Что ж, звучит вполне логично. Я посмотрел на светящийся кулон у себя на шее и подумал, не будет ли грубым сразу его снять и вернуть. Но тут Син Хэрян добавил:
– Вернете, как только выйдем из темноты.
– Конечно. Первым делом.
Тем временем Со Чжихёк, возвращаясь к предыдущей теме, сказал:
– Ну, в общем, мы ныряли все четыре дня, пока не нашли оба тела. Я тогда впервые побывал на похоронах человека своего возраста. Никогда раньше не участвовал в таком мрачном и тихом мероприятии. Мы тогда были в отличной форме. Плавали четыре дня подряд, потом всю ночь сидели на похоронах, а на следующий день были как новенькие. Сейчас я так уже не смог бы.
– Вы и сейчас неплохо справляетесь с лестницей, – подметил я.
Конечно, Со Чжихёк поднимался не сам – мы с Син Хэряном помогали, поддерживая и принимая на себя часть его веса. На одной ноге Со Чжихёк не смог бы взобраться по этим бесконечным ступеням.
Со Чжихёк возмущенно замахал руками и заявил:
– Несколько лет назад я по таким лестницам летал!
Син Хэрян провел рукой по его затылку, то ли прося замолчать, то ли пытаясь утешить.
– После операции ты снова будешь летать, – тихо пообещал он.
Со Чжихёк ничего не ответил. Мы продолжили молча подниматься. Я не знал, сколько времени нужно, чтобы полностью восстановиться после огнестрельного ранения в колено, но слышал, что суставы лечить сложно. Впрочем, возможно, за последние годы медицина шагнула далеко вперед.
Когда мы все трое, запыхавшись, остановились для очередного привала, выяснилось, что нам осталось около шестисот ступеней из четырех тысяч трехсот. Бутылочка воды, которая ходила по рукам, почти опустела, и я спросил, можно ли допить остаток. Получив разрешение, я осушил ее до последней капли и выбросил. Кажется, у нас было около девяти бутылок воды и других напитков, но теперь все закончилось.
В рюкзаке Пэк Эён оставалась бутылочка виски, но никто не собирался ее открывать. Даже сам Со Чжихёк, который настоял на том, чтобы взять ее с собой, не изъявлял желания. Он сказал, что в таком состоянии даже один глоток свалит его с ног.
Я, весь пропитанный потом, рухнул на холодный пол и простонал:
– Хочу в душ.
Ю Гыми, одновременно зевая и вздыхая, добавила:
– Хочу американо со льдом.
– Любую газировку.
– Воду.
– Пиво, – добавил Со Чжихёк.
Пэк Эён нахмурилась и с упреком ответила:
– Будь благодарен, что я еще не выбросила твою бутылку этого «Баллен чего-то там»!
– Спасибо-спасибо. Давай выпьем, когда выберемся отсюда.
Я лежал на пыльном полу, чувствуя, как мое потное тело время от времени овевает дувший откуда-то ветерок. Ступени приятно холодили. Глядя в темный потолок, я спросил:
– Что вы собираетесь сделать, когда мы выберемся отсюда?
Некоторое время никто не отвечал, пока из темноты не раздался голос Син Хэряна:
– Вторая подводная база находится на глубине двести метров. Самый быстрый способ подняться – на одном из трех лифтов, включая центральный. Еще есть спасательные капсулы и подводные лодки. Думаю, проще всего будет сначала проверить лодки, потом капсулы и лифт. В данный момент я согласился бы выбраться на поверхность на чем угодно, хоть на исследовательском аппарате.
– А с такой глубины нельзя подняться с аквалангом? – спросил я, вспомнив его рассказ о фридайвинге.
После моего вопроса все замолчали. Если можно нырнуть на глубину в сто метров без снаряжения, то наверняка со снаряжением можно подняться на двести метров! Син Хэрян и Ю Гыми одновременно ответили:
– Нет.
– Двести метров – это слишком много.
Поняв, что они с Ю Гыми ответили одновременно, Син Хэрян вежливо предложил:
– Говорите.
– Хорошо, – ответила она. – На глубине в двести метров давление составляет около двадцати атмосфер. Это все равно что положить на ноготь груз в двадцать килограммов. Представьте, что на каждый участок вашего тела площадью в один квадратный сантиметр давит по двадцать килограммов. Площадь кожи человека составляет около двадцати тысяч квадратных сантиметров. Это как если бы на ваше тело навалилось четыре тысячи килограммов сразу.
Слушая объяснения, я невольно подумал, что из Ю Гыми получился бы отличный учитель математики.
Пэк Эён добавила:
– Это как вес двух порше.
– Один порше весит две тысячи килограммов? – удивился Со Чжихёк.
– Какая разница?
Пока они препирались, Ю Гыми спокойно повернулась ко мне:
– На глубине в двести метров уже начинается так называемая глубоководная зона, в которой человеческое тело не может выжить без специального оборудования. Я закончила. Господин Син Хэрян, продолжайте.
– Опытные дайверы не советуют новичкам погружаться глубже пятидесяти метров. И да, оборудование для дайвинга есть только на Первой подводной базе.
– Спасибо вам обоим за исчерпывающие ответы.
После их подробных объяснений я чувствовал себя так, словно вернулся в университет. Правда, мои профессора были далеко не так терпеливы и доброжелательны, как эти двое. По крайней мере, здесь от меня не отмахивались, даже если мой вопрос был глупым.
