Нежить в окрестностях замка мы вычистили в течение двух дней, и вчера вечером я построил клан на главной площади захваченной деревни, объявил перед строем план по захвату замка и предложил всем, кто к такому развитию событий не готов, отправляться в Хантару. Разумеется, предложением не воспользовался никто, демоны ответили молчанием, и только ехидная тифлингесса тихо заметила, что план настолько абсурден, что, пожалуй, может и выгореть.
И вот пару минут назад сотня в полном составе вновь прибыла под стены Ла-Карта, и сейчас командиры проверяли готовность своих людей, маги и жрецы вешали баффы, а я рефлексировал.
– Тетушка, а ты точно сможешь заткнуть его на пять минут? – бросив взгляд на поправляющую ногти Ваессу, громко поинтересовался Риис.
Магистр темной магии на секунду оторвалась от своего занятия и продемонстрировала магу крохотные блестящие маникюрные ножницы.
– Еще раз назовешь меня так, и я вот этими самыми ножницами сделаю тетю из тебя, – любезно улыбнувшись, так же громко ответила она, – только затуплю их перед этим. – Заметив мой непонимающий взгляд, она, перекрикивая раздающийся со всех сторон смех, пояснила: – Этот гаденыш вот уже третий день пытается выставить старухой молодую цветущую женщину.
– Да не знал я, что ты цветешь, – с деланым испугом прикрылся руками Риис, – то-то я и смотрю, что твои зомбаки постоянно принюхиваются. А это ты, оказывается, зацвела, да? Это так же, как хлеб, если его денек подержать в сыром месте? – вытаращил глаза он, вызвав очередную волну смеха, и на всякий случай тронул бока своего гнедого, отъезжая от Ваессы с ее ножницами подальше.
Справедливости ради нужно заметить, что магистр и впрямь выглядела ненамного старше остальных девчонок клана, а Риис, по сути, относился к ней как к старшей сестре, но язык за зубами, понятно, держать не мог.
– Все готовы? – мой магически усиленный голос прекратил смешки за спиной. Я выслушал доклады командиров групп, зажмурился, несколько раз глубоко вздохнул, настраиваясь на нужную волну, и кивнул магу на замковые ворота. – Давай, Риис. Начинаем!
Парень кивнул, слез со своего коня и молча двинулся в сторону распахнутых крепостных ворот. У него нет такого колечка, как у меня, поэтому зелье невидимости он выпьет, когда до охраняющих ворота латников останется метров пятьдесят. Джейс и десяток гейтар выдвинулись немного вперед, чтобы прикрыть мага в тот момент, когда он сагрит захватившую укрепление нежить. Я тронул пятками бока Мрака и направил его к приметному белому камню, который находился метрах в ста пятидесяти от того места, где должен был построиться гарнизон замка.
– Удачи тебе, Черный, – донеслось мне в спину.
– Удачи всем нам, – не оборачиваясь, тихо произнес я.
«Ведь еще не поздно все отмотать назад, – думал я, глядя на выползающие из открытых ворот квадраты пехоты. – Плюнуть, к Харту, на этот замок, отправиться в Покинутый храм и попробовать раздобыть первую часть ключа. А Нергхала можно освободить, например, где-нибудь под водой, чтобы урод просто утонул, или в жерле действующего вулкана… Нет, фигня все это! Уверен, что разработчики в свое время предусмотрели все подобные варианты, и Древнюю Тварь ни утопить, ни сжечь таким образом не получится». Я сжал в правой руке великий камень души и обернулся к приготовившимся к бою соклановцам…
Еще не поздно все отмотать назад, но только и в этом случае не останется ничего. Я потеряю доверие своих людей, не выполню взятые на себя обязательства, но самое главное – перестану уважать себя сам. Камень в моей руке был чуть больше теннисного мяча и походил на осколок горного хрусталя. Даже сквозь латную перчатку я ощущал исходившее от него тепло, каждые несколько секунд его поверхность словно покрывалась сеткой трещин, и в такт этому в моей голове где-то на пределе сознания раздавался едва слышимый зловещий шепот.
Если смотреть с десятиметровой вышки, бассейн кажется таким маленьким… Страшно. Но нужно заставить себя сделать шаг. Один только шаг… Камень громко хрустнул в моей руке, осколки с тихим шелестом осыпались на высохшую траву, а землю под ногами ощутимо качнуло. Я вместе с кабаном прыгнул в сторону выравнивающей строй нежити и замер. Все! Мосты сожжены.
На душе вдруг стало невообразимо легко, и я громко рассмеялся, глядя на вспыхивающие в небе зарницы. Плевать на все! Мне хватило смелости на этот шаг, а теперь будь что будет: или Лорд Тьмы отправится в Великое Ничто, или туда отправимся все мы – третьего уже не дано. Да, сотней тварь не завалить, но мне поможет замковый гарнизон! Из скелетов жизнь не потянешь – все особые способности Нергхала в драке с ходячими трупами по факту будут бесполезны. Осталось только стравить Нергхала и скелетов и с безопасного расстояния посмотреть, как скелеты замочат Великого Лорда Тьмы, а потом добить оставшихся на ногах. Слишком много допущений? Да, риск огромен, но это лучшее, что можно придумать в сложившейся ситуации.
– Криан! Что с тобой? Почему ты смеешься? – раздался в ушах встревоженный голос Ваессы.
– Все в порядке, просто рад, что наконец все началось, – успокоил я магистра и тут же выслушал язвительное замечание о психическом состоянии всех высших вообще и некоторых из них в частности.
