– Она мертва, – с трудом ответил Со Чжихёк. – Слу… случайная… пуля…
Случайная пуля? В голове у меня все смешалось. Я подполз к Ю Гыми и осторожно тронул ее за плечо, словно пытаясь разбудить, и только тогда заметил, что ее правая сторона, опиравшаяся на камень, залита кровью. Сначала я не понял этого, потому что камень, к которому она прислонялась, был красным. Но теперь я увидел струйку крови, стекающую с правой брови. От ужаса я не мог найти слов.
Я не знал, сколько времени просто сидел и смотрел на лицо Ю Гыми, потеряв счет минутам. Несколько раз Со Чжихёк пытался докричаться до меня и наконец, не выдержав, схватил меня за руку и заставил посмотреть на себя. Только тогда я понял, что весь дрожу, как тоненькое деревце на ветру.
Со Чжихёк нахмурился и сказал:
– Эй! Соберись. У меня нет сил сейчас еще и тебя вытаскивать.
– Но… Гыми… Она умерла…
– Ю Гыми мертва, и я тоже скоро сдохну. То, что я дошел сюда на своей ноге, уже чудо. Только благодаря вам всем я до сих пор жив. Окажись на вашем месте какая-нибудь сволочь вроде Чон Санхёна или бессердечная Кан Сучжон, я бы сдох еще на Четвертой базе с пулей в башке. Никто не стал бы тащить меня по лестнице. Пак Мухён! Хватит думать о мертвых! Сосредоточься на живых! Возьми, – он сунул мне в руки свое оружие, – и стреляй в тех, кто целится в Пэк Эён. Не дай им убить ее.
– А вы?
– Ты что, не слышал? Иди уже.
– Нет! Я не могу! Мне велели привести вас!
Со Чжихёк проигнорировал мои слова, забрал мой пистолет, проверил количество патронов и протянул мне свой.
– …Син Хэрян – хороший человек, но он не умеет оставлять людей. Если в команде есть слабое звено, его нужно просто оставить. Я знаю Син Хэряна семь лет, и это единственное, чему он так и не научился. Но ты, Мухён, стоматолог. Ты спокойно вгоняешь дрель в чьи-то зубы, значит, у тебя крепкие нервы. Ты справишься.
Что за чушь он нес? Какая связь между дрелью и этим? Никакой! Я замотал головой, чувствуя, как мое тело дрожит от стресса. Я думал, что выплакал уже все слезы, но новые продолжали катиться, обжигая лицо.
– Я… я… я не могу оставить вас, Со Чжихёк! Я… я… я всего лишь стоматолог! Но если я оставлю вас здесь, вы умрете!
– Кто знает? Пусть Син Хэрян и стоит троих, а Пэк Эён – отличный стрелок, но кто может предсказать, когда оборвется чья жизнь? Мы не знаем, доживем ли до Первой подводной базы. Ю Гыми пряталась за мной, кто бы мог подумать, что она погибнет от случайной пули, отрикошетившей от камня?
Он был прав. Даже если я попытаюсь вывести Со Чжихёка и мы доберемся до Син Хэряна и Пэк Эён, это не гарантирует спасения. Мы легко можем попасть под обстрел и погибнуть еще быстрее, чем здесь. Но и оставаться – тоже не вариант. Если сектанты прорвутся через вход в выставочный зал, нас всех перестреляют.
– Так какая разница, погибнуть здесь или по дороге? Пойдемте вместе!
Со Чжихёк нахмурился, почесал затылок, тяжело вздохнул и посмотрел на меня с каким-то усталым пониманием. Наконец, покачав головой, сказал:
– Забери сумку Ю Гыми.
В ту секунду я воспринял его слова как согласие и почувствовал облегчение. Быстро подойдя к телу Ю Гыми, я извинился перед ней, хоть она и не могла меня услышать, и начал осторожно снимать ее рюкзак. Ремни были затянуты, и, чтобы снять их, мне пришлось согнуть ее руки.
Вдруг я услышал голос Со Чжихёка:
– Прости, что тебе придется это увидеть.
Я замер и повернулся к нему. Со Чжихёк стоял ко мне боком. Вдруг раздался громкий выстрел – бах! Я не сразу понял, что произошло, но через мгновение осознал: Со Чжихёк выстрелил себе в голову. Он направил пистолет прямо в глаз и покончил с собой.
Я остолбенел. Он не хотел, чтобы я это увидел. Поэтому и сказал «прости». Но зачем? Почему он это сделал? Мы могли бы пойти вместе. Я бы помог ему. Да, у него было ранение, но я бы помог ему идти. Сейчас делают операции на колене, которые позволяют людям снова ходить, даже если полное выздоровление невозможно.
Мы вместе выбрались из перестрелки на Четвертой подводной базе, прошли вместе эти бесконечные лестницы, так почему теперь он не продолжил бороться? Да, вокруг нас стреляют сектанты, но это же не причина сдаться. Почему? Почему он решил так поступить?
Почему крошечный кусочек металла, размером не больше ногтя, способен убивать людей? Как так выходит, что из-за него человек превращается в мешок с кровью? Ведь пули можно извлечь, я же знаю. Можно сделать операцию. Я слышал, что даже из мозга извлекают пули. В мире происходит столько ужасных событий, и врачи постоянно сталкиваются с необходимостью удалять все мыслимое и немыслимое из поврежденного мозга. Я слышал истории о том, как из головы доставали предметы гораздо больше пули, и люди выживали, даже если их череп был раздроблен. Несколько недель в больнице, выбритая голова – и они возвращались к жизни. После лечения даже не оставалось следов. Почему и здесь не может быть так же? Может, если вынуть эту пулю, то Со Чжихёк выживет?
