После некоторых раздумий Эрл Сур, посоветовавшись с приближёнными, решил дать сражение войску. Скоро очередная зима. Если пришедшие аджероны вновь загонят ополченцев в горы, то пережить холода будет нелегко. Так уже было прошлой зимой. Недостаток пищи опять приведёт к голоду. Поэтому пока силы есть, решимость в людях не угасла, нужно вести их в схватку, разбить аджеронов и спокойно перезимовать, выйдя из долины.
Если в прошлый раз людей было недостаточно, то теперь они есть. До начала весны потрёпанные враги уже не сунутся в эти провинции. А с приходом тепла надо двигаться дальше, на восток. Хватит уже отсиживаться в горах, делая набеги на немногочисленные гарнизоны врага.
Также на решение Эрла повлияло данное некоторыми дворянами обещание привести своих людей. За полтора года у юного Саорлинга прибавилось сторонников из числа удалённых от двора вельмож. Они постоянно пребывали в поместьях, оставленных аджеронами на условии платы дани.
Это вселяло надежду. Регулярное войско пусть даже немногочисленное, но хорошо организованное и привыкшее к затяжному сражению очень поможет ополченцам, которых набралось около пяти тысяч. Если дворяне приведут отряды, общая численность достигнет восьми-девяти тысяч — вполне достаточно, чтобы принять брошенный вызов.
Если дворяне не придут… Что ж, придётся драться без их поддержки. И пусть боги помогут колмадорийцам и примут тех, чьё время пришло.
Глава IXБитва в Долине Теней
Долина Теней получила название благодаря высоким островерхим заснеженным горам, взметающимся ввысь сразу за обширным холмистым предгорьем, ещё покрытым лесом, тогда как выше чаща редела, стволы утончались, становились короче и кривее. Ещё выше рос уже сплошной кустарник, а потом мох, покрывавший валуны. Это пустынное безмолвие, нарушаемое лишь журчанием чистейших ручьёв, поднималось до вечных, сверкающих на солнце ледников. Когда светило опускалось за макушки вершин, густые тени ложились на долину, словно сами горы набрасывали на неё саван.
Впервые за всё время восстания Эрлу предстояло сразиться с большой силой врага. Время пришло. Нельзя ограничиться дерзкими набегами на малочисленные гарнизоны аджеронов, вырезая их, сжигая форпосты. Пора заявить о себе во весь голос. Исход этого сражения решит всё. Он должен победить, тогда и дворяне из тех, кто ещё сомневаются, пойдут за ним. А пока они не могут сделать этот решительный шаг, опасаясь потерять в случае победы аджеронов то последнее, что у них осталось. Ведь победители непременно покарают всех отступников.
Он должен разбить аджеронов. Но как это сделать с ополченцами? Да, они пылают отвагой и ненавистью к врагам, да, они рвутся в бой и их решимость непоколебима. Но этого недостаточно.
Аджероны не менее храбры и отчаянны, они умелые воины, они такие же северяне, они сумели захватить весь Колмадор.
И пусть они не такие свирепые, как энгорты, но они — враги, отнявшие у колмадорийцев свободу, обложившие непомерным ярмом всяких выплат.
И не важно, что аджероны не уничтожают всех последователей Откровений Предтечей, потому что сами следуют им. Важно, что они трактуют Откровения по-своему. Одно слово — еретики! А еретиков надо истреблять за вольнодумство, за отступничество от веры.
Эрл Сур знал, что аджероны себя еретиками не считают, потому что уверены: их понимание Откровений Предтечей — единственно верное. А вот колмадорийцы как раз еретики. Эти противоречия в одной религии были, пожалуй, главным камнем преткновения между двумя северными народами. Сколько уже пролито крови во славу богов! И сколько ещё прольётся!
Зная, что боевое построение аджеронского войска аналогично колмадорийскому — фаланга, Эрл понимал, ополчение не сможет сдержать удар единого строя. Фаланга всех просто снесёт, а конница довершит дело, изрубит и затопчет спасающихся бегством.
Необходимо расстроить фалангу, лишить единой мощи, вклиниться в строй, тогда сариссы станут бесполезны, тогда всё будут решать личные качества каждого воина.
Разработанный Эрлом и его приближёнными план сражения был таков: ополченцы выстраиваются у кромки леса, он будет защищать спины. Дворяне со своими конными отрядами всё же пришли. Они встанут в лесу позади ополченцев и будут ждать приказа к атаке. Многочисленным лучникам Эрл приказал спрятаться на флангах в лесу.
Расчёт строился на следующем. Аджероны фалангой в лес не пойдут, потому что в чаще она станет бесполезна, ударная сила сарисс потеряет преимущество. Но в лес могут побежать ополченцы, не выдержав удара. Чтобы их не упустить, военачальник аджеронов должен отдать приказ коннице обойти колмадорийцев по лесу с флангов и зайти в тыл, чтобы оттуда гнать на сариссы пехоты.
Юный Саорлинг подготовил врагам ловушку: по его приказу воины подрубили множество толстых деревьев так, что при первом же хорошем толчке они начнут падать, цепляя одно другое, и похоронят под собой конницу аджеронов, а лучники добьют уцелевших.
После этого конница дворян зайдёт во фланги аджеронской пехоты, сомнёт единый строй, а ополченцы, уклоняясь от сарисс, полностью лишат врага этого преимущества, войдя с ним в ближний бой, где всё решат сила, ловкость, отвага, желание победить.
