Ждать пришлось около десяти минут по метрике Земли. Татьяна подозревала, что не сообрази она усилить ментальную связь водой Квиллиниума, Э вообще не смог бы активировать архивы. И хотя у неё не было подтверждения от Управляющего Разума правильности своих действий, интуитивная уверенность говорила о том, что она поступила верно.
Темнота под веками сместилась к краям. Татьяна Викторовна оказалась в кабине, явно принадлежащей космическому кораблю. Неизвестные приборы, зашитые в матовые кожухи, тихо гудели, светясь по контуру и едва разгоняя мрак, царивший в помещении. В одном из аппаратов копалась, сидя прямо на полу, крупная фигура. Вот она чуть повернула голову, и Татьяна узнала знакомые тёмные пятна на белоснежной шкуре.
Чреше!
И только тут поняла, что видит стайю из экрана связи глазами Лу-Тана.
Хозяин виновато поднял руки, облечённые в защитные перчатки, пальцев на которых явно было больше, чем анатомически полагалось стайям.
— Прости! — улыбнулся он с неприкрытым сарказмом. — Я не могу приветствовать тебя, как полагается приветствовать близкого друга и уважаемого доктора Лазарета сектора Див, Стража порога!
Татьяна невольно наморщила нос — так защекотало под ним: это Лу-Тан состроил недовольную гримасу.
— Прекрати, вин Чреше! Неужели ты всё ещё сердишься на меня?
Пятнистые плечи, полускрытые нашлёпками защитного жилета, дёрнулись.
— Я, как и мой народ, стою на пороге Вечности, Лу-Тан! Стоит ли мне пересчитывать мелочь подобных обид?
— Ты не знаешь точно! — недовольно заворчал Лу-Тан в усы.
— Я не знаю пока! — многозначительно ответил стайя и отвернулся к прибору. — Лингвистический анализ галактической мифилогии приводит меня к неутешительным выводам. Рано или поздно бинарность рас проявит себя, и стайи исчезнут из глазницы Вселенной. Моя жизнь коротка, но я проживу её, хотя бы пытаясь понять, возможно ли спасти мой народ!..
Чреше неожиданно резко обернулся, попав в полосу света, и Татьяна поразилась, как отличался стайя от того, которого она видела ранее в воспоминаниях Учителя. Он оказался молодым, худым и мосластым. Насмешливая грация тяжёлого хищника, которая сквозила в каждом его движении при встречах с Татьяной Викторовной в Лазарете, ещё не проявилась. Этот Чреше был порывист, резок и снедаем собственными мыслями до фанатичного блеска в глубоко запавших глазах, радужки которых пока отсвечивали ярко-голубым, а вовсе не кристалиновым.
— ...А если бы это был твой народ, друг мой?
Татьяна ощутила, как застыл Лу-Тан. Вопрос ударил пощёчиной. Довольно долго крелл молчал, разглядывая собеседника.
— Потерять свой мир, вин Чреше, — наконец, заговорил он, — то же, что потерять и родителей, и всех детёнышей одновременно. Каждый из нас — маленькое звено Вечности. Но ты пытаешься спасти нить от разрыва, друг мой. И не думаешь о самом полотне!
— Я ничего не знаю о полотне! — резко ответил стайя, и Татьяна неожиданно поняла, что Чреше сам расстроен тем, как обошёлся с Лу-Таном. И потому злится на себя и не может сдержать злость в словах. — Ты веришь каким-то дикарям, занимающим всего одну планету родной звёздной системы! Но при этом странным считают меня, вина Чреше, признанного семантолога галактического сообщества!
Лу-Тан раздражённо хлестнул хвостом по полу.
— Я не распространяюсь о своём знании, Чреше. Никто кроме тебя не знает об артефакте, попавшем в мои руки! Никто не знает, что вот уже много циклов я перевожу его на межгалактический код и, наконец, моя работа близка к завершению. То, что мне удалось понять, совпадает с мировоззрением креллов и серафид, дополняет и освещает его! Ты считаешь себя правым, предугадывая гибель своего народа и пытаясь его спасти. Ты слушаешь своё сердце, вин Чреше! Почему ты отказываешь мне в праве слушать мои сердца, если я чувствую, что получил ключ к разгадке величайшей тайны мироздания?
— Ключ от мироздания ты получил от простейших организмов? — фыркнул тот.
Что-то сгустилось в комнате — то ли свет истаял, то ли ватная тишина пала на собеседников. Татьяна на миг ощутила, словно стоит на пороге, готовясь сделать шаг. И вот, качнулась вперёд вместе с Учителем, и произнесла тихо… едва слышно:
— Дай им ещё пятьсот пятьдесят годовых циклов их планеты…
Голубые глаза стайи поначалу не отразили ничего, лишь прежнюю настороженность, лёд недоверия, разделяющий живых существ не хуже просторов космоса. А затем что-то произошло, и тяжёлые защитные перчатки полетели в стороны. Чреше одним прыжком вскочил на ноги.
— Если я правильно понял тебя, мой скрытный друг, ты не всё рассказал мне о встрече на Гибелионе!
Лу-Тан пожал грузными плечами таким знакомым жестом, что Татьяна ощутила невольное тепло на сердце.
— Ты не удосужился сопоставить факты, мой невнимательный друг, — спокойно ответил он. — Земляне и на сегодняшний день не покинули свою звёздную систему, так как же сто восемьдесят циклов назад они умудрились оказаться на Гибелионе?
