Успокоившись, эльф с трудом поднялся с земли и, отряхнувшись, присел на корягу невдалеке от входа в подземелье. Повезет ли человеку еще раз? Не далее как час назад сквозь этот вход, спотыкаясь, прошла вереница зазомбированных людей, слепо спотыкаясь о порожек. Безвольные куклы — что с них взять…
Количество жертв все росло — на этот раз, для сотворения громадного колдовства, господин пригнал почти тысячу голов, в смысле людей, на убой. Меллион одернул себя — людишки, надо признать, не были настолько слабы, как казалось на первый взгляд, а один из них и вовсе был его надеждой на спасение. Вполне возможно, что если их раса продолжит развиваться такими темпами, то скоро достигнет уровня перворожденных. Лет этак через десять. Тысяч.
Внезапно эльфа пронзили магические эманации, а окружающий его эфир затрещал под натиском чужеродной, враждебной всему живому энергии. Неужели началось?
Раз пошла цепная реакция — значит, человек вернулся в свою резиденцию и затронул магическую метку, оставленную в замке одним из слуг господина. Все должно случиться быстро, настолько быстро, чтобы у короля не осталось времени сбежать.
Кажется, сегодня Демон должен был вернуться с бала-маскарада в его честь усталым и, возможно, отравленным. Господин не терял времени даром и, сыграв на низменных людских чувствах, создал заговор, умело используя возмущенную знать в качестве своих марионеток. Глупые ничтожные людишки даже не понимали, что ими попросту манипулируют.
Прошлое убийство заклятого конкурента не прошло даром для господина — в тот раз луч смерти принес данные, которые лишь недавно были окончательно расшифрованы. Теперь Меллион, имевший допуск к этим данным, точно знал, кто, а точнее — что такое этот король Демон. По крайней мере не человек, это уж точно. Существо такого уровня от обычного яда едва ли схватило бы банальное несварение, а уж про смерть и говорить глупо. Впрочем, логично рассудив, что чем черт не шутит, господин выделил одну из самых редких и сильных отрав из своей коллекции. Попытка не пытка, съест — уже хорошо, ослабнет и на себе замкнется, не съест — так заговор раскроет и успокоится, ослабит бдительность.
Земля под эльфом застонала, словно стараясь отодвинуться прочь от творившегося в ее недрах. Невдалеке от входа поползли новые трещины, поглощая посыпавшиеся в них сухие ветки и пожухлые листья; воздух сгустился, словно пытаясь предотвратить нечто, грозящее вырваться из-под земли наружу. Судорожно зашевелив руками, остроухий принялся плести все известные ему защитные заклятия, стремясь успеть закрыться до того, как это произойдет.
Твердь под ногами эльфа содрогнулась, и из-под нее взметнулся ввысь антрацитово-черный луч, обхватом с полноценное взрослое дерево. Затем — еще один, за ним — третий. С обычным землетрясением у сына природы не возникло бы проблем, но тут… больно уж неправильными были эти толчки, неестественными. Если при первом толчке Меллион и устоял, то при последующих, к своему стыду, не смог.
Лучи темной магии били вверх, сотрясая землю и заставляя мироздание содрогаться от таящейся в них не-жизни. Били словно вода из недавно открывшегося ключа — так же резво и стремительно, и казалось, им не будет конца.
В качестве своей цели господин выбрал замок, в котором обитал его конкурент. Не зря на этот раз жертвоприношение было настолько массовым, а количество затраченной энергии — настолько чудовищным. Один или несколько подобных ударов магическая защита крепости легко выдержала бы, десяток-другой — тоже, но с треском и натугой, исчерпав весь свой ресурс, а вот целую сотню… У короля Демона практически не было шансов. Святое древо, пусть этот человечишка выживет!
Димитрий, без сознания
— Просыпайся, герой. Быстрее давай, времени мало.
Сознание включилось щелчком, и, резко открыв глаза, я с интересом уставился на окликнувшего. Дежа-вю?
Сонливости как не бывало. Напротив меня стоял совершенно седой дед, с опрятной бородой по пояс, одетый в белый бесформенный балахон и с посохом наперевес. Посох, к слову, тоже был белый. Иде это йа?
— Я даже не удивлен, что ты умудрился найти в Дворце Съездов потайную комнату, где градоправитель спрятал стратегические запасы яда, которыми намеревался отравить всех твоих сподвижников, — вздохнул старец, поглаживая бороду. — Более того, не изумляет меня и то, что ты умудрился сожрать почти три килограмма одного из этих редких токсинов. Но объясни, зачем было создавать такой балаган?
— Какой такой? — прохрипел я, чувствуя себя слегка помятым, будто меня пожевало стадо коров. Что же вчера было и кто этот незнакомец? И как, черт побери, я умудрился схомячить три кило, да еще и отравы, если человеческий желудок вмещает от силы полтора?
Старик, тяжко вздохнув, отошел от меня на пару шагов и уселся в удобное на вид кресло. Интересно, откуда оно взялось? Ведь только что его не было!
