Стоило появиться новому человеку в окружении Оксаны, как мама тут же хотела с ним познакомиться. Мама заботилась о благополучии дочери, ведь та еще молода и совсем ничего не понимает в жизни и в людях. Только в какой-то момент оказывалось, что мама указывала дочери на «брак» в отношениях. То подружка непунктуальная, то подарки мужчины маловаты.
Оксане уже было за 30, когда она пришла ко мне на прием. Ее мама потихоньку старела и стала болеть. И постепенно в голову Оксаны стала закрадываться ужасная мысль, что кроме мамы у нее никого особо нет. И что она не знает, что будет делать, если мамы вдруг не станет.
Кто ей будет помогать в делах, кто будет давать дельные советы. И кто ее будет любить?
Она пришла в терапию со страхом одиночества. И ее можно понять, ведь у нее не было своей жизни. Да, у нее имелась работа, достаток, какие-то знакомые. Но не было стабильных отношений с другими людьми, помимо мамы.
Оксана стала объектом самости для своей мамы. Она заменила маме те части ее психического аппарата, которых той не хватало, и таким образом помогала маме закрывать ее психологические потребности.
Мама Оксаны осталась сиротой и выросла у тети. Она всю жизнь чувствовала недостаток материнской заботы, поэтому уже в детстве поклялась себе, что, если у нее будет ребенок, она сделает для него все и даже больше.
Так она и сделала.
Она искренне любила свою дочь и пыталась дать ей все то, чего ей самой не хватало в детстве. При этом она подсознательно латала свою дыру в сердце, возникшую после смерти мамы. Снова и снова она повторяла важность своей роли в жизни дочери, показывала любовь, защищала.
Но она не знала, что дочь стала частью ее собственной психологической системы. Мама заботилась об Оксане и подсознательно хотела, чтобы та заботилась о ней. Нет, не материально. Но эмоционально. Она искала поддержку, помощь и подтверждение тому, что она хорошая мать.
Она сама безумно боялась потерять дочь, ведь тогда снова осталась бы одна. Поэтому с самого начала проверяла друзей дочки, чтобы обезопасить ее. И себя.
Ведь она знала, что дети уходят от родителей и живут своей жизнью. Мама желала добра Оксане. Но ее неосознанный страх за себя был сильнее и руководил ею.
«Получается, моя мама меня использует? Значит, она меня совсем не любит». Страх потери постепенно сменялся злостью и желанием разорвать отношения.
Оксана сильно удивилась и испугалась, когда впервые почувствовала злость на маму. Ведь раньше она даже подумать не могла, что можно злиться на ее идеальную, заботливую родительницу.
Ей было важно учиться выпускать пар, позволять своей злости быть и видеть, что это чувство, да, напрягает, но не разрушает ее. Постепенно она училась встречаться с этой своей стороной и выпускать агрессию экологично. Без вреда другим.
Со временем Оксана поняла, что мама действительно очень важный человек в ее жизни. Но ей нужны и другие люди.
Внутренняя мама Оксаны хотела ей добра. Нам удалось откорректировать ее рабочий контракт так, чтобы дочь могла отстраниться от заботы об эмоциональных потребностях реальной мамы и сфокусироваться на своей жизни.
Параллельно Оксана работала с реальностью. Она сознательно решала, где и как показывать и проявлять свою любовь и заботу, где маме давать позаботиться о себе, а где нужно выстраивать собственные отношения и выдерживать границы.
Надо отдать должное, мама тоже активно работала над собой. Даже если ей не особо нравились изменения в отношениях с дочерью, она старалась. Не вмешиваться в ее жизнь, не особо осуждать друзей, не мешать ей принимать решения и даже совершать ошибки.
В данном случае проблема дочки проявила проблему мамы. Мама тоже стала заниматься своим психологическим состоянием – ради дочери, но и ради себя тоже. Она взращивала свою внутреннюю маму, собирала ее по крупицам собственного опыта. А потом попросила ту свою материнскую часть, которая оказалась почти безработной из-за развития дочери, позаботиться о себе.
Этот пример показывает идеальный процесс. Так тоже бывает, если все участники согласны работать над собой и над отношениями.
Часто встречаются случаи, когда мама настолько боится изменений, что с ней невозможно договориться. Наоборот, она пускается во все тяжкие: обвиняет детей в неблагодарности, манипулирует, обижает, унижает, всячески пытаясь доказать «ребенку», что без нее он действительно не проживет. Она не может видеть чадо и его потребности, потому что ей тогда пришлось бы меняться самой. Ведь она действительно хочет ему добра.
Если вы в этом описании увидели своих родителей, не спешите совать им этот текст под нос. Они вас не поймут. Здесь важно, чтобы вы осознали, что происходит в вашей семейной системе и какие интроекты в вас действуют. Если вы понимаете, какие страхи могут быть у вашей реальной мамы, вы сумеете отслеживать их перенос в интроекты, понимать их работу и налаживать отношения с ними. Вы сможете создать «противоядие» и «противострашие» для тех процессов, которые мешают вам жить.
