— Смотри — а это опять Хината — Вон там очень редкий вид акации, из ее цветков делают очень сильные лекарства…
— А вот еще…
— Посмотри сюда…
— Обрати внимание, Наруто…
Еще в прошлой жизни я слышал легенду, о том, как когда после длительной осады взяли одно долго сопротивлявшееся поселение, военачальник осаждавших приказал все там снести, а землю под поселением перепахать и засыпать солью, чтобы вообще ничего никогда там НЕ ВЫРОСЛО! Не знаю, к чему вспомнилось, не знаю.
Неджи куда–то предусмотрительно слинял, придумав себе какое–то важное и нужное дело, которое необходимо было сделать именно сейчас.
Ханаби–старшая наблюдала за этим безобразием с ласковой улыбкой. А я краем глаза случайно зацепил, как они с младшей дочерью обменялись взглядами, и женщина едва заметно той кивнула.
— А пойдем, покажу тебе кое–что интересное — мелкая схватила меня за рукав и потащила по направлению к какой–то грядке, — Вот погляди–ка…
Пока, сидя на корточках возле этой клумбы, я слушал лекцию сестер о великой пользе и непомерной ценности произраставших тут насаждений (как по мне, так мокрица — мокрицей, вроде той, что деревенские бабы так любят выпалывать на огородах), меня не покидало какое–то малопонятное ощущение. Не знаю, как и описать: будто колонна муравьев маршировала по спине, взад и вперед, взад, и вперед, иногда они задерживались, иногда, ускорялись.
Непонятно.
Может, заболел? Или переутомился? Или первые признаки надвигающегося умственного расстройства, возникшего на почве общения с сестрами Хьюга и лекции об этом проклятом сене? Я не выдержал, и потер место на спине, где свербело особенно сильно, потом невольно обернулся — Ханаби–сан, увидев это мое движение, поспешно отвернулась, прикрыв глаза рукой.
— Что–то случилось, Ханаби–сан?
— Нет–нет, Наруто–кун, все в порядке — женщина, спустя несколько мгновений, повернулась ко мне — Все хорошо.
Я заметил, что ее глаза покраснели, словно она долго терла их, а сосуды вокруг глаз набухли, впрочем, лицо гостеприимной хозяйки быстро принимало свой обычный вид, а кожа разгладилась.
Проехали, в общем. Утомилась, а может, пыль или песок в глаза попали.
Пообщавшись со славным семейством Хьюг еще немного, мне, наконец, удалось откланяться, и отправиться на заслуженный отдых.
Глава 18
Хиаши Хьюга
— Дорогой, у нас сегодня был очень интересный гость. Мы с Хинатой пригласили к нам юного Узумаки, как ты и просил.
— Действительно, интересный. Я надеюсь, ты все правильно сделала, и не была слишком настойчива с вопросами. Ты знаешь… Хотя, продолжай, потом поделюсь своими соображениями, об этом мальчишке. Как он тебе показался, кстати?
— Да как тебе сказать… Если в целом — то очень хорошо. Как я поняла — паренька загонял Майто на уроке тайдзюцу, Хина рассказала, что он устроил ему, а также Шикамару Нара и Чоджи Акимичи свой любимый тест, на крепость в коленках.
— Ха, тренировка с его любимыми игрушками?
— Да. Мальчик выглядел очень уставшим, но держался хорошо. Так вот, я немного его пораспрашивала, интересные вещи рассказал.
— Ну и?
— То, что он работает в клинике Конохи, надо полагать, для тебя не новость?
— Нет, конечно. А до этого улицы подметал. А еще раньше — ничего не делал, кроме как шлялся по улицам и занимался всякой ерундой. Мальчишка взялся за ум, рано, но это и к лучшему. Пускай и даль…
— А то, что его туда устроила Яманака Хатеми, и она же является его начальником и наставником — тебе ни о чем не говорит?
— Ну, мы ведь с тобой так и предполагали, что Яманака вряд ли будет упускать такой шанс усилить свой клан. Иноичи вряд ли доволен тем положением, которое занимает его клан — а захомутать джинчуурики — это отличный способ увеличить свое влияние на дела Конохи. Но вот способ, ими выбранный… Джинчуурики–ирьенин — это даже не смешно. Ядовитая чакра биджу прикончит любого пациента вернее, чем кунай в затылок, только еще и помучиться придется перед смертью, несчастной жертве этого «целителя».
— Ну ладно, но ты дослушай сначала. Он недавно попал в больницу, и находился там какое–то время, пара–тройка недель, или около того, Хината даже ради такого дела наладилась учиться готовить, чтоб ему еду носить — женщина хихикнула.
— Ханаби, это полезное умение для любой женщины!
— Не перебивай, пожалуйста. Так вот, я его расспросила, что все–таки произошло.
— И какова твоя версия?
— Так, ты что–то знаешь? Хиаши!
— Продолжай, продолжай. Я весь внимание.
— Так вот, Узумаки рассказал, что попытался применить ниндзюцу, Хината рассказала — какую–то из стихийных огненных техник. Что–то у него не получилось — и парень отправился лечиться. Они его учат не только, как перевязать царапину!
