– А не потеряешь? – замялся Коллоу.
– Я ничего не теряю, – твердо ответил тот.
– Бери, – согласился он.
Тонкие пальцы ловко сгребли плашку с ладони Джулиуса.
– Только… обязательно вернитесь за ней, – отчего-то испугался Ариэль.
– Вернусь, обещаю, – заверил Коллоу. – Сколько времени тебе потребуется?
– Столько, что вы не успеете забыть, что давали мне. – Он сунул плашку за пазуху.
Они молча сидели рядом, всматриваясь в туманный горизонт.
– Там дождь. – Ариэль указал прямо перед собой. – Стоит стеной и вдруг обрывается. А где-то его ждут.
– Намек? – Джулиус искоса взглянул на странного собеседника.
– Возможно, – улыбнулся тот.
– Неужели успел надоесть? – Коллоу поднялся на ноги.
– Нет, – спокойно возразил Ариэль. – Не хочу привыкнуть. Лишь в одиночестве можно в полной мере насладиться абсолютной свободой. А я рассчитываю попробовать когда-нибудь. Расстаться со всем, что держит. И так слишком долго среди вас, чтобы забыть.
– Твоя свобода похожа на смерть. – Джулс поежился.
– Для того, кто жил, возможно. – Он нежно погладил душный шарф. – Разве дождь умирает с последней каплей?
Джулиус невольно взглянул туда, где у дальней кромки моря с неба лилась вода, и попался на удочку, как последний дурак. Темный холл обрушился тоскливой тишиной.
– Он снова поймал меня, – пробормотал Коллоу.
Последние слова Ариэля упорно не шли из головы. В его нежелании привязываться к кому-либо Джулиус узнавал себя. Пусть отчасти, но даже так сравнение пугало.
– Не нравится его «абсолютная свобода»? – догадался Сириус.
– Нет, – решительно подтвердил Коллоу.
– Привык, что Ариэль всегда под рукой, и не хочешь расставаться с его полезными свойствами? – Голос друга сделался жестче. – Ариэль не игрушка. Не защитный механизм Башни, как вы все уверены. Он, по сути, и есть воплощение абсолютной свободы.
– Хватит! – оборвал Джулиус. – Если бы я знал, что именно держит беднягу здесь и как от этого избавиться, отпустил бы Ариэля немедленно. Лишь бы его свобода и вправду не оказалась смертью.
– Сейчас легко рассуждать, – фыркнул Сириус. – Тебе кажется, что Ариэль заскучает и вернется. Нет, Джулс. Не вернется. Ему наплевать на вас. Это не человек, а существо. Без пола, без души и начисто лишенное чувств. Я уже говорил, что понятия не имею, что им движет. Не примеряй на Ариэля свое живое сердце. Такой, как есть, он нравится мне, но в отличие от тебя, я никогда не заблуждался на его счет.
– Хорошо. Считаешь, Ариэль страдает справедливо? – парировал он.
– Ариэль не умеет «страдать», – как можно четче произнес тот. – Доска, из которой сделан стол, страшно страдает, что не стала стулом? Я считаю, что его нужно отпустить, но пока это невозможно. Вернуть свободу Ариэлю способен исключительно тот, кто ее отнял.
– Почему мне кажется, что ты разозлился из-за плашки? – Джулиус с размаху плюхнулся в кресло.
Сириус умолк.
– Я забочусь о тебе, – наконец выдавил он.
– Постарайся в следующий раз делать это в менее экспрессивной манере, – попросил Джулиус. – Кроме того, еще мне кажется, что твои сведения о личных качествах Ариэля слегка устарели. Не буду спорить о его человечности, но с сухой деревяшкой сравнивать тоже не стану.
Тишину кабинета нарушило зеркальце. «Шутники должны помогать друг другу», – жалобно пискнуло оно. – «Отзовитесь, пожалуйста».
– Решилась? – открывая зеркальце, спросил он.
– Эээ… Сэр, это мы. Джестер и Джестер. – Из-за стекла на Джулиуса таращились две крайне изумленные физиономии.
– Не сразу включился, – спохватился Джулс. – Здравствуйте, господа. Вы, конечно, меня вычислили, но напоминаю, отвлекать Танцоров по пустякам нельзя.
– И рады бы с пустяками, но увы. – Различить мальчишек при всем желании Коллоу не мог. – Каменная Дева напала на студентку.
– Когда? – Смысл сказанного доходил постепенно.
– Ночью.
– Жертва? – Кровь отлила от лица.
– Леди Эмьюз Варлоу. Она и рассказала. Интересовалась секретом Девы. Сделайте что-нибудь.
– Сделаю, не сомневайтесь.
Слепая ярость рвала душу в клочья. Джулиус зажмурился. Перед глазами плясали кривые молнии, а одинаковые мальчишки продолжали вещать о предпринятых действиях:
– Мы взяли с Эмьюз честное слово не распространяться на эту тему. Тайна в безопасности. Почему она так?
– Кто? – Джулс мысленно уже душил Сириуса двумя руками.
– Дева, – хором пояснили ребята. – Из-за тайны? Может, больше не повторится, раз Эмьюз пообещала не болтать?
– Меня не безопасность тайны интересует, а безопасность девочки, – неожиданно спокойно возразил Коллоу.
– Здесь тоже постарались, сейчас она с вашим Связным, он предупрежден, – заверил один из маленьких Шутников. – Мы и сами пойдем к ним.
– А сейчас вы где?
