Пэк Эён обернулась и сказала:
– Дальше придется прыгать.
С этими словами она передала фонарик Ю Гыми. Посмотрев вперед, я увидел провал шириной примерно в метр. Остальная лестница казалась целой – по крайней мере, на первый взгляд. По пути нам и раньше встречались провалы, но они не превышали нескольких сантиметров. Такой широкий повстречался впервые. Пэк Эён перепрыгнула через него, как олень перепрыгивает через препятствие.
Я взял фонарик, который протянула мне Ю Гыми. Она на мгновение заколебалась, глядя на провал, а потом с криком прыгнула. Настал мой черед – и одновременно черед Со Чжихёка и Син Хэряна. Пропасть была большой, а лестница – узкой, и мы решили, что один из нас переберется на другую сторону первым, после чего второй перекинет ему Со Чжихёка.
– У вас еще остались силы в руках? – спросил меня Син Хэрян.
Мне очень хотелось покрасоваться перед ним, но я честно ответил:
– У меня нигде не осталось сил.
После этого Со Чжихёк велел мне идти первым. Я легко перепрыгнул через метровую пропасть. Передав фонарик Пэк Эён, я приготовился ловить Со Чжихёка.
Син Хэрян посмотрел на него и спросил:
– Хочешь упасть на живот или на спину?
– На бок!
Поскольку левая нога Со Чжихёка была ранена, решили бросать его по диагонали, так, чтобы он приземлился на правую ногу. Они с Син Хэряном встали на самую крайнюю ступеньку. Пэк Эён осветила их фонариком, и в следующий миг лестница под ними рухнула.
– А-а-а-а! – закричала Ю Гыми, и луч фонарика резко взметнулся.
Син Хэряна нигде не было видно, но он успел отбросить Со Чжихёка в нашу сторону. Внезапно я почувствовал сильный толчок в живот, и меня потянуло вниз. Черт!
Я уперся ногами в пол, чтобы не улететь в темную пропасть, которая теперь расширилась раза в два, и схватился за лестницу. Пэк Эён и Ю Гыми поймали меня, когда собственная тяжесть чуть не утянула меня вниз, и с силой подняли на ступеньки.
– Ползите!
Что я и сделал, причем буквально. Каждое движение вызывало резкую боль в районе живота, и только тогда я понял: Син Хэрян каким-то образом умудрился связать нас парашютным шнуром. Пока Пэк Эён и Ю Гыми тащили меня вверх, Син Хэрян поднимался из провала.
Со Чжихёк лежал на полу и тянул на себя парашютный шнур, обмотанный вокруг его руки. С его губ слетали все мыслимые ругательства. Луч фонарика осветил показавшегося из темноты Син Хэряна. Со Чжихёк, который находился к нему ближе всех, схватил его за руки и потянул наверх. Я продолжал карабкаться по лестнице.
Наконец Син Хэрян выбрался из темного провала и подполз к Чжихёку. Тот прислонился лбом к ступенькам и выругался:
– Черт! Чуть не помер!
Опасаясь, что лестница под нами может обрушиться, мы решили подняться еще ступенек на пятьдесят, прежде чем отдохнуть.
Казалось, от напряжения кровь течет по моим венам в три раза быстрее. От прилива адреналина у меня кружилась голова, а сердце громко колотилось в ушах. По сигналу Пэк Эён мы растянулись на пыльном пролете.
Я повернулся к сидящему рядом Син Хэряну и спросил:
– Вы целы?
Син Хэрян ощупал свои конечности, потом проверил, может ли шевелить пальцами на руках и ногах, после чего ответил:
– Да. Даже если бы я упал, то приземлился бы на лестницу ниже. Обошлось бы без серьезных травм.
У меня вырвался вздох облегчения. Я лег на пыльный пол и спросил:
– Когда вы успели нас связать?
– Во время первого перерыва. Я предположил, что лестница может обрушиться.
Я и не заметил, как он обвязал меня веревкой. Впрочем, в такой темноте я бы не заметил, даже если бы кто-то пырнул меня ножом.
Пэк Эён осматривала ногу Со Чжихёка. Шина была закреплена плотно, но Пэк Эён проверила, не торчит ли оттуда ботинок. Посветив фонариком на наши с Син Хэряном ноги, она с облегчением вздохнула:
– Я думала, у меня сердце выпрыгнет из груди.
Со Чжихёк фыркнул.
– Мое уже выпрыгнуло. Поищи вон там, в темноте.
– Проживешь без него, – холодно ответила Пэк Эён, поглаживая по спине Ю Гыми, которая тихонечко всхлипывала от пережитого испуга.
Я почувствовал, как запульсировали локти и колени. Кажется, я заработал несколько синяков от встречи с лестницей. Ладони горели после ползания по шершавым ступенькам.
Мы будем полутрупами к тому времени, как поднимемся на Вторую базу. Внезапно мое окоченевшее тело охватила волна боли, которую я не замечал из-за напряжения. Пэк Эён посмотрела на распростертых на полу мужчин, которые то и дело постанывали, и спросила:
– Как насчет того, чтобы временно присоединиться к Церкви Бесконечности? Наверняка такие культы отчаянно нуждаются в новой крови. Мы присоединимся к этим психам, помолимся с ними, а потом улизнем, как только представится возможность.
– Как гости на фуршете? – фыркнула Ю Гыми, делая глоток воды.
