — сказала Тиа. — Впереди заграждение.

Мы свернули в другой переулок, и я практически выронил оружие, хватаясь за Меган одной рукой.

— Нет! — воскликнула Тиа. — Не направо. Там…

За нами в переулок последовал мотоцикл. Пули застучали о стены прямо у меня над головой. И прямо перед нами переулок заканчивался стеной. Меган попыталась затормозить.

Не раздумывая, я схватил оружие обеими руками, отклонился назад и поднял ствол прямо над плечом Меган.

Затем выстрелил в стену.

29

Стена перед нами исчезла во вспышке зеленой энергии. Меган пыталась остановить мотоцикл с разворотом. Мы, разбрасывая шинами гравий, юзом пронеслись сквозь закручивающийся зеленый дым и выскользнули на улицу с другой стороны, где и остановились. Тело Меган сжалось в ожидании удара. Она была потрясена.

Силовик-мотоциклист вырвался из дымовой завесы. Я качнул гаусс-пушкой, и взрыв вышиб из-под него мотоцикл. Выстрел превратил целый мотоцикл во вспышку зеленой энергии, испарив его и часть мотоциклиста. Тело покатилось прочь.

Оружие было изумительным — никакой отдачи, а вместо взрыва — распыление. Оставалось мало обломков, но возникало настоящее световое шоу и облако тумана.

Меган обернулась ко мне, растянув губы в ухмылке:

— Наконец-то ты занялся там чем-то полезным.

— Поехали, — сказал я. Из переулка доносились звуки приближающейся погони.

Меган прибавила газу и повела мотоцикл, выписывая стремительные и головокружительные узоры по узким улочкам трущоб. Пока мы двигались, я не мог развернуться, чтобы стрелять назад, поэтому ухватился одной рукой за ее талию и положил пушку на плечо Меган как на опору, используя обычный прицел и убрав оптику.

Мы с ревом вырвались из переулка и понеслись к заградительному посту. Взрывом я проделал дыру в грузовике, потом на всякий случай выстрелил бронированному роботу в ногу. Солдаты с криками бросились врассыпную, некоторые пытались стрелять, когда мы на полной скорости промчались сквозь проделанную брешь. Бронедоспех начал заваливаться, и Меган, увернувшись от него, пустилась к темному переулку. Крики и ругательства раздались позади нас, когда несколько мотоциклов наших преследователей завязли в неразберихе.

— Отличная работа, — похвалила Тиа у нас в наушниках, ее голос опять был спокоен. — Думаю, смогу провести вас к подземным улицам. Впереди, в конце ливневого водостока есть старый туннель. Хотя, может понадобиться пробить дорогу через пару стен.

— Думаю, смогу разбить стену или две, — заявил я. — Раз уж их никак не обойти.

— Осторожней, — сказал Проф. — Эта пушка пьет энергию, как Тиа колу. Эта батарея могла бы обеспечить энергией небольшой город, но вам ее хватит от силы на дюжину выстрелов. Абрахам, ты еще на связи?

— Я здесь.

— Ты в убежище?

— Да. Перевязываю рану. Все не так уж плохо.

— Сейчас сам гляну. Я почти у тебя. Коди, твой статус?

— Вижу лимузин, — сообщил Коди. Меган в это время выполняла очередной вираж. — Преследователей сбросил. У меня есть тензор, взорву лимузин гранатой, потом тензором проделаю себе ход к подземным улицам.

— Не пойдет, — сказал Проф. — Слишком долго придется бурить.

— Стена! — предупредила Тиа.

— Готово, — ответил я, пробивая дыру в стене в конце переулка. Мы с ревом ворвались на чей-то задний двор, я пробил еще одну стену, и мы проехали в следующий. Меган свернула направо, потом в очень узкую щель между домами.

— Налево, — скомандовала Тиа, когда мы добрались до улицы.

— Проф, — промолвил Коди. — Вижу лимузин. Могу атаковать.

— Коди, не…

— Я атакую, Проф, — перебил Коди. — Абрахам прав. После такого Стальное Сердце придет за нами. Нам нужно нанести такой урон, какой только можем. Пока можем.

— Ладно.

— Направо, — скомандовала Тиа.

Мы свернули.

— Я направляю вас через большое здание, — сообщила Тиа. — Справитесь?

Пули градом осыпали стену рядом с нами, и Меган выругалась, глубже вжимаясь в сиденье. Я держал гаусс-пушку вспотевшими руками, чувствуя себя ужасно уязвимым спиной к врагу. Сзади были слышны мотоциклы.

— Кажется, они всерьез решили заполучить вас, — тихо подметила Тиа. — Они стягивают к вам много ресурсов… Напасть!

— Что? — спросил я.