Иногда может быть достаточно изменить внутренние концепции. Иногда придется искать помощи терапевта.
Упражнение «Обновление убеждений»: Адаптация к современности
Это упражнение поможет вам откалибрировать старые установки, настроить их на новый, современный лад в соответствии с вашей реальностью.
Запишите те слова, которые вам говорили родители или другие люди. Слова, которые влияют на вас и доставляют вам дискомфорт. Слова, которые вроде бы кажутся правдой, но при этом постоянно вызывают ощущение, что «что-то здесь не так».
Что вас в них не устраивает, и как бы вы хотели их изменить? Измените их. Запишите собственные варианты.
Носите их с собой и читайте каждый раз, когда ваш интроект западает в свой прошлый паттерн.
Дайте ему актуальный взрослый ответ.
Например:
«Никто и никогда не будет любить тебя так, как мама».
Здесь может быть несколько вариантов:
• Да, мама, ты права. Ты – единственная мама в моей жизни, и твоя любовь особенная. И каждый человек в моей жизни будет любить меня по-своему.
• Это неправда. Папа тоже сильно меня любит.
• Мама, я вижу, что тебе важно быть самым важным человеком в моей жизни.
Глава 13. Ты же девочка! Как перестать быть удобной и стать счастливой
После такого высказывания обычно развиваются два сценария. Хорошая девочка замолкает. Потому что ей красиво заткнули рот.
Или она взрывается и начинает протестовать уже на следующем уровне.
«Ира, так нельзя. Ты же девочка». Ее мама удивленно поднимает тонкую бровь и тяжело вздыхает. «Девочки должны вести себя прилично. Не перечить. Не злиться. И тем более не повышать голос и уж никак не топать ногами».
В одно мгновение запал Ирины превращается в чувство никчемности и неправильности. Вся ее злость испарилась и оставила только скребущих на душе кошек.
В свои 28 Ирина все еще пытается быть хорошей девочкой и соответствовать маминым канонам. Она не перечит, не злится, а если злится, то больше на себя за несоответствие стандартам. Ей трудно отстаивать свои интересы. Да, она справляется с жизнью, но все ей дается с огромным трудом. Она чувствует себя маленькой и зависимой.
Но в последнее время Ирина все чаще ощущает вулкан у себя внутри. Он бурлит, кипит и хлюпает. В нем живет злость. И она с каждым днем все больше просится наружу. И именно это так пугает Ирину. Она боится, что если ее эмоции прорвутся во внешний мир, то они разрушат все. А самое страшное – она разочарует маму.
Она не понимает, что с ней происходит, и пытается найти ответы на свои вопросы в интернете. Она читает блоги психологов, коучей и постепенно начинает осознавать, что у нее большие проблемы с проявлением агрессии. Довольно типичное для многих женщин состояние.
Из поколения в поколение девочек воспитывали нежными, красивыми, послушными, добрыми. Женщины всегда были хранительницами домашнего очага и уюта, создавали приятную атмосферу. И они подчинялись – старшим, мужчинам, обществу.
Часто женщина могла почувствовать свою власть только в собственной семье. Ведь именно здесь она была хозяйкой. Но и тут на нее оказывалось огромное давление общества и других женщин. За любой проступок ее могли высмеять, назвать плохой хозяйкой, плохой матерью и на худой конец изгнать из общества. История и литература полны примеров, когда «девку» выгоняли из дома. Этот страх несоответствия и исключения из общества по сей день сидит во многих женщинах.
Еще несколько десятков лет назад женщине требовалось разрешение отца, мужа или брата, чтобы пойти работать, открыть счет или водить машину. Во многих странах Европы женщинам разрешили ходить на выборы лишь 100 лет назад, в 1918 году. В Швейцарии право политического выбора оставалось только за мужчинами аж до 1971 года.
Поэтому испокон веков девочек воспитывают так, чтобы они могли выжить и остаться в обществе. Для этого им нужно быть добрыми и послушными.
Да, это важная цель, но мы иногда даже не догадываемся о цене, которую женщины и девочки за нее платят.
Более 100 лет назад родился психоанализ, и мир заговорил об истерии. О чисто женской болезни, которую тогда объясняли наличием у женщины матки. Но если почитать основательницу неофрейдизма Карен Хорни, то открывается совсем другая картина мира. Женщины страдали от истерии и неврозов, но больше потому, что им было запрещено проживать свои эмоции. Они затыкали себе рот, но не тело и не психику.
Психическая энергия не пропадает просто потому, что ей нельзя проявляться. Она остается в системе и действует дальше в подполье.
Если вам нельзя открыто проявлять свой гнев, вы будете злиться втихую. На других, постепенно становясь злобной теткой – вспомните советских продавщиц, – или на себя за все смертные грехи. Первый вариант труден для отношений, второй – для вас самих.
За последние годы мир изменился, женщины смогли получить больше прав, многие уже не так сильно боятся изгнания. Но если копнуть глубже, мы все же найдем вековые женские страхи во многих.