Брешь, открывшаяся в системе AEGIS, оказалась достаточной для просачивания новых ракет. В образовавшееся «окно» влетели три «Осы» и последний «Гранит». Промчавшись над палубой горящего крейсера, две П-270 врезались в борт транспорта «Кэмдэн». Корабль получил подводную пробоину, а его рубка превратилась в охваченный пламенем металлический остов.
Третья «Оса» обнаружила «клинтоновские» ловушки и сошла с правильного курса. Немного не дотянув до огромной цели, снаряд резко ушел вправо и врезался носом в верхушки свинцовых волн. Последний «Гранит» ушел к северной оконечности боевого ордера и поразил в корму убегающий эсминец «Конноли». Удар боеголовки пришелся в области вертолетной площадки, корма со скрежетом оторвалась от корпуса и провалилась в зловещую океанскую глубину. Судно мгновенно потеряло ход, а его команда включилась в борьбу за собственное спасение.
Морская фаза боя для американцев закончилась. Командиры уцелевших крейсеров и эсминцев прильнули к экранам радиолокационных систем. Офицеры Консорциума жаждали увидеть результат ответного выпада.
– Вижу множественные воздушные контакты. Направление десять, пятьдесят, скорость 3 Маха, отметка дальности 80. Контакт устойчивый, вектор непрерывный, – быстрой скороговоркой произнесла молоденькая девушка-оператор, склонившаяся над дисплеем трехкоординатной ОВЦ.
– Идентифицировать цели. – Приказ произнес первый помощник.
Оператор решительно кивнула головой. Ее пальцы побежали по кнопкам клавиатуры. На экране плоского монитора всплыли окна графиков и звуковых спектров. Анализ неизвестного контакта был выполнен за десять секунд:
– Цели идентифицированы. Это противокорабельные ракеты Консорциума класса «Гарпун».
– Ответный удар, – пробурчал за спиной девушки Костиков. – Пускайте противоракеты. Экранопланам набрать максимальную скорость и отойти на север. Активные средства борьбы использовать запрещаю, пусть пользуются пассивными.
Отдав Костикову честь, первый помощник бросился выполнять приказ адмирала и скользнул на первый этаж надстройки. В глубине боевой рубки вовсю шла работа, мерцали экраны мониторов, люди, склонившиеся над индикаторами электронных машин, обрабатывали громадные информационные массивы, собираемые чуткими приборами с различных систем корабля. Непрерывный поток важнейших цифр перетекал из памяти ЭВМ в единый нервный узел – «Шторм» – автоматическую систему управления зенитным огнем. Сердцем «Шторма» была мощная вычислительная машина, которая анализировала цифровую картинку боя, присваивала выявленным целям приоритеты и гнала пучки электронных сигналов на стартовые установки противоракет.
Цифровой поток нарастал с каждой секундой, зеленые лампочки серверов ярко вспыхнули и перестали мерцать – интенсивность информационного обмена достигла пика. «Шторм» подсветил ближайшие к крейсеру «Гарпуны» и внес в боевые головки «Клинков» коррективы курса и скорости. Опросив системы ближнего боя, «Шторм» навел на цель стартовые установки и дал команду на открытие огня. «Клинки» бодро сошли с направляющих, выбросив из титановых сопел длинные языки обжигающего пламени. Вслед за первым ракетным залпом последовал второй, а потом третий.
Костиков поморщился и отвернулся, в глазах рябило от непрерывных вспышек пламени. Ужасающий вой ракетных двигателей проникал в уши и буравил воплями отупевший от бессонницы мозг. Адмирал вынул изо рта трубку и схватился рукой за спинку боевого кресла.
Выпустив последнюю партию ракет, «Шторм» приготовил к бою шестерку зенитных комплексов «Каштан». Темнеющее арктическое небо прорезали новые рукотворные молнии – с палубы крейсера стартовали зенитные ракеты «Форт» и юркие скоростные снаряды «Оса-М».
Палубы эскортных кораблей окутались клубами дыма и вспышками пламени. «Адмирал Пантелеев» и «Адмирал Харламов» вступили в скоротечный морской бой, суда поддержали атомный крейсер массированными залпами зенитных орудий.
– Десять целей прорвали внешнее кольцо обороны, – невозмутимо произнес первый помощник.
Последние слова офицера потонули в грохоте зенитных орудий. Корпус крейсера содрогнулся от мощного удара, люди, оставшиеся на мостике, попадали на пол. Костиков попытался удержаться на ногах, но корабль накренился и адмирал рухнул боком на пластиковую поверхность пульта. Монитор боевых повреждений (МБП) с готовностью продемонстрировал кормовую часть крейсера, украшенную гирляндами зловещих красных огней. Свет в рубке потух, мониторы РЛС тревожно мигнули, с ревом включились резервные генераторы питания.
Крейсер выпрямился, людей со всей силы толкнуло к стенам надстройки. Костикова бросило обратно на адмиральское кресло. В спину командира больно врезался край сдвинувшегося навигационного столика, по полу покатились офицерские PDA и световые перья.
«Только не теряй сознание, Сергей Ильич! – напомнил себе Костиков. – Бойцы у тебя молодые, необстрелянные. Если ты, не дай бог, помрешь, их охватит паника».
