Венера в Овне
– ЭТО ДАЛО МНЕ ключ к разгадке, – продолжал Стэнли. – Следуя этой подсказке, я вскоре обнаружил, что, хотя линия направления постоянно менялась по отношению к горизонту, она указывала на неподвижную точку в пространстве. Все дело было в созвездии Овна. И мне нет нужды напоминать моим собратьям, что в настоящее время Венера находится именно в Овне!
Присутствующие политики, казалось, не сразу поняли, к чему клонит профессор, но среди ученых внезапно возник живой интерес. Макфэйден ударил правым кулаком по левой ладони.
– С ума сойти, он сделал это! – воскликнул шотландец.
– Могу я спросить, – подал голос лорд Саксвилл с улыбкой, – что профессор Радж сделал?
– Объяснение, – ответил вместо Макфэйдена Стэнли, – состоит в том, что это эфирное возмущение, несомненно, создают венерианцы. Я теперь единственный человек на земле, способный слышать их голоса, благодаря чудесному взаимопониманию, которое они могут установить, и для этого требуется установка станции X. Но они нашли способ выбросить в космос этот непрерывный взрыв эфирных импульсов. Они могут издавать звуки всех возможных длин волн, которые может уловить наша техника. Отсюда наши не работающие радиостанции.
– Каковы их мотивы? – спросил лорд Саксвилл.
– По моему мнению, – сказал Радж, – это ясно указывает на то, что венерианцы видели, что марсианин восстанавливает или уже восстановил установку станции X либо что он сбежал или собирается сбежать с острова, и они делают это, чтобы помешать его общению с Марсом или с нами по радио, чтобы мы могли в течение более длительного времени иметь дело с ним одним и получить в результате больше шансов на победу.
– Это так, – подтвердил Макфэйден.
После этого встал профессор Стенхэм.
– Перед лицом этого открытия я хочу, чтобы мой доклад был дополнен, чтобы он совпал с четырьмя моими друзьями, – сказал он.
Шестой ученый, не согласившийся с остальными, посмотрел на министра внутренних дел. Вид у него был несчастный, но он ничего не говорил. Что на самом деле думал сэр Джон Саркби по этому поводу, было известно только ему самому, но его действия доказывали, что он полон решимости работать исключительно для достижения своих личных целей.
– Благодаря могущественному союзу небесных друзей профессора, – спокойно сказал он, – у нас теперь будет достаточно времени, чтобы обдумать наши действия. Лично я очень осуждаю любые опрометчивые поступки.
– Мы можем обсудить это, – сказал лорд Саксвилл, – после этой встречи.
– Что касается выбора определенного направления действий, – сказал профессор Радж, – то боюсь, что ваше решение, джентльмены, должно быть принято сейчас.
Лорд Саксвилл нахмурился.
– Я возражаю, – сказал сэр Джон, – против употребления слова «должен» любым человеком, не занимающим никакой должности.
«Должен» профессора Раджа
– ЭТО НЕ Я, – сказал Стэнли, – это чрезвычайная ситуация налагает на нас это «должен».
– Это решать правительству, – возразил Саксвилл.
– Это лишь слегка меняет слова самого лорда Саксвилла, – сказал профессор, – если я скажу, что в данном случае судить должна наука, а действовать – правительство.
– А если наши действия, – сказал министр внутренних дел, – не встретят вашего полного одобрения?
– Если ваше решение не встретит полного одобрения со стороны меня и моих коллег, – сказал Стэнли твердым и ровным тоном, – и если это решение не будет принято сейчас, то я уже сделал все для того, чтобы все это дело еще до истечения этого дня было изложено так же полно перед французским, немецким, итальянским, американским и японским правительствами, как сейчас перед вами. И в то же самое время, – продолжил он, глядя прямо на премьер-министра, – в самых подробных деталях передано мировой прессе.
Лорд Саксвилл знал, что профессор Радж в состоянии выполнить свою угрозу. Ему сообщили, что он богатый человек и свободно тратит деньги и что с тех пор, как он высадился на берег, между ним и Парижем постоянно находятся эмиссары. Кроме того, он часто обменивался с ними шифрованными телеграммами.
Очевидным желанием сэра Джона Саркби было посеять раздор в Кабинете министров ради своих собственных целей. Но вот лорд Саксвилл был уже наполовину убежден, что Радж прав. При этом он знал, что часть министров, возглавляемая министром внутренних дел, не разделяет этого мнения. Ситуация была полна трудностей и потенциальных осложнений.
Было решено, что Адмиралтейству следует дать указание выделить часть китайского флота для усиления «Морского льва», эффективного окружения станции X и предотвращения сообщений между ней и остальным миром, а также использовать наблюдательные аэростаты и аэропланы, способные разбомбить с большой высоты любое обнаруженное на острове судно. Эти суда должны были оставаться на своих постах до прибытия профессора Раджа, а затем следовать его советам и указаниям.
Эти указания были даны сразу же после окончания совещания, и Стэнли был удовлетворен тем, что все, что можно было сделать в данный момент, было сделано.
