Вот значит какой ты, Лингуй.
— Кстати, королева, как те Герои из легенд сражались с Лингуем?
— Считается, что им удалось проникнуть внутрь его тела через горный хребет на спине и запечатать сердце.
Получается, чудовище нужно обездвижить, а затем проникнуть в… хотя, что это я, такого монстра вряд ли удастся обездвижить. А армия в процессе понесет огромные потери.
— У нас вообще стратегия есть?
— Можно сказать, что да. Поскольку Лингуй старается двигаться в сторону крупных поселений, мы собираемся эвакуировать людей из городов и крепостей на его пути, завести врага на удобную для битвы местность, и уже там уничтожить.
— Это ведь не вся стратегия?
— Разумеется. Герои, как и предписывает легенда, войдут ему в сердце и уничтожат его изнутри.
Видимо, мне предлагают включить Гневный Щит и расправиться с врагом посредством Айрон Мейден и Блад Сакрифайса.
А ведь я только-только оправился от проклятия. Хотя, что еще остается в бою против такого?
— Но ведь этот путь предполагает огромные потери?
Скорее всего, Лингуй будет буйствовать все то время, что я проведу внутри.
А значит… к окончанию битвы вред будет исчисляться сотнями.
— …Да.
— Пусти! Я не буду, не буду сражаться! Щит! Пусть Щит иде-е-е-ет! — завыл Подонок рядом с королевой.
— …
Королева спрятала его лицо в ладонь и создала ледяную маску, чтобы избавиться от звука.
…Он бесполезен.
— Я вас понимаю, но мы должны уничтожить это чудовище надежным способом.
Подонок всю атмосферу испортил.
И вообще, что он здесь делает? Видимо, его поставили генералом армии, но лучше бы выбрали кого-то другого.
— Не годится никуда.
— О чем вы?
— О том, что муж у тебя бестолковый, и что ты слишком много жертв предлагаешь.
Понимаю, что задумка у меня бредовая, но враг и без того нанес нам много урона.
Прежде, чем что-то обсуждать, нужно выяснить, насколько сильна атака Лингуя.
Потому что сейчас мы знаем о нем лишь то, как он щелкал обитателей этого мира как семечки.
— В общем… я поучаствую в штабном совещании.
— Хорошо.
Я вернулся к Рафталии и остальным, попросил их подождать, а сам направился туда, где проводились совещания.
— О-о… Герой Щита-сама.
— Пожалуйста, спасите наш мир.
— Умоляем. Эта тварь такое сотворила с нашей страной…
Лица у армейской верхушки так себе. Действительно, положение отчаянное. Если я сбегу, надеяться им будет не на что.
— Разумеется, главный вопрос состоит в том, как сражаться против кого-то столь огромного, — с мрачным видом заявила королева.
А Подонок… Подонка здесь, кстати, нет.
Ну и ладно, только мешался бы.
— Действительно. Сможет ли Герой хоть что-то ему противопоставить? — спросил Герой в лице меня.
Да, мне удалось остановить Межпространственного Кита, довольно крупного монстра.
Но Лингуй в разы больше, и я не уверен, что смогу провернуть с ним то же самое.
— На всякий случай спрошу: нам известен метод, с помощью которого запечатывали Лингуя?
— Да. Мы изучили его и пришли к выводу, что им все еще можно пользоваться.
— Мой отряд это заклинание применить сможет?
— Понимаете… — замялась королева.
Видимо, нет.
Ну да, так легко и просто не бывает.
— Ясно…
— В настоящее время магам альянса едва хватит сил, чтобы воспроизвести то заклинание в виде составного.
— Выходит, если мы ослабим Лингуя, они смогут зачитать его и запечатать?
— …Верно.
На столе перед нами — карта, по которой видно, что чудовище уже рядом с крупным городом.
Слишком близко. Город попадет под его удар.
— Вы уже закончили эвакуацию?
— …Здесь есть трудности.
— Понятно. Выходит, нам нужно выиграть время…
Вот уж не знаю, получится ли с ним бороться, но что еще я могу, кроме как попробовать и выяснить?
От шагов Лингуя дрожит земля.
В некоторых местах на ней появляются трещины. Да уж, ну и монстр.
К тому же он идет с четко определенной целью, поэтому население и нужно уводить отсюда.
— Сколько еще займет эвакуация жителей?
— Вряд ли она завершится к его прибытию.
И снова многочисленные жертвы… что же делать?
Если пожертвовать людьми ради мира… и сбежать, заслужив славу фальшивого Героя, можно пережить волну.
Но я хочу сражаться, пока есть силы.
И не потому, что во мне вдруг пробудилось чувство долга, а исключительно ради поверившей в меня Рафталии…
Пока я молчал, королева рассказала остальным о способности Лингуя.
— Неужели… он действительно…
— Это правда?
— Да. Мы считаем, что его буйство может сдержать волны.
— Разве в такое можно верить?! Мы ведь останемся у разбитого корыта!
— …Однако если встанет выбор между гибелью мира и выживанием части людей… что вы выберете?
Оптимизмом тут и не пахнет.
Пожертвовать множеством людей, чтобы спасти мир, или пожертвовать самим миром ради людей? Оба варианта — проигрыш.