— У меня пропал видеосигнал, — сказала Тиа. — Что-то не так. Коди?

— Немного занят, — пробормотал он.

Звуки выстрелов позади нас участились. Что-то ударило мотоцикл, нас тряхнуло, и Меган выругалась.

— Здание, Тиа! — крикнул я. — Как нам найти это здание? Внутри мы от них уйдем.

— Второй поворот направо, — сообщила Тиа. — Потом прямо до конца дороги. Это старый торговый центр, ливневый спуск сразу за ним. Я искала другие маршруты, но…

— Годится, — отрезала Меган. — Дэвид, будь готов расчистить нам место.

— Понял, — ответил я наводя пушку, хотя теперь, когда Меган разогналась, это было сложнее. Мы обогнули угол и направились к большому невысокому строению в конце улицы. Я смутно припоминал торговые центры времен до прихода Напасти. Это было множество магазинов, собранных в одном комплексе.

Меган вела на хорошей скорости и направлялась прямо на него. Я тщательно прицелился и разнес несколько стальных дверей впереди. Прорвавшись сквозь дым, мы погрузились в тяжелую темноту покинутого здания. Фара высвечивала торговые залы по обе стороны от нас.

Место было давно разграблено, хотя в залах оставалось еще много товара. Превратившаяся в сталь одежда была не очень полезна.

Меган спокойно провела мотоцикл по открытым коридорам торгового центра, поднявшись по неподвижному эскалатору на второй этаж. Звуки моторов эхом прокатились по зданию, когда мотоциклы Силовиков въехали следом за нами.

Как оказалось, Тиа не могла нас больше вести, но Меган, похоже, знала, что делает. С верхнего балкона я выстрелил по преследователям. Выстрел угодил в пол перед ними, образовав большую воронку, куда соскользнули несколько мотоциклов, остальные разъехались врассыпную искать объезд. Ни один из этих мотоциклистов, кажется, не был таким искусным водителем, как Меган.

— Впереди стена, — сообщила Меган.

Я пробил ее и глянул на индикатор уровня энергии на боку гаусс-пушки. Проф был прав, я опустошил ее довольно быстро. У нас оставалось, наверное, всего пару выстрелов.

Мы с ревом взлетели в воздух, и гравитоны на мотоцикле сработали, смягчая наше приземление с высоты второго этажа. Но удар все же был жестким, мотоцикл не рассчитывался на прыжки с такой высоты. Я охнул, мой зад и ноги заныли от удара. Меган сразу пустила машину по узкой улочке позади торгового центра.

Я уже мог видеть провал впереди. Ливневый спуск. Нам бы только…

Глянцевый черный вертолет поднимался из спуска перед нами, и роторные пулеметы по его бокам начинали крутиться.

«Без шансов», — подумал я, наводя гаусс-пушку обеими руками. Меган пригнулась еще ниже, мотоцикл уже достиг края спуска. Вертолет открыл огонь. Сквозь стекло кабины можно было различить шлем пилота.

Я выстрелил.

Я часто представлял себе, что делаю невероятные вещи. Воображал, каково будет работать с Реконерами, сражаться с Эпиками, действительно что-то делать, а не сидеть и мечтать об этом. С этим выстрелом я, наконец, получил свой шанс.

Я повис в воздухе, глядя на многотонную смертоносную машину, и нажал спусковой крючок. Я попал точно в фонарь кабины, испарив ее и пилота внутри. На миг я почувствовал то, что, должно быть, чувствуют Эпики. Будто я Бог.

И выпал из седла мотоцикла.

Мне следовало этого ожидать — я держался двумя руками за пушку и ни одной за мотоцикл, что делало переход в свободное падение в двадцатифутовую яму практически неизбежным. Не скажу, что был счастлив осознавать себя отвесно падающим навстречу сломанным ногам, или, может, еще хуже.

Но тот выстрел… Тот выстрел этого стоил.

Самого падения я особо не почувствовал. Все произошло так быстро. Я успел уловить лишь пару моментов после того, как вылетел из седла и услышал треск. Затем последовал оглушительный грохот, и меня обдало жаром.

Я был оглушен, перед глазами все плыло. Обнаружил, что лежу лицом к обломкам вертолета, который догорал неподалеку, и не чувствую тела.

И тут меня трясет Меган. Я кашлянул, перекатился и посмотрел на нее снизу вверх. Она была без шлема, и я мог видеть ее лицо. Ее красивое лицо. Казалось, она и правда беспокоится обо мне. Это вызвало у меня улыбку.

Она что-то говорила. В ушах все звенело, и я прищурился, пытаясь прочесть по губам. Но смог лишь разобрать слова: «…вай, ты слонце! Вставай!»

— Вообще-то нельзя трясти человека, который перенес падение, — промямлил я. — Может быть спина сломана.