Неожиданно что-то тяжелое опустилось мне на живот. Я оцепенел, но, протянув руку, понял, что это кот.
Глава 45ЛестницаЧасть 9
Теплый и мягкий. То ли именно этот кот отличался небывалым спокойствием, то ли все кошки такие, но он не кусался и не царапался. Я забыл про кота, но, кажется, кто-то из нашей группы о нем позаботился. Разве животным тоже не нужна вода? Чем питаются коты? Мышами?
А как насчет змей? Кажется, они тоже едят мышей? И пьют воду? Я никогда не держал животных. Все, что мне было известно о питании змей, я почерпнул на телеканале про животных из передачи о том, как змея охотится на мышей в дикой природе.
Интересно, водятся ли мыши на Подводной станции? Смогу ли я их ловить? Я даже не знаю, ядовита ли эта змея. Что делать после того, как мы спасемся? Кто будет ухаживать за котом и змеей? Я захватил их сгоряча, но теперь вдруг осознал, что хлопот с животными гораздо больше, чем я думал. Но нельзя же было бросить их на погибель в морской воде?
Пэк Эён начала водить фонариком в разные стороны, пока луч света не упал на кота, удобно устроившегося у меня на животе. Тогда она опустила фонарик. Похоже, именно Пэк Эён несла кота все это время.
– Не знаете, у кого-нибудь в Пэкходоне был кот? – спросил я.
Мне ответила тишина. Я подумал, что раз уже все знают про кота, то змея тоже не вызовет особого удивления, поэтому спросил снова:
– А может, кто-то держал змею?
– Змею? Она… не ядовитая?
Со Чжихёк, казалось, был слишком измотан, чтобы реагировать. Я не мог ответить, а спрашивать у самой змеи, ядовита она или нет, не имело смысла.
– Не знаю. Я нашел ее в клетке и взял с собой, когда эвакуировался из жилого блока в Пэкходоне.
– А где она сейчас? – спросил Син Хэрян.
Я машинально указал на лежащий рядом со мной рюкзак, но, осознав, что в темноте этого никто не увидит, зевнул и сказал:
– В маленьком боковом кармане моего рюкзака.
– Вас укусили?
– Нет… хотя, если честно, не уверен. Если бы укусила, разве я уже не был бы мертв?
– Не факт. Если это не нейротоксин, а гемотоксин, то при быстром развитии смерть может наступить через двадцать минут, но чаще это занимает около двух часов.
Умеет же Син Хэрян одним словом заставить сердце биться быстрее. Секунда – и я уже волнуюсь. Даже не верится. Кажется, прошло больше двух часов с тех пор, как я нашел змею. Болела ли у меня рука, когда я клал ее в рюкзак и вынимал обратно? Я не помнил – слишком много всего произошло. Меня настолько вымотал подъем по лестнице, что, скорее всего, я сейчас легко смирился бы с укусом ядовитой змеи.
Из темноты раздался голос Ю Гыми:
– Как думаете, что с остальными?
– С какими остальными?
– С теми, кто сел в центральный лифт. С Генри, Дженнифер, Гаён, русскими. И с теми, кто воспользовался спасательными капсулами или подводной лодкой. А еще с сотрудниками нашего Исследовательского комплекса.
– Они либо мертвы, либо живы. Пытаются спастись. Возможно, попали в плен к сектантам или были убиты ими. Нам бы самим выжить, а не думать о других, – лениво пробормотал Со Чжихёк.
Пэк Эён встала, выгнулась, как кошка, и с насмешкой произнесла:
– Тоже не понимаю, зачем нам думать о раненых.
– Беру назад свои слова. Прошу вас подумать о других. Жизнь – драгоценный дар. Каждый человек – чей-то близкий, друг или возлюбленный. Простая помощь может изменить чью-то судьбу, – заговорил Со Чжихёк.
Это напоминало предвыборную речь политика, и я не смог удержаться от смешка. Ю Гыми тоже тихо засмеялась.
Пока я копался в рюкзаке, пытаясь найти змею, мне под руку попались три леденца. Я вручил по одному девушкам, потом подошел к мужчинам, которые лежали на полу, и спросил, кто из них хочет последний леденец.
Син Хэрян слегка качнул головой:
– Лучше заткни Чжихёка. Я в порядке.
– Я способен говорить даже с леденцом во рту! – тут же возразил Со Чжихёк.
Как бы то ни было, последний леденец я вручил раненому. Во время первой нашей остановки Пэк Эён, доставая из рюкзака стаканчики с фруктами, твердо заявила: «Надо съесть, иначе не дойдете. Отказ не принимается. Если дают – ешь!» С тех пор мы молча ели все, что доставалось из наших рюкзаков.
Карабкаясь вверх по лестнице, я понял, что на пустой желудок никто из нас действительно не осилил бы эти тысячи ступеней. Видимо, инженеры знали свое дело – настоящие профессионалы подъема по лестницам.
Мы уже почти добрались до Второй подводной базы. Я надеялся, что Син Хэрян хотя бы на мгновение остановится и скажет несколько вдохновляющих слов. Что-нибудь вроде: «Мы отлично справились, мы почти на месте, это результат усилий каждого из нас». Но в темноте он тихо произнес всего одно слово:
– Пойдемте.
Меня охватила надежда – неужели ступенек осталось совсем немного? Скоро мы будем на Второй подводной базе. Нужно собраться с силами. Со Чжихёк почесал голову и приобнял меня за плечо.