Глава 11
Спустя несколько утомительных часов, когда мои глаза окончательно отказывались открываться, меня сменила на посту охраны, Всеслава, а я погрузилась в беспокойный сон. В котором всё время от кого-то убегала и пряталась. Но видно, мне всё же удалось отключиться на какое-то время, раз я не услышала, что все девушки уже давно поднялись, собрали хворост и даже успели приготовить еду. От восхитительного аромата мясной похлёбки я и проснулась.
— Сколько сейчас? — спросила у Велены, которая сидела рядом со мной, отпивая из чашки горячий бульон.
— Вечереет, пора идти?
— Да, нам не стоит задерживаться долго на одном месте.
— Ступай поешь, Всеслава птицу поймала.
— Да? — удивилась, с трудом поднимаясь с подстилки, чувствуя, как каждая часть моего тела затекла, а боль в мышцах отдавала аж в голове.
— Лук у разбойников прихватила, её старшой братец — управляться им научил.
— Отличное умение и очень нужное, — согласилась с Веленой, направляясь к костру.
Сидящие вокруг него девчонки заметив моё приближение быстро сдвинулись, освобождая место. Заряна набрала чашку полную бульона и отломила большой кусок мяса.
— Вкусно очень, — произнесла, сделав маленький глоток горячей жидкости, я с наслаждением прикрыла глаза, чувствуя, как тёплая волна, прокатилась по моему телу, насыщая, утоляя жажду и согревая.
— Сейчас отвар сготовится, чтобы сил прибавилось и можно идти, — проговорила Млада, самая младшая среди нас, — Голуба собрала недалече.
— Вы молодцы, — похвалила девушек, которые не поддались паники, помогали друг другу, кто чем может и умеет.
— Мы запасы проверили, вяленого мяса немного осталось, крупа имеется, можно завтра кашу сварить, соль ещё есть.
— Вяленное будем жевать при переходе, чтобы время на готовку не тратить.
— Малуша, мы ночь идти будем?
— Немного. Нам бы отойти подальше от того лагеря, — задумчиво протянула, отпивая из чашки, — сегодня до полуночи и сделаем стоянку.
— Птицу бы к вечеру поймать, — проговорила Всеслава, подкидывая в костёр хворост, над которым висел небольшой котелок с закипающей в ней водой для отвара. Повеселевший от множества сухоньких дровишек огонь вырос почти вдвое, разгоняя вечерний сумрак, который в лесу наступает намного раньше.
— Далеко уходить не стоит, а идти будем, всю живность распугаем, — заметила Заряна.
— И то верно.
— Может грибов собрать?
— Нее, — разом воскликнули несколько девушек, невольно вздрогнув, видно, вспомнили недавнее в лагере.
Через полчаса, выпив бодрящего отвара, затушили костёр и, собрав вещи, мы снова отправились в путь. Хотелось до наступления темноты пройти, как, можно дальше не беспокоясь об опасностях, подстерегающих нас в лесу.
Двигаясь цепочкой вдоль берега реки, мы вскоре обнаружили, что она сужается до ручья, а затем и вовсе теряется в похожей на губку зелёной трясине болота, в которую мы стали проваливаться по щиколотку.
— Болото, — недовольно произнесла очевидное Велена, обходя обычную на вид кочку, потом другую, вполголоса будто размышляя, добавила, — поворачивать надо.
— Крюк снова делаем, — сердито буркнула Заряна, звонко прибив комара у себя на щеке.
— Уж лучше так, чем увязнуть в трясине, — заворчала Младка, поворачивая гривастую, низкорослую гнедую кобылку в противоположную сторону, увеличивая итак неблизкое расстояние, разделявшее нас от выселок.
— К тем деревьям идём, они крепкие, а значит нет там трясины, — сказала Всеслава, указывая рукой в нужном направлении.
Только к полуночи, мы выбрались из топкого места на небольшой взгорок, покрытый жухлой, блёклой травой, но ещё долго нас сопровождал неприятный тошнотворный запах болот — гнили, тины и прелой травы.
Найдя удобное место для стоянки, Всеслава умелыми и привычными движениями запалила пару хворостин и игривое пламя, осветило наш небольшой лагерь, прогоняя темноту прочь. Заряна установила над ним котёл, дождавшись, когда закипит вода, бросила в него горсть собранной по дороге ягоды морошки и чуть подсохшей смородины, туда же кинула жухлые листочки и неизвестную мне траву. И уже через минуту по лагерю пронёсся потрясающий аромат травяного чая. Остатки птицы мы разделили между собой и медленно жуя, молчаливо смотрели на костёр, который то потухал, покрываясь сединой пепла, то подмигивал красными глазами углей…
Минули вторые сутки нашего скитания, а на исходе третьих мы наконец выбрались из леса, но выходить на холмистую равнину, которая перемежалась небольшими рощицами тонких деревьев, не спешили.
— Не узнаю место, не шли мы здесь, — задумчиво протянула Всеслава, всматриваясь в вечерний сумрак.
— Да и мне оно не знакомо, — согласилась я, взглянув на девушек, — что делать будем?
— Ночь думаю, надо в лесу скоротать, а утром выйдем, должны же быть здесь поселения, там и узнаем где наши Ручейки.
— Тогда до наступления темноты надо кашу приготовить, с равнины дым от костра, да и пламя будет хорошо видно, — подытожила я, поворачивая свою гнедую, обратно к спасительным деревьям.
