в оригинале читал. Не жажду умирать из-за такой ерунды. Ты узнала меня, и Артур тоже. Где гарантия, что не узнает Прейвери? Эта змея, хоть и дрянь, но не тупица. А язык за зубами держать не станет. Используй мозг по назначению, умоляю! Он же атрофируется.
— Ладно, ладно. Я все поняла, — прошептала Робин. — Отпусти.
— Повтори, что именно поняла, — приказал Клаус, но пальцы разжал.
— Еще раз так сделаешь, познакомишься поближе с Конни, — потирая запястье, пригрозила Би.
— Не питай иллюзий, — отмахнулся мальчишка. — Твоего братца я уделаю на раз.
Он звонко щелкнул у девочки перед носом. В черных глазах не было и тени бахвальства. От спокойной уверенности Клауса по телу Робин пробежала дрожь. От мальчишки ощутимо веяло опасностью и смертью. В какой-то момент Би испугалась его.
— Пользуйся головой, и подобное никогда не повторится. — Клаус бережно взял подругу за плечи и легонько встряхнул. — Я боюсь за нас. Все слишком серьезно. Карл поставлен вместо деда вести пары. Он ехал руководить практическими занятиями, но теперь временно на полной ставке. А ну как Берта и его узнает? Карл… Каспар Кроу — нелегальный трансум. Если донести, что я не тот, за кого себя выдаю, не так страшно. Отовраться можно. Но заложить его…
— Просто извинись, и я пойду искать Берту, — оборвала Робин. — Она, кстати, приехала в Шейдивейл?
— Не в курсе. Знаю, куда расквартирована, и все, — пояснил тот и, помолчав, добавил: — Прости меня.
— Прощаю, — улыбнулась Би.
— Надо разбегаться, — спохватился мальчишка. — Выглядим, как заговорщики.
— Вокруг ни души, — она украдкой выглянула за угол.
Широкий коридор пустовал.
— Если та Прейвери по-настоящему наша, постарайся вытащить ее на улицу и разговорить там, я тоже хочу послушать, — попросил Клаус. — Не получится на улицу, подойди к окну и незаметно открой форточку.
— Как ты себе это представляешь? — нахмурилась Робин. — Мои действия покажутся ей странными.
— Твои действия кажутся странными восьмидесяти процентам окружающих, — парировал тот. — Одной странностью меньше, одной больше.
— Самое главное, о чем мне с ней говорить?
Мальчишка задумался.
— Ни о чем, — наконец, ответил Клаус. — Ты, вроде как, случайно увидела ее фамилию в списках, решила проверить: вдруг одноклассница? Вот вы встретились… Обычный пустой треп про то, как провели годы, которые ничего друг о друге не знали. Даже если это наша змея, она сейчас в незнакомой обстановке. Дезориентирована. А ты уже на втором курсе. Преимущество на твоей стороне. Гляди, она тебе в рот смотреть начнет, чтобы понять, как тут устроиться получше.
— Моя миссия? — Би размяла шею.
— Слушать и кивать. — Он прищурился. — Деликатно разведай, что Берта помнит. Но не намекай, не подталкивай. На данный момент я просто хочу составить представление о ней, как о человеке. Иди и покоряй!
Чтобы подтвердить версию о «случайной» встрече, Робин отправилась к доске объявлений. Она кожей чувствовала пристальный взгляд Клауса. Мальчишка не переставал удивлять. «В школе он не был таким жестоким», — шевельнулось в груди. — «Или был?».
Би напрягла память. Что она, в сущности, знала о Никодемасе? Мальчик рос без отца, мать покончила с собой, когда Никодемасу только исполнилось семь. Ходили слухи, что он своими руками вынул нож (или чем она себя?..) из еще теплого тела. Но дети всякое болтают. Поговаривали даже, что Никодемас с тех пор повсюду носил этот нож. Только кто ж его в школу пустил бы с оружием? Хотя в прошлом году, когда начались неприятности Эмьюз, какой-то нож мелькал. Дедушка и бабушка Никодемаса тоже долго не протянули. Ушли следом за матерью. Потом появилась какая-то дальняя родственница. Как выяснилось — мошенница. Даже без части про нож картинка получалась безрадостной.
— От хорошей жизни воронами не становятся, — пробормотала Робин.
А пожар и похороны? За ними «перерождение» в Клауса. Всего этого хватало, чтобы объяснить любую агрессию. Объяснить, но не оправдать.
На запястье наливался синяк. Застегнув куртку, девочка сбежала по парадным ступеням главного корпуса. Роберту Анжелу Прейвери поселили в одно общежитие с Радугой. Би прекрасно ориентировалась в том здании. Она искренне надеялась, что найденная другом Берта — полная тезка неприятной одноклассницы, и строгая конспирация ни к чему.
В чистом небе пронеслась черная точка. Высоко-высоко над улицей и черепичными крышами кружил одинокий ворон.
Робин резко выдохнула и толкнула тяжелую дверь. Привычный коридор. Девочка поймала себя на том, что считает ступеньки. Сверившись с планом здания под стеклом, она свернула к жилым помещениям.
— Я на месте, — зачем-то прошептала Би, остановившись перед последней дверью. — Вдруг там никого нет?
Но за стенкой звенели голоса. Набравшись храбрости, Робин постучала.
— Привет, ты к кому? — спросила девочка с короткими черными волосами, ежиком торчащими на макушке.
— К Берте Прейвери. — Би заглянула в комнату.
