— Но вы же сами… Вы при мне дерзили и хамили Бладу! И сейчас заявляете такое?
— Дерзил, — кивнул Тифонский, — Но заговоры надо устраивать так, чтобы получать от них выгоду. Вот, например, от своей дерзости я выгоду получил, а что вы планируете получить от нового заговора? Плаху?
— И что вы получили? — герцог Ремский решил проигнорировать вопрос про плаху.
— Деньги.
— Деньги?
— Да, презренный металл. Серебро и золото. Никаких векселей и прочего.
— Но за что?
— За что? — Тифонский ухмыльнулся и решил немного поиграть с собеседником в загадки, — Скажите, ваше сиятельство, сколько овечьей шерсти я произвожу на своих землях в год?
— Много. Очень много. Куда больше кого-либо из нас.
— Уверены?
— Э-э-э… Ну, да. Как мне докладывал в прошлом году управляющий, вы поставляете шерсти больше всех в королевстве.
— Точно, я?
— Я вас не понимаю! — разозлился Ремский и с негодованием уставился на Тифонского, решив что тот над ним издевается.
— Понимаете, мой друг, я вообще не произвожу ни одного мешка шерсти, — усмехнулся тот.
— Но…
— Овец выращивают мои вассалы, но не я. Вообще ненавижу этих тупых, блеющих животных. Мои предки их не выращивали, я не выращиваю и потомкам своим завещаю не связываться с овцами!
— Тогда, как вы зарабатываете? — в голосе Ремского послышались заинтересованные нотки.
— О, это просто. Я зарабатываю тем, что не выращиваю овец.
— Э-э-э…
— Ха-ха-ха! Не хмурьтесь так сильно, я не пытаюсь вас запутать или обмануть. Вы, Георг, зарабатываете на канале и конопле. А я… С давних пор моя семья получает королевскую компенсацию за то, что мы не выращиваем овец и не занимаем пашни под пастбища. Таким образом земля приносит мне двойную выгоду. Я продаю урожай и получаю за это компенсацию. Вот только в последнее время размер компенсации перестал меня устраивать.
— Получается, дерзко разговаривая с его величеством, вы таким образом банально торговались ради повышения компенсации? — догадался герцог Ремский.
— Верно. И моя дерзость полностью окупилась. Его величество увеличил размер компенсации, о чем я имею именную королевскую грамоту. Так что, теперь я верный слуга нашего славного короля. И буду таковым дальше.
— «Изумруд» утонул.
— И как же это случилось?
— Эскадра переходила из Александрии в Ур и… Ну… Утоп в общем.
— Подробности лишними не будут, — Леонид не сводил глаз с зашедшего к нему в кабинет Геннадия и сходу сообщившего столь плохую весть.
— Налетел шторм. Как сказали, ничего необычного или чрезвычайно сильного, так что никто даже не волновался. Вдруг с «Изумруда» передали, что у них течь. Никто опять не обратил на это внимания, все же наносы на броненосцах установлены мощнейшие, а экипажи привычны к заделке мелких повреждений, новичков в походе не было.
— Так-так.
— Потом неожиданное сообщение о том, что течь усилилась и больше связи с кораблем не было. С «Алмаза» и «Рубина» наблюдали как «Изумруд» внезапно разломился на две части и быстро ушел на дно.
— Как такое возможно? Ведь «Изумруд» только что ремонтировали.
— Вот так ремонтировали. Или еще что. Детали теперь не узнать. Выживших нет. С «Жемчуга» пытались обнаружить хоть кого-то, но…
— Блин! «Изумруд» это же наш первый серийный броненосец!
— Ты не об этом думай. По твоему приказу переход эскадры из Александрии был ускорен, а «Изумруд» вытащили из ремонта раньше времени. Так что соображай, как будешь оправдываться перед алукардом.
— Ремонт был завершен, — воевода скривил лицо, — Переход был ускорен за счет погрузки на корабли меньшего количества припасов.
— Тогда почему «Изумруд» утонул? Команда опытная. Броненосец проверенный, дважды к берегам соседнего континента ходил. Шторм был средненький. Ремонт, как ты утверждаешь, был закончен.
— Все так, — кивнул Леонид и тут же опомнился, — Погоди! А у тебя-то что за интерес в этом деле? Откуда ты вообще узнал о гибели броненосца раньше меня?
— Работа такая, — хмыкнул Геннадий и пояснил, — У меня человечек важный на «Изумруде» плыл, вот мне сразу и сообщили, а для доклада тебе все выясняют детали и пытаются понять, что случилось, чтобы сразу и отчитаться.
— Пусть выясняют, может тогда и мне не придется думать об оправданиях перед алукардом. А у тебя, человечек погибший, насколько важный был?
— Ну… Десяток операций придется менять. А тебе «Изумруд» критичен был?
— Нет. В Ночном море хватит и парочки броненосцев, а мне всю Первую эскадру сюда отдали. Я вообще думал скинуть ее на коммодора Брака, а для своих нужд использовать всего один броненосец.
— Браком хорошее дело не назовут. Зря, наверное, ты планировал отдать эскадру ему. Хозяину морей это не понравилось.
— Это шутка? Или знаешь чего? — заинтересовался Леонид.
— Шутка. Имя уж больно… подходящее.
— Ты так не шути. У меня на этого Брака большие планы. Как офицер он так… серединка на половинку, но упорный и строгий. Практически идеальный командующий броненосной эскадрой.
