– Ты ж там был! – Барбара икнул.
– Да. Там первый раз встретил скотину-дезертира, – выплюнул тот.
И на добрый час парни принялись поносить последними словами покойника Митчелла. Клаус давно хотел сказать кому-нибудь все это. Вот прямо так, не стесняясь в выражениях. Одним большим горьким куском.
– Что-то нас развезло, дружище. – Брэдли попытался встать, но не смог.
– Удава жалко. – Мальчишка таращился в одну точку немигающим взглядом. – Вот тебе и стальные бабочки.
– А ты откуда знаешь? Про бабочек? – Реконструктор поперхнулся.
– Стальные бабочки для стального ворона, – рассеянно пробормотал Клаус. – Если Дерека поймают, вытащу.
Он ударил себя кулаком в грудь.
– Не поймают! – отмахнулся пьяный Брэд. – Мы сами его прячем.
– И сами болтаете, – фыркнул мальчишка. – Танцоры тоже ищут Удава.
– Один Танцор. Крошечный.
Барбара, прищурившись, посмотрел на собеседника сквозь почти опустевшую бутыль.
– Имя! – вскинулся Клаус.
– Синдо, – ответил тот и добавил: – Только я не знаю, имя это или фамилия.
– Симадзу Синдо? – уточнил он.
– Ну да, похоже на то, – кивнул Реконструктор и едва ни упал. – Говорит с акцентом.
– Да-а, – протянул мальчишка. – Значит, точно не найдут. Вчера буквально встретил этого… типа в Шейдивейл. Танцевал с моей девушкой.
Брэд присвистнул.
– Синдо долго с Эдвардом беседовал, потом ушел и больше не появлялся, – развел руками он. – Отсюда вывод, что не такой и плохой он мужик. Что понятливый – это точно.
– Надеюсь, – бросил Клаус. – Потому что я собираюсь попросить его отстать от моей девушки.
Распрощавшись с приятелем глубоко за полночь, мальчишка не смог уснуть. Он таращился в огонь и перебирал в уме способы отыскать Сэра Симадзу. Потом залил угли остывшей водой из чайника и отправился на вокзал.
Глава 36. У мёртвых свои секреты
Дни шли один за другим, бесцельно утекая в вечность. Эмьюз кожей чувствовала, как теряет время. Спала она плохо. Бедняжке снилось, как Клаус и Гримм тянут ее каждый в свою сторону и вот-вот порвут на части, снился Дэн в кружевном платье, снился Синдо, вальсирующий с господином ректором, Тангл и Коллоу снились… убитыми, – и прочая неприятная белиберда. Девочка подскакивала до рассвета и бродила по коридорам, натыкаясь на коротышек.
Так однажды проходя мимо туалета, Тень услышала приглушенные голоса.
– Сегодня туда? – как-то очень тоскливо спросила Клер.
– Туда… они все-таки мои родители, – сипло отозвалась Урд.
– А я к своим попаду не раньше каникул, – она запнулась.
– Прости меня, – судя по всему, Йонсон сгребла подругу в объятья. – Прости меня… Прости.
– Я давно простила, – всхлипнула Клер. – Перестань извиняться: это не твоя вина. Ты сделала для меня больше, чем кто-либо другой. Ты моя защита и опора… когда не стало их.
– Буду! Буду, пока могу дышать и выговаривать слова. – Голос Урд дрожал. – Прости меня, сестренка. Умру за тебя, если потребуется.
Повисла пауза.
– А пустят в аббатство? – шмыгнула носом Клер.
– Пусть попробуют не пустить, – фыркнула Йонсон. – Сегодня памятная дата. Не первый год хожу. И мне плевать, что они изменили режим. Сразу после завтрака и пойду.
О каких бы грустных вещах ни говорили подружки, Эмьюз для себя вынесла только одно: «Попасть в аббатство вместе с Урд – единственный шанс». Она наскоро нацарапала записку Гримму и приступила к первой стадии своего «великолепного плана».
Девочка, забыв осторожность, собрала все необходимое и направилась прямиком в мужское крыло. Шуты сладко спали, но Тень проявила настойчивость. Оставив Бэна как есть, она выволокла его друга в коридор.
– У тебя глаза блестят дурным блеском, – покачал головой Дэн. – Что задумала?
– Ничего особенного, но мне нужно алиби, – улыбнулась Эмьюз. – Ты сегодня побудешь… мной. Совсем немного. Буквально пару часов.
– Ты понимаешь, о чем просишь? – Антропоморф попытался заткнуть подруге рот.
– Я понимаю, кого прошу, – сорвав с губ ладонь, с напором сказала она.
– Хорошо, а про татуировку на физиономии забыла? – Дэн поднял брови.
– Под маской Танцора никто ее не увидит, – возразила Эмьюз. – Только мне придется самостоятельно… одеть тебя.
– А если я откажусь? – Антропоморф выпрямился.
– Тогда я разбужу Бэна и все ему расскажу. – Тень отчаянно блефовала.
– Не глупи! – Дэн крепко встряхнул девочку за плечи. – Ты так не поступишь, а раз завела эту песню, значит опять ввязалась во что-то опасное.
– Не опасней, чем прогулка по тихому кладбищу, – возразила Эмьюз. – Просто попасться не хочу. Декрет Секретности.
– Значит, все же… ввязалась, – он бессильно опустил руки. – На этот раз Дивных и заложников не намечается? Либо ты посвящаешь меня в детали, либо я – пас.
– Хорошо, но если проболтаешься ты, проболтаюсь и я, – подытожила Тень.
Они прокрались в женскую часть общежития, убедились, что там никого нет, короткими перебежками добрались до ванной комнаты и заперлись там. Дэн нехотя принял облик Эмьюз и приготовился слушать.