— Погоди, погоди. На совете кланов, восемь лет назад, было принято соглашение, что обучать джинчуурики будет академия. Не клан, не Какаши, хотя тот и тогда уже не горел желанием этим заниматься — а академия Конохагакурэ. И джинчуурики будет служить интересам деревни, а не какого–то одного клана. Иноичи там присутствовал, и так грубо нарушать соглашение — нет, он не посмеет. Да и не его это стиль, скорее он предпочтет действовать исподволь, обойти препятствие, нежели ломиться напролом. Чем, в общем–то, и занимается. Сначала — Хатеми его поучит варить микстурки, потом сам окажет внимание пареньку, потом в цвет войдет дочка — а ты помнишь, как называли ее мать те, кто близко с ней не был знаком? Золотой Цветок Конохи! Перед ней мало кто мог устоять, а я видел маленькую Ино — она будет копией своей матери. Вот дело и сделано. Окружи сироту вниманием — и его благодарность станет залогом лояльности. Он хитер, этот Иноичи Яманака. Его клан был бы хорошим союзником для нас, да… А техника — что там с ней?
— Он сказал, что у него был свиток…
— Такие вещи на дороге не валяются. Ну откуда у нищего сироты такая штука? А даже если б и была — мало прочесть и сложить печати! Да ты и сама понимаешь. Знаешь, дело–то обстояло немного по–другому: Узумаки отправили в больницу братья Инудзуки. Какая–то свара между ними привела к конфликту, а старший из братьев еще пару дружков позвал. Ну и помяли нашего Наруто. Тот, правда, помял их не хуже, всех четверых, хе–хе. Тсумэ Инудзуки была в ярости, когда узнала, что с ее детьми.
— Вот мерзавец маленький — лгал мне в глаза, обманул мою дочь…
— Погоди негодовать, Тсумэ его навещала, и то, что ты слышала — видимо, результат попытки замять скаН-дал. Сама понимаешь, какие для ее клана и конкретно для ее детей последствия могут быть, если это происшествие будет предано огласке и дойдет до совета.
— А ты откуда узнал обо всем этом?
— Одному из наших удалось разговорить старшего патруля, который доставил детей в больницу. Тот был сильно обижен на Асуму, из–за наказания, которое ему пришлось понести. А Тсумэ видели выходящей из больницы, когда она навещала своих детей.
— Похоже на правду… но есть кое–что еще: мне удалось посмотреть на нашего джинчуурики. Бьякуган показал мне, что парнишка очень хорошо развит, для своего возраста…
— Ну, так, Узумаки всегда славились крепким здоровьем…
— Не перебивай. Его каналы чакры развиты слишком сильно, для восьмилетнего ребенка, с которым, как ты говоришь, никто не занимался. И еще аномалия какая–то, с тонкими каналами возле кожи — они тоже излишне развиты, даже слишком, это особенно хорошо выделяется на руках, груди и спине. Так что, подумай над этим, дорогой.
— Не забывай, на кого ты смотрела. Печать?
— Полностью цела и активна. Ты думаешь, это биджу?
— Может быть, может быть… А как наши девочки отреагировали на гостя?
— Хината… Ей очень нравится этот мальчик. Очень. Если ситуация не изменится, а Узумаки перехватит Яманака — ей будет очень больно. Да и младшей он приглянулся — тем, что дотерпел ее рассказ о растениях до конца, и тем, что можно будет теперь дразнить Хинату.
— Я постараюсь, чтобы все сложилось, как выгодно нам. Мы — постараемся, не так ли?
— Конечно, милый. Я пригласила мальчика придти к нам еще, пообещала помощь, если она ему вдруг понадобится, ну и пригласила тренироваться с детьми.
— Ты все сделала правильно, дорогая.
— И еще кое–что… Мне показалось, что мальчишка… почувствовал действие бьякугана. Он обернулся, когда я на него смотрела и…
— Тебе, скорее всего, действительно показалось. Такое могло бы быть, если бы речь шла о Джирайе или Орочимару, о Хирузене наконец, но не о малолетнем Узумаки. Но ты знаешь, с джинчуурики нельзя быть уверенным ни в чем, и мы проверим это тоже. Думаю, у нас будет для этого возможность — наша дочь еще пригласит Узумаки к нам. И не показывай ему, что знаешь о том, что он лгал тебе, уж постарайся.
Будь добра к нему, и нам воздастся.
Снова я.
На вечернюю тренировку я тогда не пошел — решил отдохнуть, как следует, отоспаться. Вспомнил и про настойку, которой меня снабдила Хатеми — из–за мерзостного вкуса я к ней не притрагивался, но теперь вот, решил. Укрепляться — так укрепляться. Рецепт у меня есть — надо бы еще сварить, потому как будет очень кстати, если Майто продолжит меня так угнетать на своих занятиях. Ну а во время вечерней медитации обнаружилась интересный и, поначалу, довольно неприятный сюрприз, выразившийся в некоторой убыли моего магического резерва. Ну вот, теперь понятно, почему я не заметил ничего похожего на накопители, когда разглядывал пояс и браслеты, в которых тренировался. Еще бы — зачем усложнять работу и само изделие, тратить материалы и время на элементы питания, когда можно самого носителя использовать как энергокристалл? Все гениальное просто. Кстати, надо бы, наверное, купить себе комплект таких. Нет, я не мазохист, просто уж больно удобная штука: тренировка тела, и резерв заодно расширяется. И по утрам тренироваться буду опять же в них, только нагрузку буду выставлять, какую надо мне, а не маньяку в клоунском трико, по великому заблуждению называемому «учитель тайдзюцу».