– Не люблю, когда меня выбрасывают на помойку, – усмехнулась женщина. – Но это уже не важно. Больно не будет… Что я говорю?!.. Будет, но не долго. Я, может, и не вижу, где ты, зато прекрасно слышу. Это не нападение, а скорее тренировка. Ты не способна умереть насовсем. Не так. Я правда не желаю тебе зла.
Виатрикс выхватила палочку.
– А ну назад, собака дикая! – Боб подцепил с пола ботинок и, не целясь, запустил в женщину.
– Кто тут у нас? Труп карлика-грабителя? – Толстая белая молния соскользнула с острия палочки.
Кресло ударилось о стену и вспыхнуло.
– Мазила!!
Боббертиджис зайцем петлял по полу, умудряясь отпускать колкости. А Виатрикс все сыпала и сыпала свои молнии, забыв о прежней цели. Карлик же не прятался, не пытался юркнуть в коридор, ведущий в кухню, не пытался скрыться из виду. Он нарочно отвлекал огонь на себя.
– Боб, беги! – взмолилась Эмьюз, задыхаясь от едкого дыма.
– Дудки, матушка! Эта кривая корова не в жизни в меня не попадет!
Внезапно между мишенью и стрелком всколыхнулась тьма.
– Властью, данной мне Трибуналом, приказываю опустить оружие и сдаться, – бесстрастно объявил Вильгельм.
Виатрикс позеленела. Она яростно сверкнула глазами и пропала, но уже через мгновение снова появилась в компании пожилой плотной дамы.
– Спасибо, Дот, – кивнул Сэр Хьорт.
– Куда ее? – спросила та.
– Пока на улицу, – распорядился Танцор. – Эмьюз… Отлично сработано, но я… так и не сообразил, откуда ты смотришь.
– Зависла под потолком и не могу спуститься, – отозвалась девочка.
– Не можешь спуститься, падай, – посоветовал Вильгельм. – Я поймаю.
С улицы вошли двое мужчин в касках. Один вывел Боббертиджиса наружу, другой размотал толстый шланг. Брызги, шипение, шум воды… Эмьюз зажмурилась, а открыла глаза, только оказавшись у Вильгельма на руках.
– Кто такая «Дот»? – спросила она.
– Дороти – мой Связной, – пояснил Сэр Хьорт. – Лучше скажи, что ты здесь забыла?
– Так легли карты, – Эмьюз чувствовала, что дрожит, как лист на ветру.
В этот момент женщины поравнялись с Тенями. Дот крепко держала пленницу за шкирку, а Виатрикс что-то бормотала и обливалась слезами. Казалось, она не понимает, что чуть не натворила.
– Постереги немного, – попросил Вильгельм. – Сейчас ее заберут.
– Из-за поганки мой кефир разбился, – посетовала Дороти, грустно глядя на промокшую хозяйственную сумку в цветочек.
– И за это преступление кто-нибудь непременно ответит, – улыбнулся Танцор.
Первый шок прошел, и девочка забарахталась в объятьях Вильгельма, как муха в паутине. Острое желание увидеть Боба заставило дрожь отступить. Сэр Хьорт молча опустил маленькую Тень на пол и поспешил догнать Дот. Вот такое неуклюжее проявление тактичности.
Карлик сидел на крыльце, уставившись на прогалину в облаках. Он был неожиданно умиротворенным и спокойным. Когда Эмьюз попробовала сесть рядом, Боббертиджис больно шлепнул ее.
– Не смей! Камень холодный. – Он медленно перевел на Тень задумчивый взгляд.
– Как ты? – Самый идиотский вопрос, но ничего другого не придумалось.
– Отлично, – отозвался карлик. – Только несет от меня паленой кошкой.
– Не представишь мне друга? – Вильгельм сунул руки в карманы формы.
– Боббертиджис Вбочкуплюхл, – как-то совсем торжественно объявила Эмьюз.
– Твой отец выращивает розы? – уточнил Танцор.
– Да, Сэр. Самые лучшие розы, – улыбнулся Боб.
– Они действительно восхитительные, – согласился тот.
Маленькая Тень недоумевала: зачем болтать о ерунде, вместо того, чтобы благодарить карлика за храбрость?
Наконец, пожарные смотали шланг, погрузились свое рыжее транспортное средство и пропали вместе с ним. Вильгельм отошел и тоже потерялся из виду. Вокруг Боба опять образовался островок тишины.
– Ты… был великолепен! – Эмьюз прижала коротышку к себе, как игрушечного.
– Повремени с этим. – Боббертиджис отстранился и взял девочку за руки. – Когда-нибудь, лет через сто, сядем с тобой, матушка, и вспомним общие приключения. А пока давай просто жить. Мне вдруг до смерти захотелось наведаться в отцовский сад.
Глава 31. Один из нас
Утро Клаус потратил с пользой. Он добрался до вокзала, отыскал ту самую женщину-пилота, которая помогла ему в прошлый раз, и ненавязчиво выяснил, когда именно ректор Финн вернется в город. Естественно, мальчишка не отказался от планов относительно архивных документов.
Распихивать рисунки по кабинету – крайне опрометчивый поступок. Тут явно сказывалось пагубное влияние двух болванов. Сделав это, Клаус сам себя загнал в жесткие рамки. Как только Финн наткнется на первую картинку, поймет, что кто-то совал нос в фальшивый тайник, и вернет охрану. Хорошо если не начнет расследование. В любом случае, после его возвращения все поиски станут невозможными.