Я бросил взгляд на Фиро, отдыхавшую у штабной палатки.
Небось Фитория смогла бы сразиться с Лингуй в одиночку и победить.
Не о том я думаю. Она ведь разочаровалась в Героях.
Может, Герои все еще живы, но я не знаю, смогу ли с ними подружиться.
Хотя… если поражение заставило их осознать собственную слабость, в следующий раз они меня могут и послушать. Если все пройдет гладко, Фитория еще сможет передумать.
— Что скажете?
— А где, кстати, Фобрей?!
— Они никогда не спешат и действовать начинают, когда беда уже пришла!
— По-моему, самое мудрое — как раз подождать Семерых Звездных Героев, а затем организовать их отряд во главе со Щитом!
— И сколько мы, по-твоему, потеряем городов и крепостей, пока будем их ждать?!
— Вот именно — так может говорить лишь тот, чья страна еще не пострадала! Нужно расправиться с врагом, нельзя терять ни секунды!
— Я предлагал ради спасения мира!
— Мы и так уже потеряли Героев Меча, Копья и Лука!
Вот расшумелись.
А мне нужно тщательно выбирать слова, чтобы исправить и без того шаткое положение Четырех Священных Героев.
Что бы я ни сказал — будут возражения, мне нужно суметь ответить.
Если остальные Герои живы, мне не остается ничего другого кроме как закатать рукава…
А на самом деле, меня не волнует, сколько перемрет жителей этого мира. Все равно они никогда ко мне нормально не относились.
Однако я поклялся сражаться ради той, что поверила в меня.
Рафталия… верит, что я спасу мир как можно меньшей кровью. Может, я ей не родной отец, но нельзя же лицом в грязь ударить.
Да и вообще, стоит ли выбирать спасение мира, если мир этот только таким способом и можно спасти?
Фитория это тоже понимает.
— Мы должны одолеть его и избежать лишних жертв любой ценой, — вмешался я.
Раз уж дошло до такого, мне нельзя действовать как обычно.
Я должен выступить с официальным заявлением от лица Героя Щита, человека чести и спасителя мира.
Пусть даже при этом буду врать сам себе.
…Всё ради тех, кто в меня верит.
— Вот и еще одна причина, по которой Четырем Священным Героям никто не верит! Сейчас с нами один только Герой Щита! А где остальные?!
— Да, только я. А остальные пропали без вести.
— Вот видите?! Он только говорить горазд! И вообще, чем нам поможет Герой Щита, не способный атаковать?!
— Хорошо, тогда вот вам вопрос. Кто такой Герой?
— Э-это…
После моего вопроса остальные притихли.
— Герой — храбрец, использующий великую силу во благо, — ответила королева, видимо, поняв мой замысел.
Прекрасно. Раз она со мной заодно, можно действовать по плану.
— Главное в Герое — душа. Только тот, чья душа остается непоколебима, какой бы отчаянной ни казалась ситуация, только тот, в ком всегда есть воля защищать людей, может называться Героем!
Ну я и выдал.
Сам сказал, сам впечатлился. Аж до мурашек.
Увы, я далеко не такой славный тип.
Но людям ведь нравятся такие словечки?
Справедливость, защищать, воля, душа там.
— Вы говорите, вам не хватает сил? Так позвольте мне стать вашим щитом.
— Герой Щита-сама… — когда я закончил, послышался тихий восторженный голос.
Я специально говорил как можно громче. Наверняка меня услышало немало людей и снаружи.
— Герой Щита-сама. Прошу прощения за грубость.
— Не стоит. Я готов впитать всю твою ярость… и ярость всех людей по отношению к бессилию других Героев, — я протянул руку генералу из другой страны. — Но сейчас я хочу одолжить вам свою силу. Победим же вместе!
— Да!
Генерал пожал протянутую руку и уверенно кивнул.
Что ж, это было несложно.
Задачу, которая возникнет после победы над Лингуем, я уже решил, а по пути неплохо так воодушевил союзную армию.
Теперь остается придумать, как нам ухитриться одолеть эту тварь, сражаясь с ним от лица человека чести, как я и говорил.
— А теперь вернемся к теме. Я хочу, чтобы люди не поддавались отчаянию, а думали, как избежать лишних жертв.
…Ох, как недоверчиво на меня королева-то поглядывает.
Ну, любой, кто со мной мало-мальски знаком, должен понимать, что я не всерьез все это говорю.
Впрочем, королева кивнула и возобновила совещание:
— Что же, раз приготовления окончены, приступим к обсуждению стратегии.
Стоило совещанию закончиться, а мне — выйти из палатки, как Рафталия вздохнула и обратилась ко мне:
— Наофуми-сама, вы опять что-то натворили?
Ну, я ведь нарочно выражался громко, чтобы слышали все.
Впрочем, судя по реакции Рафталии, слов она не расслышала.
— Ага, я им наплел примерно то же, что и мошеннику на острове Кальмира.
— Эх… не знаю, чем это нам грозит, но ладно.
— Сестренка, господин-сама сказал, что всех людей…
— Молчи, Фиро.
Если Рафталия не слышала, то и не надо.
Иначе будет на меня косо смотреть.