Этот Юра был только похож на того: немного внешне – тот же типаж. И немного характером – управлял не управляя. Но самое главное было то, что он мешал. И Лев решил убрать еще одного Юрия с дороги. Ратник его в этом поддержал.
Лев был благодарен этому странному миру за знакомство с Ратником. Вот где оказалась настоящая воля и хватка.
– Интересно, похож ли Виктор Петрович на Ратника? – рассуждал Юра, пока машина неслась по шоссе. – Наверное, нет, ведь Петрович только намекнул, как избавиться от конкурента, а Ратник сказал прямым текстом.
Вместе с Юрой были еще трое, какой-то парень в длинном бежевом пальто, девчонка с огромными испуганными глазами и толстяк, который вцепился в топор так, словно это была волшебная палочка. В небе висела Охота. Льву было спокойнее, когда гвардейцы ее вызывали, черные птицы давали ощущение защищенности.
За спинами этой компании маячил тот самый бомж, Лев его видел впервые спустя два года. Противное существо, но Ратник его уважал, а значит, надо было уважать и Льву. Видимо, как бомж этот директорский совет: ничего не говорит, но от его финансирования зависит будущее. Когда-нибудь Лев займет его место.
Пока он трясся в машине по разбитой дороге, придумывал речь – яркую, богатую на метафоры, чтобы Юра сразу понял, что все потерял. А стоило выйти на улицу, как вся речь тут же испарилась.
Еще и птицы в этот момент попа́дали с неба, Лев даже случайно наступил на одну, пока снимал шлем. Этот жест должен был быть эффектным, но не получилось.
– Про́клятые, – процедил он, старательно делая вид, что все идет по плану.
Парень в пальто кого-то напоминал, а Лев никак не мог понять кого. Кого-то очень знакомого, тесно связанного с этим миром.
– Я не понимаю. – Юра пытался говорить уверенно и зло, получилось халтурно.
– А тебе и не дано. – Льву доставляло огромное удовольствие отчитывать «друга детства» точно так же, как когда-то отчитывали его самого. – Ты прекрасно справился со своей незаурядной ролью, утащив себя на дно.
– Что? Какое дно? Это я веду наше движение, это меня слушаются!
Никакой уверенности в голосе Юры и в помине не было, Лев слышал. Еще бы, у него за спиной не стоял целый отряд, а на помощь не вызывали Охоту.
А на фига ты нужен? – Как прекрасно было говорить эти слова! – Ты больше не ведешь, авторитет свой потерял на бессмысленных взрывах. Люди тебе больше не верят. А в любой оппозиции главное – чтобы люди ей верили. Есть прогресс или нет.
Лев выдержал паузу, осмотрел стоявших. У девочки был такой вид, будто она сейчас в обморок хлопнется.
– Это неважно, – продолжил он, – должна быть иллюзия того, что что-то меняется. А какой ты лидер, если не можешь удержать даже слепую толпу? Если тебе врут свои же? Все считают, что ты погиб под завалами, не рассчитал закладку, сглупил в последний раз. Не поверишь, но даже твой близкий друг, с которым вы все делали вместе, поверил в эту легенду. Ах да, это была его идея эту легенду сочинить, выглядело очень правдоподобно. Дурные привязанности тебя погубили. Всем было очевидно, что ты будешь искать возможности связаться с нами.
Юру затрясло:
– Ты врешь! Я всегда чувствовал, что ты предатель! Сеешь смуту!
Из машины вышел еще один человек, одетый в бежевое пальто, как у Егора. В руке он держал рацию, точь-в-точь как у Юры.
– Лев? – Юра вопросительно посмотрел на друга.
Лев выгнул бровь дугой, та сломалась, наткнувшись на шрам.
– Лев, что происходит?
– Смена власти, – неспешно проговорил незнакомец с рацией. – Твое время прошло, мой сладкий.
Юра сглотнул.
Молодой человек в пальто что-то шепнул девочке и стал толкать ее в сторону метро, но Льва они уже не интересовали. Он вершил свою судьбу снова. Вспомнил то чувство эйфории, когда душил на балконе лучшего друга детства.
Лев улыбался: его цель стояла прямо под носом и тряслась, потеряв все остатки самообладания. Это даже лучше, чем в первый раз. Сейчас его боялись.
– Жа-аль, – протянул его напарник. – Я думал, его смерть будет хоть каким-нибудь событием, он столько складов попортил.
– О, он темная лошадка, – улыбнулся Лев, – в любой момент может выдать какой-нибудь сюрприз.
Юре нечего было терять, и он кинулся вперед, сбил с ног Льва, повалил на землю, вдавив его голову в тело упавшей птицы. Тело лопнуло, во все стороны брызнула черная жижа, и Лев заорал от боли, ужасающей жгучей боли. На помощь кинулись гвардейцы, а напарнику с рацией в голову прилетел топор от толстяка.
Лев хотел убить Юру сам, так же как и в первый раз, но от боли не мог пошевелиться, только успел приказать гвардейцам, чтобы они его оттащили.
Жуткий бомж сам закончил работу. Юра снова задохнулся, а Лев потерял сознание.
В полубредовом состоянии он смотрел, как Лихо пожирает тело.
– Я просто стану таким же, как он, – прошептал Лев, когда гвардейцы уносили его подальше от места битвы. – Нет, лучше. Намного лучше. Виктор Петрович будет мной гордиться, назовет сыном. Я буду править всеми, кто живет здесь! Этот мир создан для меня!
Он закашлялся и застонал, с головы лоскутами слезала кожа.