– Мой друг Гримм нашел безопасный путь в склеп под аббатством, – как можно бесстрастней произнесла девочка. – Я воспользуюсь его помощью, чтобы поговорить со своей предшественницей. У меня к ней накопилось много вопросов. Все несложно. Спуститься, перекинуться парой слов и выбраться. Там на меня нападать некому. Помоги мне не быть пойманной.
– А ты вообще в курсе, что наряжаться Танцором с целью введения в заблуждение – преступление? – уточнила поддельная Эмьюз.
– Это если самовольно, а тут тебя наряжаю я, в настоящую форму. Оно еще может не получиться, – вздохнула Тень.
Ребята преступили к переодеванию. Все село отлично: штаны, сорочка, верхняя мантия, перчатки, даже ботинки с носками.
– Теперь самое сложное, – призналась Эмьюз. – В маске… главное сделать пару первых вдохов. Готова?
– Риторический вопрос, – хмыкнул Дэн.
За эту часть «великолепного плана» девочка переживала сильнее всего. Во-первых, она боялась, что маска не призовется. Во-вторых, что антропоморф запаникует.
Дэн вцепился в Эмьюз и захрипел, как только тьма скрыла его голову. Вот тут девочка по-настоящему испугалась.
– Дыши! – приказала она.
– …то…ну… – прокашлял антропоморф.
– Это как в желе, но только первые два вдоха! Ты не захлебнешься, верь мне, – взмолилась Тень.
Секунды таяли, а руки друга холодели. Наконец, Дэн сделал над собой усилие, и его грудь поднялась и опустилась. Еще раз… и еще.
– Ну как? – с надеждой спросила девочка.
– Странно, – признался тот. – Но… я ничего не вижу.
Щупальца маски льнули к Эмьюз, словно спрашивая: «Ты нас больше не любишь?». Тень поймала один пальцами, поднесла к губам и прошептала:
– Форма, миленькая, пожалуйста… Очень нужно. Помоги нам.
Щупальца послушно отплыли назад. А пару мгновений спустя антропоморф сообщил, что «визуальный контакт с реальность установлен».
– В общем, не попадайся на глаза тем, кто тебя раскусит – Танцорам, – инструктировала Тень. – Только издали. Где-нибудь в толпе. Я имею право носить форуму где хочу и когда хочу. Никто не может требовать у меня снять маску, разве что Сэр Коллоу. Но его ты точно не встретишь. Лют может предложить продолжить занятия. Скажешь ей, что колено еще не зажило. Хуже, если я не вернусь до урока с Сэром Хьортом. Не попадайся ему прямо, а через зеркальце он не поймет. Наплети чего-нибудь. Придумай, почему не можешь тренироваться именно сегодня.
– Критические дни? – предположила липовая Эмьюз.
– Да хоть и они, – улыбнулась настоящая. – Я бы мужчине ни за что на такое не пожаловалась. Умерла бы от смущения. Но у тебя сработает. Пожелай мне удачи.
– Вернись целой и невредимой, – попросил Дэн.
– Непременно.
Положив на стол рядом со своей кроватью давно заготовленную записку подругам и одевшись потеплее, Тень покинула здание, чтобы затаиться у постаментов с горгульями.
В девять утра молчаливые стражницы опустили мост. Эмьюз успела продрогнуть до костей, пока на противоположном конце арочного прохода ни показалась Урд. Девочка приветливо помахала рукой, но та молча прошла мимо.
– Постой, – нагнав подругу, окликнула она. – Возьми меня с собой.
– Проваливай, Варлоу, – ласково попросила Урд. – Мне компания не нужна. И вообще, откуда ты знаешь, куда я иду?
Врать Йонсон себе дороже, потому Тень выложила все начистоту. Она рассказала про то, как нечаянно услышала разговор с Клер, и про то, что ей самой очень нужно попасть в аббатство. Правда, зачем, уточнять не стала.
– Не смотри на меня щенячьими глазами, – огрызнулась Урд. – И лучше сразу поворачивай назад, иначе я тебе всыплю.
– Тебе… плохо, – заметив влажные полосы на щеках подруги, пролепетала Эмьюз. – И от этого ты злишься? Расскажи мне, вдруг станет чуточку легче?
– Соображай, что несешь, дуреха! – вскинулась та. – Проваливай. Мне не станет легче, даже если я заору обо всем со шпиля Башни Четырех Ветров.
– Можешь побить меня, если хочешь, но я не уйду, – уперлась Тень. – Не брошу тебя.
Что-то внутри заставило немедленно обнять суровую девицу. Йонсон сперва попыталась стряхнуть с себя Эмьюз, но потом положила свою голову той на макушку и прошептала:
– Пес с тобой, Варлоу. Идем. Ты все равно узнаешь когда-нибудь, лучше пусть от меня.
Подруги двигались быстро и молча. Пара фраз сонной вознице, и только скрип колес и цоканье подков. Урд напоминала мраморное изваяние. Чем ближе становилось аббатство, тем отчетливее мрачность превращалась в светлую грусть.
Холодные стены и запертая решетка. «Дом бога» сегодня выглядел особенно неприветливо. Монах честно пытался спорить с грубоватой студенткой, но сдался, просто взглянув той в лицо. Проходя мимо тумбы для пожертвований, Йонсон выгребла все деньги из кошелька и высыпала в прорезь.
– Запомни, Варлоу, – сказала девица, – никогда не знаешь, где закончатся твои дни. От нищеты и болезней не застрахован никто. Пока можешь помогать – помогай. Главное не думать при этом, что ты весь из себя благодетель.