– Что вы делаете? – изумилась Эмьюз.
– Спасаю свою честь. Молчи, – невыносимо грустно вздохнула она.
Женщина смиренно опустила голову.
– Я, Фолия Франческа Тэсори, клянусь бессмертной своей душой перед Богом и всякой разумной тварью, присягая истинной госпоже своей – старшей дочери благородного дома Варлоу, Эмьюз. Отныне и впредь пойду я туда, куда укажет мне рука ее, и не убоюсь ни врагов, ни лишений, смету любые препятствия и отведу угрозы. Не подведу, не предам, не отступлюсь, не ослушаюсь, словом и делом помогу, не зная ни жалости, ни устали, до тех пор, пока не дарует мне госпожа вечный покой. Если же нарушу присягу, не будет у меня больше ни души, ни чести, ни покоя.
Оглушительная тишина хлынула в горло так, что захотелось кричать.
– А у нас есть души? – хрипло спросила Эмьюз.
– Ну, с теологическими вопросами тебе лучше к Петруше, он в таких вещах дока. – Фолия расправила плечи. – Всему свое время, которого сейчас почти не осталось. Теперь ты знаешь, где меня искать. Ради своего блага не выдавай тайну и положись на Роси. Еще одно. Окажи мне пустяковую услугу.
На открытую ладонь женщины выкатились глазки-шпионы.
– Вынеси их и отпусти, – попросила Фолия. – На территории клиники и за ее пределами.
– А не заметят? – Эмьюз поежилась.
– Нет, – подмигнула Леди Тэсори.
Крошки-шарики юркнули девочке под волосы.
– Я… нашла вашу плашку, – призналась маленькая Тень. – И перепрятала.
– Возьми ее из тайника и швырни в ров. Иди и не забывай меня.
– Не забуду.
Яркий свет едва не ослепил Эмьюз. Она спрятала Орин, обернулась в последний раз и до упора утопила большую кнопку.
Дорогу из Сайленткипа девочка пропустила, как и расспросы подруг, и занятия, на которых все равно бы ничего не усвоила. Росарио, как ни в чем не бывало, села в утренний Звездный и улетела. И только час спустя Эмьюз получила записку с объяснениями, мол, нельзя показывать, что в Сайленткипе случилось что-то важное или «ай-ай-ай». А что «ай-ай-ай»?! Тень с ужасом представляла, как изменится Комната Тысячи Настроений, если она сейчас переступит ее порог.
Клятва Фолии звучала и звучала в ушах, не переставая. Изможденная женщина никак не вписывалась в образ непобедимых Первых Рыцарей. Что она такая могла сделать? Как помочь и отвести угрозу, не говоря уже о том, чтобы смести препятствия? Еще и запертая в психушке. Зато лишений натерпелась на всю катушку. Жалость мешала дышать.
Дядюшка Джулиус действительно чудовище, если бросил совершенно нормальную Фолию гнить. Но сердце не верило. Оно искало для Коллоу оправдания и находило. Заодно девочка нашла выход и для себя. Пусть временный и бессмысленный, но действенный. Эмьюз сунула голову под кран и вывернула холодный вентиль на максимум.
Руф не слышал, как она подкралась. Тень присела рядом на корточки и игриво толкнула его в бок.
– Наш общий большой друг пообещал бросить меня тут навечно, если я не получу твое прощение, – мурлыкнула Хэвэн.
– Пошутил, должно быть, – бесцветным голосом отозвался Тангл.
– Не думаю. – Она погладила себя по лысой макушке. – Прощай меня, пупсик. Я же не отстану.
– Какой я вам к черту «пупсик»?! – взорвался Руфус.
– Злобный, – смерив его веселым взглядом, сообщила Тень. – Деточка, рыбонька, зайка, я что-то не помню тебя на службе. Значит, тебе от силы лет шестнадцать-семнадцать.
– Мне несколько больше, – огрызнулся Тангл. – А чтобы получить прощение, его имеет смысл просить.
Он поднялся с твердым намерением убраться подальше от татуированной стервы.
– Кто ж тебя такого воспитал? – фыркнула она.
– Маркус Адам Штэйнфол. – Впервые в жизни Руф сказал это с гордостью.
– О! И как он? – Хэвэн схватила Руфуса за штанину.
– Умер.
Тангл пристально посмотрел женщине в лицо. Она больше не выпендривалась и не сюсюкала. Глупая ирония испарилась без следа.
– Дела… – тихо протянула Тень. – Отличный парень был, фартовый. Подвела его, значит, удача. Жаль.
– Нравился? – Такой желчной реплики Руф сам от себя не ожидал.
– А чего ты такой обиженный? Подружки нет? – Хэвэн опрокинулась на спину и с наслаждением потянулась.
– Почему я должен выслушивать все это? Счастливо оставаться! – Фраза получилась крайне двусмысленной.
– Эй! – окликнула Тень. – Прости, ладно? Ты ж, правда, не виноват. Я когда тебя увидела, разозлилась. Подумала, что Коллоу такими суровыми методами натаскивает молодежь. А он мне быстро объяснил, где я ошиблась. Не того парня я мечтала встретить.
Хэвэн зажмурилась, перекатилась на бок и свернулась калачиком. Такая побитая жизнью, беззащитная и… маленькая. В мозгу Руфуса словно что-то включилось. Он вдруг осознал, что действительно не тот.
– Он бы сам мечтал быть здесь, если бы мог, – на волне странно теплых эмоций признался Руф.
– Неужели он… тоже?.. – Хэвэн подскочила в мгновение ока.
Женщина крепко схватила Тангла за ворот рубашки.
