– Не спросил при свидетелях, но откуда тебе все это известно? – чтобы не ходить вокруг да около, поинтересовался Джулс.
– Любознателен и память подводит редко, – отрезал Сириус. – Я тут о другом думал. О твоей проблеме, если конкретнее. Поговори с Истинным Оракулом. Ты, конечно, ее боишься, но девочка не причинит вреда.
– Я не боюсь ее, – обиделся Коллоу. – Мне не по себе от того, что чьи-то слова могут повлиять на мою жизнь самым наипрямейшим образом.
– Называй свой страх, как хочешь, но побороть его придется, – парировал тот. – Попроси совета. Не помощи, а именно совета. Это важно. Меньше всего Оракул хочет, чтобы ее кто-то использовал в своих целях. Пообещай, что так и поступишь.
– Обещаю, – зачем-то согласился он.
Сфера Финна не собиралась гаснуть. Она тянулась в пустоту острыми лучиками и вселяла надежду. День предстоял долгий.
Глава 15. Бобби
Клер баюкала забинтованную кисть. Оказавшийся в поезде взрослый Реконструктор сказал, что это обычное растяжение, но болеть оно от этого меньше не стало. Дэн и присоединившийся к другу на вокзале Бэн не пострадали, если не брать в расчет синяки. А вот профессор Отто сломал бедро. «В его возрасте это очень опасная штука», – доверительным тоном сообщила Вай.
При закрытых окнах дымное облако из купе девочек быстро расползлось по салону, отчего в воздухе висело зыбкое марево. Звездный летел уверенно и ровно, рассекая безмятежное небо.
Как только опасность миновала, Урд отправилась проведать остальных друзей, но возвращаться с новостями не спешила. Эмьюз недоумевала, почему ребята так радуются событию, едва не закончившемуся плачевно.
– Будет о чем написать в первом номере «Голоса Юных», – потирая руки, произнес Дэн.
– Многочисленные интервью, а потом еще подробности расследования в следующих выпусках, – подхватил Бэн. – Так на три-четыре месяца растянуть сможем.
– На три-четыре вряд ли, – возразила Эйприл. – Где вы столько подробностей наберете? Сочинять или другими словами старое переписывать нельзя. Это некрасиво.
– А мы красиво сочиним, – липовые близнецы уставились на подругу с неподдельным воодушевлением.
– Ладно вам, – надулась та.
– Успокойся, среди нас Тень. – Дэниэл весело подмигнул Эмьюз. – Она-то и станет снабжать информацией о расследовании. Так ведь?
– Точно так, – подтвердила девочка, чтобы не казаться подавленной.
После пережитого Эмьюз чудом удалось уснуть под нескончаемую трескотню взволнованных друзей. Она пропустила закат и сумерки, а очнувшись в темноте, обнаружила своих попутчиц мирно посапывающими. На цыпочках выбравшись из купе, девочка закрыла дверь и отодвинула занавеску окна. Яркие звезды перемигивались с огоньками на земле, украшая бархатно-черную гладь.
Тень скорее почувствовала присутствие, чем услышала шаги.
– Не спится? – шепотом спросил Клаус.
– Можно и так сказать, – улыбнулась она. – Как господин Отто?
– Более-менее. – Мальчишка облокотился о длинные поручни и тоже уставился в окно. – Тебе действительно нужно было получать от меня весточки?
В его голосе сквозила звенящая грусть, спокойная и мудрая. Или Эмьюз сама дорисовала ее в воображении?
– Да, – призналась она. – Никак не решу, что хуже: не знать, что с тобой, или чувствовать себя забытой. Все сразу, наверное.
– Ты же не любишь меня. – Клаус уткнулся носом в сложенные стопкой руки.
– Не люблю так, как раньше. – Слова давались поразительно легко. – Но ты сам виноват. Кто угодно на моем месте охладел бы. Пропал без следа. У меня есть гордость.
– Гордость, – эхом повторил тот. – Собираешься выяснять отношения? Это не ко мне. Разлюбила бы все равно.
– Еще и ты думаешь за меня? – В такой обстановке совершенно не получалось сердиться.
Тень мысленно желала всему вагону крепкого сна, чтобы никто не потревожил хрупкой романтики случайного свидания.
– Причина банальна, – отозвался мальчишка. – Помнишь отравление в прошлом году? Чтобы вылечиться, потребовался другой состав. Та же отрава, по сути. Тебя навсегда вылечили… от меня.
– Ты говоришь страшные вещи, – пролепетала она.
– Правда чаще всего уродлива, – согласился Клаус. – Чтобы стать Тенью, ты должна была выздороветь. Я знал. Зачем навязываться, когда результат ясен?
Вот сейчас Эмьюз так хотела расплакаться. От обиды, комом вставшей в горле. Расплакаться, чтобы не возненавидеть разом Орден, Росарио, дядюшку Джулиуса, Тангла и всех остальных, по чьей воле она всего лишь тень.
– Дурак, – прошептала девочка и обняла тощего, нескладного мальчишку.
– Еще какой. – Горячее дыхание мазнуло по щеке. – Честно? Я не забывал о тебе ни на минуту.
Тень подняла взгляд. В пьянящей темноте лицо Клауса казалось невероятно прекрасным, почти таким же, как раньше.
– Я… еще никого не целовала. Никогда, – сердечко гулко считало удары.
– Аналогично, – мальчишка улыбнулся.
– Если болезнь прошла, вреда ведь не будет? – Тут бы покраснеть, но к чему такие глупости, когда за окном звездное небо?
Он заправил волосы за ухо.