— Это я, — привлекая внимание хлопками, сообщила та.
На секунду в душе зародилась зыбкая уверенность, что Клаус ошибся. Но так же мгновенно погибла под натиском воспоминаний.
— Ты очень изменилась. — И это было истинной правдой.
— Мы знакомы? — Берта близоруко прищурилась. — Подожди… Робин? Робин Бонни?
— Только я теперь Хаулинг, — поправила Би.
— Мама вышла замуж? — Прейвери энергично пожимала девочке руку.
— Да. — От неожиданно теплой встречи шпионка едва не забыла, зачем пришла.
— Заходи, — предложила Берта.
— Может, лучше погуляем? — замялась та.
— Попозже. — Она втащила гостью в комнату.
Пока Роберта Прейвери представляла «однокашницу» соседкам, Би шмыгнула к окну и распахнула форточку. Незнакомые девочки уставились на нахальную визитершу.
— Мне душно… клаустрофобия. — Робин ляпнула первое, что взбрело в голову.
— Тогда, пожалуй, лучше на улицу. — Берта выглядела обеспокоенной.
Она оделась поразительно быстро, сунула что-то в карман и махнула подружкам.
— Как ты жила все эти годы? — спросила Берта, как только девочки оказались на улице.
— Там тех лет! — отмахнулась Би. — Ничего интересного. Правда у меня теперь есть отец и сводный брат, оба Коноры Хаулинги.
— Здорово, — улыбнулась та. — А куда ты пропала?
— Меня перевели в Пансион при Ордене, — пояснила Робин, высматривая свободную лавочку.
— Везучая, — покачала головой Берта. — Без экзаменов сюда попала. А я засыпалась в прошлом году. Мерзкая тетка завалила на Истории Ордена. Бредс, конечно, разбирался в предмете, только преподавал не особенно хорошо.
— Что с ним сейчас? — Она напряженно высматривала в небе черную птицу.
— Умер года два назад, — сообщила Прейвери.
Крупный ворон опустился на ближайший к девочкам карниз и принялся чистить перья.
— А Калдор Нанс? — заволновалась Робин.
— В полном порядке, — заверила Берта. — Она теперь директриса, кураторство не берет. Тот пожар… многое изменил.
— Пожар? — ловко изобразив недоумение, уточнила Би.
— Пожар… — Девочка достала из кармана пачку и задумчиво вытянула зубами сигарету.
— На территории университетского комплекса курить запрещено. — Новая Берта разительно отличалась от старой.
— Чепуха, просто места надо знать, — виновато отозвалась она.
— Убери, — неожиданно для себя приказала Робин.
Роберта Анжела подняла на девочку глаза. Это был пронзительный тоскливый взгляд больной собаки. Она покрутила сигарету в пальцах и отправила обратно в пачку.
— Странно, что ты такая… дружелюбная со мной, — после паузы произнесла Берта. — Ты же от меня добра не видела. Если хочешь, я могу извиниться, правда. Но судьба меня уже наказала по полной. Дальше некуда.
— Что с тобой произошло? — Би понимала, что миссия состоит не в том, только жалость взяла верх над рассудительностью.
Прейвери снова открыла пачку, грустно заглянула в нее и запихала в карман.
— Самая поучительная из историй, — с горькой иронией ответила Берта. — Не могу рассказывать спокойно. Технически за мостом уже не территория комплекса?
По щекам Роберты скользнули горячие слезы, которые она тут же утерла рукавом.
— Ладно… идем. — Робин поднялась с лавочки и зашагала в сторону подвесного моста.
— Я как бы знаю, что травлю себя, — зачем-то стала оправдываться Берта. — Но мне уже все равно. У меня никого нет.
Чужие секреты сыпались на Би с самого детства, как из рога изобилия. Едва знакомые люди открывали ей души, а она принимала их боль. Так когда-то произошло и с Конором. Мама говорила, что на ней Господь поставил особую метку, что нужно слушать, прощать и помогать обрести надежду.
Каменные горгульи проводили студенток долгими взглядами. Берта и Робин медленно брели по дороге, усыпанной опавшими листьями. Роберта остановилась, оглянулась на закопченную громаду крепостной стены, достала свои сигареты и закурила.
— Не дыми на меня, — поморщилась Би.
— Прости. — Берта свернула на обочину.
— Ты собиралась о чем-то поговорить, — напомнила она.
— Да, — кивнула та. — Все изменил пожар, о котором ты не догадывалась. В одну ночь наша школа превратилась в пепелище. Страшный грохот разбудил весь город, а зарево пылало так, словно встало солнце. Под руинами нашли два трупа. А уже к обеду мою мать хватил удар. С тех пор она только бессмысленно вращает глазами и рычит, пуская слюни.
— Это ужасно, — прошептала Робин.
Берта ничего не ответила.
— Это было только начало, — продолжила она. — Когда отец понял, что мама не поправится никогда, он позорно сбежал, еще и обокрал нас. Так я осталась одна в первый раз. Хорошо, что ты ничего не знала. В пожаре погиб наш одноклассник. Никодемас. Он… нравился мне. Потому что не такой, как все. С ним вместе умер сторож. Странно, пыталась выяснить его имя, но не обнаружила ничего. Похоже, он был невозвращенцем. Трансумом без документов и прав. Беднягу закопали, как нищего. Я каждый год приносила цветы к камню с номерком. Тысяча шестьсот шестнадцать.