— Пока делай свою работу. Позже…
— Позже.
Второй корабль приближался все ближе.
«Пять парализовано, — думал Ивен, — один взорван. Значит о шести не надо волноваться. Еще пять таких, как этот».
Корабль был в двухстах метрах. Он медленно облетал обломки первого. Ивен видел отверстие пушки, когда корабль пролетел над ним, и очень не хотел, чтобы оно было направлено на него. Ивен выпрямился, дал сильный толчок своим двигателям и взлетел вверх.
Через десять секунд он наконец схватился за выступ на корабле. Это была «Лада». Он начал подбираться к кабине, не особенно заботясь о том, что его могут услышать внутри, схватился за крепление между кабиной и грузовым отсеком и сильно рванул, так, что пальцы в перчатке вонзились в сталь. Он начал тянуть сильнее и сильнее.
Корабль разорвался прямо в середине. Но даже скафандр Ивена не мог устоять перед взрывом от декомпрессии. Его отшвырнуло от корабля как пробку из бутылки шампанского. Он летел кувырком секунд тридцать, пока не обрел контроль и начал замедляться. Остановившись, он увидел, как куски корабля разлетаются в разные стороны.
Вдруг полоса голубого пламени пролетела так близко, что чуть не задела его руку. Хотя это было и невозможно в вакууме, он почувствовал жару.
Стреляли сзади. Ивен быстро повернулся, включил двигатели и бросился в сторону. Корабль пролетел метрах в ста от него, все еще стреляя, но бесполезно. Как Джосс и говорил, орудие было закреплено и не двигалось. Ивен отправился за ним, молясь, чтобы он успел его достать прежде, чем тот повернется.
Так даже было удобно, что они за ним гонятся, а не наоборот. Таким образом он экономил топливо. Ивен вспомнил о Лукреции. Корабль поворачивался, но Ивен был проворней. Он зашел снизу, где были подставки. Это был еще один «Фольксваген», но более новый, — тягач для руды. Он был крепче сделан. Ивен вздохнул, достал еще гранату, бросил ее в ионный двигатель и быстро оттолкнулся.
Корабль взорвался за его спиной. Ивен сжался, чтобы в него не попали осколки и не снесло взрывной волной. Затем повернулся и посмотрел.
За станцией тихо вспыхнул взрыв.
— Это ты? — спросил Джосс.
— Нет, я был занят другим.
— Я прикончил одного парализованного. У них, наверное, много бомб, — сказал Джосс улыбаясь. — А ты скольких сделал?
— Троих. Возле меня пока больше никого нет.
— Завидую тебе, — сказал Джосс.
«Давай же „Носатый“. Мы сделаем это. А если нет, то мы трупы», — думал он про себя.
У Джосса на хвосте было два корабля. Главного не было. Но и эти два были отлично вооружены и стреляли в Джосса. Они были очень сердиты на него.
Их можно было рассердить еще больше, но нужно было и остаться в живых, так как если бы его корабль повредили, то и остальные пять парализованных кораблей вышли бы из-под контроля, и Ивену пришлось бы совсем худо.
Два корабля были совсем близко, но хоть у них двигатели в два раза больше, чем у «Носатого», они были менее маневренными. Джосс уклонялся от выстрелов, и это выводило их из себя. Каждый раз, когда они промахивались, они были уверены, что попадут в следующий раз.
Один корабль опять выстрелил в Джосса, но тот уже успел увернуться. Другой стал поворачивать, чтобы поймать «Носатого» в перекрестном огне. Джоссу этого совсем не хотелось. Он колотил по пульту, опускаясь ниже к Земле. Официально этого делать было нельзя, но он хотел увести бандитов как можно дальше от Хайлэндз. Хотя и бандитам было бы правильней и логичней держаться оттуда подальше, ведь пять их кораблей были недееспособны, другие были металлоломом. Они должны были понять, что кто-то знает о их планах. «Если бы я был сущим фанатиком, что бы я делал?» — думал Джосс, все ниже опускаясь к Земле и замедляя ход. Они тоже замедлили, но продолжали преследовать его. Если бы он мог показать им, что у него неполадки с двигателем или что-то в этом роде.
Они подбирались все ближе.
— Ну, давай же, «Носатый»! — Он резко повернулся в сторону, еще круче, чем когда-либо пробовал. Корабль взвыл, Джосс никогда не слышал такого звука. Корабли за ним тоже повернули, но не так круто, как он. Джосс еще раз круто повернул «Носатого», развернулся и выпустил ракету.
Она попала в корабль, который был ближе к нему. Другой, пролетая через обломки, попытался свернуть.
«О нет, не выйдет», — подумал Джосс и повернул за ним. Он бы предпочел, чтобы маньяк гнался за ним, а не в направлении Хайлэндз. Была еще одна проблема: там был одиннадцатый корабль, лидер группы. «Тот парень ждет меня, — думал Джосс. — Лукреция, ты что думаешь, что мы будем одни спасать твои пятимиллиардные вложения в пропаганду мира?».
Отсутствие других полицейских кораблей дало ответ на его вопрос. Джосс матерился.
— Извини, «Носатый», это я не на тебя, — сказал он, преследуя второго бандита.
Тот удирал, и удирал быстро, не пытаясь повернуться к Джоссу. И вдруг стал опускаться к Земле. «Знает, что я не могу следовать туда». Джосс улыбнулся.