— А что теперь?
— Эскадру то ему отдам, а сам… Мать моя женщина, с меня же теперь Казначейство три шкуры спустит! Этот «Изумруд» хоть и старый, но дорогой! Там же одного золота в разных механизмах чуть ли не тонна!
— А еще уникальные артефакты…
— И артефакты!
— И пушки новые.
— Хватит! — поняв, что Геннадий издевается над ним, воевода с неодобрением посмотрел на соратника, — Лучше посоветуй чего.
— Тебя спасет только заступничество алукарда или экономия.
— Экономия…, - Леонид задумчиво покусал губу, и было видно, что в заступничество Александра он не верит и, скорее, рассчитывает, что тот еще и усугубит наказание за потерю боевого корабля в мирное время, — Экономить то не на чем.
— Сократи строительство флота. Отмени новые проекты.
— Нельзя. Северные острова… О! Северные острова! Надо подать предложение об их зачистке от пиратов и под это дело можно будет и программу строительства флота сократить! Казначейство будет довольно. Еще и на Армию даст!
— Синод по прежнему отказывает в коронации, экселенц.
— Уроды ненасытные. И эти люди себя мартианцами называют! — Александр с укором глянул на потолок, — Да, старый Мартин в гробу бы перевернулся узнай о таких последователях и будь здесь эти проклятые гробы! Чего патриархи хотят от меня на этот раз?
— Новый налог на роскошь в пользу Истинной церкви. Двадцать процентов.
— И сколько это получится в деньгах?
— Двести тысяч четов в год, экселенц.
— Мне убить их проще. Да за двести тысяч четов в год меня в задницу целовать каждый час должны!
— Это не наши методы, экселенц.
— Умная выросла, да? Думаешь можно шутить над боссом? Тогда иди и разбирайся с этими жадными засранцами и не возвращайся, пока не получишь их согласие на мою коронацию.
— Будет исполнено, экселенц, — Колет коротко кивнула и развернулась чтобы уйти.
— Стой! Вот, держи! Здесь мой приказ об отмене всех церковных налогов на территории Элура. Уже подписанный. Если не договоришься, вечером отдашь его герольдам для распространения.
— Слушаюсь, экселенц.
Стоило помощнице покинуть королевский кабинет, как в него тут же запросился глава Жандармов. Олег пришел с объемной папкой и вид имел донельзя усталый, было видно, что вампир не спал уже много-много дней.
— Заговор? — Александр кивнул на папку.
— И даже не один.
— Кто?
— Герцоги и патриархи.
— Рассказывай.
— У герцогов все в стадии кухонных разговоров, правда трое сходу отказались.
— Ха! Дай догадаюсь! Тифонский, Хузурский и Торбинский?
— Все верно, экселенц, — жандарм позволил себе улыбнуться, — А больше всех недоволен Ремский.
— Тоже вполне ожидаемо. Вызове его ко мне, но от своего имени. Я ему компенсацию за пересохший канал дам. Пусть подавится.
— Может не стоит? Прижмем, пугнем и…
— Олег! Ну что ты как дуболом себя в последнее время ведешь? Тебе серебра жалко? Ремский самый авторитетный из южан. Это разных Торбинских можно пугать, а такого лучше покупать! Так что, вызывай его ко мне.
— Понял. Сделаю.
— А что за блажь у патриархов? Колет мне сказала, что требуют новый налог.
— Это все отговорки, экселенц. Они не ждут, что вы пойдете на их требования, а если вдруг согласитесь, запросят новые. Еще более фантастические.
— Так… И что такого в Синоде случилось, что они меня уважать так резко перестали?
— Патриархи боятся, экселенц.
— Меня боятся?
— Так точно. Вы были лично знакомы с Великим Мартином и даже помогали ему с книгой. А еще, по их мнению, вы архимаг огромной силы. Патриархи уверены, что вы, заняв престол, захотите лично встать во главе Истинной Церкви.
— Откуда такие дикие слухи?
— Это личная убежденность патриархов, экселенц. К такому выводу они пришли сами. И случившееся землетрясение только усугубило их намерение не допустить вас к власти.
— Но они же помогли мне с этим инквизитором.
— Тут, скорее, они нагадили Светлой Церкви, а помощь вам была вторична.
— Враг моего врага мой друг.
— Да, экселенц. И если патриархи найдут с кем дружить против вас…
— Ясно. С герцогами еще не спелись?
— Герцоги считают Синод вашим с потрохами и еще не в курсе последних изменений в мировоззрении его членов. Разве что у Ремского есть там свои люди, но они тоже не спешат сообщать всем и каждому об умонастроениях патриархов.
— Тогда придется обойтись на коронации без священников.
— Можно привлечь жрицу Мур. Уверен, она с радостью согласится, да и Мур против не будет. Это же не вера, а уважение.
— Можно, но не нужно.
— Тогда…
— Я уже послал Колет. Если она не договорится, то Истинная Церковь будет лишена всех налогов действующих сейчас в ее пользу. И на этом можно будет прекратить любые отношения королевской власти со священниками. Проследи, чтобы они не устраивали заговоров и действовали в рамках закона. На этом с мартианцами все. Они свою задачу выполнили и будут выполнять ее дальше в рамках нашего Великого Плана. Как королю они мне не нужны.