— Обойдусь, пожалуй, — отмахнулся тот. — Хотя, как кладоискатель, я же могу претендовать на вознаграждение?
— Сумеешь отыскать второй носок — получишь приз, — пообещал Клаус. — А пока нужен способ скопировать и вернуть бумаги обратно. Предложения принимаются.
Дэн обладал странной способностью. Он полностью подстраивался под собеседника. Мало того, что копировал его внешность, так еще неожиданно тонко улавливал характер. От этого Клаусу становилось особенно не по себе.
Занятия сводили с ума. Тангл требовал одного, Хьорт совершенно другого, и оба они старались добиться от девочки результата любой ценой. Вечная грязь под ногтями, свинцовая усталость, синяки и ссадины умножали желание применить против преподавателей полученные навыки. А вместе с обычными занятиями времени не оставалось ни на что.
Эмьюз с радостью переложила бы обязанности главного редактора студенческой газеты на кого-то еще, только сестры Праудфут едва не перегрызли друг дружке глотки, а выбрать между ними Тень не смогла, так чтобы ни одну не обидеть.
На первых порах Лют пыталась завидовать своей паре, но быстро сообразила, что такие интенсивные тренировки — весьма сомнительное удовольствие. Тогда вторая Тень вдруг начала изо всех сил помогать бедняжке справиться. Скорее всего, потому, что на фоне ее собственных успехов Эмьюз смотрелась по-настоящему жалко.
Разрешенная переписка с Гриммом продолжалась. К счастью, видеться ребятам не удавалось. Тень чувствовала вину, оттого раз за разом убеждала себя в том, что любит Смотрящего в Ночь. Мальчишка же от письма к письму словно смелел. Многие из его посланий откровенно смущали. В этот момент на выручку приходил неприятный инквизитор, ведь разговоры о нем переключали внимание Гримма с разбушевавшейся фантазии на реальность.
Из комнат по-прежнему пропадали мелкие вещи и монеты. Подружки шутили, что это химеры начали взимать плату за услуги. Карлики сбились с ног, разыскивая ключи и скрепки. Все, что оставалось лежать без присмотра да еще и там, где не положено, исчезало безвозвратно.
Клаус намертво приклеился к шутам, но в дурачествах не участвовал. Мальчишки везде ходили вместе. В воздухе витали слухи, что из-за друзей Бэн даже бросил девушку. Она якобы поставила одно из тех условий, которые ставить не следует: «Либо я, либо они». История с каждым рассказчиком приобретала новые детали. Кто-то божился, что девчонка перепутала Дэна и Бэна, а последний счел это изменой. Кто-то уверял, что она всем сердцем полюбила Клауса, а тот отказал. Были и те, кто просто считал, что у несчастной не выдержали нервы терпеть выходки и чудачества. Но лишь Эмьюз понимала, отчего Дэниэл вздохнул спокойно.
— Куда ты так торопишься? — Лют взяла свою пару за руку.
— В душ, — мрачно буркнула Тень.
— Этот Хьорт форменный садист. — На кукольном личике отпечаталось неподдельное беспокойство. — Может, попросишь у ректора перерыв в занятиях? Ты напоминаешь привидение.
— Отступают неудачники и слабаки. — Здоровая злость придавала сил.
— Не нравится мне фанатичный блеск в глазах, — призналась Лют. — Скажу больше. Он меня пугает. Тебя как будто подменили.
— Продолжай.
— Прежняя Эмьюз излучала доброту, что ли, — пожала плечами та. — Тебя заботило всякое: карлики, девчонки, чужие проблемы. Я-то ничего такого не излучала. Поэтому было со стороны заметно. А теперь ты… погасла.
«Погаснешь тут», — фыркнула про себя Тень. — «Чтобы выдержать все это, нужно как минимум две меня. На одну слишком много». Слова Лют ранили. В глубине души Эмьюз ни капли не изменилась, но на проявление участия попросту не оставалось энергии.
Она достала жетон, бездумно воткнула в ухо оборотня на барельефе и зачем-то сверху еще ладонью прихлопнула. Внутри раздался жалобный скрежет, за ним щелчок — и все замерло. Эмьюз попробовала потянуть жетон обратно за ключи — безрезультатно.
— Чего возишься? — осведомилась Лют, отвлекшись от пространных рассуждений.
— Кажется… я ее сломала, — голос Тени дрогнул. — Жетон застрял.
— Отойди. — Блондинка засучила рукава.
Пока девочки, пыхтя, пытались исправить положение, по обе стороны двери собралась толпа. Урд и Клер с трудом пробились к центру событий.
— И что тут происходит, Варлоу? — строго спросила старшекурсница.
— Ничего, — ответила за свою пару Лют. — Замок вдруг заклинило.
— Вдруг? — нахмурилась Йонсон. — Кого-то уже позвали?
— Нет, надеялись, что само пройдет. — Руки Эмьюз тряслись.
— Пели песни, ритуальные пляски устраивали? — ехидно продолжила та. — Это надо чинить.
Она поймала за руку первого попавшегося мальчика в синей форме и приказала искать коридорных.
— Профессор Дарроу меня убьет, — бормотала Тень.
— Не сумеет, — заверила Урд. — Но, вероятно, приложит все усилия.
«Варлоу сломала замок», — прокатилось приглушенным шепотом по толпе студентов.
— А вот и кавалерия пожаловала, — хмыкнула Йонсон.
— Дезмонд, пожалуйста, посмотри, что там с механизмом? — попросила Клер.
