Датчик инфракрасного обнаружения вывел на правый дисплей «Яка» многочисленные технические постройки, а также черные коробки огромных авиационных ангаров. В северной части аэродрома назревал электромагнитный шторм. Доплеровская РЛС «Миража» захлебнулась в волне активных помех, система радарного обнаружения Thales Serval издала серию предупреждающих сигналов.
«Мираж» перевернулся на спину и активировал собственный контейнер РЭБ. Выбросив тепловые ловушки, Рауль обратился к Соколову:
– Красный-лидер, я только что прошел над бетонной взлетно-посадочной полосой. ВПП усилена комплексами ПВО и системами радиоэлектронной борьбы. Моя бортовая ЭВМ отказывается опознавать цели, наведение ракет невозможно. В подобных условиях спасательная операция обречена на провал.
– Принято, Рауль. Поддерживаю визуальный контакт с вражеской машиной. Взлетает со второй полосы, придется вогнать ее в землю.
На лице Рауля появилась гримаса страдания и боли:
– Вот вам и рыцари неба. Когда ситуация становится критической, кодексы и правила отправляются на свалку истории.
За спиной Рауля раскрылся громадный огненный цветок, «Мираж» тряхнуло, машина Шоле провалилась на двадцать метров вниз и едва не чиркнула брюхом о камни. Бортовая ЭВМ истребителя вывела на экран обширный список полученных повреждений. Авионика «Миража» функционировала, но многочисленные вспомогательные системы вышли из строя, устройства пожаротушения перестали работать, боевая начинка самолета отказывалась взаимодействовать с центральным процессором.
Рауль активировал частоту экстренной связи:
– Сергей, мы должны вернуться, перевооружить машины и спасти Джейн. Любой ценой, ты слышишь, любой ценой.
Сергей промолчал. Его «Фристайл» только что выскочил из области действия вражеской РЭБ и промчался над южной береговой чертой. Отстрелив последние «звездочки»[54], Сергей выполнил бочку и прижал машину к темному простору неприветливой тундры.
Завершив маневр уклонения, Сергей произнес:
– Рауль, немедленно выходи из боя и возвращайся на остров. Джейн отыщу сам.
– Принято, Сергей. Старайся не выходить на дороги, держись подальше от перевалов и…
Связь прервалась, в наушниках послышалось гнетущее низкочастотное шипение. Помеха была направленной и полковник с опасением переключился на частоту Северского:
– Белка-1, требуется консультация по географии Южного острова. Можешь найти ровную твердую площадку, способную выдержать вес самолета?
– Анализ займет пару минут. Красный-лидер, тебя плохо слышно, держись, не пропадай из эфира.
– Постараюсь, но обещать не могу. Нас глушат со всех сторон! – в ярости прошипел полковник.
«Фристайл» развернулся над волнами бушующего океана и устремился обратно, к темным вершинам гор. Сергей прижал машину к воде и начал медленно сбрасывать скорость. Над каменистыми пляжами острова полковник выпустил воздушные тормоза и закрылки. Сильный воздушный поток, бушующий над склонами унылых хребтов, подбросил машину вверх, но Сергей нивелировал воздействие ветра, выпустив на свободу предкрылки и шасси. Когда скорость машины упала до 500 км/ч, «Як» начал подпрыгивать и проваливаться вниз, словно молодое необузданное животное.
«Не вздумай своевольничать, – подумал Сергей. – У меня горючки в обрез. Нам надо сесть на остров, а потом еще вернуться домой. На шалости нет ни единого лишнего литра».
В шлемофоне вновь «проснулся» аналитик:
– Красный-лидер, площадка найдена, вектор 110, пять километров к северо-востоку от береговой черты. Сядешь на древнее вулканическое озеро.
– Лед не прожгу?
– Полагаем, что нет, панцирь озера относится к третичной эпохе.
До ушей Сергея донесся встревоженный голос Голландца.
– Напомни ему про снежный покров. Сядет под углом, сломает переднюю стойку шасси и тогда все…
Голландец не стал объяснять, что именно случится с истребителем, это было понятно без слов.
Полковник скорректировал курс машины. «Як» перемахнул через покатые холмы и влетел в узкое межгорное ущелье. Фюзеляж машины застонал, по нему ударили потоки восходящего воздуха. Удержать высоту Соколову не удалось, истребитель подпрыгнул вверх на две сотни метров. Зенитные системы авиабазы незамедлительно обнаружили цель, в сторону «Яка» устремились смертоносные «Рапиры»[55].
– Ловкие черти, – тихо произнес Сергей, регулируя тягу основного двигателя.
«Фристайл» вновь прижался к зазубренному склону. Полковник обогнул темнеющую возвышенность и увидел перед собой ровное пространство полярного озера. Стрелка альтиметра покачнулась на одном месте, а потом медленно поползла вниз. Позади кабины раздался оглушительный свист, в дело вступили мощные подъемные двигатели.
Когда «Як» завис над поверхностью ледяной корки, Сергей пустил в ход ручки парных дросселей. Выпрямив самолет по тангажу, полковник ослабил тягу двигателей и коснулся колесами льда. Стойки шасси не подломились, озеро выдержало тяжесть многотонной машины.
