– Доставай силовые браслеты, сейчас мы его упакуем и вскоре получим кучу денег от сайконских властей. Покажем, как надо ловить преступников. В Федерации, похоже, уже не осталось настоящих мужчин.
Его напарник торжествующе хохотнул.
Эта парочка выводила из себя слишком наглым поведением.
– Что молчишь? Ты же знаменитый Изгарский Смерч, гроза всех полисов. Не хочешь что-нибудь сказать? Или, может, нам убить тебя прямо здесь? В уведомлении о награде не упоминается обязательное условие брать живым. Хочешь умереть?
Десантник встряхнул рукой, заставив мое тело безвольно качнуться из стороны в сторону. Злобные глазки уставились через забрало в ожидании ответа.
Я растянул губы в холодной улыбке. Иконки режимов наконец-то ожили.
– Нет, пожалуй, лучше я убью вас, – сказал я, одновременно с этим активируя «Несокрушимую безупречность».
Заработали наниты, разбегаясь по всему организму, вливая в него океаны энергии.
Глубокий вдох, и на выдохе резкий удар основанием ладони снизу в точку сочленения суставов механического костюма противника.
Протяжный скрип сминающегося железа. Локоть солдата в бронескафе выгнулся вверх неестественным образом.
– ААА!!! – заорала морда за щитком шлема.
Ублюдок никак не ожидал, что человек сможет голыми руками сломать бронепокрытие. Обычный модификант на это не способен.
Я мягко коснулся пола и с ходу зарядил с правой ноги в корпус лиманца.
Невероятный по силе удар отправил противника вдоль концертной сцены, почти на противоположный конец зала.
И почти сразу же еще одна атака, но уже по второму умнику, считающему себя круче всех в галактике.
Уход от взмаха металлического кулака, жесткий блок, переход за спину и мощный толчок под колено сзади.
Фигура в бронескафе рухнула, голова в шлеме оказалась на уровне моей груди. Я не упустил такую хорошую возможность и с большим удовольствием пробил прямым выпадом в пластиковое забрало.
Здесь уже никаких криков не последовало. Лишь кровавая каша из острых осколков и человеческой плоти на месте лица.
Чуть постояв, десантник рухнул на пол мертвой горой железа.
Не тратя времени, резкое смещение вперед к первому противнику, уже начавшему подниматься, шаря в поисках закрепленной на боку винтовки.
Я не дал злобному хрену добраться до штатного оружия, отправив его еще раз в стену сильным ударом ноги.
Затем подскочил к упавшему врагу, сам схватил импульсник, выдернул из держателя и занес над головой прикладом вверх.
– Нет! – выкрикнул в панике солдат, еще пару минут назад издевающийся над пойманной жертвой.
– Да! – свирепо прорычал я в ответ и со всей силы вогнал дуло винтовки сквозь лицевой щиток бронескафа прямо во вражеский рот.
Застряв в костях черепа, оружие осталось торчать из тела мертвеца, напоминая вогнутое копье.
В полной мере насладиться триумфом не получилось, время действия режима закончилось, накатила слабость, и меня повело в сторону.
Устало присев на ближайшее кресло, я провел ладонью по щеке и обнаружил алые пятна на пальцах. Кажется, мое лицо сейчас здорово залито кровью. Неплохо меня приложили эти ухари. Даже очень.
Все тело ныло, ощущение – будто побывал под парочкой бульдозеров. Причем хороших таких бульдозеров, массой под двадцать тонн, не меньше.
– Маркус, ты живой? – донеслось откуда-то сзади.
Я не стал разворачиваться, и так догадавшись, что это мой приз в двадцать миллионов. Рыжая жива, и это хорошо. Планы получить выкуп не отменялись, несмотря на обильное количество событий, кардинально изменивших первоначальную идею тихого похищения.
Собираясь ответить, я вдруг замер на месте, потому что прямо перед глазами появилось окно с надписью большими красными буквами:
«Внимание! Вследствие критических неполадок, корабль взорвется через 9 минут 57 секунд. Запущена процедура аварийной эвакуации. Спас-капсулы и спас-боты подготовлены для автоматического запуска. Всем пассажирам и членам экипажа необходимо срочно покинуть лайнер. Все находящиеся в звездной системе корабли сейчас направляются сюда. Будет произведен подбор выживших».
Что за черт? Реактор все-таки разогнали? А Снур каким-то образом снова запустил локальную сеть на борту и послал сигнал тревоги, перед этим разблокировав доступ к спасательным средствам. Те вроде как находились в схеме бортовых систем обособленно и не подверглись полному стиранию. Автономное взаимодействие. Вот попасть к ним было невозможно, но если техник убрал это препятствие, то шанс свалить отсюда многократно повышался.
Тяжело поднявшись, я махнул рукой испуганно выглядывающей из-за дальних кресел девчонке и пошел к выходу.
С каждым шагом самочувствие все быстрее и быстрее улучшалось. Первыми среагировали импланты на регенарацию, затем включился режим «Живительного исцеления». Так что через несколько минут я чувствовал себя уже более или менее оклемавшимся.