Син Хэрян на мгновение задумался, а потом спросил:
– Что проще – вступить, а потом сбежать или вообще не вступать?
– Вообще не вступать. А вдруг сбежать окажется непросто?
Даже в темноте я почувствовал, как взгляды всех присутствующих обратились ко мне, и пояснил:
– Они знают о наших родных. И о нашем финансовом положении тоже. Возможно, они придут за нами, даже если нам удастся сбежать.
Повисло неловкое молчание. Страшно думать о том, что кто-то тайно собирает о тебе информацию и может использовать ее против тебя.
Глава 41ЛестницаЧасть 5
Пэк Эён с улыбкой начала вращать фонарик. Свет закрутился вокруг ее руки кольцом, как факелы во время фаер-шоу.
– Что ж, пусть. Надеюсь, они придут сначала ко мне и больше никого не потревожат.
Ее последние слова прозвучали странно, монотонно, как если бы говорил робот. В темноте она показалась мне менее реальной, чем призрак.
Со Чжихёк ничего не сказал, а вот Cин Хэрян заметил:
– Не волнуйся.
– Я просто шучу, – отмахнулась Пэк Эён, продолжая играть с фонариком.
Лучик света беспорядочно плясал по лестнице и стенам, и, понаблюдав за ним, я почувствовал легкое головокружение.
– Я несколько раздражена после встречи с тем сектантом, – негромко продолжила Пэк Эён. – Гыми, Мухён, не знаю, слышали ли вы, но он кричал на меня. Называл сиротой. А я и без того расстроена из-за Шу Лань… Я только и жду, чтобы кто-нибудь дал мне повод выместить на нем злобу.
– Я сожалею о том, что случилось с Шу Лань. Должно быть, вы были близки, – дрогнувшим голосом отозвался я.
Пэк Эён глубоко вздохнула и выдохнула. Если бы силой одного-единственного вздоха можно было обрушить ступеньки, то лестница под нами провалилась бы. Одновременно свет фонарика, беспорядочно прыгавший по стенам, остановился на раненой ноге Со Чжихёка. При таком освещении трудно было что-то разглядеть, но, кажется, Ю Гыми сдвинулась с места и заключила Пэк Эён в объятия.
– Заводить друзей на работе непросто. Как и найти хороших людей. А Шу Лань действительно была хорошим другом.
Услышав ее дрожащий голос, я осознал, каким был невнимательным. Я порылся в карманах, которые даже не были моими, надеясь найти что-нибудь, чем можно было бы вытереться, но нашел только одну монетку. Должно быть, мой носовой платок остался в Пэкходоне и теперь плавал в морской воде. Меня охватило непонятное чувство вины. Неужели все это время Пэк Эён испытывала печаль и злость? Я и понятия не имел. Она так бодро поднималась по лестнице, что я ничего не заметил. Мне стало ужасно совестно.
Немного помолчав, Пэк Эён бодро объявила:
– Перерыв окончен! Продолжаем восхождение! На этот раз давайте попробуем пройти больше.
С этими словами она схватила Ю Гыми за руку и потащила за собой. Мы взялись за плечи и тоже тронулись с места.
Пэк Эён побежала по лестнице с невероятной скоростью. Ю Гыми старалась не отставать, но соответствовать темпу человека, поднимающегося на две-три ступеньки в секунду, – задача не из легких. И наоборот, идущему впереди тоже сложно сбавить скорость, ведь у каждого свой темп.
Время от времени фонарик обращался к нам. Обычно – перед сломанными ступеньками или чем-то похожим на куски бетона, которые преграждали дорогу.
Глядя, как Пэк Эён освещает нам путь, я сказал:
– Она похожа на маяк.
Проводив взглядом удаляющийся свет, Со Чжихёк заметил:
– Какой-то слишком энергичный маяк. Шеф, наша Белая Акула в растрепанных чувствах. Хотя физически она, кажется, в полном порядке.
– Что насчет тебя?
– Вы спрашиваете о моей тонкой душевной организации и психическом состоянии? Или о нестерпимой боли ранения, которое постигло мое идеальное тело?
– О ранении. О твоем психическом состоянии я позаботиться не могу.
– Болит.
– Значит, ты в порядке по обоим пунктам.
– А вы? Как чувствуете себя вы, господин Cин Хэрян? – спросил я одновременно с Со Чжихёком, который вскричал: «Зачем вы вообще спросили?!»
После моего вопроса Со Чжихёк сразу же замолчал.
– Не очень, – после недолгого колебания ответил Cин Хэрян, – но гораздо лучше, чем когда мы были в лифте.
– Несмотря на то что нам предстоит преодолеть около трех тысяч ступенек в темноте, когда сверху капает вода и падают жуки и мы время от времени спотыкаемся?
– Да.
После этого Со Чжихёк истерически рассмеялся, вероятно, решив, что руководитель команды сошел с ума. Мне хотелось присоединиться к смеху, но любопытство взяло верх.
– Можно спросить, почему?
– Во время подъема по лестнице не приходится слишком много думать.
– Например, чем лучше воспользоваться: спасательной капсулой или лифтом?
– Скорее о том, засекли ли подводные лодки ближайшей страны, как нас атаковали торпедами; через сколько времени после отключения связи руководство отправит дрон, чтобы обследовать станцию; зафиксировали ли спутники наши спасательные капсулы; сколько членов моей команды выжило; что делают другие руководители команд и в какой степени культ взял Подводную станцию под свой контроль.