Глядя на уменьшенные копии себя, Джулиус постепенно успокаивался. «Нет ничего хуже бесконтрольной злости в ответственный момент», – твердил разум. Только сердце закипало.
– Мы? Там, где вы советовали.
– Я советовал? Ах, да! Книга, – он хлопнул себя по лбу. – Идите и успокойте Эмьюз.
– А она не сильно переживает, – мальчишки, как по команде, широко улыбнулись. – Так, от стен шарахается чуть-чуть.
– Тогда развлеките ее, что ли. Топайте. И спасибо за помощь. – Коллоу захлопнул зеркальце.
Четкого плана действий не было. Джулиус разрывался между желанием вызвать Сириуса на серьезный разговор и не менее стойким желанием потолковать по душам с самой Каменной Девой. Правильная очередность этих двух действий никак не выстраивалась в голове. Кому первому принимать удар?
– А я предупреждал, – подал голос Сириус.
– Даже не начинай! – рыкнул Коллоу.
Он вдруг в полной мере осознал, что не желает слышать никаких объяснений неожиданной скрытности.
– Ты виноват, – счел нужным добавить Джулиус.
– Не отрицаю, но не в том, о чем ты думаешь, – признался тот.
– Это уже интересно, – саркастически хмыкнул он.
– Как раз собирался сообщить о своей промашке, только твои мальчишки меня опередили, – продолжил Сириус. – Нет, все получилось, в итоге, если бы не один нюанс. Боюсь, я обеспечил нам дополнительные трудности. Ты вправе сердиться.
– «Сердиться» мягко сказано, – вставил Коллоу. – А сейчас, отстань, пожалуйста. С тобой разберусь позже.
– Нет, – возразил он. – Чтобы потом мне и это поставили в упрек? Деву остановила сноходка, а ее позвал я… Тогда мысль выглядела отличной. Оракулу известно слабое место Девы, собственно, и без этого ее слов достаточно. Однако Софья девочка неглупая и быстро нашла свою выгоду.
– Она что-то сказала Эмьюз? – На лбу выступил пот.
– Увы, – подтвердил Сириус. – Теперь, помимо всего прочего, Тени предстоит избавить сноходку от ее дара. А я и так могу назвать того, кто способен на подобное. Выбор невелик. Цену мы оба знаем. Приняв обещания четыре раза, на пятый он потребует действий. Страхи Девы обоснованы. Давай, злись.
– Не получается, – вздохнул Джулиус. – Ты сам говорил, что паниковать и дергаться поздно, когда Оракул сделала ход. Нам придется существовать в новых обстоятельствах. Эх, была бы Софья такая хорошая, как ты твердишь, вещала бы про мир во всем мире. Может, что из этого и вышло бы.
Приятель отозвался нервным смехом.
– Как маленький, – отдышавшись, признался он. – Она же не волшебница, в коне концов! Ты хоть представляешь, сколько крови должно пролиться, чтобы для выживших настало безоговорочное согласие? Чтобы перевелись непримиримые, чтобы все, кому есть что делить, разобрались между собой, и вечные конфликты сошли на нет. Люди всегда найдут причину сцепиться насмерть.
– Нельзя помечтать? – расстроился Джулс.
– Мечтай, кто мешает? Только не позволяй фантазиям заслонять реальность.
Диалог споткнулся. Вести глубокомысленные беседы, не видя оппонента, не особенно интересно.
– Если позволишь, я поговорю с Девой один на один, – после паузы произнес Коллоу.
– Дело твое, – согласился Сириус. – Если бы я мог сделать это сам, но увы…
Джулс с минуту молча сидел, уставившись прямо перед собой. Затем он поднялся и приблизился к шершавой стене. «Это хорошо, что раздражение угасло», – думал Коллоу. – «Эмоции только помешали бы».
– Явись, – приложив ладонь к камню, приказал он.
Стена легонько задрожала, словно предупреждая о приближении Девы. Громадное лицо проступало медленнее обычного. Оно несло отпечаток глубокой печали и тревоги.
– Здравствуй, Бессмертный, – прошептала Дева. – Ты узнал, что я нарушила обязательство и собираешься отказаться от своей части сделки? Но прежде, умоляю, выслушай объяснения… или хотя бы извинения.
– Хорошо.
Ловко изображенная суровость запросто маскировала недоумение. На самом деле Джулс совершенно не помнил, в чем именно заключалась ее часть договора. Во-первых, все произошло слишком давно. Во-вторых, мальчишкой ему не приходило в голову требовать чего-то от волшебного существа. А, в-третьих, от разрыва связей с Девой Орден и он сам теряли гораздо больше, чем получали.
– Да, я осознанно напала на человека. Признаю. – Дева опустила взгляд. – Но только от страха. Испуг ослепил меня. Ты знаешь, кого я боюсь потерять. А ему кажется, что эта девочка исполнит его просьбу… из милосердия.
– В убийстве не так много милосердия, как ты думаешь.
Неприятные воспоминания нахлынули разом. Коллоу подозревал, что Каменная Дева делает их более мучительными нарочно. Как из темных вод к самой поверхности поднимались образы тех, чью жизнь Джулс оборвал по долгу службы. Он сам не привык считать это убийством, только работой. Редкие предатели; старшие Древние, уставшие жить; Танцоры, сломавшиеся после первой сотни; Леди Наоко, – все они немым строем заполонили сознание.
– Ты напала на очень дорого мне человека, – превозмогая болезненные мысли, продолжил Коллоу. – Зыбкие страхи не дают права поступать так. Поклянись не причинять ей зла впредь.