Ощущения Вали знакомы многим людям, родители которых по разным причинам не могли ими заниматься. Нет, они не не любили своих детей, они часто просто пытались хоть как-нибудь выжить, нередко повторяя опыт своих родителей.
Обычно такие люди ищут заместителей родителям. Это может быть воспитательница, учительница, соседка, тетя Таня, кто угодно, кто сможет приголубить маленького потерянного человека и помочь ему разобраться в себе и в жизни.
Валины поиски себя пересекались и поисками такой заботливой эмоциональной мамы.
Она находилась в терапии четыре года. Невозможно за две недели построить то, что не было выстроено за 25 лет. Она долго привыкала ко мне, проверяла меня, а вдруг я тоже от нее откажусь или перестану ею интересоваться. Постепенно Валентина стала мне доверять, и это дало ей возможность открывать себя и свои различные грани. Она и дальше пробовала разные виды деятельности, но теперь нам обеим стало понятно, что именно это и было целью.
Попробовать и обсудить, подходит это ей или нет. Так она изучала себя, свои таланты и те стороны, которые ей не были интересны. Она складывала свой внутренний пазл, а я была той условной мамой, которая сидела рядом и подавала новые кусочки, задавала вопросы, поддерживала, и да, вытирала слезы.
Валентина отгоревала свое «потерянное» детство и решилась строить взрослую жизнь. Так же, как она собирала себя, она собирала свой образ внутренней заботливой мамы по крупицам. Валентина осознала и приняла трагичность ситуации ее родителей, увидела, что они действительно делали что могли. Она вычленила те качества, которыми уже обладала ее мама, и дополнила свой внутренний образ теми свойствами, которых ей не хватало и которые она узнала в терапии.
Валентина научилась с собой разговаривать. Купила себе мягкую игрушку, чтобы можно было ее обнять, когда больно или страшно. Она стала разбираться в своих ощущениях, потребностях и отделять собственные желания от желаний других людей. Она нашла работу, которая ей нравится. Но самое главное: Валя не чувствует больше того парализующего одиночества. Ведь она уже не одна. У нее есть ее собственная внутренняя заботливая мама.
Упражнение «Письмо в прошлое»
В одном из упражнений мы проводили апдейт для внутренней мамы, рассказывая ей о том, что вы уже взрослый. В этом упражнении фокус направлен на вашего внутреннего ребенка, его боль и отчаяние. Как будто хорошая добрая мама объясняет ему, что на самом деле произошло и почему. При помощи этой работы вы сможете уменьшить эмоциональную нагрузку и чувство вины за ситуации из вашего детства.
Исходя из сегодняшней позиции, напишите себе тогдашней письмо. Расскажите, как вы видите тогдашнюю ситуацию, как вам жаль, что так случилось. Объясните себе, что дело было не в вас, а в тех обстоятельствах. Никто не виноват, если мама заболела, умерла, ушла из семьи, и вы меньше всего.
Упражнение «Понять свою мотивацию»
Если вы бегаете от одних курсов к другим, пытаясь найти «идеальное дело», которое будет удовлетворять все ваши потребности, и никак не можете определиться, что же все-таки выбрать, подумайте над следующими вопросами:
• Что вы ищете на самом деле?
• Себя?
• Свой идеал?
• Идеального родителя, который будет вами доволен?
Здесь часто спрятан опыт недостаточности и желание его преодолеть. «Если я стану врачом, космонавтом, богатым… (вставьте свой вариант), мама или папа меня полюбит».
Как вы думаете, насколько реалистично ваше желание? Придет ли мама?
Если нет, подумайте о том, как можно отпустить эту навязчивую идею из детства и какое «новое убеждение» способно его заменить.
Например: «Мне важно быть счастливым, зарабатывать достаточно, чтобы обеспечить себя и свою семью, иметь смысл в жизни, приносить в мир добро и пользу. Я могу просто зарабатывать деньги, а могу искать пути реализации. Но их я буду искать исключительно из интереса, а не чтобы доказать маме, что я хороший и достоин ее любви».
Глава 15. Не задавай глупых вопросов. Как страхи могут служить вашей безопасности
Когда 20 лет назад я приехала в Германию, меня поразило обращение немцев с инвалидами. Они стараются всячески включать их в нормальную жизнь, создают специальные программы для детей, помогают им развиваться, окончить школу, получить профессию, найти работу на рынке труда и чувствовать себя полноценными членами общества.
У нас же часто инвалидов или больных людей стараются из общества выжить. Спрятать. Избавиться от них. Раньше родителям еще в роддоме предлагали отказаться от ребенка, если он был нездоров. Сколько детей с синдромом Дауна прозябает в психдиспансерах без права и возможности на развитие и нормальную жизнь?
По воле судьбы я часто общалась с инвалидами с детства. У многих из них были безумно любящие и защищающие мамы, которые делали для детей все, заботились о них по мере своих возможностей и даже превосходя их. Многие мамы, оберегающие своих чад в настоящем, боялись даже думать о будущем. О том моменте, когда их самих не станет.