Призрачный мальчик кивнул и сунул голову сквозь барельеф почти по самые уши.
— Ну? — взволнованно торопила виновница суматохи. — Это можно починить?
Дезмонд выпрямился, медленно развернулся и обреченно опустил руки.
— Труба, — подытожила Урд.
Повисев в воздухе несколько мгновений, призрачный мальчишка пропал. В тягостной тишине Эмьюз боялась поднять глаза. Она кожей чувствовала взгляды.
— Я позову Наставника, — предложила Лют.
— Не уходи, — одними губами прошептала Эмьюз.
— Далеко не уйду, — пообещала та и достала зеркальце.
По телу колючими мурашками пробегал холодок. «Вот как раз и отдохнешь… в каменном ящике», — сообщил внутренний голос. Теперь все зависело от того, кто примчится первым: Тангл или Дарроу.
— Господа студенты, разойдитесь, пожалуйста! — скомандовал профессор.
Сердце сделало в груди смертельное сальто.
Карлики оттеснили ребят, оставив несчастную Тень наедине с испорченной дверью посреди пустой площадки. Дарроу мгновенно оценил ситуацию и пришел в неописуемую ярость. Его обычно добродушная физиономия перекосилась и несколько раз сменила цвет на все оттенки красного.
— Это… это… безобразие и неслыханное варварство! — громыхнул профессор. — Барельеф служил веками, пока не появились вы!! Он — произведение искусства! Исключение было бы самым гуманным наказанием!!!
— Господин профессор… я… — попробовала оправдаться Эмьюз.
— Молчите! — рявкнул тот. — Вы сделали уже все, что могли. Карлики проводят в кабинет ректора. Ждите меня там и обдумайте свое поведение. Я не потерплю!..
Тут между Тенью и Дарроу возник Дезмонд. Он закрыл своими руками рот профессора и захрипел. Коридорные попятились.
— Если ты считаешь… — промямлил профессор и потер лоб.
— За что вы собрались наказывать мою подопечную? — Тангл беспрепятственно шел сквозь ряды студентов, а за ним трусил Хьорт.
— Уже ни за что. — Дарроу чуть не плача гладил пальцами испорченную дверь.
— Правильно, — кивнул Наставник. — Даже мне не хватит сил сломать это, вам и подавно. Так откуда такая сила у хрупкой девочки?
Вильгельм присел на корточки и, прищурившись, осмотрел место, откуда торчала связка ключей.
— Я бы не был так уверен, — присвистнул он.
— Ты на чьей стороне? — прошипел Тангл.
— На вашей, — успокоил Сэр Хьорт. — Тем не менее, кто-то вколотил жетон обратной стороной. Эмьюз, ангел мой, это тонкая механика. С ней грубо нельзя, только нежно. Я б сказал, как с женщиной, но ты не поймешь. Видишь, не лезет. Зачем продолжать совать? Не получается, значит, что-то не так?
По толпе студентов по обе стороны двери прокатилась волна нервных смешков.
— Либо придержите язык, Сэр, либо я предложу вам покинуть территорию университета, — холодно отрезал Дарроу.
— Молчу. — Вильгельм примиряюще поднял руки. — Но все же, Эмьюз, зачем было вколачивать жетон?
— Она ничего не вколачивала, — вклинилась Лют. — Я стояла рядом и заметила бы.
— Блондиночка, помолчи, сделай милость, — отмахнулся Хьорт. — Давай, Эмьюз. Правду.
Вильгельм приподнял лицо девочки за подбородок и пристально посмотрел прямо в глаза.
— Лют не обманывает, — собрав остатки самообладания, ответила Тень. — Я действительно, как обычно, вставила жетон. Разве что чуть подтолкнула ладонью.
— Ладошкой, значит, подтолкнула? — Хьорт выпрямился. — Знаешь, Руф, а отведи-ка Леди к местному психологу. Пусть пожалуется без свидетелей на двух великовозрастных скотов, превративших ее жизнь в сплошные тренировки. Я свою вину признал. А ты?
— И я, — вздохнул Тангл. — Думаешь, сумеем починить, как те окна?
— Нет, дружок, — рассмеялся Вильгельм. — Эту красоту не люди делали. Я только доломать смогу, чтобы ребята попали домой. Последнее слово за вами, Дарроу.
— Ломайте, — поморщился профессор. — Только без меня.
— Да. Слабонервных прошу удалиться. — Танцор отступил на шаг. — Эй! Внутри! Не хотите получить травмы разной степени тяжести, отползите на безопасное расстояние! Это метров на шесть.
Руфус осторожно склонился к Эмьюз.
— Пойдем и мы? — мягко попросил он.
— Я хочу посмотреть, — прошептала девочка.
Сэр Хьорт принял боевую стойку.
— Прах к праху, — произнес он.
В ту же секунду руки Вильгельма от локтя обернулись толстыми пучками спутанных бурых стеблей. Острые концы побегов щупальцами устремились к двери. Они безжалостно вгрызались в камень, как в мел. Ввинчивались, опутывали живыми змеями, оставляя глубокие борозды. Барельеф треснул, но не развалился.
Сэр Хьорт бросил на Эмьюз короткий взгляд, словно подначивая: «Смотри, как я перемещаю центр тяжести». Танцор плавно поменял опорную ногу и потянул конструкцию на себя.
Без шума и скрежета уничтоженная дверь послушно покинула проем. От этого зрелища девочке сделалось особенно тоскливо. Она развернулась на каблуках и поковыляла прочь.