Нокс схватил Селену за запястье и, обняв ее за талию, крепко прижал к себе. Он хотел удержаться за нее, словно за якорь. Селена всегда была рядом. И когда его мир рушился на похоронах Элинор, она не покинула его. И теперь Ноксу казалось, что только Селена могла заглушить ту ужасную боль, пожиравшую его изнутри.
– Когда-то я был мужем, – резко бросил он. – Я был отцом. А сейчас я человек с дырой внутри и не знаю, как залатать ее. Я даже не уверен, что хочу этого. Я не знаю, кто я.
– Зато я знаю, – мягко ответила Селена, нежно коснувшись его щеки. – Нокс, ты мужчина. Мужчина, которого я хочу. Этого может быть достаточно… по крайней мере, пока? Ты можешь быть таким для меня?
Ему хотелось закричать «да». Потому что единственное, в чем Нокс не сомневался, так это в том, что он может быть любовником Селены. И может доставить удовольствие им обоим. Нокс не знал, что творится в мире, но он знал, что могло бы произойти здесь, в ее спальне.
Поэтому он подхватил Селену на руки и, крепко прижимая к груди, отнес в ее комнату и уложил на кровать. Нокс стянул с них обоих одежду, не выключая в спальне свет, чтобы насладиться красотой восхитительного тела Селены. Он был близок к тому, чтобы повторить то, что сделал вчера, раздвинуть ей ноги и насладиться ее вкусом. Но Селена села на кровати, сдвинувшись к ее краю, и уперлась ладонями в его грудь.
– Теперь моя очередь, – прошептала она и прижалась губами к его груди. – Я хочу показать тебе, как сильно хочу тебя.
Нокс почувствовал, как его тело напряглось словно натянутая тетива, когда Селена продолжила покрывать его тело поцелуями, опускаясь все ниже, пока не добралась до его отяжелевшей плоти. Она обхватила пальчиками его мужское достоинство и лизнула язычком его головку. Нокс судорожно выдохнул, не в состоянии пошевелиться.
– Этого я тоже никогда в жизни не делала, – сказала Селена и бросила на него шаловливый взгляд. – Если тебе интересно.
Конечно, ему было интересно, потому что он был чертовски эгоистичным собственником. И то, что она ласкала так только его одного, приводило его в невероятный восторг.
Селена изогнула спину и заглотнула его плоть еще глубже. Нокс положил ладонь между ее лопаток и пытался не терять голову, когда Селена продолжила ублажать его своими губами и языком. Он не мог понять, почему все это время наказывал себя и лишал удовольствия.
Ведь Нокс не мог думать не только о сексе, он не мог даже расслабиться как следует.
После похорон дочери он ни разу не позволил себе насладиться чертовой едой. Всегда поспешно заглатывал ее и возвращался к работе. После работы тащился в спортзал, а потом работал на ранчо. И только в последнее время, которое Нокс проводил здесь, с Селеной, он начал переживать вещи, которые оставил далеко в прошлом. Такие, как общение с людьми, которыми дорожил, поездки в гости к знакомым. Нокс вспомнил, как сильно ему нравилось прикасаться к женщине. И он не знал, как относиться к таким откровениям – тому, что он наказывал себя, и тому, что на этой неделе он начал избавляться от этого наказания.
Шаг за шагом.
Нокс испытал острое чувство вины и вместе с тем ошеломительное удовольствие, которое изливала на него Селена своими ласками.
Он сгорал от неутоленной страсти и с большим трудом сохранял остатки самообладания. Ему не хотелось терять его, но в глубине души он готов был перестать сопротивляться и полностью подчиниться Селене.
Только она заслуживала лучшего, чем Нокс, но он оказался слишком слабым, чтобы отвергнуть ее.
Когда дело коснулось серьезных вещей, у него не хватило сил повлиять на исход событий.
Но он мог доставить ей удовольствие. И получить его сам.
– Я хочу по-другому, – хрипло сказал Нокс.
Он схватил Селену за руки и, притянув к себе, жадно набросился на ее губы. Потом он уложил ее на спину, положил ее ногу себе на поясницу и резко вошел в нее. Нокс продолжал двигаться, пока они не обессилели и их не поглотила пучина острого наслаждения.
Потом они лежали рядышком. Просто мужчина и женщина, которые хотели друг друга. Которые нуждались друг в друге и которые решили пойти на поводу у своих чувств.
Нокс наслаждался окутавшим его покоем и позволил своему разуму немного отдохнуть. Он прислушивался к размеренному дыханию Селены, вбирал в себя ощущения от прикосновения ее атласной кожи и того, как ее волосы блестящей копной рассыпались по его груди.
Но реальность не заставила себя ждать слишком долго. Благодаря тому, что случилось между ними, Нокс чувствовал себя словно заново родившимся, но глубоко в душе он понимал, что остался прежним.
Селена крепче прижалась к нему, и он обнял ее, наслаждаясь теплом, исходящим от ее тела, ее нежностью и хрупкостью.
– Ты снова собираешься исчезнуть навсегда? – сонно спросила она.
– О чем ты?
– Ты впервые приехал в Техас с тех пор… ну, ты понимаешь, что я имею в виду. Ты все время торчишь в Вайоминге. И мне пришлось ехать туда, чтобы повидаться с тобой. Ты хочешь снова уехать и не возвращаться?