В эту ночь последнюю в лесу мы долго не могли заснуть. Тревожные мысли, о том, что скоро нас не будет скрывать и хранить лес, не давали покоя. Всем было страшно, а вдруг за одним из пологих холмов нас поджидает Ильшат и его люди. Мы почти до самого утра просидели у потухшего костра, вслушиваясь в уже ставшие привычные звуки: перекрикивания птиц, стрекот сверчков, гавканье и вой животных, писк мышей, шорох травы и шелест листьев, и чтобы хоть как-то отвлечься от тягостных дум, мечтали.
— Мама поди уже воротилась, — прошептала Млада, срывая травинки, рядом с собой, собирая их в маленький стожок, — вернусь, пирогов с ягодой напеку.
— Я видела, как отец сестричек и маму в лес увёл, значит спаслись, — тихо добавила Голуба, — вот рады будут, когда меня увидят, я самая старшая, мамке помощница.
— А я спать буду три дня, — заявила Зарянка, тихо рассмеявшись, — сил нет, закрывать глаза боюсь.
— А ты Малуш?
— Я? Не знаю ещё, не думала, — неопределённо пожала плечами, прикрывая глаза, под неспешное бормотание девушек мне всё же удалось уснуть.
Проснулась от яркого лучика солнца пробившегося сквозь неплотную листву деревьев и нагло ползающему по моему лицу. Всеслава и Голуба уже поднялись и колдовали над котелком, Заряна, что-то во сне бормотала, то и дело вздрагивая, но не пробуждалась.
— Доброе утро, — поприветствовала девчонок, прежде чем скрыться за кустом. Справившись с делами, я немного прошла в сторону равнины и не доходя края леса, ненадолго замерла. Предутренняя зорька румянила небо, огромная, поросшая травой дикая равнина, уходила вдаль за горизонт. Над ней маленькие быстрокрылые птицы метались в поисках чем поживится, а в высокой сухой траве, купаясь в ярких лучах солнца, порхали крошечные насекомые.
— Едем, Малуша? — раздался тихий голос Велены, замершей рядом со мной, она тоже с тревогой смотрела на ровное поле, которое нам нужно пересечь.
— Да, — коротко ответила, сделав глубокий вдох, пытаясь успокоить вдруг бешено заколотившееся сердце.
Выдвинулись через час. Медленно, цепочкой выбираясь из леса, мы прижались всем телом к своим четвероногим друзьям, стараясь слиться с ними воедино, стать как можно не заметнее. Не подгоняя лошадей, зная, что им потребуется отдых, берегли силы животных, мы не спеша продвигались всё дальше. И только к вечеру выбрались на знакомую дорогу, Голуба загодя приметила место, где нас размещали на ночную стоянку. Следы лагеря не успело смыть дождём, а привязанная к ветке дерева лента Велены, красным пламенем горела на заходящем солнце. Обрадованные, что на верном пути, мы устремились вдоль вытоптанной дороги, спеша оказаться дома. И нам почти удалось пересечь ярко-жёлтое поле, чтобы укрыться в редком лесочке на ночь...
Глава 12
— Малуш! За спиной! — испуганно закричала Всеслава, в одно мгновение оказавшись рядом со мной, она беспомощно смотрела на меня.
Обернувшись, я с трудом различила около трёх десятков всадников, которые спешили в нашу сторону, кто это был невозможно разобрать, но хорошего я от этой встречи не ждала. Слишком уж быстро они к нам приближались… И возвратиться в лес мы уже не успеем, нас заметили и наверняка отрежут путь.
— К холму! Быстро! — громко выкрикнула, махнув в сторону небольшой возвышенности, на вершине которой была насыпь камней.
Девушки не мешкая, послушно развернули коней и пришпорив их, устремились в указанную сторону. Я шла замыкающей, сжав ногами бока лошади, ощутила, как она тут же перешла в галоп, набирая скорость.
Казалось, мы обгоняли ветер, но преследующие нас всадники неминуемо приближались. Не требовалось оборачиваться, чтобы удостовериться в этом, до нас доносился радостный крик охотника, загоняющий свою добычу.
— Ильшат, будь ты проклят! — процедила сквозь зубы, вжимаясь в каурую, я неотступно следила, чтобы никто из девушек не отстал.
— Малуш, что дальше? — прокричала Велена, первой оказавшись на холме.
— Камни! Готовьте камни! Всеслава, а ты лук, сверху нам будет удобней отбиться, главное — близко не подпускать!
— Малуш! Там войско! Много!
— Что? Где! — прокричала, взлетая на холм, я действительно увидела невдалеке лагерь, — Голуба, думаешь наши?
— Знамя вижу, да и не похожи они на этих.
— Тогда вперёд, девочки! — скомандовала и мы рванули, туда, где надеялись найти спасение.
— За нами Ильшат! Они близко! — взвизгнула Младка, пришпорив коня, обошла Голубу и вырвалась вперёд.
— Не оглядывайтесь! — пронзительно закричала, понукая свою каурую, — Всеслава прижмись!
Девушки то и дело подстёгивая лошадей, хотя те и без того летели во весь опор, подняли крик на всю равнину, моля о спасении! Нас услышали, лагерь, словно потревоженный улей засуетился, заворочался, несколько воинов взлетели на коней и рванули к нам навстречу. Дико храпя, наши лошади мчались бешеным галопом, словно тоже спасались от преследователей.