По дороге мы встретили толпы народа, бегущих вдоль виртуальных обозначений, появившиеся через личные нейронные сети в заработавшей инфосфере.
Что примечательно, бывшие заложники неслись вперемежку с бывшими пленителями. Борцы за освобождение тоже не спешили умирать раньше времени, предпочтя сбежать с корабля перед взрывом, как и все. Они же понятия не имели, что их собирались использовать в качестве расходного материала.
Таймер неотвратимо отчитывал последние минуты. Добраться до ангаров не вышло, пришлось довольствоваться индивидуальными спас-капсулами.
Втолкнув первой Джессику, я улыбнулся ей на прощание. Девушка горячо заявила, что непременно найдет меня после.
Что же, будем надееться. Не хотелось терять добычу в двадцать миллионов.
Может, получится вывезти ее позже? Посмотрим.
Дождавшись появления в узкой пусковой шахте новой капсулы, я шагнул внутрь и замер в ожидании старта.
Эпилог
Неизвестное место
Мне снился сон.
Высокое небо из твердой субстанции, переливающееся разными цветами. Издалека похожее на тяжелый пресс, готовый прихлопнуть любого рискнувшего расположиться под ним.
Твердые сгустки зеркальных осколков, собранных в странные силуэты, отдаленно напоминающие деревья. С одной стороны, вроде бы прекрасные в своей необычной красоте, но в то же время вызывающие необъяснимое чувство тревоги.
Окружающее пространство, вместо кислородной атмосферы, наполненное чем-то, что в одно мгновение походило на плотный поток воды, а уже через секунду превращалось в порывы необычного ветра, несущего с собой ощущение жгучего холода или, наоборот – сильной жары.
Глаза, засыпанные мелким песком алмазных крошек, вызывающие нестерпимую боль.
И не имелось возможности как-то от нее избавиться. Хотя она почему-то совсем не мешала смотреть на нечеловеческую чуждость окружающего мира.
И конечно же свет. Яркий, нестерпимый, обжигающий и такой запоминающийся.
Его я точно никогда и ни за что не забуду.
Многомерная реальность. Я снова очутился за пределами привычной вселенной.
Уже знакомые вихри закрутили смертоносный хоровод, медленно приближаясь к замершей фигуре потерянного человека.
Ни убежать, ни сделать что-то еще, как и в прошлый раз. Тело застыло на месте, не давая возможности сдвинуться ни на миллиметр.
Острые кусочки льдистого стекла прямо на ходу меняли форму, превращаясь то в многогранные изящные звездочки, то в необычные объемные снежинки.
И полное отсутствие страха.
Сегодня я точно знал, что это происходит не по-настоящему. Это только сон и ничего более.
Поэтому никакой паники, никаких переживаний не возникало. С любопытством стороннего зрителя я смотрел на смертельные ураганчики, не пытаясь ничего предпринять.
Хотя дело было не только в этом. Почему-то меня это место больше не пугало. Изменения, полученные в первое посещение, привили определенный иммунитет на необычность многомерного мира. Как будто теперь я становился такой же его частью, как и все остальные местные обитатели.
Внезапно земля под ногами вздрогнула, трансформировалась в небольшой холмик, резко взлетевший вверх в виде одинокой высокой башни.
Я стоял на вершине и смотрел на горизонт, сливающийся с небом.
Пришло понимание, что виденное до этого лишь бледная попытка разума перевести дикие, ни на что не похожие картины здешней реальности в более привычные для человека картины.
Но все на самом деле не так.
Здесь нет никакого леса, здесь нет никаких вихрей и нет никаких деревьев. Здесь не существовало таких понятий, как небо и земля. Планеты, звездные системы, даже космос – все это осталось где-то там, в далеком трехмерном пространстве.
Человеческий мозг просто не в состоянии осмыслить этот мир. Слишком тут все отличалось от любых привычных вещей и ни на что не походило.
И это осознание принесло настолько сильное облегчение, почти что чувство радости, что мне захотелось рассмеяться…
– Ну, что скажете, доктор? – где-то неподалеку послышался мужской голос.
Тонкая кромка между сном и явью постепенно начала истончаться. Невообразимые пейзажи многомерной реальности медленно пропадали утренним туманом перед началом восхода солнца.
– Он в порядке. Сильное переохлаждение и недостаток кислорода не нанесли серьезного ущерба организму. Что с ним случилось? Побывал в открытом космосе? – ответ пришел со стороны женщины.
– Вроде того. Повреждение встроенной системы жизнеобеспечения спас-капсулы при экстренном катапультировании. До момента подбора прошло порядка получаса или около того. Если таймер не врет.
– Любой другой на его месте обязательно бы умер.
Возникла тишина, затем неизвестная добавила:
– Творение инженеров «Нейрокорп» вызывает невероятное восхищение. Никогда еще не приходилось встречать в практике подобные нейронные сети. Поразительное изобретение. Не зря эту компанию считают флагманом индустрии нанотехнологии. Больше никто в Содружестве не в состоянии создать нечто подобное. Я просто в восторге. Случайно не знаете, когда они собираются начать продажи «Эры-3»?