— У тебя будет голова сломана, если не начнешь двигаться.

— Но…

— Идиот. Твоя куртка поглотила удар. Помнишь? Та самая, которую ты носишь, чтобы тебя не убили? Она должна выручить, если ты сделаешь глупость, например отпустишь меня в воздухе.

— У меня и в мыслях не было тебя отпускать, — пробормотал я. — Никогда.

Она замерла.

Постой. Я только что сказал это вслух?

«Куртка, — подумал я, пошевелив пальцами ног, потом подняв обе руки. — Защитное устройство куртки спасло меня. И… и нас по-прежнему преследовали».

Напасть! Ну и слонце же я был. Я перекатился на колени и позволил Меган помочь мне подняться на ноги. Пару раз кашлянул, но уже чувствовал себя лучше. Я отпустил ее и, когда мы добрались до мотоцикла, который она умудрилась приземлить не разбив, шел уже довольно уверенно.

— Подожди, — промолвил я, осматриваясь вокруг. — Где…

Гаусс-пушка, разбитая на несколько частей, лежала там, где ударилась о стальной выступ при падении. У меня опустились руки, хоть я и понимал, что теперь она уже не была бы нам столь полезна. Больше мы не могли бы использовать ее, чтобы выдавать себя за Эпика, ведь Силовики видели, как я из нее стрелял.

И все же было жаль терять такое хорошее оружие. Особенно после того, как я оставил собственную винтовку в фургоне. У меня уже прямо привычка складывается к таким вещам.

Я забрался на мотоцикл позади Меган, которая снова надела шлем. Бедная машина выглядела порядком потрепанной, вся в царапинах и вмятинах, ветровое стекло в трещинах. Один из гравитонов — овальное устройство величиной с ладонь на правой стороне — больше не подсвечивался как остальные. Но мотоцикл по-прежнему заводился, и мотор взревел, когда Меган повела его по спуску в направлении широкого туннеля впереди. Похоже, он вел в канализационную сеть, но в Ньюкаго многие подобные вещи были обманчивы после Великой Трансформации и создания подземных улиц.

— Эй, как вы там все? — тихо прозвучал голос Коди в наушниках. Каким-то чудом мне удалось сохранить мобильник и наушники во время падения. — Происходит что-то странное. Что-то очень, очень странное.

— Коди, — сказала Тиа. — Где ты?

— Лимузин захвачен, — доложил он. — Я выстрелил в шину, и он врезался в стену. Пришлось уложить шестерых солдат, прежде чем смог до него добраться.

Мы с Меган въехали в туннель, темнота сгущалась. Земля уходила вниз. Я смутно помнил этот район и решил, что он выведет нас на подземные улицы около Гиббонс стрит, относительно малонаселенное место.

— А что насчет Энергетика? — осведомился Проф у Коди.

— Его в лимузине не было.

— Может быть, один из убитых тобой Силовиков на самом деле был Энергетиком, — сказала Тиа.

— Неа, — возразил Коди. — Я нашел его. В багажнике.

Мгновение на линии царила тишина.

— Ты уверен, что это он? — спросил Проф.

— Ну, нет, — ответил Коди. — Может, у них какой-нибудь другой Эпик лежит связанный в багажнике. Во всяком случае, судя по даузеру, парень очень силен. Но он без сознания.

— Пристрели его, — приказал Проф.

— Нет, — сказала Меган. — Приведи его.

— Я думаю, она права, Проф, — отметил Коди. — Связанный, он не может быть так уж силен. Или так, или они воспользовались его слабостью, чтобы обезвредить.

— Но мы-то не знаем его слабость, — парировал Проф. — Избавь его от мучений.

— Я не стреляю в людей без сознания, Проф, — произнес Коди. — Даже в Эпиков.

— Тогда оставь его.

Я разрывался. Эпики заслуживали смерти. Все. Но почему он был без сознания — что они с ним сделали? Это был точно Энергетик?

— Джон, — заговорила Тиа. — Он может нам пригодиться. Если это Энергетик, то он мог бы нам кое-что рассказать. Может, нам даже удастся использовать его против Стального Сердца или обменять на свое спасение.

— Он не должен быть очень опасен, — признал я, вклинившись в разговор. Губа кровоточила. Я прикусил ее во время падения, теперь же, когда я немного пришел в себя, понял, что у меня болит нога и пульсирует бок. Куртки помогали, но они были далеки от совершенства.

— Ладно, — сказал Проф. — Убежище номер семь, Коди. На базу не привози. Оставь связанным, заткни рот и завяжи глаза. Не разговаривай с ним. Разбираться с ним нужно сообща.

— Хорошо, — ответил Коди. — Приступаю.