Преодолев пронзительный всплеск боли, Костиков распрямился и зычно крикнул:
– Оператор, расстояние до контактов?!
Приказ командира погнал людей к боевым постам, на своих местах остались лежать лишь убитые да тяжело раненные. Уносить их было некому. Старший помощник Костикова снял с держателя трубку внутренней связи и запросил на мостик ребят из медицинского отсека.
Тем временем адмирал повторил свой приказ, пытаясь вывести подчиненных из убийственного ступора.
Первой отозвалась белая как смерть девушка-оператор:
– Атака отбита, воздушных целей нет. Противник отходит на север под прикрытием электронных помех.
– Каковы повреждения крейсера? – поинтересовался Костиков.
– Собираю информацию, – отозвался со своего места третий помощник.
Подняв с окровавленного пола расколотую трубку, адмирал прошептал себе под нос:
– Черт-те что, хоть на папиросы переходи!
По полу боевой рубки загрохотали башмаки дюжих парней из медицинской команды. Помощь пришла быстро, а значит, в других отсеках жертвы были незначительными. Мгновением позже послышался доклад второго помощника:
– «Адмирал Харламов» объят пожаром. Капитан первого ранга Шашков докладывает о многочисленных повреждениях боевых и двигательных систем. Распространение огня под контролем.
Костиков сжал пальцы левой руки в кулак, да так сильно, что хрустнули костяшки пальцев:
– Какова ситуация с экранопланами?
– Истребительные эскадрильи запущены в воздух. Повреждений на кораблях нет.
Парни из медицинского исчезли за массивной дверью отсека. Им на смену пришла незнакомая молодая девушка, на воротнике которой сверкал значок военного инженера. Подбежав к адмиралу, лейтенант отчеканила бравой скороговоркой:
– Рапорт из двигательного отсека. Атомные реакторы не повреждены. Резервные генераторы деактивированы. Система управления кораблем действует.
Костиков принял рапорт из маленьких девичьих ручек и отправил бойкую докладчицу обратно на боевой пост. Пробежав взглядом по вытянутым строчкам доклада, адмирал воскликнул:
– Господа офицеры, мы потеряли кормовые орудийные башни, вертолет и две станции управления зенитным огнем. В кормовой части крейсера незначительный пожар, вскоре он будет потушен. Нанесите на электронные карты вектора вражеской эскадры, мы продолжаем сражение без «Адмирала Харламова». Расчетам противокорабельных ракет пятиминутная готовность.
Повернувшись к первому помощнику, адмирал добавил:
– Павел Игнатьевич, начинай противолодочный маневр.
Воздушная база «Граф Бернадотт».
Взлетно-посадочная полоса.
17 ноября 2035 года, 18.27
Сергей включил устройство внутренней связи и провел полную проверку бортовых систем. Проверив индикатор топлива, полковник включил автоматическую калибровку контейнера РЭБ и опросил электронику ракетных снарядов. Система автоматической подстройки активного радара тихонько щелкнула, на приборной панели зажглись три зеленых лампочки. Полковник активировал боевой интерфейс истребителя и связался с летчиками эскадрильи:
– Красное, Золотое и Серебряное крылья, подтвердите готовность. Еще раз напоминаю, держимся на левом фланге боевого построения. В гущу стычки не лезем, наша цель вражеские истребители, самолеты прикрытия и машины радиоэлектронной борьбы. Распределением маркеров занимается генерал Северский. В случае нарушения связи с наземным пунктом управления, переключаемся на резервный – воздушный. Его частота 412 мегагерц, сигнал шифрованный, не забудьте активировать необходимое ПО. Выпустив ракеты, выходим из боя с резким сбросом высоты и отстрелом тепловых ловушек. Обеспечением электронной безопасности занимается Красное крыло.
Подтвердите прием информации.
Пилоты «Звезды» ответили на запрос командира, после чего Соколов дал команду на взлет.
В этот раз Сергей решил подниматься с разбега. Вертикальный подъем расходовал много топлива даже при стандартной боевой нагрузке. Сейчас же «Як» поднимал в воздух избыточную массу оружия и систем электронной борьбы. Под фюзеляжем машины висели вытянутые коробки РЭБ, под крыльями поместились вытянутые стрелы американских «AMRAAM» и «Sidewinder».
Разбег получился длинным, машина оторвалась от земли на последних метрах бетонной дорожки. «Фристайл» Матвиенко нагнал машину командира, легко преодолел звуковой барьер и устремился в сторону приближающегося противника. «Рафаль» Джейн пристроился к правому крылу командирского «Яка», его скорость сравнялась со скоростью «Фристайла». Золотое и Серебряное крылья продолжали набирать высоту, забираясь все выше и выше в темно-синюю глубину арктического неба.
Соколов перевел радар в режим активного поиска целей, на зеленом экране МФУ появились многочисленные точки истинных и ложных контактов. Радиолокационная станция высвечивала десятки больших и малых целей, многие из которых хаотично перемещались по виртуальному «полю боя».
– Красный-2, набираем высоту, активируем контейнеры РЭБ.
– Принято, Серж, – отозвалась Джейн.