Де Сэй пожал плечами, а Тим отвернулся. С некоторых пор на Юге стало очень неспокойно. Говорят, все это началось еще в те времена, когда нынешний Император только-только взошел на престол, началось тогда и медленно зрело до сих пор...
Все же, странно, как эти Ааш'э'Сэй так долго живут и не устают от жизни? Так как Эйрин все еще приводил себя в порядок, Тим спросил:
- Ответь мне на один вопрос...
- Какой?
- Как вы так долго живете?
Эйрин прекратил расчесывать волосы и, удивленно посмотрев на лейтенанта, переспросил:
- В смысле?
- В прямом. Тебе сколько лет?
- По чьему календарю?
- По обоим.
Отвернувшись к зеркалу, Эйрин ответил:
- По человеческому - чуть больше тысячи, по календарю Ааш'э'Сэй - около двадцати.
Тим присвистнул и спросил:
- И как оно - так долго жить?
Молодой де Сэй поморщился, потому что вроде бы договорились об одном вопросе, и ответил:
- Это для тебя долго, по мне - так жизнь только началась.
- Почему Император не изменит календарь?
Присев на постель, для того, чтобы натянуть сапоги, Эйрин ответил:
- Он пытался, только не смог придумать, как это сделать.
- В смысле?
- В прямом. Ты же знаешь, что Ааш'э'Сэй пришли из другого мира? - Дождавшись утвердительного кивка, он продолжил - Там время течет по-иному, во всяком случае, так говорят. Попав сюда, Ааш'э'Сэй осознали, что такое - бессмертие, пусть даже и мнимое. Никто не может сказать почему, но мы живем по законам нашего мира, вы же - по законам вашего. Если бы Лазар утвердил календарь Ааш'э'Сэй как общий, жизнь человека исчислялась бы кратким мигом... А если бы утвердил ваш календарь - мы бы представлялись, даже самим себе, древними старцами. Вот он и решил оставить все как есть.
Тим кивнул и ответил:
- Другими словами, тебе сейчас двадцать?
- Как-то так...
- Тебе не печально друзей своих хоронить?
Переведя взгляд на лейтенанта, Эйрин вопросительно поднял брови:
- Это кого?
- Ну, если ты живешь уже тысячу лет, сколько людей отправилось в мир Богов?
- Не знаю. Мы, так же как и вы, предпочитаем не общаться с представителями другого племени.
- То есть...
С трудом сдерживая накатившее раздражение, Эйрин ответил:
- Не было у меня друзей среди людей, ясно? Маленьких Ааш'э'Сэй держат обособленно, потому что ваши дети нас боятся. И не только дети...
Тим хмыкнул.
- Ясно. Слушай, ты не обижайся, но если всегда будешь такой мрачный, девушку себе и за миллион лет не найдешь.
Эйрин фыркнул и едва слышно проворчал:
- Переживу, как-нибудь.
Дорэй слез наконец-то с подоконника и направился к двери:
- Пойдем, покажу тебе город. Ты, кстати, кошель свой взял?
Эйрин, убрав руки в карманы, кивнул.
- Песком набей, а то опять умыкнут.
- Сам разберусь.
Тим повернулся к нему и, грозно нахмурившись, сказал:
- Мне двадцать один... Тебя не учили, что старших надо уважать?
- Ладно-ладно, только оставь меня в покое, пожалуйста.
- Ну что ж, раз мы пришли к соглашению, сообщу тебе планы на сегодня - посидим в одной таверне, послушаем что говорят. Вечером будет облава, а у нас, похоже, завелась "мышь"...
С тоской возведя очи к потолку, Эйрин покивал.
Все же - когда этот Тим от него отцепится?
Ленар стоял у окна своего кабинета и с легкой улыбкой наблюдал за тем, как двое из воинов его Заставы направились к воротам. Оба держали руки в карманах, изредка обмениваясь репликами. Покачав головой, Командир уселся за стол и принялся разбирать бумаги. Хорошо, что Император направил в Заставу молодого де Сэя. Судя по холодному взгляду, молодой Ааш'э'Сэй сейчас проходит через то, через что совсем недавно прошел Тим и, если бы Ленар не взял его "под свое крыло", сейчас Тим, скорее всего, был бы уже мертв, даже не смотря на весь свой талант мечника.
Глава пятая. Путь воина.
Империя Ардейл.Сейн.Три года назад.
Юноша, с темной повязкой на смуглом лбу, с невыразимой иронией смотрел на людей, окруживших его.В руках их были зажаты палки, цепи, а кто-то держал камни.Тим Дорэй - беспризорник, отвергнутый всеми, сжимал в руке палку.За его спиной, крепко вцепившись в грязную штанину, стоял мальчик - младший брат, увидеть которого здесь Тим не ожидал.
Похлопав найденыша по макушке, Тим сказал:
- Видишь бочку? Полезай туда, я тебе скажу, когда можно будет вылазить.
Арин кивнул и, прижимая к груди краюху украденного хлеба, полез в провонявшую тухлой рыбой бочку.Как только брат отпустил его штаны, Тим, убрав одну руку в карман, а другой продолжая сжимать палку, поинтересовался:
- И не стыдно за ребенком такой толпой бегать?
Пекарь, с лотка которого, по всей видимости, и исчез хлеб, потрясая метлой, сказал:
- А ты кто такой, чтобы мне указывать?