Его нашли в канаве, не стали спрашивать, что случилось, а сперва внимательно осмотрели ожоги. Принесли к Яку, тот обмазал раны какой-то глиной и нарисовал один из своих дурацких знаков.
– Не успела столетница в городе появиться, а уже кого-то спасла, – разнес Стас по всему сопротивлению.
«Такой хороший и верный Як, – думал Лев, – вот бы такого напарника туда, на защиту проектов. Хотя на фиг все эти проекты, теперь мой проект тут, и я тут босс».
– Я БОСС!
– Босс, босс, только не дергайся, – ворчал Як, колдуя над ожогами.
В рации голос Норы звал всех в Измайлово.
Гл. 17
Пока я еще была дома, мне снился сон. Очень странный сон. Я шла по лесу, вокруг меня росли грибы. Я не очень в них разбираюсь: лисички от шампиньонов отличить смогу, в магазине видела. Но всякие подберезовики, белые или подосиновики навсегда остались для меня загадкой.
Сон подсказывал, что это точно не благородные грибы, которые можно аккуратно срезать и с картошкой пожарить. Эти грибы лучше вообще не трогать, не дай бог обидятся. В подтверждение моих слов они вдруг стали двигаться, отряхивать шляпки от опавших листьев, а потом разом повернулись ко мне и открыли глаза. Вся тропинка была покрыта глазастыми грибами, которые моргали вразнобой и смотрели на меня.
Я шла дальше, пока не уперлась в заросший мхом холм. Споткнулась о корягу, а потом пригляделась и увидела, что это огромная истлевшая куриная нога. Грибы вокруг напряженно зашелестели, словно я задела что-то очень важное для них.
На этом сон прервался: домовому пришло в голову постучать по батарее.
Стучали и сейчас, но не по батарее. Это Лев пытался отбиться от нападавшего на него ворона.
Они нашли меня! От этой мысли сразу стало так хорошо: меня не бросили на съедение Лихо, а нашли и спасают!
– Р-рядом дверь, дуй отсюда! – выкрикнул рогатый ворон и снова набросился на Льва, тесня его подальше от меня.
Дважды повторять не пришлось, я подскочила и, игнорируя боль в плече и руке, побежала. Дверь была открыта, вниз вела пологая металлическая лестница, по которой я буквально скатилась и угодила в руки Яка.
– Там ворон наверху, – выдала я.
Як кивнул и потащил меня дальше вниз. Возле подъезда оказался припаркован «Патриот», в котором буквально сходил с ума Стас, рядом стояла Нора.
Мы летели в машине прочь от домов и маячащего вдали Лихо.
– А ворон? – спросила я.
– Наиграется, найдет нас, – ответила Нора. – Надо уехать подальше от центра.
– И долго мы так будем кататься? – Я чувствовала, как разрывается рука и сильнее начинает болеть плечо. – Пока бензин не закончится или Лихо не ляжет поперек дороги?
– Бензин тут не закончится, – ответил Стас.
– А у тебя есть какое-то конкретное предложение? – Як лавировал между провалами в асфальте, не сбавляя скорости.
– Нужно полностью уничтожить город!
Машина затормозила так резко, что я чуть не улетела в лобовое стекло. Як успел подставить руку, и я вписалась грудью в его локоть. Воздух из легких вылетел с кровью и испачкал приборную панель.
– А теперь еще раз.
Як терпеливо ждал, пока я откашляюсь. Дышать становилось все тяжелее, будто я сломала себе грудину и обломки костей теперь очень мешали.
– Нужно полностью уничтожить город, – сиплым голосом повторила я. – Знат уже начал это делать. Собирать души, прежде чем все схлопнуть.
– Показывать, что они не безразличны, – подтвердила мои слова Нора.
– Чтобы не появилась очередная Зоя Зной, – кивнул Як.
– Но мы не можем уничтожить весь город, – возразил Стас. – У нас еще целый отряд южного сопротивления, и они точно не поверят, что их спасают. Кстати, а куда они делись? Я после того, как в Нору стреляли, их вообще не видел.
– Попрятались, как крысы, – проворчал Як. – Они и есть крысы.
– Схлопнуть целый город – это очень сильное и злое колдовство, – произнесла Нора, потерев переносицу. – Страшнее даже чурьего танца.
– Чего? – не поняла я.
Стас махнул рукой, пообещав мне потом рассказать.
– Город тоже живой организм, и то, что он закрылся, создав буквально кармашек душ для Лихо, не облегчает нам задачу. Он все еще остается живым.
Нора замолчала, мысленно перебирая варианты.
– Теоретически всех можно увести к дубу, – наконец проговорила она. – Оттуда либо уйти в корни, либо попасть в другой город, куда Лихо еще не добралось. А этот схлопнуть. Ты вернешься в свое тело, надеюсь, там тебя поили. Ты ведь уже неделю здесь шляешься. Без еды прожить можно, но обезвоживание так себе смерть.
– В смысле?..
Из самых глубин моего сознания медленно стало выбираться очень плохое чувство. То самое, что я загнала как можно глубже, когда выбиралась из пруда. Ощущение того, будто что-то пошло не так.
– Ну а как ты сюда попала? Чтобы пройти в Лад, надо соблюдать правила. Ты не можешь просто заскочить прогуляться, потому что хочется, это так не работает. У тебя все равно будет твой якорь, твое тело, ждать тебя там, дома. Сюда безопаснее всего попасть через сон или туман. И можно еще через смерть. Но тогда пути обратно уже не будет.