Предстояло как-то незаметно свернуть общение с дружелюбной женщиной и поделиться соображениями с Дэном и Бэном. Бывшая Тень словно знала, от чего мальчишка ни за что не откажется. Она снова провела его в ангар любоваться поездами.
Здесь ничего не менялось. Перешучиваясь, копошились одинаковые техники, составы блестели начищенными боками, а под крышей шелестели крыльями вездесущие голуби.
– Только что вспомнил… – замялся Клаус. – Мне действительно пора.
– Вот не служу, а профессиональная болячка покоя не дает, – улыбнулась Тень. – Паранойя называется. Поправь меня, если я ошибаюсь, но тебя интересовал именно Финн. Не поезда, не будни пилотов, а расписание полетов господина ректора. Что-то задумал?
Мальчишка побледнел.
– Привыкай, – рассмеялась та. – Женщинам свойственно задавать неожиданные вопросы в лоб. Ты не думай. Это не со зла. Мы над своим ректором умудрялись измываться, даже когда она на пару минут отлучалась. Загвоздка в том, что Таранис помимо всего прочего еще и мой… приятель. Выдать-то я тебя не выдам, но имей в виду.
– В конечном итоге, мы все получаем ровно то, что заслужили, – неумело отшутился Клаус.
– Значит, не отпираешься? Задумал подшутить над бедолагой? – хмыкнула Тень. – Предупреждаю, перегнешь палку – получишь. Если Таранис совершит что-нибудь, вызывающее волну студенческого гнева, лучше жалуйся мне.
– Непременно, – согласился мальчишка.
Клаус упорно искал глазами что-нибудь, что отвлечет Тень и позволит улизнуть. Удача улыбнулась неожиданно. По ангару трусил плотный мужчина в приличном костюме. Его багровое лицо с мясистым носом выражало крайнюю степень расстройства.
– Прохлаждаешься? – строго спросил мужчина. – А у меня снова ЧП. Знаешь, что это?
Он указал на отвратительное пятно на плече.
– Помет.
– Именно, Леся! Дерь… помет. Проклятые птицы! – простонал мужчина. – Мы, кажется, договаривались. Кому нечем заняться, сначала гоняют голубей, а потом идут на все четыре стороны. Я же не могу добраться до крылатых крыс!
– В чем проблема, Калиныч? Одно слово, и я подарю тебе воздушку, – отмахнулась Тень.
– Лучше подари пять минут драгоценного времени и выгони птиц из ангара.
Толстяк достал носовой платок, поплевал на него и попытался убрать пятно.
– Убивать – варварство. Пусть живут, но где-нибудь подальше, – продолжил мужчина. – К тому же, посторонние на территории.
Он покосился на Клауса.
– Оставь это мне, – попросила Тень. – У тебя наверняка есть более важные дела. Замыть пиджак, например. Что люди подумают?
– Очень смешно, – проворчал Калиныч. – Чтобы через пять минут ни голубей, ни… зевак. Проверю.
Грустный толстяк поспешил прочь, все причитая об утраченном лоске.
– Ну, выход найду сам? – мальчишка поднялся на ноги.
– Не так быстро, – покачала головой Леди Олеся. – Раз я раскрыла заговор, значит, и правила мои. Ты же Связной? И, судя по всему, птичка крупная. Помощь с голубями – вполне сносная плата за молчание.
– Шантаж? – Клаус поднял брови.
– Честная сделка, – парировала та. – Ты же не догадываешься, насколько мне дорог Финн и почему. В общем, даже если у тебя есть книга, всыплю от души, не сомневайся.
– Книга? – уточнил мальчишка.
Однако интонации в его голосе не оставляли места разночтениям. Клаус намеренно ввел женщину в заблуждение. Он уже представлял физиономии шутов, когда станет рассказывать, как наткнулся на представителя ранних поколений. Да еще где! Складывать два и два мальчишка умел превосходно.
– Пока кто-то болтает, голуби безнаказанно гадят на невинных граждан, – как ни в чем не бывало, улыбнулась Тень.
Клаус до последнего боялся, что женщина обнаружит обман. Только Тень больше не возвращалась к щекотливой теме и упорно делала вид, словно часть про книгу просто померещилась.
Добравшись до дома, мальчишка первым долгом вызвал к себе шутов. Карл пропадал где-то со своей новой подружкой, дед штудировал учебный план, – никто не мешал думать. Зануда-совесть требовала извиниться перед отцом за грубость, которую тот не заслужил, но гордость не позволяла. Тогда пришлось бы снова пройтись по неприятным воспоминаниям, способным отравить мальчишке существование.
– Мы тебя потеряли, – с порога объявил Дэн. – Есть результаты?
– Есть, – подтвердил Клаус. – Притом довольно неожиданные.
Поднявшись наверх и заперев дверь, он изложил друзьям подробности ночного приключения и продемонстрировал трофейный рисунок. Дураки несколько минут давились хохотом, утирая слезы.
– Я над вашими неудачами не смеюсь, – обиделся Клаус. – Топчетесь на месте, копаетесь в бумажках, я хотя бы что-то делаю.
– Остынь, – взмолился Бэн. – Причина не в тебе, а в господине ректоре.
– Финн сыграл с Баламутом нашу шутку, – закончил за друга Дэн. – Такая же в книге описана.
– Он в курсе? – Избыточная информация только запутывала.
– Нет, конечно! – хором отрезали балбесы.
– При Финне учился Баламут, и сам ректор когда-то был студентом, – пояснил Бэнжамин. – Мог сталкиваться. Идея сногсшибательная!