— Меган, Дэвид, — обратился Проф. — Я хочу чтобы вы…

Остального я не расслышал, так как вокруг нас разразилась стрельба. Мотоцикл, и без того уже потрепанный, крутанулся и упал.

На ту сторону, где были сломаны гравитоны.

30

При падении набок на большой скорости мотоцикл без гравитонов вел себя так же, как обычный.

И это было плохо.

Я высвободился сразу же, как только нога коснулась земли, сила трения затормозила мое скольжение и вытащила из седла. Меган повезло меньше. Она застряла под мотоциклом, который скользя размазывал ее по земле своим весом пока не столкнулся со стеной цилиндрического стального коридора.

Туннель содрогнулся, в ноге вспыхнула боль. Когда мое вращение прекратилось и все вокруг перестало качаться, я понял, что все еще жив. Это было неожиданно.

Позади нас, из ниши, которую мы только что проехали, выступили из тени две фигуры в полном обмундировании Силовиков. Края ниши были освещены маленькими тусклыми светильниками. В их свете я смог разглядеть, что солдаты выглядели расслабленными. Я был готов поклясться, что расслышал легкий смешок из-под шлема, когда один из них сказал что-то по рации своему товарищу. Они решили, что мы с Меган должны были погибнуть или, по крайней мере, быть не в состоянии драться после такой аварии.

«Забери их Напасть!» — подумал я с наливающимся гневом лицом. Не успев как следует сообразить, я вытащил из кобуры под мышкой пистолет — тот самый, из которого был убит мой отец — и практически в упор сделал четыре выстрела. Я не целился солдатам в грудь, там была броня. Мне нужна была шея.

Оба упали. Я судорожно глубоко вздохнул, рука с пистолетом дрожала. Я несколько раз моргнул, шокированный тем, что смог застрелить их. Может быть, Меган была права насчет пистолетов.

Я застонал, потом попытался сесть. Реконерская куртка превратилась в лохмотья, многие диоды в подкладке — те, что создавали защитное поле — дымились или полностью отвалились. Нога с одной стороны оказалась сильно ободранной. Хотя она очень болела, раны были не слишком глубокие. Я был в состоянии подняться на ноги и идти. Почти.

Боль была… достаточно неприятной.

«Меган!» — пробилась сквозь оцепенение мысль и, хоть это и было неумно, я даже не проверил, мертвы ли солдаты. Я захромал к тому месту, где упавший мотоцикл проскользил по стене. Единственным источником света был мой мобильный. Я оттащил обломки и обнаружил под ними распростертую Меган, ее куртка была в еще худшем состоянии, чем моя.

Она плохо выглядела и не двигалась, глаза были закрыты, а шлем раскололся, и на голове оставалась только половина. Кровь стекала по щеке. Она была такого же цвета, как губы. Рука была вывернута под неестественным углом, весь бок, от ноги до торса, был залит кровью. Я в ужасе опустился на колени, спокойный холодный свет моего мобильника открывал ужасные раны всюду, куда я его направлял.

— Дэвид? — голос Тиа тихо донесся из мобильника, который был прикреплен в обычном месте на куртке. Было чудом, что он все еще работал, хотя я и потерял наушник.

— Дэвид? Я не могу связаться с Меган. Что происходит?

— Меган без сознания, — вяло ответил я. — Ее мобильника не вижу. Разбился, наверное. — Он был закреплен на ее куртке, от которой тоже практически ничего не осталось.

«Дыхание. Надо посмотреть, дышит ли она». Я наклонился, пытаясь использовать экран мобильника, чтобы уловить ее дыхание. Потом мне пришло в голову проверить пульс. Я был в шоке. Мысли путались. Можно ли что-то соображать, когда путаются мысли?

Я прижал пальцы к шее Меган. Кожа была липкой.

— Дэвид! — настойчиво сказала Тиа. — Дэвид, переговоры по каналам Силовиков. Они знают, где вы. К вам направляется несколько подразделений. Пешие и бронированные. Уходите!

Я уловил пульс. Поверхностный, слабый, но он был.

— Она жива, — промолвил я. — Тиа, она жива!

— Ты должен выбираться оттуда, Дэвид!

Перемещение могло ухудшить состояние Меган, но, оставь я ее там, и ее состояние ухудшится наверняка. Если они найдут ее здесь, то будут пытать и убьют. Я снял свою разорванную куртку и перевязал ею ногу. Во время перевязки я что-то нащупал в кармане. Вытащив, обнаружил, что это ручка-детонатор и взрывчатые колпачки.

В момент прояснения я прикрепил один из взрывчатых детонаторов к топливному элементу мотоцикла. Я слышал, что их можно дестабилизировать и взорвать, если знать, как это делается, а я не знал. Но все равно это казалось хорошей идеей. Единственной идеей. Я взял свой мобильный и закрепил его на запястье. Затем, сделав глубокий вдох, оттащил сломанный мотоцикл — переднее колесо совсем отвалилось — и поднял Меган.