– Ты действительно этого хочешь? – серьезно спросил Клаус.
– Да, – подтвердила Тень.
– Любое твое желание для меня закон.
Бережно отстранившись, мальчишка начал медленно склоняться к Эмьюз, словно оставляя лазейку, на случай, если она передумает. Девочка заворожено смотрела ему в лицо широко распахнутыми глазами. Весь мир точно потерялся, утонул в бархатной темноте.
Тут дверь купе отъехала в сторону, и на пороге застыла Робин. Немая сцена поражала идиотизмом. Би сонно хлопала ресницами, а пойманные на месте преступления ребята испуганно таращились на нее. Клаус очнулся первым:
– Это не то, что ты думаешь, – поспешил оправдаться он.
– Я вообще не думаю. – Казалось, Робин раздосадована ничуть не меньше тех, кого имела неосторожность застигнуть врасплох.
– Тогда почему бы тебе не закрыть дверь? – предложил мальчишка.
– Мне… в туалет… очень надо, – жалобно промямлила та.
– Слишком много информации! – зашипел Клаус.
Спотыкаясь и рассыпаясь в неуклюжих извинениях, Би поспешила вперед по коридору.
– Момент потерян, – выдохнул мальчишка.
– Не сердись на нее, – попросила Эмьюз.
– Я над этим поработаю на досуге, – ехидно отозвался он. – Бьюсь об заклад, Робин специально застрянет там, чтобы не помешать опять. Слушай, иди, достань дурочку из нужной комнаты. Мне все равно следует вернуться к деду.
– Странно получилось, – запоздалая стыдливость накрыла душной волной.
– Ни о чем не жалей. – Клаус взял девочку за руку и нежно коснулся губами тыльной стороны ее ладони.
Оставшись в одиночестве, Эмьюз постояла еще немного и отправилась разыскивать незадачливую подругу.
Утром проводница сообщила, что у Звездного повреждена ходовая часть и приземление приятным не будет, поэтому стоит убрать столики и пристегнуться. Кроме того, покидать вагоны надлежит в строгом порядке: сначала на борт поднимутся медики и заберут тех, кто пострадал сильнее всего, затем выйдут пассажиры с легкими травмами, а уже за ними все прочие. В здании же вокзала для нуждающихся будут развернуты пункты психологической помощи.
Но перед самым приземлением все изменилось. Голос из динамиков объявил, что Звездный не сядет, а зависнет над путями, поэтому при сходе на перрон просят соблюдать осторожность.
Ремни безопасности мешали смотреть в окна, так что полюбоваться приближающимся городом не удалось. Эмьюз не представляла, как кто-то станет заходить или выходить, если поезд невидим, пока находится в воздухе. Тем не менее, Звездный замер на месте и распахнул двери.
По салону быстрыми шагами шла Лют, за которой трусил плотный мужчина в очках.
– Ну, еще бы! Ты! – заметив свою пару, фыркнула она. – Не рассиживайся. Медикам нужны наши глаза. Выходи и помогай.
– Спасибо за трогательную заботу, – улыбнулась Эмьюз.
– Не за что, – отмахнулась Лют. – На улице руководит Сэр Тангл.
Пустой перрон, транспортировщик неотложки с красным крестом на боку, ОПы с ожесточенными и встревоженными лицами, несколько человек в форме пилотов Звездного, – вся картина четко давала понять, что именно произошло.
– Ты тоже была в поезде? – Воображение рисовало комичную гримасу Наставника под непроницаемой маской.
– Да, Сэр, – подтвердила мисс Варлоу. – Хотела сделать сюрприз и вернуться без предупреждения.
Руфус крепко обнял девочку, вложив в объятия все свои эмоции.
– Что мне делать? – спросила она.
– Стой в дверях и подавай руку тем, кто хочет выйти или подняться на борт, – пояснил тот.
– Вы все равно узнаете, – Эмьюз отвела взгляд. – В нападении на Звездный есть и моя вина.
– Не понял. – Тангл оторопел.
– Кто-то передал мне посылку, а когда я вскрыла ее, из коробки повалил едкий черный дым прямо в окно. На него и ориентировались Дивные, – ответила Тень.
– Где сейчас та коробка? – коротко осведомился Наставник.
– Софья… девочка, которая спит, выбросила ее почти сразу. – Конечно, улику стоило сохранить, но в тот момент об этом никто не думал.
– Хорошо, разберемся позже, – бросил Руфус и умчался прочь.
Несложная задача позволяла смотреть по сторонам и следить за людьми. Эмьюз заметила, как вдалеке две фигуры отделились от оцепления и направились к поезду. Не узнать профессора Дарроу даже с такого расстояния невозможно: во-первых, это декан, во-вторых, обладатель весьма забавной походки. Но вот разглядеть в красивой девушке обычно такую невзрачную и блеклую Флоранс Гейл удалось не сразу.
Между тем все пассажиры покинули поезд. Тангл отвел своих девочек подальше и как раз вовремя. Звездный с грохотом рухнул на рельсы. Сердце Эмьюз сжалось, когда прекрасный экспресс пошатнулся, накренился, и часть вагонов завалилась на бок.
– Посмотрим на пилота? Он герой! – Не дожидаясь реакции своей пары, Лют схватила девочку за руку и поволокла к кабине.
Никто из них и помыслить не мог, что с подножки спрыгнет Таранис Финн! Он выглядел изможденным и осунувшимся, но спокойным. Мужчина сделал несколько шагов по перрону и упал на колени. Тогда Теренс Дарроу обернулся крошечной птичкой и метнулся к своему другу и господину. А приняв человеческий облик снова, помог тому подняться.