Чреше неожиданно клацнул зубами. На его лице отразился спектр совершенно разнообразных эмоций — изумление, раздражение, растерянность.
— Примитивные расы никогда не интересовали меня! — воскликнул он.
— Ну конечно, — усмехнулся крелл в усы. — Зачем одному из самых талантливых семантологов Галактики интересоваться юными расами, когда мифов у древних столько, сколько пылинок в метеоритном потоке!
— Виннокс! — неохотно процедил Чреше. — Я веду себя, как высокомерное кло-кло?
Лу-Тан деликатно промолчал.
— Расскажи, — попросил стайя. — И прости меня за… несдержанность!
— Расскажу, когда ты посетишь меня, — кивнул крелл. — Здесь есть, над чем подумать.
— Хоть вкратце! — взмолился стайя.
— Гибелион, как ты помнишь, находится рядом с Криз зон пять. Она, как и другие криз зон, излучает флюктуации, искажающие пространственно-временной континуум внутри границ круга в несколько сотен парсеков. Корабль землян был сбит с курса и вышвырнут из своего времени именно такой флюктуацией. Они чудом удержали его на орбите, и высадили на поверхность Гибелиона экспедицию, чтобы определить, можно ли эвакуировать экипаж и разбить лагерь в случае, если основные системы корабля так и не удастся запустить заново. Или следует увести его к соседней планете. Владелец артефакта был в составе экспедиции… — Лу-Тан неожиданно замолчал.
Чреше напряжённо подался вперёд.
— Они все погибли, — тихо сказал крелл. — И корабль, и те, кто находились на поверхности планеты. Помощь спешила к ним, но временная прореха была нестабильна. Разница в гванту вечности не позволила ей прийти вовремя.
— Помощь? — поднял брови стайя.
Лу-Тан отрицательно покачал головой.
— Об этом я не могу рассказать тебе, ибо связан обещанием. Просто прими к сведению. Землянина, в теории доказавшего существование ДМИТ-поля звали Анд-дрей Мо-рро-зов*. Он шёл по стопам своего учителя, который интуитивным образом предположил наличие живого Полотна в ткани Вселенной и собирался по возвращении на Землю предъявить это открытие своему народу. Но мы, заложники жизнетечения, подвластны Законам вселенной, Чреше. Артефакт попал… в мои руки.
От стайи, как и от Татьяны не укрылась пауза, которую сделал Лу-Тан. Но если Татьяна задумалась над тем, чем она была вызвана — ибо ясно ощутила смятение, столь не свойственное Учителю, то стайя казался просто заинтересованным.
— Я проведаю раскопки на Диджерое и сразу же отправлюсь в твою сторону, — смешно сморщив нос, сказал он. — Думается мне, твоё открытие никак не поможет моему несчастному народу, но узнать одну из величайших тайн вселенной будет лестно одному из талантливейших семантологов Галактики.
Татьяна Викторовна сердцем ощутила тепло улыбки Лу-Тана.
— Я тоже скучал по тебе, друг мой! — сказал Учитель, хлопнул в ладоши и отключил экран связи.
…Изображение каюты корабля Чреше истаивало под веками вместе с волшебным ощущением причастия к разуму крелла. Татьяна с сожалением открыла глаза и медленно всплыла, чтобы сделать вдох. Легла на спину, уставившись в прозрачный потолок Квиллиниума. Информация, полученная из этих и предыдущих воспоминаний Лу-Тана, явно имела нечто общее. Татьяна Викторовна ощущала это подобие, что называется, всеми фибрами души. Но установить общность полностью никак не удавалось. Картинка не складывалась. Какого-то элемента не хватало… Уже в который раз она сталкивалась с упоминанием криз-зон. Как-то не было времени поискать информацию о них. Татьяна уяснила для себя только, что это то ли древние сооружения неизвестного назначения, раскиданные в просторах Галактики, то ли очаги галактических катаклизмов, охраняемые силами Ассоциации от сумасшедших ученых, фанатиков и просто любопытных. Чреше явно был тем и другим, и третьим. И, в конце концов, сгинул где-то в районе Криз-зон три. Хотя…
Вспомнилась улыбка толстых чёрных губ: «Сюда вам ещё рано, Лу-Танни!» Значило ли это, что когда-нибудь…
На мгновение ей стало страшно. Не так пугала собственная неизведанная смерть, как объём того, с чем Татьяне предлагалось столкнуться после попадания туда, куда было ещё рано.
Она резко развернулась и ушла на глубину. До изнеможения наматывала круги в пустом водоёме, пока нытьё усталых мышц не вытеснило из головы вообще все размышления. И только тогда вернулась в жилой сектор. Экран связи горел красным глазом. Кто-то настойчиво добивался её внимания. Странно, что Э не сообщил об этом!
Татьяна активировала экран и с удивлением уставилась в ярко-жёлтые глаза под мощными надбровными дугами.
— Лу-Танни, — проскрипел Тсалит тоном недовольного учителя, спрашивающего, где же шлялся прогулявший ученик.
Татьяна молча кивнула. Как-то не ожидала увидеть броненоссера. Честно говоря, никого не хотелось видеть, даже Ларрила. Узнанное посредством ментатронных архивов требовало тщательного обдумывания, а размышлялось Татьяне Викторовне лучше всего на границе между сном и явью.
— У меня мало времени, — монотонно заговорил сатианет. — Канал связи той степени защищённости, что включена сейчас, требует одной трети энерг