Он сделал то, что всегда хотел: с силой вдавил ионные ускорители до упора. Они, оказалось, были еще быстрее, чем он думал. «Мэлл постаралась», — подумал Джосс и улыбнулся шире. Он все ближе подбирался к бандиту. Стекло перед ним начало мутнеть от тепла снаружи.
«Атмосфера», — подумал Джосс и добавил скорости. Стрелять он не мог: в атмосфере его орудия заклинивало. Он уже был метрах в пятидесяти, даже тридцати.
Бандит дальше так не мог. Он опустил хвост и стал подниматься от атмосферы обратно в космос, причем еще быстрее.
«Хорошие двигатели, — подумал Джосс. — Но у меня лучше».
— Давай «Носатый», быстрее! — кричал он, нажимая на кнопки, как будто это помогает. Он уже собирался выпустить ракеты, как корабль впереди сделал резкий рывок и начал отрываться. Джосс не мог быстрее, а маневренность была здесь ни к чему. «Давай, „Носатый“, давай!» — он умолял. Его скорость вдруг увеличилась, незначительно, но достаточно, чтобы приблизиться. Джосс ударил по кнопке пуска ракеты и резко повернул «Носатого», так круто, насколько у него хватило смелости.
Корабль бандитов взорвался: взрыва было три. Два других взрыва были от бомб, которые он нес.
Джосс тяжело дышал, как будто долго и быстро бегал.
— Все! — сказал он Ивену. — Остался один главарь.
Ответа не было.
— Ивен? — позвал Джосс.
Опять ничего.
— Ивен?!
— Не кричи на него, — сказала Телия. — Он занят.
Шлем Ивена говорил ему о состоянии скафандра, но у него не было времени обращать на это внимание.
Он смотрел прямо в дуло пушки последнего корабля, который не был шахтерским судном, а был новеньким, блестящим военным кораблем.
«Наверняка стоит денег», — думал Ивен.
Он подлетел к этому кораблю, чтобы посмотреть, что с ним можно сделать. К его удивлению, его заметили, хотя он подбирался очень аккуратно. Корабль не стрелял в него, просто стоял на месте и ждал.
Ивен устал ждать. Лазер смотрел прямо на него. Ивен взглянул через окно в кабину, настроил радио шлема на общую частоту и сказал:
— Это Солнечная полиция. Сдавайтесь немедленно, это повлияет впоследствии на решение суда.
Последовала пауза, затем послышался смех.
— Офицер, — сказал голос. — В такой поздний час мы не можем воспринимать все серьезно.
— Можете оказать мне услугу, — сказал Ивен. — Я ведь вам уже все сказал.
Еще одна пауза.
— Офицер, как ваше имя?
— Глиндоуэр. Оуэн Глиндоуэр.
— Офицер Глиндоуэр, вам придется понять, что мы выполним нашу операцию, если даже вы попытаетесь нам мешать.
— А вам придется понять, что я вам не дам сдвинуться с места. Вы ведь главарь, господин Такавабара, не так ли? Вы ведь — нынешняя глава семьи? От вас я ожидал лучшего.
Последовала пауза. Ивен чувствовал, как у него по лбу катится пот и капает на указатель, который говорил, как мало топлива у него осталось.
— Вы удивительно хорошо информированы, офицер Глиндоуэр.
Ивен улыбнулся и попытался говорить тверже:
— Да. Но я ничего не могу понять, если вы так верите в то, за что боретесь, то почему бы вам не выйти и не сразиться самому?
— Мудрым генералом руководят не страсти, а логика и правила сражения.
— Так сказал Лао Тзу. Но он еще сказал: «Вкус победы не так сладок, если она достигнута за счет других».
— Офицер, ты не можешь знать…
— Я знаю, что ты хочешь затеять убийства не из-за экономической стороны дела! Ты можешь дурачить своих подчиненных, но не меня. Мне даже не обязательно было просматривать файлы на базе, чтобы узнать старомодного ярого националиста.
— Глиндоуэр, — сказал голос, размышляя. — Может и так.
— Точно так, — продолжал Ивен. — Но я знаю, что в национализме плохо. Ненависть, страх. Можно быть валлийцем, или японцем, но не обязательно убивать друг друга из-за старых предрассудков и вражды, экономической или какой бы там ни было. Ты же предпочитаешь национализм целиком, со старой ненавистью и гордостью.
— Почему бы нет? — равнодушие в голосе исчезло. — Мы всегда были лучшими и знаем, что были лучшими. Наша продукция всегда была лучшей в мире уже много столетий. А кто мы сейчас? Мы даже не страна.
— Первые среди равных.
— Кто хочет быть первым среди таких равных? — сказал голос с презрением. — Нация брокеров, крестьян, которые думают, что они лучше всех. Выцветший мир. Лучше бы они занимались тем, чем раньше: трепетали перед властью. Это бы устраивало и их, и нас.
— Ты настолько горд и тщеславен, а выйти драться боишься. У тебя нет чести!
— Ты ничего не понимаешь в этом.
— Я-то понимаю. Я был на вашей базе, и у меня есть доказательства того, что вы убиваете людей. Я всех там убил, забрал того, кого вы притащили туда силой, и разобрал два твоих корабля голыми руками! Я — «выцветший» мир, жалкая имитация, новый порядок — все то, что ты ненавидишь. Ты сидишь внутри и не можешь доказать мне, что прав. Ты не лучше, чем те придурки, которых я сегодня убил, которые верили тебе и умерли за веру. Ты ничтожество. Если бы ты был здесь передо мной, я бы взял из твоих рук меч и сломал бы его у тебя на глазах! — закончил Ивен голосом, полным презр