Ее сломанный шлем соскользнул и раскололся, упав на землю. От этого волосы каскадом заструились по моему плечу. Она была тяжелее, чем казалась. С людьми всегда так. Хотя она и была маленькой, но плотного телосложения. Я решил, что ей бы, наверное, не понравилось, услышь она мое описание.

Я взвалил ее себе на плечо и нетвердой походкой двинулся вглубь туннеля. Крошечные желтые лампочки, периодически встречавшиеся под потолком, давали свет, едва позволявший что-то разглядеть даже такому подземному жителю, как я.

Скоро плечи и спина заныли. Я продолжал идти, переставляя одну ногу за другой. Двигался я не очень быстро. И так же не очень хорошо соображал.

— Дэвид, — голос Профа. Тихий, настойчивый.

— Я не брошу ее, — ответил я сквозь сжатые зубы.

— Я не стал бы предлагать ничего подобного, — сказал Проф. — Скорее, заставил бы тебя удерживать позицию и позволил Силовикам расстрелять вас обоих.

Не особо утешительно.

— До этого не дойдет, сынок, — продолжил Проф. — Помощь уже в пути.

— Кажется, я их слышу, — сказал я. К этому времени я уже добрался до конца туннеля, он выходил на узкие перекрестки подземных улиц. Здесь не было зданий, только стальные коридоры. Я не очень хорошо знал эту часть города.

Потолок был сплошным, без ведущих наверх вентиляционных отверстий, какие были в районе, где я вырос. Я точно слышал крики, отдающиеся эхом справа. Я слышал звяканье сзади, стальные подошвы по стальному полу. Еще крики. Они нашли мотоцикл.

Я оперся о стену, перемещая вес Меган, затем нажал кнопку на ручке-детонаторе и с облегчением услышал донесшийся сзади хлопок, когда взорвался топливный элемент мотоцикла. Крики усиливались. Наверное, кого-то задело взрывом. Если мне совсем повезет, они решат, что я спрятался где-то недалеко от обломков и кинул гранату или что-то в этом роде.

Я поправил на плече Меган и на перекрестке свернул налево. Ее кровь пропитала мою одежду. Возможно, она уже была мертва…

Нет. Я не должен думать об этом. Один шаг за другим. Помощь в пути. Проф сказал, что помощь уже в пути. Она придет. Проф не солгал. Джонатан Федрус, основатель Реконеров, человек, которого я каким-то образом понимал. Если и было в этом мире что-то, во что я мог верить, это был он.

Я шел добрых пять минут, прежде чем был вынужден остановиться. Туннель передо мной закончился плоской стальной стеной. Тупик. Я оглянулся на вспышки и тени, двигающиеся за моей спиной. Этим путем не выбраться.

Коридор вокруг меня был широким — шагов двадцать в поперечнике — и высоким. На земле валялся какой-то старый строительный хлам, хотя большую его часть, как видно, уже растащили предприимчивые жители катакомб. Там были груды битого кирпича и шлакоблока. Кто-то недавно пристраивал здесь внизу комнаты. Что ж, хоть какое-то прикрытие.

Я, спотыкаясь, перебрался туда и положил Меган возле самой большой кучи, затем перевел мобильный на ручной режим. Проф и остальные не услышат меня, пока я не дотронусь до экрана, но это также значило, что они не выдадут мою позицию, пытаясь со мной связаться.

Я присел на корточки за кирпичами. Эта куча не давала полного укрытия, но это было лучше, чем ничего. Загнанный в угол превосходящими силами противника, и никакого шанса на…

И тут я почувствовал себя идиотом. Я покопался в своем брючном кармане на молнии, выуживая тензор и торжествующе вытаскивая его наружу. Возможно, мне удастся прорыться вниз, в стальные катакомбы, или даже вбок и найти более безопасный путь.

Я надел перчатку и только тут осознал, что тензор изорван в клочья. Я уставился на него с отчаянием утопающего. Он лежал в кармане с той стороны, на которую я приземлился при падении, и карман был разодран снизу. У тензора не хватало двух пальцев, а электроника была раскромсана, ее куски свисали подобно вывалившимся из орбит глазам в старых фильмах про зомби.

Садясь обратно, я практически хохотал. Силовики обыскивали коридоры. Крики. Топот. Вспышки света. Все ближе.

Мобильник мягко моргнул. Я снизил громкость, затем дотронулся до экрана и склонился над ним.

— Дэвид? — очень тихо спросила Тиа. — Дэвид, ты где?

— Я добрался до конца туннеля, — прошептал я в ответ, держа мобильник около рта, — и повернул налево.