Первое, что я почувствовал, – это невыносимая вонь. В том месте, где мы с кабаном находились пару секунд назад, грунт в радиусе десяти метров вздулся и осыпался, оставив после себя отвратительную шевелящуюся массу, которая постепенно принимала очертания уже однажды виденного мной Лорда Тьмы. Ростом Нергхал был около пяти метров и по форме напоминал шестирукого кентавра, если, конечно, увеличить этого кентавра до размеров крупного слона. Видимо, кто-то из его создателей – фанат старого фильма «Крик», ибо морда твари отличалась от физиономии главного героя того фильма только острыми иглами зубов, торчащими в распахнутой в беззвучном крике пасти.
Все! Теперь мне осталось только успеть разозлить Лорда Тьмы до того, как последняя костяная гончая покинет ворота замка.
Синюшная шкура материализующегося в почерневшем круге Нергхала бугрилась язвами и была покрыта отвратительной слизью. Наконец превращение завершилось полностью. Пожиратель Душ, тяжело ступая, шагнул из почерневшего круга и, расставив в стороны все три пары рук, громко и торжествующе заревел.
«Ни разу не Хоттабыч – этот желания исполнять и не подумает», – мелькнула у меня в голове шальная мысль, и я, широко размахнувшись, швырнул в морду ревущей твари склянку с эссенцией света, последнюю из подаренных мне Ар-Иразом. Ни Риис, ни Ваесса такие делать еще не умели. У них, к сожалению, получались только двадцатипроцентные.
Не все ли равно, как ее разбивать? Совсем недавно мы выяснили, что брошенная в нежить эссенция дает нормальную такую вспышку света и на пару секунд ослепляет всех мертвяков в небольшом радиусе. Урона, правда, с нее никакого, но мне урон и не нужен. Я не знаю, насколько себя осознали и поумнели подобные высокоуровневые твари, а мне нужно гарантированно разозлить Лорда Тьмы, да так, чтобы этот урод просто обгадился от переполнившей его ярости.
Эссенция с громким хлопком разбилась о лоб Нергхала – а вот не хрен расставлять свои клешни в стороны, – и морда чудовища исчезла в яркой вспышке света. От воя, который издал Пожиратель Душ, наверное, полопались все стекла в Хантаре. Ослепленный Лорд резко дернулся вперед и всеми шестью конечностями нанес по мне хлесткий удар. Попытался, в смысле, нанести. Время для меня словно замедлилось. Прыжком ухожу в сторону строящегося перед атакой замкового гарнизона и швыряю в морду твари сразу три каменных диска.
Вытягивание жизни наносит Вам 384 единицы урона.
Изменение репутации с Великим Лордом Тьмы Нергхалом! Великий Лорд Тьмы Нергхал Вас ненавидит.
Ну, на дружбу с этим уродом я как-то и не рассчитывал, поэтому ничего неожиданного не произошло.
– Эй, ублюдок! – ору ему я, сливая запас маны на каменные диски. – Да ты никак ослеп?
– Я сожру твою душу, червь! – с невиданной для такой туши прытью монстр бросается в мою сторону, но мгновением раньше я, развернув Мрака и перекинувшись в боевую форму, направил вепря прямо на ряды мертвого войска. Туда, где между вышедшими из города личами и одним из квадратов пехоты остался примерно двадцатиметровый проем.
Земля, нагоняя жути, дрожит у меня за спиной – гребаные игровые эффекты в действии. Здоровья слетело уже около пятнадцати процентов, но зелье пить еще рано. И тут меня неожиданно снова пробивает на хохот. Нервы? Плевать, да и мой хохот теперь с обыкновенным имеет мало общего – голосовые связки не те. В реале такой смех можно услышать только в соответствующих фильмах, рекомендованных к просмотру перед сном. Меня смешит все: тупые скелеты, тварь, бегущая следом, встревоженные голоса в канале рейда. Однако мысли работают четко, для меня главное – ни в коем случае не нанести нежити урона. Сто восемьдесят метров я пролечу рывком – законы физики не отменял никто, но его нужно использовать в последний момент. Мертвое войско пока стоит плотным строем, и мне нужно проскочить точно между сотней личей и одним из квадратов пехоты, не врезавшись при этом во все еще выходящих из замка костяных гончих.
Нергхал ревет за спиной. До нежити метров пятьдесят. Радиус агро! Два рыцаря смерти указывают на меня личам и латникам. Головы скелетов в первых рядах, словно в замедленной съемке, начинают поворачиваться в мою сторону. Сорок метров. Латники поднимают щиты и следом за командирами делают шаг навстречу, мертвые маги, дабы не мешать друг другу, немного расходятся в стороны, кисти их рук окутывает темное пламя, лучники первых рядов срывают со спин луки. Двадцать метров. С рук стоящих впереди магов срываются копья Тьмы, слева щелкают тетивы…
– Давай, Мрак! – врубая единство с рывком, ору я.
Спинка седла больно врезается в поясницу. В боевой форме я почти на полметра выше, а сменить седло руки пока не дошли. Ветер ударяет в лицо, один из рыцарей смерти, с распахнутым в беззвучном крике ртом, заносит для удара огромный двуруч, но я вижу, что он уже не успеет. Не успеют и маги со стрелками – основная часть стрел и копий Тьмы тоже уйдет в молоко. В нас с кабаном их попадает с десяток. Харт! Даже в боевой форме мое тело рвет боль, и я, сжав до скрипа зубы, выпиваю склянку здоровья.