Сразу же после этой встречи министр внутренних дел назначил мистера Мэнсфилда ответственным за передвижение флота, чтобы тот нащупал с ним общий язык, но обнаружил, что первый лорд твердо стоит на стороне премьер-министра.
Затем он собрал вместе других членов правительства, которые подчинялись ему, вместе с адмиралом Бенсоном и единственным противником Раджа среди ученых – человеком, продавшим свою совесть и знания – и они некоторое время совещались между собой.
Несмотря на их заявления о том, что они не верят в марсианина, эти люди были более чем готовы использовать его для политического переустройства, которого они желали.
Они выдвинули и обсудили несколько вариантов решения этой проблемы, и в конце концов выбрали один из них, поразивший всех своей смелостью.
– Давайте, – сказал министр внутренних дел, – поверим Раджу на слово и покажем ему, что все пойдет не так, как он думает. Он будет в открытом море, и мы будет свободны в своих действиях. Давайте же, не прикладывая к этому рук, проследим, чтобы пресса узнала об этой истории и чтобы публика прочитала о ней все самое нелепое. Таким образом, можно будет задушить все это, включая Саксвилла, насмешками.
Что же касается лорда Саксвилла, то он, убедившись, что профессор Радж, возможно, прав, решил оставить его в покое.
Мисс Радж одобряет
«САГИТТА» ПОД КОМАНДОВАНИЕМ капитана Эвереда должна была доставить профессора Раджа на станцию X, где, как он предполагал, должен был состояться его второй и последний бой со смертельным врагом.
Было очевидно, что теперь ни один суд не сможет наказать капитана Эвереда за то, что он сделал то, ради чего на станцию Х был теперь послан целый флот, готовый, если понадобится, сделать это снова. Он был освобожден из-под ареста, несмотря на скандал, устроенный адмиралом Бенсоном. Более того, Эверед был назначен коммодором, командовавшим операциями против марсианина.
Вернувшись домой, профессор Радж обнаружил, что приехала Мэй Трихерн, за что был ей очень благодарен.
– Стэнли, – сухо сказала мисс Радж, когда он вошел, – я одобряю твой вкус в выборе личной секретарши, – и профессор почему-то почувствовал, что краснеет.
– Я был уверен, что ты бы ее одобрила, – сказал он, наконец. – Она, несомненно, сделает все, что в ее силах, и она очень способная.
– Она очень умна, – согласилась его сестра, – и удивительно хороша собой.
– Я рад, что вы поладили, – сказал Радж.
– Я тоже. Я давно думаю о твоем будущем. Девушки очень коварны.
– Не понимаю, о чем ты, – ответил профессор, – но послушай. Я прямо сейчас уезжаю из Англии и буду отсутствовать довольно долго. Надеюсь, ты поможешь мисс Трихерн чувствовать себя здесь как дома.
И мисс Радж с готовностью пообещала ему это.
Позже, вызвав Мэй в свою лабораторию, где, как он знал, им никто не мог помешать, профессор Радж рассказал ей, что произошло. Девушка была поражена тем, что услышала, потому что, кроме короткого телеграфного сообщения о смерти Макрея, она ничего не знала о последних событиях. Она слушала Стэнли не перебивая – сидела, подперев рукой подбородок, и ее глаза с расширенными зрачками смотрели на него, пока она впитывала информацию. Один раз ей пришлось смахнуть слезы, но она не отвлекалась.
– А теперь, мисс Трихерн, – сказал профессор Радж, закончив рассказ, – я хочу, чтобы вы приступили к своим обязанностям здесь и занимались ими в мое отсутствие.
– Вы уезжаете прямо сейчас? – спросила Мэй.
– Да, – сказал Стэнли, – и ваше присутствие здесь – большое облегчение для меня. Пока меня не будет, здесь может понадобиться кто-то внимательный и преданный моему мнению. И я знаю, что вы сделаете все возможное.
– Я сделаю все, что в моих силах, – уверенно пообещала девушка.
– Хуже всего то, – признался Радж, – что я не доверяю правительству, а его члены разделились на два лагеря. Я разговаривал с профессором Макфэйденом, и теперь мы с ним абсолютно едины в этом деле. Поддерживайте с ним контакт. Он не только надежен, но и проницателен.
Затем он удивил Мэй, сказав ей, что в банке уже лежат пять тысяч фунтов на ее имя, и вручил ей чековую книжку.
– Если потребуется, потратьте их на наше дело, – сказал он, – посоветовавшись с Макфэйденом. Боритесь с теми, кто мне противостоит. Не позволяйте денежному вопросу беспокоить вас.
– Но… мисс Радж? – спросила Трихерн, проявляя женскую солидарность.
– Моя сестра остается хозяйкой моего дома. В этом она компетентна, в остальном – нет. В том деле, которым вы занимаетесь, она будет более чем бесполезна, и, к счастью, она это знает. Пусть каждый из вас выполняет свои обязанности, и все будет хорошо.
Глаза Мэй Трихерн заблестели – она подумала о своем последнем месте работы.
Девушка была горда, но немного нервничала из-за свалившейся на нее большой ответственности. Смелости у нее было хоть отбавляй, но она была рада видеть Макфэйдена своим советником.