— Налево? Там тупик. Тебе надо…

— Я знаю, — сказал я. — Остальные направления перекрыли солдаты. — Я взглянул на Меган, лежащую на полу, и снова проверил пульс.

Он по-прежнему чувствовался. Я облегченно прикрыл глаза. «Хотя, какая теперь разница».

— Напасть, — выругалась Тиа. Я услышал стрельбу и встрепенулся, полагая, что она доносится из туннеля. Но звук шел из мобильника.

— Тиа? — прошептал я.

— Они здесь, — ответила та. — Не волнуйся за меня. Я смогу удержать эту позицию. Дэвид, тебе надо…

— Эй, ты! — донесся голос от перекрестка.

Я пригнулся, но горка кирпичей была недостаточно высокой, чтобы скрыть меня полностью, если только не распластаться на земле.

— Здесь кто-то есть! — прокричал голос. Мощные фонари Силовиков повернулись в мою сторону. Большинство из них были закреплены на стволах штурмовых винтовок.

Мой мобильник замигал. Я дотронулся до него.

— Дэвид, — послышался голос Профа. Он казался запыхавшимся. — Используй тензор.

— Сломан, — прошептал я. — Порвался во время аварии.

Тишина.

— Все равно, попробуй, — настаивал Проф.

— Проф, ему крышка, — я глянул поверх кирпичей. Большая группа солдат собиралась на другом конце коридора. Некоторые направили винтовки в мою сторону, стоя на одном колене и выискивая меня через прицел. Я остался лежать.

— Просто сделай это, — приказал Проф.

Я вздохнул, затем прижал ладонь к полу и закрыл глаза, но сконцентрироваться было непросто.

— Подними руки вверх и медленно выходи! — прокричал мне голос. — Если не покажешься, мы будем вынуждены открыть огонь.

Стараясь по возможности не обращать на них внимания, я сосредоточился на тензоре, на вибрациях. На секунду показалось, что я чувствую низкий гул — глубокий, мощный.

Но он исчез. Это было глупо. Все равно что пытаться продырявить стену с помощью одной только бутылки содовой.

— Прости, Проф, — сказал я. — Он совсем развалился. — Я проверил обойму отцовского пистолета. Пять пуль. Пять бесценных пуль, которые, возможно, могли бы ранить Стальное Сердце. У меня никогда не будет шанса проверить это.

— Твое время истекло, дружище! — прокричал мне солдат.

— Ты должен держаться, — настойчиво сказал Проф. Его голос казался слабым на такой маленькой громкости.

— Тебе лучше вернуться к Тиа, — ответил я, собираясь с духом.

— С нею все будет в порядке, — сказал Проф. — Абрахам уже спешит ей на помощь, а убежище было рассчитано на нападение. Она может заблокировать вход и переждать. Дэвид, ты должен продержаться достаточно долго, чтобы я успел добраться к тебе.

— Я позабочусь, чтобы мы не достались им живыми, Проф, — пообещал я. — Безопасность Реконеров важнее меня. — Пошарив по куртке Меган, я достал ее пистолет и снял его с предохранителя. Зиг Зауэр P226, сороковой калибр. Хорошее оружие.

— Я иду, сынок, — мягко сказал Проф. — Держись.

Я выглянул из укрытия. Солдаты приближались с винтовками наготове. Наверное, хотели взять меня живым. Что ж, может быть, это поможет мне прикончить парочку, прежде чем я умру.

Я поднял пистолет Меган и не целясь выпустил короткую очередь. Она оказала ожидаемый эффект — солдаты разбежались в поисках укрытия. Некоторые открыли огонь, и вокруг меня разлетелись осколки от разбиваемых автоматными очередями кирпичей.

«Значит, зря я надеялся, что они хотят взять меня живым».

Я весь вспотел.

— Добро пожаловать в ад, верно? — сказал я Меган, пригнувшись и стреляя в слишком близко подобравшегося солдата. Мне показалось, одна из пуль действительно пробила его броню — захромав, он спрятался за ржавыми бочками.

Я опять затаился, выстрелы штурмовых винтовок звучали как петарды в консервной банке. Я подумал, что в каком-то смысле так оно и было. Мне стало лучше. Криво улыбнувшись, я вставил новый магазин в пистолет Меган.

— Прости, что подвел тебя, — сказал я ее неподвижному телу. Ее дыхание стало более поверхностным. — Ты заслуживаешь пережить все это, даже если я не заслуживаю.

Я попытался дать еще очередь, но ответный огонь заставил меня укрыться прежде, чем я смог сделать хотя бы один выстрел. Я тяжело дышал, вытирая кровь со щеки. Осколки кирпича отскакивали с такой силой, что способны были рассечь кожу.