Нокс знал, что она говорит о том, что он не вернется к ней, и его очень тревожило ее беспокойство.
– Мне тяжело находиться здесь, – после минутного молчания ответил он. – В этом городе мы с Кассандрой построили жизнь, которую я мог прожить до конца своих дней. У нас был красивый дом… Чудесная семья. Все было замечательно. На самом деле. У меня было все, о чем можно только мечтать. А потом все разлетелось вдребезги. – Он горестно покачал головой. – Никто не любит возвращаться на место катастрофы. Здесь я чувствую себя именно так.
– Я даже представить не могу, – приглушенно сказала Селена, уткнувшись в его плечо. А Нокс положил ладонь ей на затылок и прижал к себе. Удивительно, но держать ее в своих объятиях казалось таким естественным. Словно физическая близость в их отношениях появилась не вчера, а давным-давно.
– Хотя горе не привязано к какому-то одному месту, – продолжил Нокс. – У тебя может сжаться сердце от какого-нибудь запаха, который перенесет тебя в прошлое. Ты можешь увидеть маленькую девочку того же возраста, что и Элли. Иногда достаточно одного взгляда на идущую вместе пару. А еще эти крекеры в наших магазинах. – Он натужно рассмеялся. – Знаешь, мы до сих пор продаем ее любимые крекеры из пшеничной муки. Селена, я до сих пор не могу спокойно пройти мимо чертовой полки, на которой они стоят. – Ноксу казалось, что его грудь придавили бетонной плитой. – Потому что я помню, как она вытирала рот о мою рубашку, оставляя следы на ней. Она просто пачкала мне рубашки, что расстраивало меня и даже раздражало, но я никогда не сердился на нее. Потому что она была всего лишь ребенком. Просто маленькой девочкой. – У него создавалось впечатление, что все происходило не с ним. Словно он наблюдал за другим человеком, который лежит здесь и говорит о таких вещах. Но Нокс не испытывал бы такой мучительной боли, если бы эта жизнь принадлежала кому-то другому. – Я бы отдал все – свою проклятую жизнь, – чтобы снова застирать свою рубашку от следов пшеничных крекеров.
Нокс почувствовал, что его плечо стало мокрым, и понял, что Селена плачет. А потом осознал, что слезы катились и по его щекам тоже.
– Не было необходимости держаться подальше от Техаса, чтобы защитить себя. От таких вещей невозможно защититься. Я могу потерять самообладание из-за чертовой пачки крекеров.
Селена уткнулась лицом в его грудь.
– Как бы мне хотелось все исправить, – сказала она. – И эти слова вызывают самое большое разочарование из всех, которые я когда-либо говорила. Потому что они ничего не дают. И ничего не исправят.
– Мне кажется, между нами очень много разбитых осколков, – прокашлявшись, заметил Нокс.
– Наверное, ты прав.
– На этот раз я не собираюсь избегать тебя, – сказал он, проводя рукой вверх-вниз по талии и бедру Селены. – Я не смог бы, – добавил Нокс и помолчал еще некоторое время. – Я никому не рассказывал эту историю. – Селена прекрасно понимала, о чем идет речь. – И носил все в себе.
Его брак развалился не в последнюю очередь из-за того, что после смерти дочери они с Кассандрой закрылись каждый в себе. И никто из них не знал, как найти обратный путь к сближению. У них не было сил – или особого желания – хотя бы попытаться сделать шаг навстречу друг другу.
– Спасибо, что поделился со мной, – прошептала Селена. – Я тебе очень признательна.
– Ты говоришь, что ничем не помогла мне. Но ты не права. Ты подарила мне эти воспоминания. Это мгновение. Впервые за пару лет я испытал удовольствие. Это не пустяки.
– Для чего еще нужны друзья? – улыбнулась Селена и поцеловала его в губы.
И после этого они больше не возвращались к разговорам.
Глава 10
Нокс провел еще одну неделю у Селены и по-настоящему не задавался вопросами по поводу мотивов своего пребывания в ее доме. Да, он подозревал, что избегает посещения благотворительного мероприятия, организованного его бывшей женой, и возвращения в реальную жизнь, но ему не очень хотелось сосредотачиваться на этих вещах.
Тайна, окружающая возвращение Уилла, так и не была разгадана, но Селене больше не приходило никаких писем, и никто не пытался выйти с ней на связь. Так что Нокс оставил это дело детективам и родственникам Уилла.
А сам с головой окунулся в отношения с Селеной, которые с недавних пор приобрели неожиданный характер. Нокс заново переживал удовольствие от простых вещей, таких как секс и еда, которыми они с Селеной наслаждались в больших количествах.
Он по-прежнему помогал ей разобраться с ее домом. Но не торопился, потому что спешить было некуда.
Когда зазвонил его телефон, он как раз работал в пристройке, а Селена сидела за компьютером в доме.
Нокс посмотрел на неизвестный номер и взял трубку, подумав, что ему могли звонить по работе.
– Алло?
– Привет, Нокс.
Звонила Кассандра, и первой реакцией Нокса оказалась ярость. Он разозлился, что она посмела вмешаться в отрезок его жизни, полный тихой радости и покоя. В то новое, что сейчас происходило с ним.