Сергей облегченно вздохнул, расстегнул ремешок боевого шлема:
– Белка, это Красный-лидер, я приземлился. Отправляюсь на поиски ведомого. Сигнал о прибытии вертолета передавайте через спутник.
Северский не ответил на сообщение, голос генерала пропал в грохоте и потрескивании наведенных помех.
Сергей активировал колесные тормоза, выключил боевую электронику «Яка» и посмотрел на приборчик, указывающий направление на спасательный маячок. На дисплее боевого навигатора мерцала двойка и три зеленых нуля – примерное расстояние до разыскиваемого объекта.
Спрятав устройство в карман, Сергей с тревогой подумал:
«Час ходьбы по морозу, если снежный покров плотный».
Полковник решительно сдвинул фонарь машины, выбрался на стреловидное крыло истребителя и вернул прозрачную крышку кабины в изначальное положение.
Над ровной поверхностью озера бесчинствовала арктическая пурга. Холод пробирался в складки летного комбинезона, колючие иглы ветра рвали беззащитные участки кожи. Слезы, навернувшиеся на глаза, не успевали сорваться с ресниц, застывали на них, превращаясь в твердые прозрачные наросты. Непогода бушевала так яростно и сильно, будто считала Сергея своим личным врагом!
Соколов спрыгнул на почерневший лед, схватился пальцами за предкрылок, распрямился и с упрямством обреченного двинулся в сторону далекого спасательного маячка.
Глава 11Территория тьмы
Юго-восточная оконечность острова Южный
19 ноября 2035 года, 21.46
Машина сержанта Френсиса Бойла с рычанием мчалась по заснеженной дороге. Мощные фары HMMWV выхватывали из темноты резкие повороты пути и каменные монолиты, застывшие под натиском злобного ветра. Черные полоски очистителей сбрасывали с лобового стекла кусочки серебристого снега.
Френсис переключился на третью передачу и бросил взгляд на продолговатый экран GPS. Карта местности была испещрена помехами и посторонними шумами. Сержант раздраженно прошептал себе под нос:
– По Совиной тропе не проехать, снег слишком глубокий. Срежем по берегу Мглистого озера.
В кабину протиснулся Пауэлл. Рухнув на свободное сиденье, рядовой повернул к себе монитор и задумчиво почесал подбородок:
– Сержант, мы должны держаться дороги. Засветимся возле озера, и пилоты противника с радостью сделают из нас барбекю.
Бойл дернул рычаг передачи, двигатель заревел на пониженных оборотах.
– Тебя что, в учебке совсем ничему не учили? – обратился к подчиненному Френсис. – Водитель транспортера не принимает участия в дискуссиях и не обсуждает маршрут с подчиненными.
Отчитывая рядового, сержант на мгновение потерял концентрацию. Передняя гусеница HMMWV сорвалась с грубого дорожного покрытия и потянула машину в сторону. В свете ближних фар мелькнул громадный сугроб. Транспортер тряхнуло, на широкий, словно стол, капот машины рухнули куски отколовшегося льда. Лобовое стекло пошло трещинами, голова Пауэлла впечаталась в спинку кресла, а потом, со всей силы ударилась о приборную доску.
Бойл выругался во все горло, но благодаря ремням безопасности удержался на месте. HMMWV занесло, развернуло, а потом со всей силы бросило на острые камни.
Во время очередного удара Френсис потерял сознание. Покрытое трещинами стекло провалилось внутрь снегохода, дисплей GPS сорвало с держателя и бросило на пол салона. Первичный генератор HMMWV отключился, бортовая РЛС испуганно мигнула экраном, свет в кабине погас, под потолком вспыхнули лампочки аварийного освещения.
Беспамятство длилось доли секунды. Френсис открыл глаза и содрогнулся от шока, его плечо пронзила жестокая игла боли. Сержант заскрежетал зубами, отстегнул пряжку защитного ремня и осторожно потрогал предплечье. Из складок окровавленной ткани торчал треугольный кусок прозрачного пластика.
– Вот ведь, зараза, глубоко засел! – процедил сквозь зубы Френсис, скользя липкими от крови пальцами по острому обломку лобового стекла.
Сморщившись, Бойл вырвал пластинку из ткани плеча и выбросил ее за пределы автомобильного салона.
Хрупкая тишина сменилась тяжелым стоном Пауэлла. Рядовой приподнял голову, потрогал пальцами окровавленное лицо: лоб был разбит, кожа в нескольких местах порвана.
– Живой? Вот и славно! – протянул с водительского места Бойл. – Рану покажи!
Пауэлл повернулся в кресле и, морщась, продемонстрировал Френсису длинную рваную рану. Сержант хлопнул парня по плечу и откинул в сторону крышку бортовой аптечки.
– Поздравляю с первой боевой царапиной. Череп твой цел, так что ничего страшного. Доберемся до базы, там тебя и заштопают. Доставай обеззараживающий раствор, а я выйду за борт. Посмотрю, что от ходовой части осталось.
Бойл снял с держателя мощный арктический фонарь и решительно откинул в сторону левую дверцу транспортера. За пределами HMMWV царствовала бескрайняя чернильная ночь. Над темной полосой дороги мчались микроскопические алмазики снега. Кристаллические стеклышки то загорались, то гасли в непрерывном калейдоскопе творения. Френсис шагал вперед, и природа реагировала на его движения, мириадами крохотных вспышек.