Или я чего-то не знаю, потому что в этом месяце не читал последние медицинские журналы? Как только выберусь отсюда, первым делом подпишусь на журналы про нейрохирургию. И еще нужно будет спросить друга, который специализируется на нейрохирургии. У меня тут двое с пулей в мозгу, вот интересно, сколько времени им потребуется на восстановление, если просто извлечь пулю. Может, пулю можно высосать, как с помощью вакуумного насоса? Если да, тогда это могли бы делать и стоматологи. Я мог бы это сделать – руки у меня не трясутся.
Глава 57Выставочный залЧасть 7
– Мухён.
Я не знал, сколько времени просидел между телами Ю Гыми и Со Чжихёка. Кто-то потряс меня за плечо, и только тогда я поднял голову. В глазах темнело, и мне пришлось встряхнуться, чтобы увидеть, кто это. Передо мной стояла Пэк Эён, с головы до ног залитая кровью. Я попытался что-то сказать, но слова не шли.
– Э-э… э… э…
– Вставайте. Нам нужно идти.
Встал я не сразу. Попытался, но рухнул обратно на пол, и только с трудом, глотая слезы и сопли, смог подняться, опираясь на руку Пэк Эён. Винтовка, которую мне дал Со Чжихёк, казалась невероятно тяжелой (я только от Пэк Эён узнал, что это вообще винтовка). Мне было тяжело даже просто стоять, не говоря уже о том, чтобы идти. То ли она всегда была такой тяжелой, то ли я настолько ослаб. Все тело налилось свинцом, и единственное, чего я хотел, – это упасть на пол и спать часов десять подряд.
Если бы винтовка не была закреплена на ремне, я бы ее уронил. До этого я пользовался только пистолетом, который легко держать в двух руках, но из винтовки не смог бы даже выстрелить.
У Пэк Эён тоже была винтовка, похожая на мою. Но девушка двигалась, как леопард в саванне, скользя между драгоценными камнями. По ее шагам невозможно было догадаться о тяжести оружия.
У Пэк Эён была уже не та винтовка, с которой она уходила. Ремень предыдущей был черный, а этой – синий. Сама винтовка была почти аквамариновой, как тот камень, мимо которого мы недавно прошли. Оказывается, оружие тоже можно кастомизировать. Вряд ли у Пэк Эён было время покрасить свою винтовку, так что, скорее всего, она взяла ее у кого-то другого. С каждым ее шагом на пол падали капли крови. Если бы это была ее кровь, она бы уже не стояла на ногах.
Эта мысль заставила меня задуматься: а жив ли я сам?
Шатаясь и спотыкаясь, словно новорожденный теленок, я старался не отставать от Пэк Эён, потом, собравшись с духом, спросил:
– Вы ранены?
Она решительно покачала головой, затем стерла кровь со лба и щек тыльной стороной руки.
– Это не моя кровь.
Скажи Пэк Эён, что вся эта кровь ее, что мы с ней уже мертвы, я, наверное, поверил бы. В ушах стоял гул, и я рассеянно кивнул, едва понимая, что происходит. Перед глазами все расплывалось, я несколько раз протер их грязной рукой, пытаясь что-то разглядеть.
– А где Син Хэрян?
– Слышите стрельбу? Это стреляет командир. Он ждет нас.
«Нас». Наверное, Син Хэрян ждет четверых человек.
Только спустя несколько секунд я осознал, что мы почти добрались до выхода из выставочного зала. Син Хэрян стоял, прижавшись к двери, и стрелял из-за нее. Когда мы приблизились, он повернул голову и посмотрел на нас – сначала на Пэк Эён, потом на меня. Его взгляд скользнул по нам и остановился на пустом пространстве за моей спиной. Через пару секунд Син Хэрян снова сосредоточился на происходящем впереди, где слышались выстрелы. Он все понял. Мгновенно догадался по тому, что пришли только мы с Пэк Эён.
Мы с Пэк Эён спрятались за его спиной. Она быстро проверила мою винтовку и сказала, что просто нужно целиться и стрелять. Ах да, Со Чжихёк говорил мне то же самое. Син Хэрян отступил внутрь, и мы услышали, как пули стучат о дверь. Это была не обычная деревянная дверь, а массивная металлическая конструкция толщиной с большой палец – видимо, такая дверь была необходима, поскольку станция находилась под водой. Интересно, была ли она еще и водонепроницаемой?
Я ожидал, что при первой же возможности Син Хэрян набросится на меня с обвинениями, скажет, что я никчемен, что я всех подвел, а может, даже выстрелит в меня со злости за то, что я не привел остальных. Но когда Син Хэрян наконец заговорил, его слова были совсем о другом.
– Все подводные лодки вышли из строя. Говорят, их повредили.
– Командир, все лифты остановлены на втором подводном уровне, – добавила Пэк Эён.
Я ожидал, что Син Хэрян спросит, где Ю Гыми и Со Чжихёк, но он даже не упомянул о них. Не спросил, как они погибли, что вообще произошло. Говорил только о текущей ситуации. Значит, лифты стояли на этом уровне, на Второй базе.
«Интересно, откуда у них эта информация», – подумал я, но уже через несколько секунд понял, что Пэк Эён и Син Хэрян, должно быть, добыли ее у противника. Но когда у них было время на разговор в разгар перестрелки?
Я рассеянно спросил:
– Значит, нет никакого способа добраться до Первой подводной базы?