Он также написал книгу об использовании различных видов оружия и техники боя кавалерии и пехоты под названием «Tuhfet-ül Guzât».
При дворе Сулеймана I работали персы, албанцы, черкесы, молдаване (турки лишь начинали осваивать мастерство живописцев). Насух-эфенди был самым известным художником этой группы.
Как придворный ученый и художник, Насух в 1534–1535 годах сопровождал султана Сулеймана в походах и описал эти военные экспедиции в «Отчете о каждой стадии кампании в Двух Ираках» (рукопись на арабском и персидском языках, более известна под названием «Меджмуа-и-Меназил», или «Маршруты»). Текст рукописи Насух сопроводил 132 иллюстрациями. Научно-художественный стиль этих миниатюр положил начало развитию в османском искусстве жанра «топографической» живописи[5].
В каждой миниатюре Насуха просматривается намек на благотворную преобразующую и организующую роль Османской империи, берущей под опеку территории, погрязшие в хаосе неверия и запустения. Так, его панорама Эрзурума, отвоеванного османами у монголов в 1514 году, создает впечатление неудобной для жизни, пережившей свое время крепости, в тесные кварталы которой рядом с церквами с трудом втиснулись небольшие мечети. Напротив, Кара Амид (ныне Диярбакыр) выглядит как воплощение идеально спланированной цитадели исламского государства.
Так мог выглядеть Насух-эфенди, да и любой образованный турок
Битлис же похож на процветающий среди бесплодных скал сказочный город – с замком на линии крепостных стен, большими красивыми зданиями с куполами и аркадами, загородной соборной мечетью и пышным садом. Эскишехир горделиво демонстрирует архитектурные преимущества османских мечетей, дворцов и мавзолеев в сравнении с невзрачной старой застройкой.
Яркая образность созданных Насухом городских пейзажей позволила турецким искусствоведам назвать его миниатюрные картины «портретами городов». Свою хронику побед Сулеймана Великолепного – Сулейман-наме (ок. 1545, Стамбул, музей Топкапы) Насух украсил 32 выразительными «портретами», в том числе изображениями городов, в порты которых заходил турецкий флот во время средиземноморской кампании 1543 года под предводительством знаменитого Барбароссы.
Бали-бей: храбрый воин и покоритель женских сердец
Так уж повелось, что всякая история, пусть даже не всегда гладкая и предсказуемая, сплошь состоит из героев. И сегодняшние сериалы из жизни тех лет лишь отдаленно могут поведать о хитросплетениях далекого и великолепного века, одним из благородных символов которого по праву стал знаменитый Бали-бей.
Живший во время правления султана Сулеймана Малькочоглу Бали-бей происходил из рода Малькочей, живущих в период с XIV по XVI век, и носил имя Мехмед. Он также упоминается, как великий Бали-паша, родившийся в 1495 году, то есть он одного возраста с султаном Сулейманом. Он был женат на дочери Баязида II Айнишах. Но в книге Фрили написано, что он женат на дочери Айнишах – Девлетшах, а дочь Баязида была его тещей, а матерью была другая дочь Баязида – Хума Шах-султан.
Будучи еще ребенком, он обучался ратному делу с таким вдохновением, что не было сомнения в его успешной карьере военного.
Достигнув совершеннолетия, Мехмед участвовал в венгерской кампании в качестве младшего офицера. Проявив себя и набравшись опыта, пылкий и неопытный воин стал холодным и расчетливым военачальником.
В 1533 году, во времена султана Сулеймана Великолепного, Мехмеду доверяют провести первую самостоятельную военную операцию – осаду хорошо укрепленной венгерской крепости Дьюла на юго-востоке Венгрии. Молодой военачальник успешно выполняет поставленную задачу – крепость была взята всего за 59 дней.
В 1537 году Мехмед-бей участвует в военной операции в Йемене. Эта была одна из самых коротких кампаний в серии турецких войн на территории мамлюков.
В дальнейшем Мехмед поступает под командование Лалы Кары Мустафы-паши, знаменитого османского полководца боснийского происхождения (то есть из тех мест, что и сам Мехмед), «прославившегося» на века своими зверствами на Кипре и Мальте.
Турецкая армада дала знать киприотам о себе 1 июля. Турки стремительно обрушились на Лимасол, разорили и сожгли город, а затем двинулись вдоль южного берега к крепости Ларнаке, где, благодаря бездействию руководителя обороной Кипра Николо Дандоло, смогли свободно произвести высадку на берег.
Взяв несколько крепостей, 11 сентября Лала Мустафа-паша отправил парламентера к командирам последней ещё не сдавшейся венецианской крепости – Фамагусты – с требованием немедленно сдаться.
Крепость Фамагуста, которую обороняли Марк Антонио Брагадино и Асторре Бальони, капитулировать отказалась и 17 сентября османы приступили к осаде.
Защитники Фамагусты немногочисленными силами сдерживали османов, ожидая подкреплений, обещанных Венецией и Испанией. Но все было напрасным. Боеприпасы были не вечны, запасы продовольствия подходили к концу. Тем не менее, христиане продолжали держать оборону.