Юноша вежливо поклонился, только вот ответил за него кто-то другой.Этот кто-то только подошел к толпе, собравшийся в подворотне, потому и молчал все это время.А как пекарь спросил, так он и ответил:
- Это Дорэй...
По толпе пробежал шепоток, многие из тех, кто пришел "вершить правосудие", опустили свои палки и попятились.Тим продолжал улыбаться, с невыразимым презрением глядя на толпу, из которой раздавалось:
- Ненормальный...
- Говорят, он недавно шайку Лиса порешил, один...
- Надо стражу кликнуть...
Пекарь, который не желал вот так, за здорово живешь, прощаться с жалкой краюхой хлеба, поднялметлувысоко над головой и побежал вперед.
- Сейчас этот паскудник узнает...
Что же должен был узнать "паскудник" осталось тайной, потому что Тим отбил удар своей палкой.При чем, с такой силой, что дерево сломалось.Не сдерживая злости, Дорэй прошипел, глядя в побледневшее лицо пекаря:
- Лучше остановиться сейчас...
Подняв руки над головой, мужчина с трудом сглотнул - обломок палки, зажатой в кулаке пацана, упирался в горло, до крови царапая кожу.Не привыкший получать какой-либо отпор, пекарь попятился.Отойдя от ненормального мальчишки на приличное расстояние, он потряс кулаком и зло прокричал:
- Стражам сообщу!
Тим хмыкнул, глядя в спины быстро уходящих и благодушно ответил:
- Мне какое дело?
Как только переулок опустел, юноша подошел к бочке и, заглянув внутрь, ворчливо поинтересовался:
- А тебя как сюда занесло?
Арин шмыгнул носом и ответил:
- Папка помер.
Тяжело вздохнув, юноша помог брату вылезти изего вонючегоубежища.С отцомТимпоссорился несколько лет назад, когда тот приказалемуперестать драться с сыном местного старосты - Лайном.Мальчишка, с детства грезившей героями древности, с этим не согласился.К тому же, сынок старосты сам его задирал, что ему, всю жизнь терпеть? Стычки с ребятней из родного села были обычным, для Тима, делом.Причин тому было много, особенно Тима бесило, когда мальчишки высмеивали отца, потому что тот растил сыновей сам, после того, как жена сбежала, бросив младенцев.
В один из дней Тим снова подрался Лайном и все бы прошло незамеченным, если бы тот, по пути домой, не свалился в реку, где и нашел свою смерть.Так как все в селе знали, что мальчики не дружат, Тима, естественно, признали виновным. Ктому же, на теле утопшего обнаружилисвежиесиняки и ссадины, ясно говорившие о том, что тот с кем-то дрался перед смертью.
Отец, всегда отличавшийся тяжелым нравом, надавал Тиму таких оплеух, что даже при воспоминании о них звездочки из глаз самисыпали.Выставив своего первенца за дверь, старший Дорэй дал емухорошегопинка, с напутствием никогда домой не возвращаться.Так Тим и оказался один одинешенек, посреди огромной Империи.
Боль, вызванная изгнанием, довольно быстро переросла в ненависть, усмирить которую Тим не мог.Да и не хотел, если уж на то пошло.Он и сам знал, почему отец ему пинка дал, да домой нос совать запретил...Если бы он не убежал, вздернулибы его на рассвете, а тело сожгли.
С тех самых пор юноша грезил местью.Сладкой, исцеляющей раны, местью.За этим он подался в столицу - хотел в Акадэмию, не взяли только.Получив отказ, юноша решил, что сам воспитает из себя воина.С того дня и начались бесконечные стычки с ворами, попрошайками и убийцами, в чьи логова Тима заявлялся один, с деревянным катоном наперевес.Поначалу он едва уползал оттуда, отплевываясь кровью ис трудомсдерживая злые слезы.Но со временем он стал сильным, настолько сильным, что мог играючи расправиться с целой бандой.
Мрачно посмотревна Арина, Тим покачал головой. Аведь сегодня в Сейн заявился отряд из Южной Заставы...План созрел моментально - спустя пять минут Тим, крепко сжимая грязную ладонь брата, бежал по улицам Сейна к таверне, в которой собирались воины Императора.
Командир Южной Заставы - Ленар Морейн, сидел за столом и потягивал вино.В Сейн он приехал за тем, чтобы отобрать из выпускников Священной Акадэмии людей для службы в Заставе.Когда дверь таверны распахнулась от пинка и на пороге застыл оборванный пацан, с деревянным катоном за поясом, Ленар не обратил на него внимания. Но,заявление оборванца о том, что он играючи победит любого, из находящихся в зале, заставили Командира снесколько большиминтересом посмотреть на беспризорника.
Так как в помещении, кроме самого Ленара,находились другие воины - совсем еще юнцы, вызов был принят.Сидя за столом и наблюдая за поединками, проходившими в полной тишине и заканчивающимися безоговорочной победой оборванца, Ленар понял, что Боги послали ему дар в лице этого самого мальчишки.
Как только все желающие померились силами с юношей, Ленар встал со своего места и вышел во двор.Мальчишка стоял, даже не пытаясь стереть кровь со лба и мрачно смотрел на дверь.Командир Заставы подошел к нему и, протянув ладонь, сказал:
- Не хочешь пойти со мной?
Оборванец хмыкнул и ответил:
- Куда?
-В Южную Заставу.
Пожав плечами, юноша кивнул.
- Имя?
- Тим Дорэй.