Виктория часто задавала своей маме и окружающим один и тот же вопрос: «Что будет со мной, когда ты умрешь?» Каждый раз она получала один и тот же ответ: «Прекрати задавать глупые вопросы», «Зачем ты маму хоронишь?», «Что за бред ты несешь?» – и тема закрывалась до следующего раза.
Ко мне Вика попала с депрессией. Ей было 35, она все еще жила со своей заботливой мамой, чувствовала себя местами маленькой, а местами взрослой, мало что знала о жизни и очень сильно переживала. Она волновалась о завтрашнем дне. Потому что, несмотря на все диагнозы, она понимала свою абсолютную зависимость от мамы. И она боялась того момента, когда мамы не станет, но никто не хотел с ней говорить об этом.
Я долго думала, стоит ли писать эту главу, и решила, что стоит. Тема больных детей табуирована в семьях, в обществе, но она важна, и о ней нужно говорить. И, к счастью, в последние годы тренд меняется. Благодаря интернету родителям проще получать информацию, находить единомышленников и поддержку, искать способы реабилитации и просто человеческое участие.
Вика в детстве переболела менингитом. Она всегда была неспокойной и вертлявой, ей трудно давалось тихо сидеть на уроках в школе, она постоянно вертелась, ей было все интересно. Но она мешала учительнице и не вписывалась в образ прилежной ученицы. Уже в начальной школе учителя стали советовать Викиной маме отправить ее в интернат. «Она необучаема, ей не место в нормальной школе».
Викина мама терпеливо выслушивала эти предложения и не реагировала на них.
Тогда учителя собрали школьную комиссию, чтобы вынудить маму отказаться от дочери, но та отстояла Вику. При этом выяснилось, что классный руководитель манипулировал оценками девочки, находя ошибки в диктанте там, где их не было. Вика не была плохой или глупой. Она просто немного отличалась. И за это ее не любила учительница.
Вика окончила среднюю школу. Развод родителей в 16 лет стал для нее сильным потрясением, и она заболела. У нее начала развиваться шизофрения. В последующие годы Вика снова и снова попадала в больницу, получила инвалидность и, к сожалению, не смогла учиться дальше.
Сейчас Вике 35, она не получила профессию и все еще живет с мамой. Мама любит ее несмотря ни на что, но боится ее нагружать. Она так сильно страшится очередного витка болезни, что не дает Вике ни малейшего шанса расстроиться или испытать фрустрацию. «Я сама это сделаю», – звучит часто в доме Вики.
А Вика, как любой нормальный человек, не стремится брать на себя дополнительные обязательства. Поэтому в свои 35 она живет так, будто ей 8. Она не умеет готовить, не умеет убирать, не умеет обращаться с деньгами, ведь их у нее никогда не было. Порой она помогает маме, но только под настроение. Ей сложно выдерживать фрустрацию и подстраиваться под правила. Она полностью зависит от родительницы.
Мама дала Вике ощущение безусловной любви и абсолютного принятия. Это помогает ей осознавать свою значимость в жизни, легче идти на контакт, просить помощи, если она ей нужна. Вика открыта миру, но совершенно к нему не приспособлена.
Здесь мама оказала своему ребенку медвежью услугу. Она так сильно боялась за здоровье дочери, что удушила все ее автономные порывы. И Вика чувствует свою неприспособленность к жизни, а еще всегда слышит голос мамы в голове: «Ты не справишься, дай я сама сделаю». Она не верит в себя и даже не пытается пробовать.
Ведь она свято верит в правоту мамы и даже не догадывается о том, насколько мама на самом деле ошибается.
Всю свою жизнь Вика слышит отовсюду, что без мамы пропадет, она должна слушаться маму, мама о ней заботится. Все это правда. С одной стороны, так Вика получает заботу, защиту и любовь. Но есть и обратная сторона медали. Не нагружая дочь, Викина мама не дает ей возможности взрослеть и расти. Поэтому физически ее дочь взрослая, а психологически еще ребенок. И, как каждый ребенок, она боится потерять маму.
Но Вика видит, что мама стареет. Ей уже 65, она не так бодро ходит, все чаще устает и начинает жаловаться на здоровье. И возникает правомерный вопрос: «А что же будет со мной, когда мамы не станет? Я же не знаю, как жить. Я не умею. Кто тогда позаботится обо мне?»
Взрослые боятся столкновения с неприятными темами, которые вызывают у них чувство растерянности и беспомощности. При этом они не обсуждают ситуацию, а просто закрывают детям рот, называя их вопросы неуместными.
Но Вика, наоборот, здесь проявляет себя как взрослая сознательная женщина. Она видит ситуацию, понимает ее и хочет найти решение. Она осознает значение заботы и свои ограничения. И для того чтобы спокойно жить, ей нужно знать, как будет выглядеть ее будущее. Есть ли у мамы или у кого-то другого план действий?
А плана нет. Поэтому дискуссия закрывается, оставляя Вику в тревоге. Постепенно эта тревожность накапливается и может вылиться в различные заболевания: панические атаки, депрессию, новый всплеск шизофрении.