— Когда ты нашел ту комнату… — продолжил он. — То решил сыграть со знатью «веселую» шутку. Заставив своего друга, Максимиллиана, наколдовать бесформенную полупрозрачную массу, ты щедро посыпал ее ядом вперемешку с сахаром, а затем предложил всем угощаться, разрекламировав это блюдо, как дивное «заморское фруктовое желе со сладкой посыпкой»? Надо ли говорить о том, что угощаться было предложено исключительно заговорщикам, знавшим о покушении и участвовавшим в нем?
Я напряг память, тщетно пытаясь вспомнить описываемые старцем события. И правда, было что-то подобное. Как забавно побелел градоправитель, когда ему предложили то блюдо, надо было видеть! А как потешно пооткрывала рты знать, увидев, с каким задором я трамбую отраву! Казалось, достаточно будет по затылку хлопнуть — и выпученные глаза на пол выпадут.
— А они съели хоть кусочек или нет? — вопросил я старика, поняв, что сам не вспомню. — Что потом-то было?
Как хорошо, что этот Баран Пятый посольств из соседних держав на бал не позвал, вот позорище было бы…
Старец лишь закрыл лицо рукой, сетуя на мою непосредственность.
— Он их позвал и они все видели.
— Как?! — опешил я. — Уй-й-й…
— Более того, о тебе теперь пошел слух, как о жестоком тиране и жу-утком садисте.
— За что? — жалобно сморщился я.
— Посольства же должен кто-то оберегать от нападений да прочих каверз. Этим, как правило, занимается штатный маг. Одна из его обязанностей — это проверка еды на наличие ядов вот на таких вот приемах.
— И? — затаив дыхание, переспросил я. — Отрава же редкая вроде была, о которой почти никто не знает и определить не может. Иначе как градоправитель мне ее скормить собирался?
— Верно, редкая, — концами губ улыбнулся старец. — Но вот незадача! В одном из посольств маг как раз оказался родом из той далекой островной страны, откуда прибыл яд. Он, не будь дураком, распознал эту пакость и тут же поделился новостью с коллегами: на чужбине вражды нет и все посольства волей-неволей сотрудничают.
— А потом? — простонал я, начиная припоминать лица послов в тот вечер.
— Сам картину себе представь: стоит король, с радостным лицом кушает отраву ложками, а потом, льстиво улыбаясь, предлагает ее попробовать своей знати. Вежливо так предлагает, но настойчиво. А тех, кто увильнуть пытается, соратники под белы ручки хватают и с ложечки кормят, побелевших от страха. Кажется, на третьем накормленном лорде у послов началась паника, а на пятом виконте — истерия и паническое желание сбежать, пока до них очередь не дошла.
— И что, дошла? — стыдливо потупил взор я.
— Нет, но со щедрой улыбкой пообещал заняться ими в следующий раз или же чуть позже, как только со своими закончишь. Тут, как по заказу, первого напичканного отравой лорда судороги бить начали. Одного из послов при виде синеющего аристократа вырвало, а другой, молодой самый, заметив, как ты к нему подкрадываешься, обделался от страха.
— Уй-й-й… — спрятал лицо в ладонях я. — Что же обо мне подумают…
— Обо всем твоем королевстве, вредитель, — тяжко вздохнув, сказал собеседник. — Империи, точнее. Как есть вредитель. Однако удачливый, этого не отнимешь. Чудом живым остался, чудом спасся.
— Так на меня же это… — я всплеснул руками, стараясь изобразить одновременно смущение и удивление. — Яды не действуют.
— А кто говорил о ядах? — скривился, словно от зубной боли, старик. — От них тебе лишь похорошело — как от добротной выпивки. Расслабило да расплющило. А вот от ковровой бомбардировки лучами смерти… Как только в замок зашел — так бум, ба-бах и все, кабздец — кажется так это описывается на твоих примитивных понятиях. Предчувствие у него было, видите ли! В пристанище свое вернуться в самый неподходящий момент, да еще колдовать на одурманенную голову, — старец сморщился и щелкнул пальцами, нацелив их на мою голову. — И протрезвей ты уже наконец, скотина!
— Точно, — осенило меня. — Здравствуйте, дядя Анрел. Извиняюсь, был пьян. В смысле, отравлен.
— В смысле — дебил ты, — тяжко вздохнув, ответил Хранитель. — Забирай самоучитель драконьего и проваливай с глаз моих. Вреда от тебя, как обычно, больше, чем пользы. Уму не приложу, и зачем я вообще с тобой связался?
— Почему?! — возмутился я, прогоняя последние остатки бессознательности. — Все грамотно сделал же. Заговор раскрыл, заговорщиков пристыдил. Не убил даже никого невиновного!
— Почему? — аж поперхнулся Анрел. — Вот сходи да посмотри!
И вновь щелкнул пальцами.
Димитрий
Я продрал глаза и удивленно уставился на открывшуюся мне картину. Дивный вид, красивый, все как на ладони. По затылку пробежался прохладный утренний ветерок, заставив меня поежиться и трусливо вжать голову в плечи. Поворочавшись, я выпихнул из-под живота что-то острое, упиравшееся мне в ребро, и улегся поудобнее. Кажется, это была книга.
Скосив глаза через плечо, удостоверился — и вправду книга. Здоровенный талмуд, таким и убить можно. Точно! Наверное, это самоучитель драконьего.