– Нет, Вильгельм жив и здоров. – Руф бережно взял Тень за плечи.
– Неужели он бросил меня? – Она задрожала и уткнулась Руфусу в грудь. – Тогда лучше ему сдохнуть, потому что я сама его убью!
Хэвэн пахла теплым телом и – немного – паленой кошкой.
– Тоже нет. – Тангл покраснел и отстранился. – Вильгельм назначен Стражем Башни. Он не имеет права покидать Шейдивейл.
– Давно? – Тень почувствовала неловкость ситуации, но предпочла не заметить.
– Уже лет десять. – Руф сел, прислонившись спиной к дереву, и обхватил колени.
– Они с Маркусом так дружили. – Хэвэн устроилась напротив. – Один распускал павлиний хвост, прикидываясь героем-любовником, а другой верил ему и жадно слушал рассуждения на тему.
– Верил, – эхом отозвался Руфус. – И ведь не просто так. Иметь виды на жену друга – редкостная низость.
– Эх, пупсик… – загадочно усмехнулась женщина.
– Опять «пупсик»? – Он уже устал сердиться.
– А кем ты хочешь быть? Зайкой? Солнышком? Котенком? Выбирай. – Тень весело прищурилась.
– У меня есть имя.
– Определенно, ты же не зверек. – Она оглушительно чихнула. – Но глупый! Говоришь, Маркус тебя воспитывал? И что? Замечал за ним тягу к чужому? Маркус сам бы себе башку свинтил за любую мысль в этом направлении.
– Заблуждаетесь, – возразил Руф. – Если бы Маркус не болтал лишнего, вы не получили бы этот приказ.
– Все-таки Вильгельм лопух. И тут уже ничего не поделаешь, – покачала головой Хэвэн.
Тангл собрался ввязаться в спор, но она цыкнула на него, как на расшалившегося ребенка. Женщина подняла указательный палец вверх и, выдержав паузу, продолжила:
– Липа это, пупсик. Липа. Фальшивка. Я битый час убеждала Маркуса разыграть Вилли. Он упирался. Говорил, что не хочет потерять друга. Видимо, мертвый друг его больше устраивал, чем живой, но сердитый. Потому что Вильгельм бы здесь погиб. Я это знаю, и ты это знаешь. Коллоу держится за счет того, что здоровый, как лось.
– Простите? – закашлялся Руф.
– А то ты не заметил, да? Покуда ему будешь? За себя я без иллюзий, и сей факт меня развлекает. Если расстояние мерить в Джулиусах, города станут ближе.
Тень расхохоталась.
– Слышу, в ход пошли бородатые шутки. – На полянке стало тесно.
– О чем я говорила? – шепнула Хэвэн Танглу в ухо.
Тут он не удержался и тихонько хрюкнул.
– Возвращайтесь в лагерь, – приказал Коллоу. – Далеко забрели. Завтра утром выступаем. Я планирую отоспаться.
– Раз папочка сказал, детям положено слушаться. – Тень встала и отряхнулась. – Давай, Руфус. Время – золото.
Древний поднялся в дом-скворечник и улегся там, вытянув ноги на улицу. Руф занял себя тем, что расчистил площадку у кострища, сдув все лишнее к кустам. А Хэвэн отыскала у корней одной ей известное место и откопала запертый металлический ящик.
– Не смотри, я переоденусь, – попросила Тень.
– Отойти? – предложил Тангл.
– Мне спокойнее, когда я вижу затылок, – рассмеялась та.
Руфус старательно перебирал в уме последние события, чтобы не отвлекаться на шуршание формы за спиной. Желал узнать Коллоу, а узнал Маркуса. Такого, о котором не подозревал. Сколько всего он теперь сказал бы ему! От скольких своих слов, брошенных в гневе, отказался бы.
Миссия почти завершена, Хэвэн Харпер нашлась, потерь нет, втроем одолеть путь домой смешная задача, если сравнивать с началом. Слепая вера в успех, подкрепленная чувством выполненного долга, расслабляла. Свернувшись клубком у кострища, Руф уснул, как младенец. И снилось ему, что Тень села рядом, положила его голову себе на колени и ласково гладила по волосам, напевая что-то на диком языке джунглей.
– Здоров дрыхнуть, – улыбнулась Хэвэн.
– Уже завтра? – редко бессмысленный вопрос.
– Не-а, еще сегодня, но осталось недолго, – бодро отрапортовала Тень. – Разводить огонь? Есть охота. Пока кто-то ворочался, опасалась. Вдруг бы спалил свою гриву с обеих сторон личика.
– Мимо, – отмахнулся Тангл. – Подколки дошколят меня не задевают. Одно удивляет, как Сэру Коллоу удается за собой следить? Не видел, чтобы тот брился.
– А ему брить нечего, – хихикнула она.
– Не понял. – Чтоб не выглядеть дураком, Руфус многозначительно поднял брови.
– У Джулиуса нет ни усов, ни бороды, и на тушке волосы только в самых… нужных местах, – доверительным тоном сообщила Хэвэн. – Физиологически он все тот же шестнадцатилетний мальчишка, каким был в день посвящения.
– Стесняюсь спросить, и откуда столько информации?
Простота и грубость собеседницы вгоняла Тангла в краску сильнее, чем смысл сказанного ею.
– Источников полно, – заверила Тень. – А если так печешься о внешности… Прическу-минутку организовать?
Она сжала кулак, и от локтя взвилось рыжее пламя.
– Раз, и никаких проблем с перхотью! – тоном заправского площадного зазывалы объявила Хэвэн.
– Тогда у меня точно не будет подружки. Ни-ка-кой, – не удержался Руф.