— Знаешь, — сказал я. — Думаю, я влюбился в тебя тогда, в первый день. Глупо, да? Любовь с первого взгляда. Так банально. — Я укрылся от трех прозвучавших подряд выстрелов, но теперь солдаты боялись меньше. Они поняли, что я один и у меня только пистолет. Возможно, я был до сих пор жив только потому, что взорвал мотоцикл, и это заставляло их опасаться новых взрывов.

— Даже не знаю, можно ли назвать это любовью, — прошептал я перезаряжая пистолет. — Влюблен ли я? Или это просто увлечение? Мы знаем друг друга меньше месяца, и половину этого времени ты относилась ко мне как к ничтожеству. Но в тот день, когда мы сражались с Везунчиком, и в день на электростанции мне показалось, между нами что-то есть… Не знаю. Что-то объединяло нас. Что-то, чего мне не хватало.

Я взглянул на ее бледное, неподвижное тело.

— Думаю, — сказал я, — что месяц назад я бы бросил тебя у мотоцикла. Потому что страстно желал отомстить ему.

Бам, бам, бам!

Груду кирпичей тряхнуло, словно солдаты попытались достать меня через них.

— Это меня пугает, — сказал я тихо, не глядя на Меган. — Не знаю, насколько это важно, но спасибо тебе, что теперь меня заботит что-то кроме Стального Сердца. Даже не знаю, можно ли назвать это любовью. Но это самое сильное чувство, которое я испытывал в течение многих лет, чем бы оно ни было. Спасибо. — Я пустил широкую очередь, но вновь распластался, когда пуля задела мою руку.

Магазин был пуст. Я вздохнул, бросая пистолет Меган и поднимая отцовский. Затем направил его на Меган.

Палец нерешительно застыл на спусковом крючке. Это будет акт милосердия. Лучше быстрая смерть, чем страдания от пыток и казнь. Я попытался заставить себя нажать на спуск.

«Искры, она выглядит такой красивой», — подумал я. Меган лежала неповрежденной стороной ко мне, золотистые волосы рассыпались веером, кожа была бледной, а глаза закрыты, будто она спит.

Неужели я действительно это сделаю?

Огонь прекратился. Я рискнул выглянуть из-за развалившейся груды кирпичей. Две огромные механические фигуры топали по коридору. Все-таки они привели бронированных доспехов. Часть меня ощутила гордость за то, что я оказался для них такой проблемой. Хаос, вызванный в этот день Реконерами, истребление подручных Стального Сердца заставили их пойти на крайние меры. Чтобы поймать одного человека с пистолетом, они послали взвод из двадцати солдат и двух механических броневиков.

— Пора умирать, — прошептал я. — Думаю, стоит это сделать, стреляя из пистолета в пятнадцатифутовый доспех с мощной броней. По крайней мере, выглядеть будет драматично.

Практически окруженный Силовиками, крадущимися по темному коридору, я глубоко вздохнул и начал вставать. Мой пистолет был направлен на Меган, на этот раз более решительно. Я застрелю ее, затем заставлю солдат застрелить меня.

Тут мой мобильный замигал.

— Огонь! — закричал солдат.

Потолок осыпался.

Я отчетливо это видел. Я смотрел вдоль туннеля, потому что не хотел видеть, как буду стрелять в Меган. Я ясно увидел круг в потолке, превращающийся в колонну черной пыли, осыпающейся каскадом измельченной стали. Как песок из-под огромной пробки, стальные частички достигли пола и заклубились облаком.

Пыль осела. Мой палец дернулся, но спуска я не нажал. Посреди пятна стальной крошки выпрямлялась припавшая к земле фигура. Он приземлился сверху. На нем был черный халат — тонкий, типа лабораторного — черные брюки, черные ботинки, маленькие защитные очки закрывали глаза.

Пришел Проф, и на каждой его руке было по тензору, зеленый свет от них струился призрачным сиянием.

Солдаты открыли огонь, посылая в коридор град пуль. Проф поднял руку и выставил вперед сияющий тензор. Я почти чувствовал гудение прибора.

Пули лопались, рассыпаясь в воздухе. Они ударялись о Профа, распадаясь мелкими стальными песчинками, не более опасными, чем комочки грязи. Сотни пуль падали вокруг него на землю, те, что промахнулись, разлетались в воздухе, преломляя свет. И тут я понял, зачем он носит защитные очки.

Я поднялся разинув рот, забыв о пистолете в моей руке. Я полагал, что продвинулся в мастерстве владения тензором, но разрушение пуль… это было за пределами моего понимания.

Проф не дал сбитым с толку солдатам прийти в себя. У него не было видно никакого оружия, но он выскочил из пыли и бросился прямо на них. Механические доспехи открыли огонь, но они использовали пулеметы, будто не видя, что происходит, и полагая, что крупный калибр способен решить эту проблему.