Высланный передовой конный отряд должен показаться аджеронам, а затем отступать, заманивая их в эту часть долины.
Эрл Сур в окружении приближённых восседал на крепком рыжем жеребце с чёрной гривой, заплетённой в косички. Юноше очень хотелось быть впереди, среди ополченцев, но необходимость контролировать ход сражения заставляла отказаться от этого желания.
От передового отряда прискакал всадник, сообщив, что аджероны выстраиваются в фалангу в нескольких перестрелах отсюда, скоро они будут здесь. Но Эрл и остальные и так уже видели колонны закованных в железо врагов, выходящих и выходящих из-за холма. На солнце сверкали их доспехи, над головами реяли знамёна, колыхался частокол из тысяч копий. Пока пехота выстраивалась в ряды, конница уже заняла места на флангах.
Вскоре аджероны под мерные гулкие удары в большие барабаны единым строем двинулись вперёд.
Эрл Сур выехал перед ополченцами. Вглядываясь в них — разных: молодых, не очень, убелённых сединами, молчаливых и решительных, с суровыми лицами и глазами, он хотел верить, что ополченцы не отступят. Они долго ждали, им нужен был тот, кто поведёт на битву. Они доверяют ему. И он не обманет их чаяния.
— Колмадорийцы!!! — во весь голос зычно крикнул Эрл. — Пришёл час! Многие из нас не увидят сегодняшнего заката! Мрачный Эрид распахнёт врата пред нашими тенями, ибо нет нам всем места в Силоне! Не пустят нас туда боги, — по рядам ополченцев прокатился смех, а Эрл продолжал: — Но те, кого сегодня ждёт Эрид, погонят перед собой тени аджеронов!!! Смерть им!!!
Юноша поднял коня на дыбы, а по рядам прокатилось мощное многоголосое:
— Сме-ерть!!! Сме-ерть!!! Сме-ерть!!!
Ополченцы трясли оружием, выпучив глаза, оскалившись, вопили, что есть силы.
Эрл увидел, как конница аджеронов с флангов начала углубляться в лес. В глазах юноши блеснула радость: его план сработал. Он направил коня на прежнее место.
Фаланга аджеронов сблизилась с ополченцами, в то время как в лесу уже с треском падали деревья. Ржали мечущиеся кони, кричали люди, умирая и получая увечья. Ни щиты, ни кольчуга не спасали от тяжёлых деревьев. Конница была обречена. Однако кому-то удавалось выскользнуть из западни, тогда в дело вступили лучники, поражая уцелевших.
А между пешцами началась свалка. Сариссы аджеронов снесли первые ряды колмадорийцев. Их строй дрогнул и попятился к лесу. Когда до первых деревьев оставалось совсем немного, Эрл отдал команду одному из приближённых:
— Конница.
Тот кивнул стоящему наготове воину.
Воин громко загудел в рог, украшенный серебряной чеканкой.
Повинуясь звуку, всадники выхватили мечи и с победным криком ринулись вперёд, поддав шпорами в бока коням. Вылетев из лесу слева и справа от своих пешцев, конница, разворачиваясь двумя крыльями, охватила фланги аджеронов, сминая строй, опрокидывая, рубя и топча врага.
Центр фаланги успел полностью продавить строй ополченцев, идя по окровавленным трупам колмадорийцев, гоня перед собой уцелевших.
Эрл взвыл от ярости, закричав приближённым:
— Остановите их!!!
И он, и остальные направили коней в чащу, останавливая бегущих.
Аджероны, как и предполагалось, в лес не пошли. Их командиры пытались перестроить строй, сминаемый слева и справа конницей колмадорийцев.
— Куда бежите?! — яростно кричал меж тем Эрл. — Вы пришли сюда, чтобы бежать?!
Лицо юноши, искажённое гневом, было страшно. Он спешился, с лязгом выхватил меч. Взмахнув им, Эрл молча бросился вперёд, туда, где между деревьев виднелись ощетинившиеся копьями ряды аджеронов. Увидев это, остальные устремились за ним с единым воплем:
— А-а-а!!!
Ополченцы выскакивали из леса, выставив щиты, врезаясь ими в острия копий, пригибая их, рубя мечами, секирами, проделывая бреши, куда пробивались другие.
Началась всеобщая свалка. Звон оружия, топот, крики ярости и боли, лошадиное ржание метались над долиной, разорвав её вековой покой.
Эрл в окружении других колмадорийцев отчаянно рубился наотмашь, сваливая врагов одного за другим, пробираясь по трупам и раненым, уклоняясь от ответных ударов, уже несколько раз достигших цели, но кольчуга выдержала, только тело отзывалось болью на каждый удар. Не обращая на это внимания, юноша остервенело дрался, чувствуя, что щит и меч становятся всё тяжелее, пот застилает глаза, а сердце готово разорвать грудь.
В какой-то момент вдруг стало легче, а врагов меньше. Эрл понял, что они начали пятиться, а потом и вовсе побежали.
— Коня!!! — крикнул он.
Ему подвели какого-то жеребца, чей хозяин был убит, а может, ранен, и где-то лежал вместе с остальными — и своими, и врагами.
Конь тревожно всхрапывал и дико косил глазом на окровавленного незнакомца, тяжело дышащего, излучающего угрозу смерти.