Когда Мустафа-паша понял, что голодные и обессилевшие защитники не смогут выстоять против решительного натиска, был предпринят ожесточенный штурм, который лично возглавил Малькочоглу Мехмед-бей. Но, к несчастью для турок, осажденные оказали героическое сопротивление, несмотря на то, что в их рационе уже давно не было ничего, кроме бобов. В результате неудачного штурма Мехмед погиб, а крепость по-прежнему была в руках христиан. Лишь спустя некоторое время Брагадино лично прибыл к Мустафе-паше для обсуждения условий капитуляции.
Вполне возможно, что благородная натура Мехмед-бея была бы потрясена чудовищными зверствами, учиненными турецким командующим. Янычары сняли с коня Брагадино, отрезав ему уши и нос, и поставили на колени перед пашой, который приказал заживо снять с него скальп. Храбрый венецианец умер, когда с него сдирали кожу. Не остановившись на этом, Лала Мустафа приказал набить кожу Брагадино соломой и сделать чучело. По его распоряжению чучело было посажено на корову и несколько раз проведено по городу, после чего было привязано на основную мачту флагманского корабля.
Легенды о Хюррем
Вернемся к «байкам» о Хюррем. Вот легенда о ее происхождении.
Она гласит: «Обманываясь созвучием имён – собственного и нарицательного, некоторые историки видят в Роксолане русскую, другие, преимущественно французы, основываясь на комедии Фавара “Три султанши”, утверждают, что Роксолана была француженкой. То и другое совершенно несправедливо: Роксолана – природная турчанка – была куплена для гарема ещё девочкой на невольничьем базаре для прислуживания одалискам, при которых и занимала должность простой рабыни. Существует также легенда, что пираты Османской империи в пригороде Сиены напали на замок, принадлежащий знатному и богатому роду Марсигли. Замок был разграблен и сожжён дотла, а дочь владелицы замка – красивую девочку с волосами цвета червонного золота и с зелеными глазами привезли в султанский дворец. В генеалогическом древе семьи Марсигли указано: мать – Ханна Марсигли».
Что было на самом деле? Европейские наблюдатели и историки именовали султаншу Роксоланой, Роксой, или Россой, поскольку предполагалось, что она русского происхождения. Михаил Литвин, посол Литвы в Крыму в середине XVI века, писал: «…любимая жена турецкого императора, мать его старшего сына (неправильно. Старший сын Мустафа был не от Роксоланы. – Авт.) и наследника, была в свое время похищена из наших земель». Навагерро писал о ней как о «Донне… ди Росса», и Тревизано назвал ее «султаншей ди Русия». Самуил Твардовский, член польского посольства в Османской империи в 1621–1622 годах, также указывал в своих заметках, что турки сообщили ему о том, что Роксолана была дочерью православного священника из Рогатина, небольшого городка в Подолии, неподалеку от Львова. Убеждение, что Роксолана была русского, а не украинского происхождения, вероятно, возникло в результате возможного неправильного толкования слов «Роксолана» и «Росса». В начале XVI века в Европе слово «Роксолания» было использовано для обозначения провинции Рутения в Западной Украине, которая была в разные времена известна под названиями Красная Русь, Галичина или Подолье (то есть земля, расположенная в Восточной Подолии, которая была под польским контролем в то время), в свою очередь современная Россия в тот период времен носила название Московского государства, Московской Руси или Московии. В древности слово Roxolani обозначало кочевые сарматские племена и поселения на реке Днестр (в настоящее время в Одесской области в Украине).
Теперь легенда про ведьму при дворе. Она гласит: «Хюррем-султан была ничем не примечательной внешне и весьма склочной по натуре женщиной. Своей жестокостью и хитростью она прославилась на века. И единственно, чем она удерживала султана более сорока лет подле себя, так это заговорами и приворотами. Не зря ведь ее называли ведьмой».
Исторические факты говорят, что Роксолана была не столько красива, сколько мила, изящна и элегантна. Ее лучезарная улыбка и игривый темперамент сделали ее неотразимо-очаровательной, за что она и была наречена «Хюррем» («радость дарящая» или «смеющаяся»). Хюррем была известна своими музыкальными способностями, умением делать изящные вышивки, она знала пять европейских языков, а также фарси и была эрудированным человеком. Но главное то, что Роксолана была женщиной большого ума и силы воли, которые и дали ей преимущество среди других женщин в гареме. Европейские наблюдатели свидетельствуют, что султан был сражен своей новой наложницей. Он был влюблен в свою Хасеки на протяжении долгих лет совместной жизни.
Легенда про тридцать походов на Украину. Она гласит: «Хюррем, конечно, имела влияние на султана, однако не настолько, чтобы избавить земляков от страданий. За время своего правления Сулейман более 30 раз предпринимал походы на Украину».
Перед походом
Факты говорят о другом. Вот хронология завоевательных походов султана Сулеймана.