Еще больше пуль захлопали в воздухе, разрушенные тензорами Профа. Проскользив подошвами по стальной крошке, он приблизился к Силовикам.

И с одними кулаками набросился на солдат в полной экипировке.

Я выпучил глаза, увидев, как солдат падает от удара кулаком в лицо, его шлем был превращен в пыль перед ударом. «Он испаряет броню прямо во время удара». Проф изящно развернулся между двумя солдатами, нанося одному из них удар кулаком в живот, затем крутанулся и ударил другого в ногу. Пыль разлетелась, когда их броня развеялась, измельченная перед самими ударами Профа.

Во время поворота он ударил рукой по стальной стене коридора. Посыпался измельченный металл, и что-то длинное и тонкое упало из стены в его руку. Меч, вырезанный из стали невероятно точным воздействием тензора.

Сталь сверкнула, когда Проф ударил по ошеломленным солдатам. Некоторые пытались стрелять, другие — использовать дубинки, которые Проф уничтожил так же легко, как и пули. Одной рукой он орудовал мечом, а другой посылал почти невидимые импульсы, испарявшие металл и кевлар. Пыль осыпалась с солдат, оказавшихся слишком близко к нему, вынуждая их скользить и оступаться, внезапно теряя равновесие, когда шлемы на голове испарялись и броня стекала с тела.

Кровь струилась в свете мощных фонарей, солдаты были подавлены. Прошло лишь несколько мгновений, как Проф появился в коридоре, но целая дюжина противников уже лежала на полу.

Бронированные доспехи выдвинули свои наплечные энергетические пушки, но Проф уже был слишком близко. Он рывком оттолкнулся от покрытого стальной крошкой пола, затем на одном колене проскользил по пыли вперед, проделывая это на удивление отработанными движениями. Затем свернул в сторону и махнул рукой по ноге бронированного доспеха. Пыль брызнула с задней стороны, рука Профа прошла насквозь.

Он остановился, проскользив еще немного на одном колене. Доспех с грохотом свалился на пол, а Проф в это время прыгнул вперед и проделал кулаком дыру в ноге второго броневика. Когда он вытащил руку, нога согнулась, затем подломилась, агрегат осел на бок. Падая, он выстрелил желто-голубым пламенем вниз и расплавил участок пола.

Один отчаянный солдат Силовиков попытался ударить Профа, который стоял над упавшим броневиком. Проф даже не стал возиться с мечом. Он уклонился в сторону, затем выбросил вперед кулак. Я мог видеть, как кулак приблизился к лицу солдата, мог видеть, как маска шлема испаряется прямо перед ударом Профа.

Солдат упал. Коридор погрузился в тишину. Сверкающие стальные пылинки кружились в лучах света, как снег в полночь.

— Я, — надменно произнес Проф мощным голосом, — известен как Сияющий. Пусть ваш хозяин знает, я крайне раздражен тем, что вынужден возиться с вами, черви. К сожалению, мои подручные — дураки, неспособные выполнить простейшие приказы.

— Скажите своему хозяину, что время ходить вокруг да около истекло. Если он не встретится со мной лично, я буду разносить этот город камень за камнем, пока не найду его. — Проф шагнул мимо оставшихся солдат, не удостоив их даже взглядом.

Он шел ко мне, повернувшись спиной к солдатам. Я напрягся, ожидая, что они что-нибудь предпримут. Но они этого не сделали. Они испугались. Люди не сражаются с Эпиками. Их учили этому, вдалбливали это в них.

Проф подошел ко мне, лицо укрыто тенями, из-за спины сияет свет.

— Это было гениально, — тихо сказал я.

— Подними девушку.

— Я не могу поверить, что ты…

Проф посмотрел на меня, и я наконец-то уловил выражение его лица. Челюсть сжата, глаза, казалось, пылают энергией. В этих глазах было презрение, которое заставило меня отступить в шоке.

Казалось, Проф дрожит, руки сжаты в кулаки, будто он еле сдерживает что-то ужасное.

— Подними. Девушку.

Я молча кивнул, засовывая пистолет назад в карман, и поднял Меган.

— Джон? — послышался голос Тиа из его мобильника, мой по-прежнему молчал. — Джон, солдаты отступили от моей позиции. Что происходит?

Проф не ответил. Он взмахнул рукой с тензором, и пол перед нами расплавился. Пыль стекла вниз, как песок в песочных часах, освобождая импровизированный туннель на нижние уровни.

Я последовал за ним через туннель, и мы оказались в безопасности.

Часть 4

Предыдущая Стр. 5 из 7 Следующая

23

24

25

26

27

28

29

30

Часть 4

Оглавление